Враг Общества №1

– Хорошо, – она небрежно задела рукой чашку чая и горячий напиток разлился по столу, затопив бумаги и попав на штаны Паркера. Тот злобно зарычал и начал вставать. Видя страх подруги, Джулии ничего не пришло лучше, чем схватить нож и вонзить его в правое бедро отца. Тот уже заорал во всё горло.

– Что?! Джулия, ты в своём уме, сейчас же сюда прибежит весь дом! – от шока крикнула Хелен.

– Скорее открывай сейф!

Хелен бросилась к портрету, за которым был сейф. Она достала бумажку с шифром и начала крутить колёсико. Тем временем в комнату вбежали два брата Джулии – Август и Себастьян. Девушка вырвала нож из ноги отца (тот ещё сильнее закричал), легким движением руки, почти не дотрагиваясь до Августа, перерезала ему горло, и напала на второго брата, вонзив нож в грудь. Себастьян упал на пол с ножом в груди, рядом с братцем. После бестия достала из кармана Августа пистолет и стала стрелять по охранникам, которые уже подходили.

Тем временем Томас нашёл сил подняться и схватил Хелен за волосы, оттащив её от сейфа. Но она не потеряла равновесия и смогла врезать ему меж ног. Паркер старший скорчился от боли и упал на пол. Хелен наклонилась и достала из его кармана ключ от машины.

Тут одна из пуль задела Джулию, проделав сквозную дыру в левом боку. Она не могла стрелять дальше и отдала пистолет подруге. Они вышли не через главный вход, как ожидали глупые братья и охрана. Они спустились через запасную лестницу на кухню и оттуда попали в гараж, где угнали машину Паркера, попутно сбив ещё одного брата. Девушки сильно паниковали, всё пошло не совсем как задумывалось и машину героини бросили в городе, а оттуда пошли к ближайшей аптеке.

Глава XIV. Художества

1932 год.

Джулия имела талант к рисованию. Хелен неоднократно ей это говорила, но девушка всё равно считала, что рисует она отвратительно и что могла бы лучше. Рисовать она начала с самого раннего возраста, это была её инициатива. Отец согласился оплатить ей обучение в художественной школе, при условии, что она сможет писать картины, подобны шедеврам Да Винчи, но естественно, маленькая девочка не имела такого таланта, из-за чего всю жизнь получала упрёки отца. От этого у неё развился синдром отличницы. Ей казалось, что она недостаточно старалась, что могла бы лучше.

24 марта Хелен исполнилось двадцать три года. Джулия купила ей красный двухместный кабриолет, о котором девушка давно мечтала. Хелен хотела обкатать новую машину, но у Джулии появились некие дела, поэтому Бэрроу отправилась в город одна. Ближе к четырём часам дня она встретилась с Джоном за городом.

– Привет именинница! Выглядишь просто шикарно! – Хелен прикупила себе новый наряд.

– Спасибо. А что с тобой случилось? – одежда Джона была изорвана и грязна, на руках и лице были ссадины.

– Да так. Мне пришлось попотеть, но это того стоило, – он достал бутылку.

– Вино? Всё ради этого?

– Оскорбляешь! Это не просто вино – это элитный алкогольный напиток с вековой историей, сделанный из отборных виноградинок. Можно сказать, в этой бутылке самое дорогое вино, и я дарю его тебе. Так что ты сегодня нажрёшься по-царски.

– Ого. Джон, спасибо, – она явно этого не ожидала, – ты просто лучший. Откуда ты его и как достал?

– Ну скажем так, нашёл общий язык с владелицей.

Она засмеялась.

– Серьёзно? Ты сделал это ради меня? Джон, ты охуителен. Садись, прокачу.

Он забрался в машину, и не успев пристегнуться, вжался в кресло, ведь Хелен газанула в полную.

Они вернулись домой через пару часов. У входа их встретил Чарли в смокинге. Джулия устроила романтичный ужин для возлюбленной, и Чарли, как главный эксперт в романтике, помог ей.

– Bonjour, belle Mademoiselle, – он мило ей улыбнулся и проводил до столика, накрытого белоснежной скатертью. Джона посадил за соседний столик.

Чарли принёс штопор и уже хотел открыть вино, но Хелен сказала, что дождётся Джулию. Пицца Маргарита, приготовленная Лисом, уже совсем остыла, но рыжей бестии всё не было. Чарли сказал, что она ушла за подарком для Хелен. Тогда именинница решила подняться на верх в комнату девушки. Подойдя к двери, она услышала плачь. Бэрроу попросила мужчин остаться и зашла в комнату.

На полу, перед незаконченным портретом Хелен, лежала Джулия. Её тело было в спазме, лицо заплакано. Увидев Хелен, она стала задыхаться, пытаясь толи закричать, толи зарыдать. Бэрроу принялась успокаивать бестию. Она взяла в руки её ладони, которые были жутко холодными. «Всё хорошо, всё нормально. Я с тобой» – повторяла она. Наконец спазм прошёл, жуткая застывшая гримаса с лица Паркер исчезла, и она смогла говорить. Хелен попросила мужчин принести стакан воды.

– С тобой опять это произошло. Из-за чего, Джулия?

– Я просто снова осознала себя жалким куском сама знаешь, чего.

– Что? Нет-нет, ты очень классная и талантливая. Вот, к примеру, эта картина. Она бесподобна. Как и ты, Джулия. У тебя случилась паника из-за портрета?

– Да. У меня не получалось изобразить шляпу, я до-допустила а-а-а-ши-бку, – она снова начала задыхаться.

– Тише, тише. Всё хорошо, я с тобой и я люблю тебя.

– Я начала мыслями накручивать себя. Это как снежный ком: процесс продолжался, пока не случилось то, что случилось. Снова спазм, снова боль, снова самоунижение.

– Джулия! Я тебе сотню раз говорила, и я скажу ещё раз: ты очень умна и талантлива. В целую тысячу ты лучше всех своих братьев вместе взятых. Скажи мне, кусок дерьма смог бы начать рисовать красивые картины с пяти лет? Смог ли он ограбить банк в Рождество и вынести оттуда полмиллиона. Смог ли он переступить через себя и убить своего отца, которого когда-то боялся до смерти. Нет. Ты не кусок дерьма.

– Но я испортила тебе день рождения своей истерикой.

– Нет! Это просто лучший день рождения в моей жизни! Вы с Чарли сделали просто идеальную романтическую атмосферу. Мне, не любительнице романтики, это очень понравилось. Ты купила мне красный быстрый кабриолет, устроила романтический ужин, так и ещё картину для меня нарисовала. Джулия, ты просто золото!

Тут в комнату зашёл Джон со стаканом воды.

– Спасибо, – Джулия взяла стакан и начала пить холодную воду. Руки снова стали тёплыми.

– Я может не вовремя, но этот портрет Хелен, он просто фантастичен. Настолько идеален и прекрасен. Ты не думала зарабатывать на этом? – вмешался Джон.

– А как?

– Я не знаю, продавать каким-то чокнутым богачам, или, к примеру, этим самым богачам рисовать портреты. По-моему, Чарли знает одного такого чудака. Лис! Иди сюда.

Через пару секунд в комнату зашёл рыжий красавец.

– Oui?

– Лис, помнишь, ты рассказывал, что знаешь какого-то богатого ценителя картин. Какой-то критик.

– Ах да, конечно помню, Джон.

– Джулия может ему продавать свои картины?

– Я думаю да, если только сама Джулия этого хочет. Я могу дать адрес и договориться с ним на встречу.

– Ну что, Джулия? – спросила Хелен.

– Ну, давай. Если он и вправду может.

– О, да. Если ты ему понравишься, то считай – прощай криминал, привет искусство!

После Хелен попросила всех выйти, а через пару минут они спустились на первый этаж. Чарли повторно разогрел пиццу в печке, Джон открыл вино. Оно было, как и вечер, высококачественным и великолепным.

Тот человек являлся критиком и художником со стажем. Его картины висят в Эрмитаже и Лувре. Того джентльмена из Ирландии звали Бромом Баркером. Господин Баркер жил в огромном особняке на мысе у озера Верхнего в Мичигане. Героев встретили и проводили в дом. Внутри было дорогое шикарное убранство, картины и скульптуры разных мастеров и времён. С гостиной издавалась музыка рояля и красивого мужского баса. Герои застали хозяина за любимым делом. Бром был натурой творческой: он писал стихи, картины, музыку. В молодости любил светские шумные мероприятия, но с возрастом стал ценить покой и уют. Сам Бром родился как уже было сказано в Ирландии в 1880 году, а именно в поместье дворян. С самого детства был окружён любовью и заботой, но юношеский бунтарный характер, а также любовь к искусству (отец хотел, чтобы сын стал астрономом) привели молодого парня в США – страну свободы. Оказавшись в начале двадцатого века в Нью-Йорке без гроша, Бром занялся любимым делом. Быстро достиг высот и заработал денег на живописи, отстроил себе дом в Мичигане у воды, где и поселился доживать свой век.

Когда в просторную гостиную вошли гости, Бром отвлёкся от игры и бросился с распростёртыми руками встречать их. Он имел большую пышную бороду, окрашенную в красный. Бром приказал нести угощения.