Хранитель подземелий

Стакуга снова ринулся на него и выбросил меч в колющем ударе. Шаабан в последний момент ловко увернулся и ударил навстречу ножом, метя в грудь врагу, но Стакуга крутанул оружие и другое лезвие едва не вышибло нож из руки Шаабана. Монах не сдался и на этот раз взял инициативу в свои руки. Клириец ударил с подсева снизу, с разворота его другой кинжал полетел в шею равшара, его ножи мелькали точно крылья бабочки и жалили подобно рою пчел. Стакуга в долгу не оставался, отбивал все атаки монаха и рубил в ответ. Наконец их орудия снова сшиблись, высекая друг из друга искры, Шаабан ловко дернул нож в сторону, отводя клинок Стакуги и кинулся, собираясь восходящим ударом вспороть тому брюхо, но равшар перехватил его ведущую руку и что было силы врезался лбом в грудь южанина. Монах в считанные секунды восстановил сбившееся дыхание, но ему пришлось сделать пару шагов назад. Он не успел как следует защититься – первый вертикальный удар сверху он отбил, а от второго, который Стакуга нанес, крутанувшись в полоборота, отбиться не успел. Лезвие вошло в плечо священнослужителя. На желтой монашеской рясе проступило кровавое пятно. Шаабан не издал ни звука, хотя его рука не могла двигаться, а тело пронзила жуткая боль. Здоровой рукой он собрался рубануть наискось, в отчаянной попытке рассечь лицо врага, но Стакуга ловко увернулся от атаки, поставил подножку монаху и с силой опрокинул его на пол. Молча занес клинок, собираясь добить, но не тут-то было. Из-за дверного косяка как черт из табакерки выскочил староста деревни Крестал – Кёрк. Его так и подмывало уйти, но он не мог себе этого позволить. Шестое чувство подсказывало ему, что если уйти сейчас, Шаабан умрет. Что-то во всем виде этого равшара его сильно напрягало. Этот холодный взгляд – так обычно хищник смотрит на жертву. Кёрк был наслышан о легендах, особенно из книг Ревиана Гувера, разумеется, он был осведомлен и о свершениях Стакуги Убийцы Магов. Если и был кто-то, кто имел бы шансы на победу, то вряд ли это Шаабан, несмотря на все мастерство бывшего члена гильдии ассасинов. Кёрк бросился на Стакугу, держа щит наготове, и косым ударом меча атаковал. Дальше все произошло очень быстро – Стакуга ударил наотмашь, блокируя удар Кёрка одним лезвием, другим же, с утробным рыком, он резким ударом насквозь проткнул Кёрка в живот. Староста харкнул кровью на пол. Алая струя хлынула из его раны. С грохотом на пол обрушился щит, затем и меч.

– Зачем? – спросил Шаабан, не вставая с пола.

Керк улыбнулся, его зубы были все в крови, а вокруг рта его уже расплылись алые разводы.

– Ну а как иначе… – просипел он натужно, – мы же… братья…

Стакуга выдернул оружие и пинком отбросил умирающего крестальца, но улыбку с его лица стереть так и не смог. Он направился к Шаабану, но тот уже вскочил на ноги и бросил дымовую шашку на пол.

– Я буду молиться за твою душу, Кёрк, – послышался его голос сквозь завесу тумана, – и никогда тебя не забуду.

Когда клубы дыма рассеялись и Стакуга снова мог обозревать пространство вокруг себя, он с досадой обнаружил, что остался один. Кёрк, обмякший у стены, уже покинул этот мир. А монаха и след простыл.

***

Молчаливая злоба Варзхела, безумие, сопровождающееся фанатичностью, приверженцев Заргула. Решительность Хейларга, которую хоть и подтачивал червь сомнения, но все же остававшаяся непоколебимой. Раж Алагара, готового за свои идеи о славном будущем мира и человечества последовать в самую жаркую и глобокую бездну. Вековая мудрость Йоши-Року, бездонное умиротворение и спокойствие, выцветшие глаза хаглорианца взирали на происходящее с вовлечением, но и с некоей отрешенностью в то же время, словно все так, как и должно быть. Обстановка накалялась.

– Отведайте моей скверны, отродья! – проорал Кразлак Губитель сквозь зубы своего шлема-черепа и выбросил вперед костяной посох.

Под ногами магов взвилась зеленоватая пыль, образуя плотное облако, полностью закрывающее обзор. Но одно движение руки Йоши – и оно развеялось, мгновенно растворившись в воздушном потоке, и вдруг воздушная масса закружилась в устрашающем танце, образуя воронку.

– Смотри, не переборщи, а то еще продует! – сказал Ниарот, с ехидной ухмылкой сдвинув шляпу набок, – старикан.

– А ты смотри, как бы тебя не шарахнула молния, – ответил Алагар, и кертахол на его посохе засиял цветом пламени как из горнила драконьей пасти, – мальчик.

Тучи сгустились с неестественной для них скоростью, и в раздувающийся смерч ударила молния. Он тут же пропитался силой электричества – сквозь потоки вихря мелькали молнии, которые били во все стороны.

– Друзья мои, – с улыбкой произнес Йоши, – полагаю, вы откусили слишком большой кусок, чтобы его проглотить.

Хаглорианец взрезал посохом воздух – и наполненный       электрическими разрядами смерч ударил вширь. Тела противостоящих магам чернокнижников были бы уже прожарены и взмечены в воздух, если бы Хейларг с Варзхелом объединением усилий не воздвигли бы в момент удара вокруг Йоши и Алагара четыре стены, которые хоть и рассыпались на куски, но все же сдержали силу неукротимой стихии. Алагар взметнул в небо сноп искр, и глыбы, летящие в головы адептов Заргула, пропитались огнем и обратились в сгустки лавы точно из жерла вулкана. Скрол Ядовитый откупорил склянку, которая изнутри вся была покрыта заморозками, точно стекло зимним днем, и швырнул ее навстречу огненным камням. Из разбившегося вдребезги пузырька наружу вырвался порыв ледяной вьюги, которая окутала эти раскаленные осколки за считанные мгновения и потушила, как тлеющий фитиль свечи. Хейларг атаковал мощной ударной волной, которая распылила эти камни в мгновение ока.

– Джайяр! Отвлеки их! – выкрикнула Кара из Клирии, перекрутив в руке ритуальный кинжал.

Йоши уверенно повел глазами вокруг себя и сказал:

– Друзья мои, не знаю, что вы задумали, но игра свеч едва ли стоит.

– Восстаньте из земной тверди, в прах обращенные! – взревел Джайяр.

И тут вокруг Алагара и Йоши-Року начали открываться зеленоватые дымящиеся отверстия в каменном полу, из которых вылезали мертвяки. Они уже почти утратили плоть и кожу, кости проступали сквозь их безжизненные тела, но глаза их горели зеленым светом, отражающим темные чары некромантии. В синеве неба что-то сверкнуло, и оттуда в сторону сражающихся устремился костяной дракон огромных масштабов.

– Ну и ну, – протянул Алагар, – он и дракона откопал. Сколько ж сил нужно, чтобы воскресить эту тушу?

– Беру мертвых на себя, а ты займись врагом! – крикнул Йоши-Року сквозь рев мертвого чудовища.

Алагар кивнул, и встретился взглядом с Карой из Клирии. Вовремя, поскольку она уже достала тряпичную куклу. После того, как она проделала ножом замысловатые пассажи в воздухе, красноволосого мага прошибло странное ощущение, словно между ним и этой исчерченной древними рунами странной куклой выстроился невидимый, но столь же нерушимый мост.

– Из тебя выйдет прекрасная жертва хозяевам подземелий, – сказала ведьма, – скажешь что-нибудь прежде, чем твое лицо скорчится от страданий?

– Не знаю, как в магии, но в швейном деле, судя по игрушке, ты не очень, – усмехнулся Алагар.

Клирийскую ведьму перекосило от гнева:

– Сдохни в адских муках! – и она вознила нож в брюхо своей куклы, после чего вспорола ей живот.

Кертахол на посохе Алагара сверкнул, такой же блеск вспыхнул на миг и в его алых глазах. Кара из Клирии еще недолго смотрела на него со злорадством, смешанным с безумием, но вдруг она харкнула кровью. Алая струя потекла из-под ее одежды. Она упала на колени и разорвала свою рубаху только для того, чтобы узреть ужасающий разрез в брюшной области. Алагар с победным видом смотрел на нее, в глазах его плясали искры самоудовлетворенности.

– Прежде чем резать свое тряпье, ты должна была убедиться, что твои чары не будут использованы против тебя же.

– Кара! – бросился к ней Ниарот, собрался подхватить, но его тут же ударила в грудь шаровая молния, свалив на спину.

Юноша едва успел поставить щит, но до того непрочный, что молния хоть и была ослаблена, но все же оставила сильный ожог на его теле.

– Игры кончились, – с вызовом вздернул подбородок Алагар, – если вы этого еще не поняли.

Тут же мертвяки с быстротой кобры бросились на магов со всех сторон. Хаглорианец успел взмахнуть посохом, после чего зомби охватил зеленый огонь, пожирающий их в считанные мгновения, и низводящий до состояния пепла. Визг умертвий наполнил площадку, но спустя несколько секунд они уже были обращены в ничто. Лишь двое минуло такой участи, поскольку старый маг их не заметил. Их уже почти достиг дракон, раздвинул челюсти, и из его глотки уже начало вырываться пламя, как мастер Йоши ударил его разрывной молнией аккурат в пасть. Разряд электричества создал такой взрыв вместе огневой мощью дракона, что кости того разлетелись в радиусе километра. Рыбоголовый Скрол вытащил очередную жидкость из-за пазухи и крикнул, отчего кожа на его высохшем от принятия отравы лице начала трескаться:

– Теперь магия их не возьмет!

Он вылил свое зелье на двоих воскрешенных, после чего они кинулись на Йоши.

Алагар выстрелил в них уничтожающей плоть сжатой энергией, но она лишь рассыпалась об их тела – снадобье работало безотказно. Но это им не помогло – первому бросившемуся на Йоши в прыжке, подобном атаке пантеры, оторвало голову. Хаглорианец раскрутил посох как самое примитивное оружие и круговым ударом выбил ему мозги, точнее, то, что от них осталось. Другой преуспел больше и попытался достать своими тонкими пальцами лица хаглорианца, но тот снова крутанул своим орудием и отбил удар, перебив мертвяку пальцы. Йоши сделал стремительный шаг навстречу врагу и насадил его на обратный магическому кристаллу конец своего посоха. Враг зашипел, начал насаживаться на посох и тянуть руки к магу, но старик рванул посох в сторону, что окончательно разорвало мертвую плоть и разделило тело умертвия на две половины.

– Впечатляющие боевые навыки, – сказал Скрол, но тут же грохнулся наземь.

Его жилы вздулись, а кожа побледнела до предела. Кертахол на посохе Йоши сверкал синим светом.

– Внешние заклятия ты отразить способен, – сказал Йоши, – но что ты будешь делать, друг мой, когда кровь в твоем теле обращена в кипяток?

Джайяр снова попытался призвать умертвий, но Алагар вынес его с башни разрядом молнии:

– Слишком медленно, заклинатель мертвых.

Скрол с затравленным взглядом своих рыбьих глаз лихорадочно шарился по карманам, пока не нащупал нужное зелье. Глотнув его, он почувствовал себя лучше, но был бы мертв от следующей атаки Йоши, если бы Варзхел не заставил его исчезнуть. На том месте, где только что телепортировали скиарла-отравителя, пол превратился в зыбучие пески, засасывающие все от мала до велика. Исчезли и Кара с Ниаротом. Кразлак Губитель было попытался атаковать серией жидких сфер скверны, но Йоши-Року всепоглощающей струей пламени лишь сжег их и заставил его покинуть поле боя за секунду до того, как от того бы не осталось и мокрого места. Теперь же лишь Варзхел с грандмастером магических искусств Азрога – Хейларгом стояли супротив Третьего Архимага Йоши-Року и его ученика Алагара, основателя Братства Уравнителей.

– Вы уверены, что оно того стоит? – спросил Алагар.

Варзхел гулко рассмеялся, хотя в этом не было ни единой эмоции, в этом человеке, казалось, чувства было воскресить так же сложно, как на просторах безжизненной пустыни вырастить густой лес.

– Вы вынесли этих уродов, хорошо, – пророкотал басистый голос Варзхела, – эти бездари только путались под ногами.

– Друг мой, ты всегда недооценивал как собратьев, так и врагов, – покачал головой Йоши, – это тебя и заставило свернуть с истинного пути.

Хейларг сделал шаг назад, произнеся с неуверенностью в голосе:

– Варзхел, пожалуй, нам лучше ретироваться. Мы не осилим их обоих.

– И как тебя избрали Архимагом Азрога, если ты позволяешь себе быть столь жалким трусом?! – прорычал сквозь маску Варзхел, – мне давно пора вернуть должок этому красногривому ублюдку.