После конца. Часть 1

Спустившись на средний этаж в столовую, рядом с которой находилась гостиная с разрезанным окном, через которое Черные Кресты и Питер попали в здание, Натан сел за стол и жестом пригласил «гостей» устраиваться рядом.

– Для начала я должен рассказать вам о последствиях нашего прибытия.

– Скольких убили? – сразу поняв, о чем речь, спросил мужчина.

– Четверых на крыше, – ответил Леман, переводя взгляд с сидящего на диване мальчика.

– На крыше?

– Да, – кивнул солдат. – И еще внутри, на первом этаже. Какая-то девушка лет тридцати выскочила перед нами из своей спальни. Я хотел ее вырубить, но Питер – это тот, что связан – опередил меня и застрелил ее.

– Вероника, – просипел Натан и его глаза заблестели от неожиданных слез. Встав со стула, он подошел к кухонному столу и нажал на сенсорную кнопку. Ободок вокруг нее засветился зеленым цветом и с легким шипением выдвинулся высокий ящик, две полки которого были заставлены разными алкогольными напитками. Взяв целую бутылку скотча, мужчина ткнул на кнопку, затем достал три стакана и поставил их на стол. В обычное время Леман и Рика бы отказались, но в этот момент…

– Вы можете сказать мне, почему я должен вас после всего этого выслушать, а не приказать расстрелять прямо здесь?

Леман сделал глоток и поставил стакан на стол, но из руки его не выпустил, а после рассказал мужчине положение дел.

Тот молчал и перебил Черного Креста лишь раз. Леман видел, что тяжелее всего ему было слушать об убийстве Вероники. Солдат сделал напрашивающийся сам собой вывод того, что она ему была близка (хоть и не знал, чем именно). Услышав о том, что труп девушки лежит в шкафу ее комнаты, Натан подозвал одного из охранников и велел вытащить ее и завернуть в простыню, но не уносить из квартиры, а лежащих на крыше мужчин отправить их семьям и сказать, что он оплатит похороны, компенсацию, и тому подобное.

– Генрих, чтоб он… пропал, – вздохнув, Натан допил скотч и налил себе еще. – Он сказал правду на счет того, что у нас очень давнишние и сложные отношения. Наши родители познакомились и начали дружить, когда нам было всего по шесть лет. Мы почти все делали вместе. Играли, помогали друг другу в школе, а потом и начали работать. Появились первые деньги. Мы были ребятами смышлеными и – я до сих пор удивляюсь этому – удержались и не растрачивали их направо и налево, а вкладывали в дело. Недвижимость. Поначалу небольшие комнаты, потом квартиры, сдавали их и… ну, в общем суть не в этом. Разлад у нас начался, когда нам было около двадцати трех лет.

Он опустил свой взгляд и смотрел на столешницу, водя при этом пальцем по широкому горлышку стакан.

– Тогда Генрих познакомился с Невильей, – мужчина грустно улыбнулся своим ностальгическим воспоминаниям. – Она была на два года младше нас. Представляете, – он хмыкнул, – они встречались целых полгода, а я об этом не знал, и даже не подозревал. Это, я думаю, единственное, что Генрих в те времена от меня скрывал. И вот через эти полгода он решил представить ее мне – а тогда наше мнение и одобрение друг для друга было важнее, чем мнение родителей – и пригласил меня в ресторан. Тогда я тоже недолго встречался с одной девушкой, так что, можно сказать, у нас получилось что-то вроде двойного свидания. Пропущу всю эту историю, не хочу слишком хорошо вспоминать, – он вздохнул. – В общем, я влюбился в Невилью. Так сильно, что просто голову потерял. Она, как оказалось, тоже. А после нескольких месяцев наших «тайных отношений» она забеременела. От меня. В этом не было ни малейших сомнений, мы сделали тест в больнице. Мы оба понимали, что это полный крах, но так больше продолжать было нельзя. Поверьте мне, я знал Генриха лучше, чем он сам, и понимал, что когда он узнает… он никогда не был добрым плюшевым мишкой, радикальные решения вопросов всегда были на нем, и в детстве, и в работе. Тогда я придумал план. Суть состояла в том, чтобы разделить нашу общую компанию пополам, и мою половину заложить под залог. Если бы вдруг дело не выгорело, мы бы не остались без гроша в кармане и с половиной Генриха бы все восстановили. Но когда он согласился и моя половина отошла в мои руки, я взял Невилью, она написала прощальное письмо с объяснениями, и мы уехали. От Генриха не было слухов целых два года. Мои капиталы за это время хорошо увеличились. И одним днем Невилья решила съездить с нашей дочкой к своим родителям. Ее машина, как назло, сломалась, и я приказал своему человеку отвезти ее на моем автомобиле. Спустя несколько минут мне позвонили и сообщили, что их взорвали на дороге из ракетной установки, а через несколько дней мне пришло сообщение на компьютер. Генрих записал видео, в котором непрямолинейно сказал, что хотел убить меня и гибель моих родных только на моей совести. Он думал, что я начну мстить, и либо сам приду к нему и меня там застрелят, либо через несколько неудачных попыток брошу это дело, за это время разорюсь и умру где-нибудь в грязи в одиночестве, но я не стал ему мстить, и, оправившись, разбогател еще больше, а после встретил свою нынешнюю жену, Натали. И, видимо, Генрих предприняло еще одну попытку. Только на этот раз через сына. Меня ведь не должно было быть сегодня дома. У меня на завтра назначена встреча в другом конце города, я должен был уехать в гостиницу, но в последний момент решил побыть с семьей и отправил своего самого близкого партнера.

Он некоторое время помолчал, а потом поднял взгляд на Лемана и сказал:

– Я не хотел этого, но он меня вынуждает. В опасности не только я, но и моя семья. Нужно устранить его.

– И я знаю, как мы это сделаем, – вдруг сказала молчавшая все это время Рика. Натан и солдат одновременно повернулись и уставились на нее. – Мы поедем на встречу.

– А вдруг его там не будет? – спросил Леман.

– Будет, – уверенно сказала она. – Как только что выяснилось, это не спасательная миссия, а месть, и он, судя по рассказу, захочет вершить ее самостоятельно. Тем более, он не боится нашего нападения, так как компромат не в единственном экземпляре. Если мы его просто прикончим… ну, ты сам помнишь. Но у меня есть идея, как нам с ним разобраться и не допустить утечки информации.

– Как? – спросил Натан.

– Расскажу по дороге, – ответила Рика. – единственное… нам нужен Питер. Живьем.

– Он убил Веронику…– прорычал Натан.

И тут послышалось приглушенный рев, и они обернулись и увидели, как к ним идут трое охранников, и у одного из них на плече брыкается связанный по рукам и ногам «командир».

– Куда его теперь, босс? – трубным голосом спросил Рудольф. – У нас на заводе есть дробилка, от него и следа не останется.

– Положи здесь, – велел Натан, и он сбросил Питера на пол.

Поднявшись с места, Натан перевернул его на спину и посмотрел на Рику.

– Это точно необходимо?

– Да, – кивнула девушка. – Но он нужен живым ненадолго. После можете делать с ним все, что посчитаете нужным.

– Славно? – сказал Натан Питеру, а потом посмотрел на охранника. – Слышал когда-нибудь об обычае, которым пользовались в Запорожской Сечи? Когда он станет нам не нужен, вывезите его сами знаете куда и, не убивая, закопайте в двойном гробу вместе с Вероникой, – он посмотрел в ошалевшие глаза Питера. – Эта та, которую ты застрелил. Понятно?

– Да, босс, – кивнул охранник.

– Итак, – он обратился к Черным Крестам. – Что мы делаем?

– Нужно съездить в несколько мест, кое-что забрать и кое с кем поговорить. Одолжите машину?

– Разумеется, – кивнул Натан, а затем посмотрел на своих подчиненных. – Скажите, чтобы готовили автомобиль.

«Да уж, – подумал Леман. – Это будет долгая ночь. Держись, Кира. Мы идем».

Он поднялся со стула и направился за Рикой и Натаном.

Часть шестая

Новый дом – новая жизнь

Глава двадцать вторая

Приют

Когда дети выпрыгнули из вертолета на посадочную площадку, к ним уже бежали трое молодых мужчин, одетых в красивую военную форму с теми же знаками в виде креста, что и у Лемана и Рики.

Саймон сжал плечо Ники и прижал ее к себе. Когда шум лопастей затих, тот солдат, которого называли Войцехом, подошел к ним и сказал:

– Этих двоих новоприбывших провести по стандартной схеме заселения.

– Так точно, – кивнул один из трех мужчин и, развернувшись, приказным тоном гаркнул. – Вперед!

Оглянувшись на мгновение на Лемана, Саймон направился следом за незнакомцем.

– Куда нас ведут? – спросила Ника у брата, пытаясь подстроиться под такт ходьбы взрослых.

– Не знаю, – покачал головой Саймон.

– Сначала вы попадете на дезинфекцию, – неожиданно ответил им идущий впереди всех мужчина. – Там вас вымоют и выдадут новую одежду. Далее мы отвезем вас в «дом населения», где вас зарегистрируют, а после отведут во временное место жительства.

– Детский дом?

– Да.

«Прекрасно, – вздыхая, подумал Саймон. – Из огня, да в полымя».

Но, с другой стороны, чего им еще стоило ожидать? Куда еще деть двух детей? Раньше он об этом даже не задумывался, но по закону они несовершеннолетние.