После конца. Часть 1

Уйдя с площадки, солдаты завели их внутрь какого-то здания и, проведя по нескольким коридорам, остановились рядом с широкой металлической дверью.

– Заходите внутрь и следуйте командам инструктора, – велел им мужчина, повернувшись к детям лицом и сложив руки за спиной. – Мы будем ждать вас с другой стороны.

Кивнув, он толкнул дверь вперед и, подождав сестру, вошел следом. Когда дверь захлопнулась и щелкнула, помещение осветило холодным светом. Прямо перед ними располагалась стена с пятью дверьми.

– Здравствуйте, новые члены резервации «Надежда», – вдруг зазвучал отовсюду женский голос. Хоть Саймон и ожидал чего-то подобного, но все равно немного чуть вздрогнул от испуга. – Мы рады приветствовать вас в нашей обители спокойствия и безопасности. До становления полноправными членами нашего общества осталось лишь пара шагов. Для дезинфекции просим вас по одному пройти в любую из дверей и следовать дальнейшим указаниям.

Присев на корточки и став с Никой примерно одного роста, подросток посмотрел ей в глаза.

– Главное – ничего не бойся. Делай то, что скажет этот голос, и все будет в порядке. Поняла меня?

– Да, – кивнула она и, не дожидаясь ответа, повернулась и, подойдя и без труда открыв дверь, вошла внутрь.

Поднявшись, Саймон вздохнул и вошел в ту дверь, что правее.

Когда она закрылась и послышался звук защелкивающегося замка, подросток вновь услышал голос.

– Слева от вас в стене находиться люк. За ним находится утилизатор. Полностью оголитесь и выбросите туда всю свою одежду и остальные имеющиеся личные вещи. Это служит для предохранения от занесения в резервацию каких-либо вредоносных бактерий, вирусов, известных и неизвестных ученым, и так далее. Мы понимаем, что это может быть тяжело, но, тем не менее, вынуждены требовать исполнения этого условия. При отказе или попытке утаивания вещей это будет расценено как угроза, и впоследствии вы будете немедленно уничтожены.

«Отлично, – подумал Саймон, подходя к скамье. – Подчиняйся или умри. Этого следовало ожидать»

Сняв с плеч свой рюкзак, он поставил его на пол и разделся донага. Ощущая себя, словно оголенный зубной нерв, подросток повесил свою одежду на одну руку, рюкзак взял в другую, и подошел к стене. Открыв люк, паренек ощутил у себя на лице легкий поток горячего воздуха. Первыми на уничтожение полетела одежда и оружие, с этим расстаться удалось на удивление легко. Чего нельзя сказать о личных вещах.

Вытащив из рюкзака свой дневник, Саймон просунул сумку в люк и отпустил.

Посмотрев на него несколько секунд, юноша раскрыл дневник и вытащил сложенное письмо мамы. Решив, что тянуть нет смысла, и что от этого будет лишь еще тяжелее, он отпустил его, а следом швырнул и дневник, содержание которого намеревался вновь переписать по прибытию (как выразился один из солдат) во «временное место жительства».

Утерев несколько непрошеных слезинок и чувствуя, как голое тело начинает понемногу замерзать, Саймон закрыл люк и подошел к следующей двери. Встав на два нарисованных на полу изображения человеческих ступней, он увидел, как над дверью появилась короткая, цвета индиго, полоска. Она, как в фильмах про будущее, которые подросток смотрел в бункере, просканировало его от макушки до пальцев ног. Далее послышался пикающий сигнал, и голос попросил его развернуться спиной. Саймон увидел, что изображения ступней на полу поменяли направление на сто восемьдесят градусов. Оказалось, что это не рисунок, а изображение на экране. Какой-то частью себя в шутку переживая, не фотографируют ли его, подросток развернулся спиной.

После сканирования задней части тела полоска поменяла цвет на зеленый, и дверь автоматически открылась. Еще не зайдя внутрь, Саймон понял, что это – душевая. Пройдя в следующую комнату, подросток встал на идентичные рисунки ступней, и его обдало стремительным потоком ледяной воды, он даже вскрикнул от неожиданности, но двинуться с места не смог. Через него словно пропустили электрический заряд, который сковал безболезненным спазмом все его мышцы.

Около пятнадцати секунд его поливали ледяной водой. Затем она сменилась горячей. После подростка обдали каким-то странным, подобным облаку веществом. Далее его смыли теплой водой, затем снова обдали горячей, и закончили вновь ледяной.

Когда этот, то огненный, то морозный проливной дождь иссяк, Саймон вновь овладел своим телом и смог двигаться.

– Пройдите вперед, тщательно оботритесь полотенцем, и проследуйте в следующее помещение.

– А меня там не заклеймят случаем?! – крикнул Саймон, у которого не получилось справиться с охватившей его злобой. Но ответа, как и следовало ожидать, не последовало.

Вдохнув несколько раз и взяв себя в руки, юноша мотнул головой и прошел в следующее помещение. Кроме стола высотой по пояс и лежащем на нем комплекте одежды ничего не было.

Не дожидаясь инструктажа, Саймон подошел к нему и, пропуская слова незримой женщины мимо ушей, оделся в предоставленную черную майку, черные джинсы и пару черных кроссовок. Все идеально подходило под размеры его тела.

– Пожалуйста, пройдите в следующее помещение.

Сделав это, Саймон оказался в комнате, точь-в-точь похожей на ту, в которой они расстались с Никой.

«Где она?», – подумал брат и обеспокоенно огляделся, и как раз в этот момент девочка вышла из левой двери.

Взглянув на ее заплаканное лицо, брат подбежал к ней и подхватил на руки. Девочка обвила своими тонкими ручками его шею и, всхлипывая, сказала:

– Я выбросила Зеленушку! А потом меня облили ледяной водой!

– Я знаю, – кивнул Саймон. – Меня тоже.

– А как же Зеленушка? Что с ним теперь будет? Его отдадут? Тот голос сказал, что его ути.. я не помню, как.

– Да, – кивнул Саймон. – Его просто почистят, а потом вернут. Не знаю только, когда, но скоро.

Подросток пообещал себе, что кроме восстановления дневника и письма займется еще и созданием нового динозавра. Он часто видел его, так что сможет сделать примерно то же самое.

«А если нет, то можно будет сказать, что его повредили на чистке, или что-то наподобие этого», – думал он, опуская Нику на пол. Одета она была так же, как и он.

– Ну ладно, – сказал Саймон, утерев мокрые щеки девочки подушечкой большого пальца. – Нужно идти, козявка. Пошли.

Она кивнула и направилась следом за братом. Открыв дверь, Саймон и Ника вышли из комнаты и попали в коридор, в котором их уже ждали те трое солдат. Главный среди них лишь кивнул, и тогда они направились к выходу.

Покинув здание, они вышли на дорожку, по бокам которой располагался коротко стриженный газон. Оглядевшись, Саймон увидел еще несколько построек, среди которой самой большой был высокий красивый особняк. Проведя их по дорожке, то схлестывающейся с другими, то разветвляющейся, словно путаница капилляров в человеческом теле, они попали на вместительную парковку.

Главный солдат подошел к одноэтажному строению и вошел внутрь. Спустя несколько секунд он показался вновь, но на этот раз на его палец было надето кольцо, на котором свисала какая-то странная сплюснутая прямоугольная серая вещица и ключ.

Приблизившись к черному четырехдверному автомобилю, солдат открыл водительскую дверь и сел внутрь. Подведя к ней детей, их усадили на заднее сиденье. Рядом с ними, около правой двери, пристроился один из мужчин, а второй сел впереди. Приложив прямоугольную штуку к панели, водитель подождал несколько секунд. Когда панель загорелась аквамариновым светом, он вставил ключ в замок зажигания и завел автомобиль.

Выехав через ворота с территории, на которой особняк стоял так, словно все вокруг было его собственностью, они поехали по пустой дороге и вскоре повернули и выехали на другую, которая в отличие от первой уже была занята другими автомобилями.

На протяжении всей поездки дети наблюдали за буднями оживленного города. Они словно были слепыми, которые только что обрели зрение, и если бы не напряженная атмосфера, то новоприбывшие, наверно, прыгали бы по всему салону автомобиля и восхищенно заваливали своих попутчиков градом вопросов, но вместо этого брат и сестра просто сидели и молча пожирали глазами все, что им попадалось. Положив руки на колени ладонями вниз, они наблюдали за проносящимися мимо жилыми домами, парками, скверами, магазинами, кофейнями и ресторанчиками, и автомобилями. Саймону казалось, что они очутились в огромном причудливом механизме, принцип работы которого с первого взгляда был так ясен и прост, но одновременно с этим оказывался непостижимо загадочным.

И вдруг водитель свернул с дороги, и они попали на площадь с парковочными местами, расположенную перед невысоким вытянутым трехэтажным зданием.

– Выходите, – заглушив мотор, велел солдат. – Мы на месте.

Открыв левую дверь, Саймон подождал несколько секунд, пока Ника выберется наружу, а затем вылез сам. Захлопнув дверь, он направился за солдатом и поманил за собой сестру.

Во время приближения к входу в здание дети осматривали проходящих мимо людей, а эти люди в свою очередь осматривали солдат и, перешептываясь со своими спутниками, с настороженностью обходили их стороной, словно мужчины переносили какую-то заразную инфекцию, передающуюся воздушно-капельным путем.

Поднявшись по невысоким ступеням, они оказались рядом с дверьми, с обеих сторон которых стояли горшки с красивыми высокими цветами. Двери были открыты.

Войдя внутрь здания, они попали в широкое помещение. Справа и слева, прильнув к стенам, стояли кожаные диваны, а посередине находилась высокая стойка. Из помещения вели два коридора, уходящие направо и налево, а позади стойки располагались две лестницы. Та, что справа, вела наверх, а та, что слева – вниз.

Приблизившись к стойке, главный солдат даже ничего не сказал, просто кивнул в сторону детей. Узнав знак на форме пришедших, находившиеся за стойкой женщина и мужчина кивнули. Саймон заметил, как у последнего подпрыгнуло ярко выраженное адамово яблоко. Солдат поднял руку, и подросток увидел в его руке появившийся неизвестно откуда листок бумаги.

– Поставьте галочку и печать в ведомости, – напомнил он мужчине, который растерянно посмотрел на протянутую бумагу, – что мы отдали вам новоприбывших.

– К-к-конечно, – заикнулся он и нечаянно дернул лист так, что едва его не порвал. – Нет проблем.

Чиркнув что-то синим пишущим наперстком, он взял какое-то устройство и шлепнул им по бумаге, оставив после себя след незнакомого знака, похожего на герб.

– Тогда, мы пойдем, – забрав ведомость, сказал солдат и вместе со своим напарником направился к выходу.