Флирт с одиночеством. Роман

– Ладно, проехали…

Потом позвонил босс. Вместо привычной ругани его голос был на удивление мягок и добр.

– Не отвлекаю? – спросил он, смеясь.

– Что Вы, Илларион Илларионович, всегда, пожалуйста.

– Я тебе звонил недавно, у тебя телефон не доступен.

– Да, я тут в зоне аномальных явлений.

– Ты там смотри у меня, сталкер, бл.., поосторожней. Зоны бывают разные… синие, белые, красные.

Многие девушки, с которыми Оуэн встречался, стали ревновать его, когда узнали, что он живет не один. Пошли скандалы, какая-то глупая ревность, да и сам он вдруг охладел к внешнему миру женщин. Каждый вечеро он предпочитал оставаться дома, они пили мартини и смотрели по телевизору фильмы, разговаривали о жизни, смеялись…, и он понимал, почему ему вдруг становилось так хорошо и совсем не хотелось пропадать вечерами по кабакам и клубам. Ведь фактически в его доме появилась жена. В свободное от работы время они вместе выполняли домашние дела и даже гуляли, ходили в кино, в театр, на каток, а однажды она попросила его выбрать для нее деловой костюм, и он выбрал на свой вкус недорогой, серенький, питерского пошива. У Оуэна был один маленький секрет. Ему всегда везло с женщинами, он брал их без особых усилий, словно они принадлежали ему всегда, и то, что Виагра начинала проявлять к нему интерес, не удивляло его. Особенно теперь, когда он стал свободным и независимым, когда манящий женский мир в покорности и страстном нетерпеливом трепете затаился перед ним и он по праву какого-то дерзкого венценосца вошел в него, бестактно и грубо, открывая дверь с ноги.

– Хорошее имя у тебя, Оуэн! – сказала Виагра, немного остыв.

– Спасибки, да и сам я ниче… Вот подстригся недавно. Как говорят, жизнь налаживается. Представляешь, нашел себе личного парикмахера. И коллег по работе ему предлагаю, а он за это меня так классно стрижет… Посмотри, мне идет прическа наверх? Ах да, ты же меня не видела с другой.

По ночной аллее шли двое. Он был без шапки, чуть впереди, словно спешил куда-то. Его спутница, про себя он ее насмешливо называл «гарной дивчиной», плелась следом. В отличие от мужчины она была одета по сезону: в норковую шубку, зимние сапожки и большую меховую шапку. Было безлюдно и тихо так, что их ночной разговор отдавался эхом в пустынных, запорошенных снегом переулках старого города.

– Я и не знал, что на улице так холодно. Еще с утра капель была, а тут явно не май месяц, – замерзал на ходу Оуэн, кутаясь в легкое осеннее пальто и пряча покрасневшие от мороза руки в карманы.

– Да, ты поступил опрометчиво… да не спеши ты так… мы что опаздываем?

– Я думаю, где бы нам согреться. Кинотеатры закрыты, а в местные гадюшники не хочется идти.

– Я видела днем классную кафешку на углу Большой Садовой. Никогда не думала, что я протащусь с тобой через весь город.

– Мы можем взять такси.

В кафе все столики были заняты сладкими парочками, но иногда попадались и одинокие дамочки за тридцать, в гордом молчании посасывающие коктейли и бросающие любопытные взгляды на вновь вошедших. Хитрый официант намекнул, что может посадить новых гостей у окна, и Оуэн кивнул. Виагра уже сняла шубку, и ее красиво облегающие формы вдохновили мужчину. В кафе было темновато. Рядом с их столиком в темноте таинственного полумрака стоял черный рояль, на котором горели свечки. «Словно на панихиде по погибшим», – почему-то подумал Оуэн. За роялем скучал молоденький ди-джей в черном смокинге, с зализанными наверх волосами. Он склонился над клавишами и замер в каком-то недоумении, будто впервые изучая их. Его бледные тонкие пальцы совсем не шевелились. И если бы не одиночные ноты, которые вдруг в нервном надрыве вспыхивали сквозь заговорщицкий шепот присутствующих, его можно было принять за восковую фигуру.

– Не волнуйся, Родина тебя не забудет, – сказал Оуэн официанту, неохотно листая меню.

Виагра была довольна удачным расположением столика. Ей было интересно и хорошо с Оуэном. Они заказали по двести грамм Мартини Бианко безо льда. Оуэн загадочно улыбался и все время что-то рассказывал. Она слушала его, ощущая, как приятная сладость растекается по всему ее телу, и молча пьянела. В стакане Оуэна плавал кусочек лимона, и девушке почему-то очень хотелось попробовать его на вкус. Мужчина иногда отвлекался, брал телефон и отвечал на приходившие смс-ки.

– Что пишут? – поинтересовалась Виагра.

– Да друг пишет. Спорщик ужасный. Все время с ним спорю от скуки. Вот и на этот раз… – и ее спутник заказывал новую порцию алкоголя, на этот раз с лимоном для девушки.

– И о чем на этот раз?

– О шахматах… Вот как ты думаешь, какая главная фигура в шахматах?

Девушка задумалась.

– Вот и я тоже задумался, – поспешил Оуэн, – друг убежден, что королева. Мол, она движет королем. А я не согласен, уверен, что главная фигура – это король, ведь без него игра теряет всякий смысл…

– А я всегда думала, что всеми этими фигурами движет рука игрока, – улыбнулась Виагра. – Рука божественной силы.

– Точно, точно! – и мужчина тоже улыбнулся в ответ. – Рука божественной силы. Хорошо сказано, черт возьми! Получается, мы оба с ним проиграли…

В этот момент бармен поставил на столик новую порцию алкоголя. Оуэн в знак благодарности подмигнул ему.

– Вот недавно тоже спорили, какой самый распространенный элемент на земле. Он за железо, а я думал, что алюминий. И спор до хрипоты был, никто не отступал. А он у меня еще химик по образованию, упертый. Потом так и сказал, «С тобой, Оуэн, опасно спорить».

– Неужели алюминий? А я в школе читала, что ядро земли состоит из железа…

– И он так считал, но забили в Яндексе и получили нужный ответ. Потом поспорили, где населения больше по численности в Китае или в Индии вместе с Пакистаном…

– Ну и споры у вас… И где?

– Я считаю, что в Индии, он – за Китай. Стали изучать открытые источники, и знаешь, так каждый остался при своем мнении. В Китае 1,3 миллиарда жителей по данным 2005 года, а в Индии миллиард был, но учитывая население Пакистана… в общем, запутались сами.

– Как ты думаешь, сколько мне лет? – спросила вдруг Виагра.

– Прикольный вопрос. А вдруг я ошибусь и тем самым тебя обижу?

– А ты не ошибайся.

– Ну, двадцать пять, почти ровесница.

– Двадцать два.

– Ну вот… Для меня все ровесницы от двадцать двух до тридцати… – оправдывался мужчина и уже высказывал проходящему мимо официанту замечание:

– Вы иногда на нас поглядывайте, не забывайте. Да, еще по сто.

– Так зачем ты в Москву-то едешь, Оуэн? – и Виагра через столик слегка прикоснулась к его руке.

Мужчина заметил это. Ему было приятно, и в тоже время что-то останавливало его от такой близости. Может быть, эта близко расположенная восковая фигура ди-джея, бросающая иногда на него сонные взгляды.

– Я еду навестить свою дочь и попробую помириться с женой, – ответил он честно.

– Ясно. Так вот почему ты в такой депрессии… И я, признаться, тоже…

Она посмотрела на него затуманенным взглядом, полного понимания и сочувствия. Он вздрогнул, чувствуя, как сильно хочет поцеловать ее.

– Только надо вовремя остановиться, Оуэн… Так нельзя…

– Я уже остановился у водопада.

– У водопада? – удивилась она, не понимая, о чем он.

– Это место падающей реки… – попытался объяснить он туманно, – в самом центре черного леса. Там много дровосеков стоят и держат в руках тяжелые камни.

– Ты пугаешь меня, Оуэн… – девушка потрогала ему лоб, но он был холодный. – Какие дровосеки?