Меня зовут Дикси

? Вот видишь. А мы до одиннадцати лопат из рук не выпускали. Потом он и говорит: «Ну чего, орлы, подремлем до трёх часов, а затем организуем нападение на вторую батарею. Они, ? говорит, ? что-то рано огни потушили. Покажем им, как в полевых условиях онанизмом заниматься».

За разговором незаметно притопали обратно. Я посмотрел на часы: без пятнадцати пять. «В полевых условиях нет подъёма в семь часов. Комбат даст поспать часов до восьми, а то и до девяти ? сам, небось, вымок и устал», ? подумал я, устраиваясь на давешнем месте под брезентом.

Последнее, что услышал, перед тем как заснуть, был диалог между Клименковым и Цветковым:

? Точно не сбежишь? А то, честно говоря, очень спать хочется.

? Смеётесь, товарищ лейтенант? От своего счастья бежать? Тут у вас хоть поспать можно, а у нас какой сон?! Спокойной вам, товарищ лейтенант, ночи.

***

Я собираюсь прикупить акции одной американской фармакологической компании. Это и станет для меня сделкой дня.

Я мелкий инвестор, и мне нужно работать гиперактивно, то есть осуществлять быстрые операции. Купил подешевле, продал подороже в тот же или на следующий день. Это называется «быстро открывать и закрывать позиции». А ещё это можно назвать так: снимать пенки. Но для этого требуется пустяк ? сделать правильный ход. То есть угадать. На биржах ценных бумаг торгуются тысячи акций, и какие-то из них принесут прибыль, а какие-то ? убыток.

Фирма, о которой я говорю, работает над созданием противоонкологического препарата. Завтра ожидается публикация её бухгалтерских отчётов за квартал. Я давно держу эту компанию в списке фаворитов, и судя по той информации, которую удалось надыбать в Сети, неприятных сюрпризов не будет.

А если завтра не произойдёт неприятных сюрпризов, стало быть, отчёты будут позитивными и цена на акции сразу подскочит. Нужно продумать ещё раз все риски, взвесить «за» и «против». А начну я, пожалуй, с того, что пересмотрю её отчёты и новости за прошлые периоды. При этом оставлю её в поле зрения на мониторе, чтобы сразу увидеть, если ситуация на торгах станет меняться.

Вот график цен за последний год. Нужно просмотреть график цен за год, за полгода, за месяц, за неделю. Все эти отрезки дадут разную информацию. На большом графике ? скажем, за год ? проявляются одни тенденции, на малых ? за месяц или неделю ? совершенно другие.

Сейчас графики говорят о том, что цены довольно долго шли вниз, а в апреле резко подскочили. Кривая, коснувшись уровня в 3,52, оттолкнулась и, набрав высоту, за день достигла отметки в 4,12. Ого! Что там произошло? Что обусловило такой резвый рост? Нужно открыть страницу новостей компании за апрель. Так-так. Компания объявила о получении крупного государственного гранта. Это вызвало оптимизм инвесторов, и они набросились на акции, как голодная рыбёшка на брошенную в воду хлебную корку. Под напором покупательной волны цены резко пошли вверх.

Я смотрю на монитор и ищу ответы на многие вопросы. В то же время я живу и другой жизнью: слушаю новости, отхлёбываю чай, думаю, что подарить Джейн на годовщину нашей свадьбы, и ворошу в памяти страницы прошлого. Теперь я листаю их не в хронологическом порядке, а как придётся. Меня охватывает волна возбуждения от предстоящей покупки акций. Вход в игру всегда действует на меня, как энергетический напиток. Я начинаю дрожать, но мысль работает чётко и плавно.

Опять вспомнилась Мексика. Именно там сеньор Рикардо Мартинес обучил меня премудростям биржевой игры. Это было сделано в благодарность о небольшой услуге, оказанной мной его племяннику.

«Я не предлагаю вам денег чтобы не обидеть вас. Поступим по-другому ? я дам вам знания, которые всегда прокормят», ? сказал он.

Мексика. Сколько там было событий! Как давно это было, как хорошо сохранилось в памяти…

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Так знайте же, мне нечего терять.

Ко мне судьба относится враждебно,

И всё моё богатство ? в той одежде,

Которая на мне…

Уильям Шекспир. «Два веронца». Акт 4, сцена 1

ГЛАВА 1

Город изнывал от зноя. Небо над ним таяло и синевато-белым маревом стекало на раскалённые крыши. Ярусом ниже, по горячим тротуарам, в поисках воды слонялись одуревшие от жары дворняги.

Открытые окна моей квартиры выходили на одну из самых оживлённых улиц Мехико ? Букарелли. В любое время дня в квартире царил уличный шум. В нём смешивались разные звуки ? шум автомобильных моторов, скрип тормозов, окрики, лай.

Дневная жара терзала город, а город терзал свою гитару. Взятые им аккорды воплощались в человеческие конфликты, диалоги, пантомимы, драмы и комедии, в которых извергались страсти, взрывались эмоции, рушились надежды и вздымались горные хребты амбиций. Всё это происходило одновременно повсюду, и сливалось в несмолкаемую какофонию, которая проникала в тысячи открытых окон, одним из которых было окно моей комнаты.

Стоит уточнить, что квартира принадлежала не мне, а дону Пабло, а я занимал всего одну комнату в этих обширных апартаментах. Несмотря на это обстоятельство, как и на то, что в квартире проживали другие квартиросъёмщики, я называл её «моя квартира».

После семи часов вечера жара принялась спадать. Воздух за окном из прозрачного стал серым, затем синим, с густеющей на глазах россыпью жёлтых электрических огоньков. Длинные тени легли на пол и принялись плавно вытеснять пятна дневного света. Они добрались до стола, дотянулись до пепельницы, коснулись стен…

Я включил свет. В тусклом свете единственной в комнате лампочки тяжело кружились сытые комары. В настежь открытые окна врывался никогда не смолкавщий шум вентиляции с первого этажа, где находилась кондитерская. Все ночи напролет там пекли хлеб, булочки и пирожные.

От тусклого жёлтого электричества на душе заскребли кошки. Чтобы скоротать вечер, я взялся за учебник испанского языка, который был тогда моей настольной книгой и единственным ключом к двери в окруживший меня со всех сторон испаноязычный мир. Но тут в мою комнату постучался Себастьян Комаров, и, как всегда, после этого всё завертелось с бешеной скоростью.

? Есть идея, ? изрёк Себастьян, ? сгонять за пивком. Освежимся?

Я пытался сосредоточиться на спряжении глагола querer*,

и предложение не вызвало у меня прилива энтузиазма, на который рассчитывал Комаров.

? Шёл бы ты уже, Комар, спать. Вернее, летел бы, ? не отрываясь от книги, посоветовал я.

? Холодное, пенящееся пиво в запотевшей бутылке. Приятная прогулка по вечерней улице, ? модернизировал своё предложение Себастьян.

Нужно признать, что образы не были лишены привлекательности. От них повеяло свежим бризом. Он заполнил обвисшие паруса настроения, превратил хандру в водную пыль, развеял её над

* – querer (исп.) ? хотеть, желать, любить

поверхностью океана и погнал мой корабль совсем в другом направлении.

Я отложил книжку в сторону. Лень сменилась повышенной активностью. Захотелось немедленно оказаться на вечерней улице, затесавшись в самую гущу жизнерадостной мексиканской толпы. Захотелось пуститься во все тяжкие, захотелось холодного пива, захотелось есть, пить, гулять, прожигать жизнь.

Но своих раздумий я не проявил. Вместо того задумчиво сказал:

? Пройтись разве с тобой? Вообще-то не очень-то хочется, разве что так, за компанию. Чтобы тебе вечера не обламывать.

? Что почитываешь? ? невинно поинтересовался Себастьян, который прекрасно понимал, что выиграл партию, и растягивал удовольствие. ? Интересная книжуленция? О чём?

? О том, как хоронили тёщу и порвали два баяна! Ну что, пошли, пока я не раздумал?

? Один момент, только Мишеля позову.

Себастьян подошёл к двери Мишкиной комнаты и забарабанил по ней костяшками пальцев.

? Дон Мигель, а Дон Мигель, вы там?! Идите сюда, мы читаем интересную книгу. Давайте её обсудим.

За дверью послышался скрип кроватных пружин.

? Слышь, Майк, за пивком сгоняем? Освежимся. Представляешь ? очень холодное, пенящееся…

Мишка опять заскрипел пружинами и сонно произнёс:

? Отстань!