Меня зовут Дикси

О моей истории поговорим немного позже.

Итак, мы чокнулись, выпили, налили ещё и завели неторопливый разговор. Мы пришли за всем этим. А зачем ещё мужчины ходят в бары? Выпить и потрепаться.

Мишка заговорил об Израиле, и я невольно погрузился в море воспоминаний. Я вспомнил тихий монастырский парк, разбитый на высоком холме. Вокруг раскинулся захлёбывающийся от удушливой ближневосточной жары Иерусалим. А здесь прохладный ветерок раскачивает верхушки стройных кипарисов. Рядом стоит Лена. Она слегка склонила голову набок и смотрит с озорной улыбкой…

Сева, которого в этой его жизни правильнее именовать Себастьяном (во всяком случае, так он называет теперь себя сам, и у нас нет никаких оснований это оспаривать), заметил, что я «отъехал», и ткнул меня локтем в плечо:

? Ты с нами?

? Ну а с кем же ещё!

? Тогда скажи: зачем люди женятся?

? Ты ещё спроси, зачем люди писают!

? Да не валяй дурака, пожалуйста. Мы тут не сошлись мнениями.

? Где именно не сошлись? Просто любопытно, где там можно не сойтись мнениями.

? Не умничай. Люди стремятся обзавестись потомством. Продолжение рода и есть та самая катушка, на которую наматывается любовь с её романтической мишурой ? все эти поцелуи, букеты цветов…

? А Мишель с этим не согласен?

? Он завинтил идею о стремлении человека иметь свидетеля своей гениальности. Пусть сам.

Мишка отхлебнул рома и криво усмехнулся:

? Летописный синдром.

? Чего?

? Пиплам хочется иметь карманного летописца. Свидетеля своей жизненной борьбы. Чтобы супруг изо дня в день заценивал твои великие ходы, подачи, подсечки, рокировки…

? Если бы ты сейчас пил бренди, Мигель, я бы сказал, что ты сбрендил, ? махнул рукой Себастьян. ? Ну какие рокировки нах? Всё просто. Продолжение рода ? вот, что движет людьми. А обеспечивает это дело любовь.

? Любовь? А что это? ? быстро спросил Мишка. ? За этим словом ничего конкретного. Люди напридумывали определений: любовь, темнота, ветер, мысль, материя. За ними ничего нет. Это всё категории человеческого мышления, то есть иллюзия. Ну вот что такое ветер?

? Колебания воздуха, ? сказал я.

? А что такое воздух? ? немедленно спросил Мишка.

? Ну… мы им дышим.

? Ядрён батон! ? презрительно отрезал Мишка. ? Дышим мы смесью кислорода с азотом. Воздух же ? это нечто эфемерное и неопределённое. А что такое темнота?

? Ну не знаю… Но ты ведь не станешь утверждать, что темноты нет?

? Что такое темнота? ? терпеливо повторил Мишка.

? Ну, блин… Ну, скажем, отсутствие света.

? Мысль?

? Импульс головного мозга.

? Да что ты? Спасибо, что не спинного. Всё это не ответы на вопросы. Это уходы от ответов. Маскировка незнания. Что такое «импульс головного мозга»?! Кто-нибудь его видел? Какого он цвета? Все эти определения людям нужны, чтобы как-то обозначить непонятные вещи. Те, которые нельзя потрогать руками. А истина в том, что всеми поступками человека двигают амбиции, а по-простому говоря ? выпендрёж. Этот выпендрёж проявляется в разной форме, но его следы окружают нас со всех сторон, ? Мишка обвёл глазами бар, засунул руку в карман. ? Ну вот хотя бы, чтоб далеко не ходить, ? он вытащил несколько смятых мексиканских купюр, выбрал одну достоинством в двадцать песо, разгладил: ? Кто это изображён?

? Ты бы бумажник завёл, деньги мнёшь.

? Ай! ? Мишка махнул рукой. ? Кто это?

? Написано же ? Бенито Хуарес. Один из президентов Мексики.

? Вот! Перед нами пример классического выпендрёжа. В античную эпоху правители завели моду тискать свои фейсы на баблосе. Чтобы благодарный народ их почаще видел и вообще узнавал в лицо. Античные времена давно минули, а традиция осталась. Пусть сегодня она формальная, потому что не сам Бенито Хуарес принял решение тиснуть себя на двадцатке, это скорее всего сделали после его смерти, но это древний памятник человеческим амбициям. И таких памятников вокруг хоть пруд пруди.

? Что-то ты не те груши околачиваешь. Каким боком всё это к женитьбе?

? Повремени, сейчас догонишь. Всякий царёк чеканил свой профиль на монете, строил всякую каменную хрень типа пирамид или дворцов, устраивал войны, а потом… Что потом он делал? ? Мишка вопросительно посмотрел на нас.

? Ну, бухти дальше, ? ответил Себастьян.

? Потом он заказывал барельеф с наглядными изображениями своих художеств. То есть отливал себя в граните на века. Вот оно! И простой пипл тоже любит принимать красивые позы. Но! ? Мишка многозначительно поднял вверх указательный палец. ? Царь мог замесить барельеф на главной площади, а Вася Пупкин ? нет. Вот он и женится, чтобы супруге свою гениальность демонстрировать. А если, как Комар говорит, для продолжения рода, то зачем тогда изобрели всякую полигамию или полиандрию? Ведь один мужик и одна баба гораздо эффективнее. Во всяком случае, лучше этого для продолжения рода пока ничего нормального не придумали. А однополые браки? Какое тут может быть продолжение рода? Это же демографический тупик. Э нет! Свидетель собственной гениальности нужен. Или свидетели. И никакой любви!

Мы с Себастьяном переглянулись и принялись раскручивать воображаемые лассо. Первым в воздух взлетело моё:

? Не умничай. Смесь азота и кислорода и есть воздух. Зачем произносить четыре слова, когда можно обойтись одним? Попробуй не дышать. Через двадцать секунд ты гарантированно прекратишь валять дурака и поймёшь, что воздух не иллюзия.

Пойдём дальше. Полигамия и полиандрия существовали при царе Горохе, а сегодня если и сохранились, то где-то на периферии большой цивилизации. Массового характера эти явления не имеют, и ссылаться на них некорректно.

И вообще полигамия была проявлением борьбы за выживание. Продолжение рода. Тут Комар прав на все сто. Всё гораздо проще, чем ты нагородил. В древности большая семья являлась гарантией выживания. Жили по принципу: чем больше женщин осеменит каждый мужик, тем больше в племени будет охотников, воинов, собирательниц кореньев. Большой размер рода являлся гарантией его сопротивляемости врагам, голоду, климату. Вот мужчина и трудился в поте лица.

Я замолк. В дискуссию вступил Комаров:

? А однополые браки вообще особая тема со своим набором фишек и жетонов. Однако, если учесть, что многие однополые партнёры усыновляют детей, можно констатировать, что стремление к продолжению рода и здесь каким-то образом пытается самореализоваться.

Мишка хмыкнул.

? Напрасно хмыкаешь, ? изрёк Себастьян. ? Если бы ими двигало только желание иметь супруга-летописца, детишки им были бы ни к чему. Не так? Так. Ещё как так.

Он самодовольно хлопнул Мишку по плечу.

? Интеллект не пропьёшь, Мишель. Лёгким движением мускулов лба мы разорвали твои сети. Теперь давайте наполним стаканы, потому как держать их пустыми нет никакого резона, и выпьем за…

За что хотел выпить Себастьян Комаров, осталось неизвестным, потому что в этот момент наше внимание привлекла сцена, разыгрывшаяся за соседним столиком.

ГЛАВА 4

За столиком напротив нашего сидели три человека. Высокий худощавый мексиканец лет двадцати пяти и две девицы того же возраста. Девицы подходили под определение «симпотные киски».