Ты еси!..

– Конечно, – начали поддерживать все.

– Разумеется!

– А как иначе?

– Про то, что Васька Анциферов в автокатастрофе погиб, слышали? – вдруг произнесла некая совсем молодая девушка.

– Да ладно?

– Вчера под машину попал. У водителя «ВАЗа» бампер поломан и голова, а Васька – того…

– Иди ты!..

– Ничего себе.

– Да нет, нет, всё к тому и шло…

– Их компашка вообще прогнившая, – раздался уж совершенно неожидаемый, бодрый юный голос какого-то паренька. – Настька с Колькой, молодожёны, не успели пожениться – разводятся…

– А из-за чего? – стройно, на два сопрано, поинтересовались противная и самая противная.

– Она ребёнка хочет, – немедленно ответил парень, – а он нет. Ну так она его в измене уличила.

– Это… а доказательства?

– Имеются, естественно. Куда ж без них.

– Да наверняка придумала и спихнула на него: Настька, она ж гордая, и умной себя считает, оттого все её проблемы с мужиками.

– Так она разве с бабами до замужества не спала?

– Дак и щас спит.

– Ну времена, ну нравы…

– Кто-то идёт! – послышались внезапные, исходившие будто бы из иной размерности слова.

Семья Каркуновых – отец, мать, младшая дочь и старший сын – разом встрепенулись.

– Завяжи. Убери! – прошипела мать, неловко, нервозно поправляя сбившуюся, крашенную в ядовито-жёлтый прядь.

Отец, нацепив очки для солидности (одна седина его не устраивала), отправился открывать дверь, роняя по дороге:

– И кого чёрт принёс?!

Восьмилетняя девочка молниеносно юркнула в комнату и включила телевизор. «Карусель»; «Смешарики». Никто не догадается. Люди, они же глупые!..

Семнадцатилетний, ждущий со дня на день сладкого совершеннолетия сын привычно завязал узлы, отодвинул фанерку и спрятал в тёмной, густой, бессловесной тишине обычный с виду холщевой мешочек.

Если повезёт, сегодняшние гости добавят что-нибудь в коллекцию.

Справившись с ответственным поручением, малец нырнул в кресло рядом с кроваткой, на которой сидела сестра, достал iPad и принялся ухаживать за «Говорящим Томом» 87-го уровня.

А мешочек за стеной, убаюканный темнотой и лишённый связи с реальностью, стоял и ждал. Ждал, пока не принесут одни люди другим зависть и ложь, и ненависть, и двуличность, и прочие столь почитаемые человеком качества, чтобы потом Каркуновы, бережно собрав эти вкуснейшие плоды многовековой культуры, спрятали их в мягкие, незаметные недра. В обычнейший холщевой мешочек, отнюдь не единственный и обжигающе, страстно любимый, – верный сейф для богатой пищи злого ума.

Как бы кто ни надеялся на собственные голову и память, а мешочек надёжнее, он наверняка сохранит.

Ну-ка, что за гость долгожданный явился теперь? Что за вкусные проблемы и горести принёс он?…

    (Декабрь 2015 года)

«Внимание: неизвестность!»

Автоматы с сюрпризами появились буквально повсюду.

Но вначале Рита выступила с речью на нашем ежемесячном собрании Активных Защитников Природы. Не понимаю, как слово на букву «А» затесалось в аббревиатуру АЗП, ведь большую часть времени у нас занимало приготовление кофе в отказывающейся работать старой машинке, поиски сахара или сахарозаменителя (главным образом, в мини-маркете «Рядом», что располагался с нами в одном доме) и невесёлые рассказы о собственных успехах и неудачах под успевший остыть, к тому моменту когда усластитель всё-таки был найден, жидкий кофе: на нём ещё и приходилось экономить. Экономили мы, как начинающая общественная организация, почти на всём, в том числе на членах этой самой организации.

Ну так вот, Рита недопила уже чуть ли не примёрзший ко дну плохо помытой компактной чашки кофе, стукнула ею о стол и насколько хватило силы – а силы в обманчиво невесомых лёгких скапливалось немало – возвестила:

– Правительство приняло Указ о развлечении!

Все немедленно заинтересовались: и развлечений, и увеселений, и даже приключений на разные части тела тем, кто состоял в АЗП, выпадало категорически мало.

– Это как-то связано с угрозой природе? – поправив очки с толстыми линзами, осведомился занудный Лёнчик.

– Скорее всего, не принесёт ей никакого вреда.

– Тогда пусть разбираются сами. – И Лёнчик с довольно ухмылкой откинулся на спинку деревянного стула, который опасно-протестующе заскрипел, чем заставил очкастого вновь сесть «по стойке смирно».

– Они бы разобрались, – продолжала меж тем Рита, – если бы сюрпризы не подкладывали сюрпризы.

Все присутствующие сверхозадаченно помотали головами.

– Ничего не понимаю, – выразил общее чувство рослый пузатый Денисыч. – Как конфеты с предсказаниями, вкладышами и подарками могут кому-нибудь помешать?

– Представь себе, могут, – огорошила Рита. А потом прибавила – как будто молотом по наковальне: – Тем более что это вовсе не конфеты с вкладышами.

Тут я понял, что настало время вмешаться: не зря же занимаю негласный пост главного активиста, после Риты, разумеется.

– Сколько помню, где-то месяц назад правительство выступило с предложением разрядить напряжённость в местах Бывшей Аномалии стандартным способом: расставить автоматы с газировкой и сладостями, информационные экраны, которые каждого убедят в том, что Аномалия возникла случайно и никому не навредила… Лотки с научно-популярными книжками туда перенесли, и так далее.

– Всё верно. – Рита, как она одна умела, кивнула веско и безапелляционно. – Но уже на следующий день вместо устройств, призванных успокоить народ, везде стояли автоматы с сюрпризами. Везде.

На минуту помещение заволокла тишина, глубокая, словно впадина, и вязкая, точно мазут.

– Я ещё ни разу не видел этих самых автоматов, – решился нарушить безмолвие чересчур инициативный, на мой взгляд, Лёнчик.

– Тогда вы с Беловым прогуляетесь к ближайшему. Он стоит на углу, в квартале отсюда, у дома номер 17.