Королева. Выжить и не свихнуться

Встала. Дождавшись тишины, произнесла:

– Юхан все равно станет королем, с нашей помощью или без нее. Он идет к своей цели, не жалея ни себя, ни окружающих, так как его цель оправдывает средства.

Я вспомнила легкие прикосновения, мужские пальцы, ласкающие мою руку, касание губ моей щеки. Да, я права, цель оправдывает средства. Получив отказ, он встряхнулся, словно пес после дождя, и побежал дальше. В нужном направлении.

Не дали руку королевы – наплевать! – значит, заключит соглашение. Не соглашусь – ну и не надо, и так залезет на трон, отпихнув старшего брата.

– Он предлагает военный союз, и мы согласимся. Если надо, поддержим войсками. Тише, не кричите!.. За это потребуем монополию на торговлю в Швеции сукном, шерстью и текстилем, а также свободный проход по Балтийскому морю для наших купеческих судов. Будем торговать с Россией через Нарву, а не плавать туда по Северному Ледовитому океану…

Вот криков-то было!..Чуть не дошло до рукоприкладства и таскания друг друга за бороды. Мнения разделились. Не к месту вспомнили, что за господство на Балтике спорили две морские державы – Швеция и Дания. Если получим разрешение от Юхана, то неплохо бы подписать договор с Копенгагеном.

– Эта проблема тоже вполне разрешима. – Я улыбнулась: – Наш дорогой друг Фредерик в скором времени станет королем Дании. Он питает надежды получить руку королевы Англии, поэтому я не думаю, что он откажет ей в такой незначительной просьбе.

Несмотря на бурные обсуждения, я поняла, что Совет на моей стороне и сопротивлялся лишь для порядка. Осталось прояснить позицию по шотландскому вопросу.

– Но, Елизавета, а что, если придется воевать? – Опять неугомонный маркиз Винчестер!.. – Мы все никак не дадим внятный ответ Шотландии, а вы уже готовы послать войска в Швецию, до которой нам в принципе нет дела.

– Я помню о Шотландии. Но, дорогой маркиз, уже много раз говорилось о том, что наше вмешательство, вероятно, приведет к разрыву мирного договора с Францией. Сейчас не время с ними ссориться. Когда мы будем готовы, мы не только освободим Шотландию, но еще вернем себе порт Кале. Так что на данный момент будем поддерживать амбиции молодого и умного графа Финского, нашего доброго друга…

Слово взял молчавший до сих пор государственный секретарь. Он заверил Совет, что государственный переворот в Швеции скорее всего обойдется малой кровью. Вероятно, даже без нашего вмешательства. Слишком уж много сторонников у Юхана среди шведской аристократии, которые успели за короткое время отвернуться от Эрика, переметнувшись на сторону графа Финского. Доводы Уильяма были более чем убедительны. Чувствуя сладкий вкус победы, я видела, как один за другим соглашаются советники. Наконец, попросила Роджера составить письмо Юхану, которое, с небольшими моими дополнениями, мы отправим с курьером в Швецию.

Покинув Совет, отправилась на встречу с шотландской делегацией. Они в очередной раз умоляли вмешаться, ввести войска и выбить из страны рьяную католичку Марию де Гиз. Уповали на религиозные чувства – братьев-протестантов бьют! – но я была непреклонна.

Никакой войны! Денег тоже не дам, самим не хватает. Мы начали переговоры через посла в Венеции о постройке военных кораблей на их судовых верфях. Если достигнем успеха, вернее, договоримся о цене, то это подкосит без того хилую государственную казну…

Хотя когда она была особо богатой?..

Горцам я отказала не только в материальной помощи, но и в тайной встрече с графом Аррантом, очередным желающим из очереди на мою руку. Уильям глянул неодобрительно. Но… Кому нужен претендент на шотландский престол, который даже не может открыто приехать в Англию, так как боится рассердить всесильных французов?!

Я понимала советников короля, которые удерживали Арранта у себя при дворе. Конечно, лучше, чтобы враг был под боком – наблюдать удобнее. Уильям предлагал устроить нам тайную встречу в Гринвиче – глядишь, проникнемся симпатией…

Но я отказалась.

Наконец, выпроводила послов, пообещав еще раз подумать об их предложениях на досуге. Оставшись с Уильямом наедине, заявила, что раз он за романтическую встречу с графом Аррантом, то я не против. Пусть встречаются! Правда, не знаю, как посмотрит на это его жена… Государственный секретарь смущенно хмыкнул в кокетливую бороду, затем пробормотал нечто неодобрительное насчет того, что пора бы и мне замуж.

Мне было не до женихов.

Роберт ранен, Парламент соберется через неделю, Пасха на носу, а потом и Фредерик приезжает, у которого я собиралась просить беспошлинный проезд через Зундский пролив для наших торговых судов.

Коротко попрощавшись с Уильямом, отправилась к лорду Дадли. Роберт спал беспокойно, метался по кровати, тревожа рану на плече, из-за чего белая повязка пропиталась кровью. Нонниус выглядел не слишком уверенно. Поэтому я, снедаемая тревогой, вернулась в свои покои и провела несколько часов за письменным столом, составляя указы, которые определенно пойдут на пользу отечественной медицине.

Мне надо отвлечься от беспокойных мыслей о Роберте!

Я написала требования о соблюдении чистоты и санитарных норм в медицинских учреждениях, приемных врачей и лавках цирюльников, а также обязательной дезинфекции хирургических инструментов.

Хотела заодно запретить кровопускание, которым настолько увлеклось население, что это походило на добровольную резню. Его применяли как панацею от всех болезней, не только телесных, но и душевных, а также при меланхолии и даже плохом настроении. Некоторые люди, поговаривали, вскрывали себе вены несколько раз в день. Меня же крайне смущали выставленные в виде рекламы банки с кровью рядом с лавками цирюльников.

Подумав, решила повременить с запретом. Не дай бог отниму у граждан любимую забаву, и они пойдут на королеву войной – у нас и так на улицах неспокойно! Поэтому задумала разъяснительные буклеты, в которых советовала подойти к кровопусканиям с умом и ограничиться небольшим количеством.

Перед коллегией врачей выступать не решилась. С медиками связываться без соответствующего образования – себе дороже. Вежливо разорвут на кусочки, вернее, на перевязочные материалы…

Поручу-ка я это дело Нонниусу! Потерла руки, ехидно улыбаясь – пусть королевский лекарь отдувается.

Потом разбирала с Роджером скопившуюся переписку, а с фрейлинами – гору подарков, присланных придворными в честь моего чудесного спасения. Последующий ужин прошел скромно и тихо, так как все дворцовые развлечения из-за ранения лорда Дадли я отменила. Наконец. вернулась в покои, собираясь перед сном еще раз проведать Роберта, так как Поль Нонниус прислал записку, в которой извещал, что у больного началась лихорадка.

Когда уже направлялась к Роберту, столкнулась в дверях с Уильямом. Он держал в руках пачку бумаг. Увидев на верхнем листе бурые пятна, похожие на засохшую кровь, почувствовала привычную тошноту и слабость в ногах.

Не слишком ли я чувствительна для этого безжалостного века?..

– Всем выйти, – приказала фрейлинам. – Да, кликните Роджера, он в приемной. Затем закройте двери и никого не впускайте, даже если случится война с Испанией!

Я кусала губы в нетерпении, дожидаясь личного секретаря. Схватила веер с павлиньими перьями – подарок герцога Норфолка, очередного ухажера. Роберта на него нет, быстро бы приструнил! Наконец, Роджер занял место за столом. Мужчины были в черной одежде, с насупленными бровями и, казалось, осунувшиеся и похудевшие за этот день.

– Вы ведь знаете, кто стоит за покушениями! – уверенно произнесла я, чтобы заполнить повисшую тишину.

Уильям кивнул:

– Убийца заговорил. Его зовут Гильермо Джако. Он выложил все, что знал в обмен на помилование, которое вы подписали. Елизавета, я бы на вашем месте передумал и отрубил ему голову. И не только ему…

– Кому же еще, Уильям? Не томите! Потом будем решать, что делать с головами.

Он покусал губы и назвал имя. Я чуть было не выронила веер, который сжимала в руке. Не может этого быть! Принялась нервно ощипывать роскошные павлиньи перья, чувствуя, как к щекам прилила кровь, отлившая от сердца.

Но тогда… Тогда не стоит терять ни минуты!

– Что же мы сидим и разговариваем?! Почему он не арестован?

– Я жду вашего приказа. Может, вы сразу его помилуете, вместо того чтобы арестовать, – криво ухмыльнулся государственный секретарь, похоже, все еще сердившийся на то, что я выпустила убийцу.

Но я покачала головой, затем произнесла:

– Ничего подобного. Фас, Уильям!

– Я не расслышал, – усмехнулся он. – Повторите!

Не сомневаюсь, он давно уже знал, что их с Роджером прозвали «псами королевы».

– Все вы слышали. Взять его, тихо и быстро!

Глава 17

На «дело», конечно, пошли без меня. Мне же пришлось дожидаться вестей во дворце. Я нервно ходила из угла в угол в своей спальне, затем потащила фрейлин по полутемным коридорам Уайтхолла до покоев лорда Дадли. Жил он на первом этаже, занимая несколько комнат, продуваемых всеми дворцовыми сквозняками. Я решила, что, когда ему станет лучше, распоряжусь перевести его в комнаты этажом выше. Теплее, да и не придется бегать так далеко, чтобы навестить выздоравливающего.

Хотя бегать мне уже было не так скучно. После покушения меня сопровождали две дюжины гвардейцев, так что передвигались мы организованной толпой…

Роберт спал беспокойно, несмотря на успокоительное, которое вливал в него Нонниус. Дышал тяжело и хрипло, иногда стонал. Я долгое время просидела на стуле подле его кровати, рассматривая измученное лицо мужчины, затем окинула взглядом скорбно замерших фрейлин и поняла, что сейчас заплачу.

Вместо этого поднялась и ушла восвояси. Спать не ложилась, решив обязательно дожидаться возвращения Уильяма и Роджера. Мои секретари сопровождали отряд гвардейцев, который отправился в дом архиепископа Хита. И все потому, что, несмотря на выделенные комнаты во дворце, старый придворный предпочитал ночевать в богатом особняке в центре Лондона.