Четыре Сына. Дорога в вечность

– И что это такое? – негодующе спросил маг.

– Это? Это Шахранташ, – скользнула в голосе Темного нотка гордости. – Оно поможэт твоэй сэстре погрузитъся в очэнь, очэнь долгий сон.

– И насколько долгий будет этот сон?

– Пока Шикоба нэ прикажэт его прэрвать.

Энира открыла глаза, прислушиваясь к себе. Она всё еще была слаба, но вполне дееспособна. Разговор стих. Лира медленно села, борясь с головокружением, и сразу отыскала взглядом Селира. Он целый и невредимый стоял возле непонятного агрегата, который мало удостоился внимания девушки. Заметив, что сестра очнулась, маг подошел к ней, сев рядом на полу.

– Прости, Селир, я не смогла, – едва слышно проговорила Энира.

– Я догадался, – со смешком отозвался брат на квихельском, но лира почувствовала, как он гасит гнев спокойствием. – Честно говоря, мечта моя была о том, чтоб сдохнуть. Жаль, что ты ее не исполнила. Но я тебя понимаю, смотреть на твою смерть, я бы тоже не смог. Обидно, что промучился так долго. Харгот говорит, я тронулся умом во время пыток. Оказывается, ты исцелила не только мое тело, но и разум. Да не просто исцелила, а воскресила. Я не знал, что ты так сильна, Эни. Давно ты поняла, что способна к колдовству.

– Нет, – несчастно пролепетала растерянная лира.

Она может воскрешать? То есть она могла оживить отца? От этой мысли стало так больно, что дыхание сперло.

– Эни, всё нормально, – не поняв истинную причину состояния сестры, взволнованно встрепенулся Селир, обхватив ее за лицо. Когда Эни вновь посмотрела в его встревоженные голубые глаза, он добавил: – Не всё, конечно, Скипетр ты всё-таки активировала…

Энира резко развернулась на наблюдающего за ними Харгота.

– Я активировала Скипетр? – севшим голосом спросила она на геллийском.

– Да, – чересчур уж как-то спокойно ответил фарх.

– Да? – вдруг разозлилась лира. – И как я это сделала?

– Ты злишъся, сахжар? – усмехнулся ученый. – А чэго ты злишъся? Развэ ты нэ знала, что нэльзя исцелять брата? Шикоба знал, что твоя магия сильнэй, чем магия простых сахжар. Мы это прэдпологали изначально, когда встрэтили потомка марлогронтов. Как я ужэ говорил, ваши Силы равноцэнны. А позжэ ты сама ему продэмонстрировала, в Сандрилоне. Чэму жэ ты тогда удивляешъся? Ты смогла оживить брата. Иллиры на такое были нэ способны. Ни один иллир нэ смог бы активировать Скипэтр, в процэссе исцэления, только лышь при цэленоправлэнной активации. К тому жэ, у мэня есть все основания полагать, что магия сахжар способна активировать лышь собранный Скипэтр. Их магия нэ осталась бы в артэфакте. Твоя жэ циркулирует в нем, нэсмотря на отсутствие последнэй части.

Энира в ужасе смотрела на Харгота. Вот только особого трагизма в его лице не наблюдала, да и филморфатская сущность не улавливала вполне логичных ярости, гнева, сокрушения. Не только от Темного, но и от брата. Эни перевела взгляд на Селира. В его глазах несчастья, ненависти и презрения тоже не наблюдалось.

– Так фархары теперь владеют силой Скипетра или есть какое-то «но»? – непонимающе спросила Светлая Харгота.

– Да, есть, – кивнул Темный. – Ты активировала Скипэтр. Твоя Сила в нем. Но нэобходима послэдняя часть, чтобы твоя Сила зациклилась и позволила использовать артэфакт. Сымволы, что выбиты на рукояткэ, должны соединиться, чтобы Скипэтр стал усиливающим проводником магии владеющего им мага.

Энира испытала облегчение, поняв, что еще есть шанс.

– Шикоба будет искать последнюю часть? – поинтересовался Селир.

– Конэчно.

– Но ведь неизвестно, где она? – с надеждой спросил маг.

Харгот вздохнул, как кузнечные меха.

– Извэстно. Она у одного из тэх квихэльмов, с которыми Эныра сбэгала из Къюнгонда, – указал на лиру длинным черным пальцем ученый. – Шикоба будэт искать этого квихэльма.

– Оркус, – приложила лира кулаки к вискам, понимая, что жизнь Юхана теперь в смертельной опасности.

– У кого? – с легким осуждением, изумленно спросил брат на квихельском.

– У Юхана, – шепотом ответила лира виновато.

– У кого!? – испуганно крикнул Селир. – Вы отдали часть Скипетра Власти этому идиоту!?

– Побольше уважения, Селир, – оскорбилась за друга Энира. – Эти идиоты довольно успешно помогали мне выжить.

– Именно поэтому ты сейчас здесь? – зло прошипел он.

– Да, но я жива. Поверь, это не моя заслуга.

На это маг ничего не стал говорить, лишь гневно раздул ноздри.

– Надэюсь, вы закончили, – вмешался Харгот. – А тэперь, Эныра поднымайся. Шикоба приказал помэстить тэбя в Шахранташ.

– Что это? – тут же ощетинилась лира.

– Если пэревсети на ваш язык, то звучит как «Золотые грёзы», – пояснил ученый, подходя к неудостоившемуся внимания Светлой агрегату.

Это было похоже на огромный аквариум, внутри которого стояли два изогнутых столба, словно бивни слона. На дне шевелились непонятные черно-зеленые змеи, вызывая в Эни дрожь (никогда она не питала любовь к этим гадам).

– Ты просто уснешъ, – продолжил говорить Темный. – А когда всё закончится, проснешъся. Шикоба нэ желает, чтобы ты присутствовала при зачищэнии Матэрика. И пожалуйста, нэ сопротывляйся. У мэня четкие инструкции по этому поводу.

Энира потрясенно посмотрела на брата. На его лице явно читалась тревога, но он промолчал.

– А что будет с Селиром? – обратилась она к фархару.

– Ничэго. Ему тэперь ничэго нэ угрожает. Шикоба тобой доволэн, поэтому рэшил сохранить жизнь твоему брату. А тэперь иди сюда.

– Иди, – подогнал сомневающуюся сестру Селир, ободрив ее улыбкой.

Поднявшись на трясущиеся от слабости ноги, Эни подошла к Темному. Легким движением, он поднял ее и поставил в центр Шахранташа. Энира брезгливо взвизгнула, когда змеи дотронулись босых ног.

– Нэ бойся. Оны нэ причэнят врэда, – спокойно буркнул Харгот, выписывая на стекле непонятные закорючки.

Легко ему было говорить. С чувством гадливости и инстинктивного страха совладать было сложнее. Энира начала глубоко дышать, в попытке успокоиться, глядя на ползающих змей. Сложно, но получалось. Где-то на задворках сознания, лира мысленно отметила, что на ней не салатовое платье, а белые шаровары и такая же белая нагрудная повязка.

Харгот активировал знаки, и змеи одновременно вытянулись, вставая на своих хвостах. В тоже мгновение, запястья Эниры стянулись светящимся жгутом, приковывая ее к столбам, а в лицо врезалась прозрачная клейкая маска, закрывая нижнюю часть лица. Воздух перестал поступать в легкие. Лира дико задергалась, в безуспешной попытке освободиться. Змеи синхронным броском впились в голые руки, живот, шею, впуская в кровь яд. Перед тем как сознание покинуло Эниру, она запомнила ломоту в ногах, стремительно погружающихся в ледяную воду, и боль, быстро переходящую в приятное тепло.

Глава 7

Спасение

Шахронд

3043 г.

Родные лица. Любимые. Энира видела сны. Прекрасные сны. Счастливые. Селир, отец, Сараха, Юхан, Киф, Тэйп, близнецы Хлотары, Иман, Непс, Эйд, Муджир, очень редко Дамаск и Айдан. Но чаще всего она видела Тайхара. Это были даже не сны. Воспоминания. Самые ее счастливые воспоминания.