Четыре Сына. Дорога в вечность

– Это фурх, – пояснил Шикоба, заметив приоткрытый рот Эниры. – Мирный звэрь. Его слюну исполъзуют в лэкарствэнных цэлях.

Они прошли мимо куста, приближаясь к длинной металлической постройке. Оттуда донеслось громоподобное ржание. Оно было настолько громкое, что Эни вздрогнула и даже прикрыла уши руками. Заметив это, Шикоба рассмеялся.

– Нэ бойся, моя сахжар. Это всего лышь храха?ны, – добавил гир в голос силу, чтобы Светлая его услышала.

Пугающие звуки исчезли.

– Кто такие храханы? – тихо радуясь парящему на уровне плеча Шикобы защитному шару, спросила лира.

Вместо ответа, он улыбнулся и показал утонченным пальцем на раскрытые широкие двери, ведущие во тьму. Оттуда как раз выходили двое Темных, ведущие за поводья четверых жутких зверюг. Их Эни видела лишь однажды, в Къюнгонде. Подобие человеческих рысаков, но раз в десять больше и с глазами без зрачка и радужки.

Подошедшие фархи-«конюхи» завороженно уставились на Эниру, парящую в сфере. Один из них что-то спросил на фархарском у гира, с употреблением слова «сахжар». После утвердительного ответа, Темные разразились гулким гомерическим хохотом. Один из фархов потянулся к шару, но Шикоба не позволил ему дотронуться, что-то вполне доброжелательно ему объяснив. «Конюх» понимающе отступил, напоследок внимательно и даже как-то жадно посмотрев Энире в глаза.

Запрыгнув на запряженного храхана, гир засунул руку в защитный шар и вытащил Светлую, обхватив ее за талию, как куклу. На седле, мало чем отличающемся от человеческого, на передней луке высился огромный рожок. Для Эниры всё равно что удобная табуретка. На этот самый рожок ее и посадил Шикоба, наказав крепко держаться за край. Совет был дельный, так как стоило зверюге дать команду трогаться, как лиру чуть не сдуло.

Храханы развивали невероятную скорость! Они скакали через бескрайнее зеленое поле высокой травы, волнующееся, словно могучий океан. Энира не понимала, что за растение заполонило землю, настолько всё сливалось в сплошное хризолитовое покрывало. Можно было подумать, что только храхан Шикобы рассекает безбрежные волны зелени, если бы не глухие удары тяжелых копыт за спиной.

Уже через несколько минут, кавалькада Темных достигла, выросшего будто из ниоткуда, белоствольного леса с темной, практически черной листвой. Животные неслись так быстро, а стволы росли настолько близко друг к другу, что Эни зажмурилась от страха, ожидая неминуемого столкновения. Но никто никуда не врезался и в лепешку не превратился. Храханы с невероятной точностью огибали бесчисленные препятствия.

– А вот и дворэц Шахронда, – заставляя лиру вновь открыть глаза, почти пропел Шикоба.

Розовый замок, в окружении леса, как на картине, что Эни видела на корабле. Конечно же, он был огромен. И даже красив. Но после дворца Сандрилона казался не таким уж примечательным. Не столь изящным.

– Хочэшь посмотрэть дворэц? Или сразу отправишъся к брату?

– К брату, – не раздумывая, ответила лира.

– Как пожэлаешь.

Дернув поводьями, Шикоба направил храхана в обход замка. Когда они скакали вдоль стен, Энира с любопытством отметила их странный цвет. То, что вначале ей показалось розовым камнем, оказалось вовсе не розовым. Замок переливался. Под прямыми лучами Илара он цветом становился похож на разбавленный брусничный кисель. А вот стоило свету уступить место тени, как на стенах разливалась обсидиановая тьма. Однако Энира не стала спрашивать про такую необычную метаморфозу. Все ее мысли были заняты Селиром.

Черный ровный камень вдруг сверкнул полупрозрачной гладью. Шикоба затормозил храхана. Только тогда Эни разглядела стеклянную затемненную башню. Гир спрыгнул с тяжело дышащего зверя, подошел к стеклу и прочертил пару пасов руками в воздухе. Источник лиры кольнула неприятная магия. Чистая фархарская магия. Сгорая от нетерпения скорой встречи с братом, она всё же поставила мысленную галочку, что в этот раз никакого, даже легкого налета родства от его волшбы не пришло.

Темное стекло подернулось рябью. Пара секунд, и мелкие волны успокоились, явив взору прямоугольный проход, ведущий на спиральную лестницу. Шикоба вернулся обратно к храхану, взял Эниру, как кота, на руки, и быстро взбежал наверх башни, распахнув тяжелую высоченную дверь. Они оказались в очень светлом круглом помещении, похожем на лабораторию. Стен здесь не было – лишь стекло. Столы, стоявшие по краям, были завалены колбами, ретортами, шкатулками, травами, коробками, украшениями, бумагами, перьями и кучей других известных и не очень Энире предметов. Но обстановка лишь легким мазком коснулась ее сознания. Лира забыла обо всем на свете, стоило посмотреть в центр комнаты, где на каменному полу, в центре горящего круга, сидел молодой темноволосый мужчина с закрытыми глазами. Она не видела его уже семь лет, но сомнений не было. Селир! Брат!

От волнения Энира не могла вымолвить ни слова. Она, словно завороженная, начала медленно выкарабкиваться из рук гира. Он не стал ее удерживать, услужливо спустив на пол и погасив барьер, что отделял от брата. Как только жар пламени исчез, Селир непонимающе открыл глаза. Что-то осознать Эни ему не позволила, больно врезавшись в него и чуть не придушив в своих объятьях. Лир Бэр рефлекторно обнял в ответ, не понимая, кого обнимает (по размерам, человек – уже хорошо). Однако когда Эни отстранилась, чтобы посмотреть в сильно изменившееся, но всё равно такое родное лицо, как в его голубых глазах расцвел неописуемой силы ужас.

– Селир, – заливаясь слезами и одновременно светясь улыбкой, выдохнула лира, начав целовать щеки брата и, периодически, вновь его крепко обнимая.

Потрясенный, он даже не сопротивлялся, позволяя делать с собой всё, на что хватало эмоций сестры. Но как только первый шок прошел, Селир отстранил ее, обхватив руками за лицо.

– Эни, что ты здесь делаешь? – строго спросил он, безуспешно пытаясь спрятать в голосе страх.

Не дожидаясь ответа, брат перевел взгляд за спину Эниры. Его и без того бледное лицо стало еще бледнее, а брови решительно сошлись на переносице.

– Кардаш… – негромко ругнулся он, прижимая к себе сестру.

– Я так боялась, что они и тебя убили… – начала было Светлая, но ее быстро перебил Селир.

– Эни, слушай внимательно, – едва различимо заговорил он на квихельском языке. – Темный бредит Силой Скипетра. Он сделает всё, чтобы заставить тебя его активировать. Этого допустить нельзя. Возможно, они попытаются использовать меня…

Энира резко отстранилась, посмотрев в глаза брату.

– Ничто. Слышишь меня? – уверенно продолжил он, вколачивая эту мысль ей в голову жестким взглядом. – Ничто, не должно тебя сломить. Даже если меня будут пытать. Даже если убьют.

– Селир… – слезы новой волной хлынули по щекам лиры.

Она готова была сама терпеть пытки, но пытки брата!..

– Эни, ты меня поняла? – всё также тихо, но добавляя всё больше твердости в голос, давил ее маг.

Не в силах ничего ответить, Энира лишь кивнула, поддавшись нервным рыданиям. Селир тут же ее крепко обнял, начав успокаивающе гладить по спине.

– Всё будет хорошо. Ты молодчина, Эни, еще долго продержалась, – тихо приговаривал он. – Я не хотел тебя здесь видеть, но я рад тебе, родная… Ты посмотри, как скалится. Шакал. Зря ты так мне обрадовалась… Нет, не оборачивайся. Как ты попалась им, Эни?

Лира ничего не успела ответить. Дверь вновь открылась, привлекая внимание всех присутствующих в лабораторном куполе. Еще один Темный, но какой-то очень уж маленький. В нем было всего метра три роста. В сравнении с Шикобой, он и вовсе казался коротышкой, доставая ему до груди.

Оказавшись в комнате, фарх глянул на гира, что-то спокойно ему сказав. А после, посмотрел в погасший круг, где сидели державшись друг за друга двое лиров из рода Бэр. И в ту же секунду, как его взгляд остановился на светловолосой девушке, в его глазах отразился ужас не меньший, чем пару минут назад в глазах Селира.

Коротыш что-то быстро затараторил на фархарском, обращаясь к гиру.

– Это Харгот, – негромко пояснил брат, пока Темные беседовали. – Только благодаря ему, я всё еще жив. Он тоже не хотел, чтобы ты сюда попала.

– Я слышала о Харготе. Он поможет нам? – также стараясь не повышать голос, Энира обернулась на Селира и вытерла сырость под носом.

– Ох, Эни. Нам уже вряд ли кто-то сможет помочь, – безнадежно протянул маг, утирая ладонями слезы на щеках сестры.

– Нет. Тайхар сможет. Он нас вытащит отсюда…

Селир только хотел что-то спросить, но его прервал подошедший к кругу Харгот. Он сел на корточки, внимательно смотря в самую глубину глаз Светлой, а после с интересом начал рассматривать воздух вокруг ее головы (вероятно, ауру).

– Дай свою руку, Эныра, – протянул Темный к девушке свою ладонь.

Заручившись лестными отзывами от брата и Мелия об этом фархаре, Эни не раздумывая положила свою маленькую ручку на длинные пальцы. Харгот сощурил свои серебряные глаза, а затем и вовсе закрыл. Ничего не понимая, лира глянула на хмурящегося брата.

– Всё нормально. Не переживай, – шепча на квихельском языке, поспешил Селир успокоить сестру. – У Харгота есть редкая способность. Он видит потоки магии внутри каждого живого существа. Ее природу, Силу и влияние в организме и извне.

Не совсем уяснив смысл, Энира вновь перевела взгляд на фарха. Выражение его лица ей не понравилось. Еще больше не понравилось вдруг повеявшая от него тревога вперемешку с благоговейным страхом.

– Храш наргумэт, Харгот? – недовольно спросил Шикоба, так что все присутствующие вздрогнули.

Не оборачиваясь на гира, главный ученый начал быстро что-то объяснять, рассматривая Эниру с некой толикой опаски. Что такого он рассмотрел в таинственных магических потоках, оставалось лишь гадать. Но слова его Шикобе не понравились.

– Идем, моя сахжар, – мягко обратился он к Светлой (Селир тут же напрягся). – Харгот говорыт, тэбе нужно отдохнуть.

– Лучшэ оставыть ее здэсь, – вмешался ученый. – Я ввэду ее в поток Сайхуры. Тогда силы вэрнутся к нэй всего за пару часов.

Повисла пауза, во время которой Шикоба размышлял. Но, очевидно, посчитав идею неплохой, согласился.