Умрут не только цикады

– Я ещё не высказалась, – мрачно перебила Финли. В этот вечер она молчала. И даже не самый внимательный наблюдатель заметил бы, что девушку тревожила какая-то назойливая и мучительная мысль.

Зоуи отмахнулась:

– Детка, мы любим тебя. Ты милашка, но в очереди за «Розовой белкой» всегда будешь стоять в самом конце.

– Это почему же? – рассердилась Финли. Она тяжело выдохнула, и на её скулы легли красные пятна. Заиграла «Shape of you» Эда Ширана, песня, которая несколько лет назад звучала из каждого утюга, и Финли удивилась насколько её внутренне состояние контрастировал с игривой и беззаботной музыкой.

Алекса вновь потемнела лицом, вытянула ладонь вперёд и стала неторопливо загибать пальцы:

– С чего начнём? Твои родители – адекватные и обеспеченные люди, поэтому ты никогда не знала нужды и до лет шестнадцати полагала, что деньги каким-то волшебным образом появляются на твоей кредитной карточке. С такой внешностью можно было податься в модели или актрисы, но ты решила стать бизнес-леди, потому что чертовски умна. Рядом с тобой прекрасный парень, и живёте вы в потрясающей квартире с панорамными окнами. К тому же…

– Хватит! – отрезала Финли, схватила коктейль и залпом осушила бокал.

– Эй, малышка, полегче на поворотах! – возмутилась Зоуи.

– Заткнись, Зоуи! И вы все заткнитесь! Что вы знаете обо мне? Чего мне стоит иметь такую фигуру, Алекса? Я склонна к эмоциональному перееданию. По любому поводу моя рука тянется к куску шоколадного торта, а потом я бегу в туалет, чтобы избавиться от него и заодно от чувства вины. Я пашу в тренажёрном зале, как проклятая. Врач предупреждает меня на каждом приёме, что я должна притормозить, потому что могу нанести непоправимый вред суставам. А почему я продолжаю тренироваться до изнеможения? Потому что моя адекватная мама при каждой встрече напоминает, что этот мир принадлежит стройным и богатым. Каждый месяц она дарит мне платье, но не для того, чтобы порадовать, а чтобы проверить, влезу ли я в него. И я вовсе не мечтала быть бизнес-леди. Моим мнением не интересовались. Видимо, я не настолько умна и решительна, раз не смогла противостоять родителям в выборе профессии. И уже десять лет, начиная с подросткового возраста, я принимаю антидепрессанты. Чёрт знает, что со мной происходит. Я словно постоянно убегаю от чего-то тёмного и страшного. Кажется, небольшая остановка и передышка, но потом опять, как накатит разрушающая волна. А в нашей шикарной квартире очень холодно и постоянно что-то ломается. Возможно, я разочаровала Эдди, но эта история с повышением произошла так быстро… Я… Я не сплю по ночам. Меня сжирает чувство вины. Я не дала окончательного ответа директору фирмы, потому что всё ещё размышляю, как так устроить, чтобы всем было хорошо.

Наступившая тишина тугими лентами обвила друзей, и от этой неловкости не могли спасти ни весёлая музыка, ни взрывы хохота за соседними столиками. Воздух, наполненный хмельным ароматом пива и специями, стал густым и клейким.

Зоуи спросила:

– Детка, почему ты никогда не рассказывала об этом?

Финли уставилась на бокал, на самом дне которого блестела крохотная розовая лужица.

– Наверное, боялась потерять одобрение окружающих. Не хотела разрушать миф о своей идеальности. Прямо сейчас я чувствую себя… голой.

Алекса хихикнула:

– Если бы мне было, что показать, я мгновенно разделась бы, чтобы поддержать тебя, Фин.

– Я могу раздеться, – предложил Дин, стаскивая с себя тунику-сеть.

– Нет! Нет! Пусть лучше Эдди! – засмеялась Зоуи.

Абель подозвал официанта:

– Шесть «Розовых белок». Мои друзья-неудачники заслужили!

Финли почувствовала, как плотный и тугой шарик где-то в области груди лопнул, и даже дышать стало легче. Наконец она позволила показать себя настоящую, а её друзья не стали больше задавать вопросы; понимали, что им всем нужно время, чтобы переварить услышанное. Вечер плавно перетёк в ночь, и только под утро Финли уснула и крепко проспала весь следующий день. Разбудил её звонок. На экране смартфона светилось имя давней подруги. Мэдисон. После этого разговора Финли приняла окончательное решение: она едет в Форесто.

***

Финли неторопливо ехала по центральной улице. Если в поисковой строке пинтереста ввести «милый уютный городок», то несомненно появятся изображения Форесто с этими как будто игрушечными кафе, кадками с цветами и карликовыми клёнами по обе стороны дороги. Рядом с автобусной остановкой щебетали две девушки, одна из которых пила кофе из бумажного стаканчика, и Финли почувствовала во рту чуть горьковатый привкус. Позже ветер принёс сливочно-коричный аромат синнабонов из пекарни за углом. Желудок мгновенно отреагировал и жалобно заурчал. Детишки на самокатах, мамочки с колясками, дамы с корзинками, в которые так удобно складывать продукты; вежливые молодые юноши и гладковыбритые мужчины. Никаких тебе наркоманов, дремлющих под забором; тревожной сирены полицейской машины; бродячих животных и переполненных мусорных контейнеров.

Всё здесь дышало умиротворением. Залитые солнцем улицы и хрустальный воздух. Это была приторная, до скрипа в зубах картинка, словно из журнала «Сторожевая башня»,[3 - Журнал религиозного содержания, издаваемый свидетелями Иеговы, деятельность которых запрещена в некоторых странах] на которой все обнимались и улыбались, но Финли нравилось. Так после большей порции чипсов и солёных орешков всегда хочется съесть пирожное.

Финли поблуждала по переулкам, утопающим в зелени, полюбовалась аккуратными домиками с изумрудными, наверняка подкрашенными газонами, и мимо озера направилась в пригород. В этой части Форесто дома, окружённые парками, размещались на приличном расстоянии друг от друга. Беседки, увитые плющом, узкие тропинки, меж густыми кустами можжевельника, скамейки под старыми разлапистыми елями – мечта интроверта.

Финли поехала по липовой аллее, и колёса «шевроле» весело захрустели по гравийной дороге. Она пыталась сосредоточиться на поездке, но мешала липкая паника, тисками охватившая голову. Болезненные спазмы продолжали пульсировать в желудке.

– Я не ошиблась. Это мой выбор, только мой. Впервые в жизни, – с вызовом сказала Финли воображаемому собеседнику. – Хватит плыть по течению. Я – творец собственной жизни.

– Господи, Фин! Творец собственной жизни? Перечитала книг по саморазвитию? – усмехнулся воображаемый собеседник.

– Плевать на книги по саморазвитию! Я стану писателем. Это желание появилось в детстве, благодаря книгам Стива Гликмана. И вот я вернулась в начало. Я еду к Стиву Гликману.

– А он тебя ждёт? Кому ты вообще нужна?

– Заткнись!

Собеседник собирался ещё что-то сказать, но вскоре деревья расступились, и два высоких клёна-швейцара в конце аллеи приветливо пригласили Финли припарковаться возле крыльца двухэтажного коттеджа с террасой и коричневой черепичной крышей. Вокруг дома рос одичавший сад, из которого убегали тропинки прямо к озеру, вдалеке сияющему на солнце.

Финли откинула солнцезащитный козырёк и внимательно вгляделась в своё отражение в зеркальце. Пригладила волосы, подкрасила губы и бросила в рот мятное драже. На ватных ногах выбралась из машины, поднялась по ступенькам, на одной из которых ползали муравьи. Почему-то это показалось чрезвычайно важным в этот момент. Хотелось впечатать в память каждую деталь: трещину на деревянных перилах; горшок с умирающей петуньей на подоконнике; чашка из-под кофе на скамейке рядом с входной дверью; солнечные зайчики на окнах.

Финли глубоко вдохнула и постучала. Улыбнулась, но поняла, что улыбка получилась натянутой и нервной. Шёпотом прорепетировала речь: «Меня зовут Финли Кёртис, и я ваша давняя поклонница. Простите, что явилась вот так, без предупреждения, но нигде не смогла найти ваш номер телефона, только адрес. Ваши книги перевернули мой внутренний мир, и я мечтала учиться у вас. Знаю, что это звучит самоуверенно, но я оплачу каждую минуту вашего драгоценного времени… Идиотка, не нужно говорить о деньгах. Я просто попрошу об одной единственной встрече, а там объясню. Он увидит моё стремление и настойчивость и не сможет отказать. Я ведь проделала такой долгий путь длиною в десять лет».

Прошло несколько мучительных минут, но дверь никто так и не открыл. Финли постучала ещё раз. И вновь стала себя уговаривать: «Ничего страшного не произошло. Он мог отправиться на прогулку, поехать на писательскую конференцию. Переночую в гостинице и приеду завтра. Всё хорошо!»

В глубине дома что-то грохнуло, и послышались шаркающие шаги. Сейчас он откроет дверь. Как он выглядит? Седой? Несомненно. Ему же больше восьмидесяти. Конечно, Финли видела фотографии писателя, но на них он был либо молодым, либо в возрасте сорока-пятидесяти лет. Возможно, борода. И взгляд – мудрый, пронизывающий насквозь, понимающий.

Внезапно дверь распахнулась, и Финли испуганно отскочила назад. В дверном проёме стоял тощий лысый старик в трусах. На плечи он накинул замызганное кимоно, а в руках держал ружьё. Финли не могла и пошевелиться, только бестактно пялилась на худые ноги-палки в коричневых пятнах и одутловатое лицо в рыхлых складках.

– Чего надо? – прохрипел старик.

– Мистер Гликман? – нервно сглотнула Финли. Он еле заметно кивнул. – Меня зовут Финли Кёртис, и я…

– Да мне насрать, как тебя зовут! Чего припёрлась?

– Ну… Я ваша фанатка, то есть поклонница… Простите… явилась просто так… Не нашла номера… И поэтому… – казалось, Финли разом разжевала несколько упаковок жевательной резинки, и теперь язык прилипал к нёбу.

Стив Гликман метнулся в сторону, и вскоре к ногам Финли упал увесистый пыльный томик. Стив встряхнул ружьём и взревел:

– Проваливай с моей территории! Ещё раз приблизишься к этому дому, в твоей упругой заднице появится отверстие! И других предупреди! Нечего сюда ездить!

Дверь оглушительно захлопнулась. Финли машинально подняла книгу. «Умрут не только цикады», автор Стив Гликман. На титульном листе – размашистая подпись.

Финли скатилась по крыльцу. Споткнулась. Поднялась и, взбивая кроссовками пыль, бросилась к машине. Трясущимися руками повернула ключ зажигания и ударила по газам. Дороги не видела, слёзы застилали глаза, и только в конце липовой аллеи резко затормозила. Поняла, что, если сейчас выскочит на дорогу, попадёт в аварию.

Мир, тщательно выстроенный в последние дни, продуманный до мелочей, рассыпался на кусочки. Финли не знала, что делать дальше.

– Я совершила ошибку, – мучительно простонала она.

Глава 2

– Я уезжаю в Форесто, – сказала Финли. Она стояла напротив панорамного окна в своей квартире на тридцать девятом этаже и глядела на тёмно-синее вечернее небо. Звёзд не было, вместо них – сияющие огни города: переливающиеся светом высотки, лабиринты дорог и фонари-светлячки.

– Хорошо. Я гляну в ежедневник. Надолго? За выходные управимся? – Эдди сидел на диване и переписывался с коллегами в рабочем чате. Он недавно вышел из душа, так что на голом торсе до сих пор блестели капельки воды.