Последнее искушение свободой

– Надеюсь, личных приязней ещё не завел, а то – вдруг придётся расставаться? А это куда тяжелей по сравнению с приёмом на работу. Почему я это тебе говорю – ты и сам понимаешь.

– Нет, не завёл, – коротко ответил я, не собираясь с ним изъяснятся на эту тему.

– Знаешь, что я думаю… Ведь наверняка после торжеств там, в западном отделении компании, и у нас захотят как-то отметить это. Так что и нам нужно готовиться к корпоративу. А корпоратив, это я тебе скажу – большой шанс для многих проявить себя, так сказать раскрыть своё лицо.

– Представляю себе, – с иронизировал я. (Но сообщение Наставника о корпоративе заставило меня встревожиться).

– И нечего иронизировать, хотя и без этого не обойтись. Скажу тебе одно, что корпоратив часто просеивает ряды сотрудников не меньше самой аттестации. Так что в этом мероприятии для нас заложено неисчислимое количество окон возможностей. Вот к примеру у тебя возникли сомнения насчёт того или иного сотрудника? И ты совсем не знаешь, как к нему подступиться? Так нечего раздумывать – организуй корпоратив, и всё будет решено.

– А самим не страшно попасть под раздачу?

– И такое бывало, как без этого, – засмеялся Наставник. – Ну ладно, – докурив сигарету, сказал он и, подойдя к двери, вызвал следующего. Затем заняв своё место, сказал мне:

– Ну, теперь продолжим открывать окна Овертона. Но зная твою позицию насчёт них, предложу тебе выйти первым.

Что ж, делать нечего, и как только вошла следующая жертва, я, выждав требуемое время, вышел из кабинета. Дальше я, не желая быть наблюдателем, предупредил Макса, что во мне нуждаются в моём офисе и с неспокойной душой отправился к себе. Как же мне рассказать Лизе о моей предстоящей поездке? Она весьма вероятно, да какой там вероятно – наверняка – не слишком сильно обрадуется этому. – Рассуждал я про себя по дороге в офис, пока не наткнулся на объект моих дум.

– О чём задумались, молодой человек? – внезапно из ниоткуда проявился Лизин голос.

Я было слегка растерялся, и хотел даже сразу обрушить на неё – тот камень сомнений, которым я так тяготился, но он оказался слишком тяжелым. И я, не располагая требуемыми силами, не смог его перевалить через гортанный перевал, разделяющий внешнюю зримую слышимость от внутренней незримой содержательности. Моя раскалённая лава ещё не раскалилась до той степени, чтобы излить поток слов на собеседника, правда, отдельные вспышки всё же достигали ушей собеседника.

– Вы меня пугаете своим неожиданным появлением, – только и решился ответить я.

– Вот как? Вам, значит, ровность отношений подавай. Вы уже не желаете видеть и слышать никаких встрясок, – заявила Лиза. – Когда узнаешь, посмотрим, что ты на это скажешь!

«Любительница встрясок», – пробурчал я про себя, но для неё был заготовлен совсем другой ответ.

– Да, я за спокойность в отношениях.

– Тогда знай, от меня этого не дождёшься! – топнув ногой, Лиза повернулась и скрылась за поворотом, но потом, выглянув из-за него, махнула мне рукой и со словами: «Я скоро. Никуда не теряйся», – скрылась из виду.

– Да-да. Не дождёшься, – не изменяя себе, пробурчал поднос я.

– Но стоп, как это понимать – никуда не теряйся? И где мне её получается ждать? – Уже наружу вырвалось возмущение. «Нет, пойду к себе в офис, если что, не потеряется», – подумал я и двинулся дальше. По дороге я ещё раз обдумал: сообщать ли сейчас Лизе новость о моей поездке, или лучше её отложить на потом.

«Ну кого ты вздумал обмануть, говоря, что решил обдумать. Нам ли не знать, что ты давно уже решил, отложить на потом», – проснулась моя Критичность.

«Я не понимаю вашего тона, коллега», – вступился недремлющий Адвокат.

«А чего вы хотите, когда так нагло вводите себя в заблуждение», – вторит Критичность. «Попрошу по существу вопроса», – не унимается защита.

«А то, что когда употребляется сладкое слово «потом» (а оно, несомненно, было употреблено), то как говорит многочисленная практика, не имеющая других прецедентов – оно перевешивает все возможные доводы стороны, требующие немедленного решения», – выдала свой вердикт Критичность. «Но подождите, может нынешний случай и вправду требует отлагательств? Давайте не будем спешить и более внимательно рассмотрим все за и против», – ловко играет защита. «Куда ж мне деваться. Давайте», – хмурится оппонент. «Ну, во-первых, ещё не было озвучено предложение самой мисс-Любовь», – начала было защита. «Но…», – хотела было вмешаться Критичность, на что получила достойный окрик: «Прошу не перебивать…».

–Так вот. Ещё не всё точно известно, так что не будем торопить события. А то получается – Деннице мы безоговорочно верим? Раз он сказал, что это должно непременно случиться – значит и случится? Нет уж, он не имеет право на такую веру, за которую он готов на всё. Я вижу опять недовольные гримасы. Да, скажу: Год немногословен, и поэтому все и пытаются предугадать его неисповедимость, оттого нужна вера, чтобы понять эти его пути, а слова – это уже есть действия по очертанию этих путей. Денница же в своих делах полагается лишь на намерения, что в результате даёт ему обширное поле деятельности для собственной интерпретации благости намерений.

Так что пока мисс-Любовь мне не сказала прямо, я разве что-то могу сказать? Но и сейчас я к ней не пойду вызнавать правду, ведь если она подтвердит информацию, то зная, что об этом думает Лиза – мне предстоит довольно жаркий бой с ней. А сообщив Лизе, как можно позже, я, сыграв удивление, не дам ей времени опомниться, потому, как надо уже будет ехать и, пожалуй, всё пройдёт гладко. И ведь отказаться я тоже не могу. – Рассудил я.

«Но почему же?», – не удержалась Критичность. «Не знаю. Но… Не могу», – в сердцах заявил Адвокат. «Ну вы, потише, не у вас одного сердце болит, если вы не забыли – оно у нас общее», – констатировала факт Критичность. «Благодарю, вы меня успокоили», – заявил Адвокат. «А вы – меня», – ответила Критичность.

Прислушавшись к доводам рассудка, я решил всё оставить как есть и, добравшись до себя, слился со своей мебелью. Дальнейший рабочий день прошёл без каких-либо осложнений. Ай, чуть не забыл сказать: Лиза, придя в офис, незамедлительно навестила меня, и на мой вопрос: «И где же надо было тебя ждать?», – только недоумённо пожала плечами, говоря: «Ты это о чём?». Вот ведь какая она, а вдруг бы я решил, что её надо подождать на том месте, где мы с ней встретились? Так я бы до сих пор там и стоял, как одинокий пастух и, пожалуй, даже потом услышал бы в свой адрес упрёк: «Где тебя, чёрт возьми, столько времени носило!?».

– Так что же мы сегодня будем делать? – проведя по моей щеке пальцем руки, загадочно спросила перед уходом Лиза.

– В спортзал! – без всяких обиняков прямо сказал я. Конечно, это не то место, куда зовут девушку, и я хотел предложить ей стандартную программу: кино или кафе с вечерним гулянием, но сегодня в коридоре мне встретился Петерс, и он отчего-то завёл разговор о том, что они сегодня с Лизой собираются в тренажерный зал, и в моей голове, видимо, и засело это, и я, не знаю почему, выпалил слово – «спортзал».

– Оригинально, – удивлённо ответила Лиза. – Вам, видимо, оказалось мало осязательных ощущений, и вы решили к ним прибавить визуальные эффекты.

– Да просто… – Попытался вставить свою версию я, но не обладая достаточными способностями, был вынужден уступить напору Лизы. (Тренинг никогда не будет лишним, так что слово – «спортзал», на подсознательном уровне могло означать – слабак ты, парень, и не пора бы тебе начать тренироваться).

– А ну-ка, говори, – приперев меня к стенке, насколько смогла низко сказала Лиза. – Хочешь визуальных эффектов?

– Да, хочу, – побеждёно ответил я.

– Ну ладно, будет тебе, – отойдя от меня, как ни в чём не бывало ответила Лиза. – Ну, а потом куда пойдём?

– Может, в кино? – предложил я.

– А тебе разве ещё что-нибудь захочется смотреть после спортзала? – в ответ весело ответила Лиза.

– И то верно. Давай там, на месте и решим, к чему мы будем готовы, – заключил я.

– Хорошо, созвонимся, – подходя к двери, сказала Лиза.

– Ну, теперь будет хоть кому кружку воды поднести в зале. – Сказал я уже выходящей Лизе. Лиза же, повернувшись ко мне, ответила:

– Смотрите, чтобы это была не кружка Эсмарха, – и закрыла за собой дверь.

– Петерс бы согласился, – вдогонку крикнул я, но уже было поздно, и я, сев в кресло, подумал: «А ведь что-то про него и забыл у неё спросить. Ну, да ладно».

Это «ладно» в виде Петерса, идущего под ручку с Лизой навстречу мне, стоящего у входа в фитнесс-зал, с удовольствием напомнило мне о своём существовании.

– А вы всё-таки решили заняться собой, – подходя ко мне, начал разговор Петерс.

– Да вот, решил, – хмуро ответил я, недовольно поглядывая на Лизу.

– И смотрите, как всё удачно совпало, и мы как раз подошли. Так что вам одному скучно не будет. – Продолжил Петерс.

А как не могло совпасть, если мы с Лизой созвонились, и она, введя меня в курс того, что необходимо взять с собой для занятий: «Только не как в прошлый раз», – условилась ровно в шесть встретиться со мной у находившегося поблизости фитнесс-клуба. Правда при этом, она мне ничего не сказала по поводу того, что с ней припрётся Петерс. Наверное, это был такой сюрприз для меня. Чтобы я сильно не расслаблялся на занятиях. Конечно, она потом оправдывалась тем, что, мол, они с Петерсом уже сколько времени вместе посещают фитнесс-центр, и когда он позвонил, чтобы позвать её – она не нашлась, что ему ответить и согласилась. Тем более, они и так собирались сюда, и если бы она отказалась, а он нас там застал – она бы потом не знала, как перед ним оправдаться. Хм, не нашла, что ему сказать! На меня-то уж точно бы тысячу слов обрушила за пять секунд.

– Надеюсь, – криво ухмыльнулся я. И мы, объединившись, направили наши стопы в этот очаг здорового образа жизни. Лиза же, незаметно от Петерса, с помощью жестов рук, попыталась высказать мне, что, мол, извини, так вышло, но я своим окаменевшим лицом выказал ей своё непонимание. Подойдя к стойке администрации, мы, получив свои номерки, попытались разделиться на два гендерных потока, но Лиза, сообщив Петерсу, что у неё есть ко мне задание, отправила его вперёд, в раздевалку.

– Ну, – хмуро сказал я ей, когда мы, отойдя от стойки, остались одни. На что она привела уже вышесказанные доводы, сопроводив их очень хорошо поставленными всхлипываниями и добавочными междометиями – «ах», и «ох». Но я был внешне непреклонен и только хмуро кивая, отвечал ей: «Да неужели? Угу, конечно же». Хотя в душе меня это даже слегка забавляло. Лиза видя, что её слова меня не пронимают, хватает меня за то место, которым (она считает) я в данный момент думаю и со словами: «Всё, хватит дуться!», – выводит меня из себя, отправляя вслед за Петерсом.

Спустившись в раздевалку, я обнаруживаю там уже переодевшегося Петерса, ведущего беседу с каким-то парнем. Проявляя взаимное невнимание к нему, я начинаю переодеваться, когда как Петерс продолжает болтать с незнакомцем.

– А я тебе, что говорил! – Твердил Петерс парню. – Не думают, а потом просят помощи. Запомни, есть правило трех букв «Ф»: машины, начинающиеся с этой буквы, трудно продаются. Первые – это Фиаты, вторые – французские и третьи – «Форды».

Парень, хмуро слушавший Петерса, при упоминании последних, спросил: