Полудница

Она была похожа на сумасшедшую, как на фотографии из книги, что я взял в библиотеке. Нечего толком не говоря, она кое-как оделась и ушла домой.

Я наотрез отказался заходить в дом, и хотя мой ум говорил, что всего этого не может быть, и наверняка есть научное объяснение происходящему, но было жутко страшно, что живот предательски сжимался, и сердце опять заходилось в бешеном ритме. Тетя отправила Артура домой, и мы легли с ней на топчан в палисаднике.

Утром меня разбудила ползающая по лицу назойливая муха. При дневном свете, вчерашние события вспоминались, как нелепый фантастический сон, я зашел в дом. На кухне ждал завтрак, но только я сел, чтобы приступить к трапезе, как услышал:

-Тук, тук.

Потом затихло, я решил, мне померещилось, но тут вновь раздалось:

-Тук, тук.

Звук доносился из нашей с тетей спальни. Я взял кочергу и отправился выяснять, кто или что является источником звука. Держа оружие наготове, я заглянул в спальню. У окна была мужская фигура, повернувшись, фигура оказалась Артуром, который приехал чинить окно разбитое окно. Мой вид с кочергой его рассмешил, но он понимающе меня похлопал по плечу, после чего Артур продолжил возиться с окном,  размышляя вслух о возможных причинах взрыва зеркала и полета тумбочки. Затем он поехал на работу, а я отправился в магазин, где встретил Маринку. Она со мной не разговаривала. Я использовал все методы, пытаясь наладить с ней диалог, но в ответ было только молчание. Уже когда подходили к ее дому, она неожиданно сказала:

-А что это у вас по двору девица легкого поведения в чем мать родила бегала и орала? – с ехидством спросила она и сама же ответила, – Наверное, ты ее чем-то напугал? – она показала взглядом на мою область паха, засмеялась и забежала во двор.

Я зашел к себе домой, застал тетю Герду лежащей на диване.

-Что-то жарко. Сплохело мне, ушла с работы, и еще шрам болит. Полечи мне его.

Я присел рядом и положил руки на шрам, который находился в самом низу живота. Я чувствовал его другую структуру кожи и, как мне казалось, пульсацию, и детские воспоминания нахлынули. Как то, когда ещё были живы бабушка с дедушкой, и мама еще жила с нами, мы с тетей, которая тогда училась в старших классах, отправились в парк, где находился летний театр. Они с классом там репетировали выступление. Был яркий солнечный день, тетя с одноклассниками увлеклись творческим процессом, я же сидел на лавке и играл с машинками.

– Привет, шеф! – услышал я мужской голос – какие у тебя интересные машины!

– Да, у меня их много-премного, – ответил я, радуясь оказанному мне вниманию.

– И прям все есть? – спросил мужчина, улыбаясь.

-"Пожарки" нет ,– ответил я с печальным видом, – мама обещала, что привезет, когда в город ездила, но не привезла. Не до моих машинок было, говорит.

-А где сейчас твоя мама?

– Дома.

– А папа?

– Папа летчиком был, его фашисты сбили.

-Да уж эти проклятые фашисты. Слушай! А ведь у меня есть пожарная машина, хочешь, пойдем ко мне, сходим тут вон не далеко, прям за той стройкой.

-А откуда у тебя "пожарка"? – недоверчиво спросил я.

-Так нам на работе выдали, как детские подарки еще на новый год, но у меня детей нет, я тебе ее и отдам. "Пожарка" новая, еще  коробке, заграничная, –  он, улыбаясь, протянул мне руку, – Пошли, мы быстро.

И я пошел, по дороге слушал, как мне повезло, что у меня будет такая машинка.

-А ну, стой! – услышал я тетин голос, когда мы уже почти подошли к стройке.

Она нас догнала и набросилась на мужика.

– Отпусти ребенка!

-Ты кто такая, дура? Это мой сын! – он со всей силы ударил ее кулаком по лицу и толкнул на землю, а меня потащил дальше за руку.

Я кричал, что это моя тетя, и пытался вырвать руку из его ладони. В это время тетя Герда схватила с земли осколок кирпича и, лихо подскочив, ударила похитителя им по голове. Потом всё произошло молниеносно: в его руке откуда-то взялся нож, отпустив меня, он его воткнул прямо в живот моей тети, которая коротко вскрикнула и упала на землю, сам же нападавший быстро скрылся. Тетя упала на землю, белая рубашка была алой от крови, которая текла из раны. Я не знал, что делать, обеими руками пытался остановить кровь и кричал:

– Не умирай! Я вылечу тебя. Я вылечу тебя!

Подбежали  тётины одноклассники, вызвали милицию и скорую. Тетю отвезли в больницу, а меня тетины одноклассницы всего зарёванного отвели  домой, сообщив родственникам о случившемся событии.

Вечером приехали милиционер, со мной беседовал один из них, Артур, которого я тогда увидел в первый раз. Он расспрашивал меня, как выглядел этот мужчина и по моему описанию был составлен фоторобот. По горячим следам удалось задержать нападавшего на вокзале. Задержал его как раз Артур, благодаря нашему с ним рисунку. Оказалось, что это был давно разыскиваемый маньяк-убийца, на счету которого не одна жертва. Артура повысили  за поимку этого недочеловека, как называла маньяка тётя. Милиционер постоянно навещал тетю Герду в больнице, пока вел дело, так вот они и познакомились. Но даже когда она выписалась из больницы, он продолжил приходить уже к нам домой, так и длится их роман с тех самых пор.

Много с тех пор прошло времени, но иногда шрам у тети болит, и она просит, чтобы я ее полечил.

– У кого красивее груди у меня или у Вальки? – неожиданно спросила она.

Я посмотрел на ее груди, они, конечно, были меньше, но более упругие на вид и красивой формы.

– У тебя, конечно.

– Скажи честно, ты успел?

Я понял, о чем она спрашивает, но мне трудно было сформулировать ответ.

– Я даже не успел ничего толком почувствовать, все только началось, а она как заорёт.

– У Марины грудь видел? – спросила она, закрыв тему с Валей.

– Нет. Ты что?

– Что? Что? Трахни, ее вот что.

Я покраснел, а она продолжила.

– Я ей еще вчера предложила, а она заладила со своим комсомолом. Тоже мне, Космодемьянская. Вот скажи, хотел бы ее?

– Хотел бы, но надо же, чтобы свадьба в начале, а потом уже как у людей, а жениться еще нам рано.

– Ой, да брось! Все решит вино.

– А что я ей скажу?

-Ничего говорить не надо будет. Она сама начнет, я уверена. Главное, чтобы ты не растерялся.

Я не особо серьёзно отнесся к ее словам, решил, что она просто желает, чтобы по рекомендации психотерапевта, я быстрее начал половую жизнь, и разговор этот затеяла, дабы меня подзадорить. Я вышел на лавочку, пользуясь моментом, когда тетя уснула, и решил покурить. Ни с того, ни с сего я почувствовал, как буквально вываливаюсь из своего тела. Все поплыло в ярких нереальных красках, необычные звенящие звуки атаковали мои барабанные перепонки. Не знаю, сколько это продолжалось, потому что счет времени потерял свое значение, но потом я резко вернулся в тело, полностью обалдевший от случившегося. Рядом с лавкой на корточках сидела Оленька и рисовала палочкой на земле человечков.

– Что ты рисуешь? – зачем-то спросил я.

– Я рисую, как ты убиваешь свою тетю любимую! Убийца!– и она, тыкая в меня пальцем и глядя на меня, неестественно широко раскрыла рот и засмеялась. Рот ее был черный, остатки гнилых зубов торчали словно шипы, между ними ползали белесые черви, а вместо языка извивался лоснящийся хвост змеи. Вся эта картина в ярких лучах солнца ворвалась в мой мозг. Я в ужасе подпрыгнул и ударился о ветку яблони в глазах искры и я отключился. Сколько провалялся, не знаю, но очнулся от ужасной головной боли, кое как поднявшись, я пошел в дом, чтобы выпить хоть какую-нибудь таблетку. Тетя уже проснулась и готовила ужин, я попросил у нее таблетку и хотел рассказать про мое видение, но меня перебил Артур, который появился на пороге. По его жалкому виду можно было подумать, что жена его выгнала из дома, я, не смотря на головную боль,  хотел уже пошутить на эту тему, но Артур нас огорошил одной фразой: