Плацебо в мягком переплёте

Вечером мы стояли у входа в гипермаркет и ждали своих новых друзей. На парковку подъехала старенькая иномарка и посигналила нам – это были они. Сели на задние сидения и поехали.

Они рассказывали нам подробности восхождения на скалу. Что это может занять немало времени, но они обязательно нас дождутся. Я был спокоен, так как я уже посмотрел, где находится автобусная остановка, в случае чего. Мы ехали около пяти часов, Элис, свернувшись калачиком, уснула у меня на коленях. Я глядел в окно на мелькающие деревья и тоже вскоре уснул. Мы проснулись и заметили, что машина стоит на месте.

– Мы давно уже приехали, просто в такую рань нас еще нигде не ждут, – негромко сказал водитель.

Было шесть утра, мы потянулись и вышли из машины подышать свежим воздухом. Этот город на первый взгляд показался мне более интересным, чем Осло. Домики у воды, набережная, вдоль которой пришвартованы различные суда. Хотя, такое же ощущение у меня было выходя из аэропорта. Оно возникает, когда видишь что-то впервые. Хотелось походить рядом с лодками, но мы решили, что стоит подкрепиться перед долгой пешей прогулкой. Попрощались с друзьями и пошли искать кафе.

В семь утра мы начали своё восхождение на «Язык Тролля». Шурша кедами по асфальту, поднимались по крутому серпантину, через час уже чувствовалась тяжесть в ногах. По дороге встречались таблички, на которых было указано расстояние до скалы. Мы дошли до отметки 10 километров и решили передохнуть, хоть шли мы и не торопясь, но посидеть и перевести дух очень хотелось. Я достал воду из рюкзака и шоколадный батончик, надломил половину и протянул Элис. Даже забравшись не так высоко, ощущается вся прелесть этих видов. Если закрыть глаза и прислушаться к шёпоту ветра, почувствовать, как вода бежит по скалам и колышется трава, всё кажется таким реальным. Это чудо природы, которое можно пощупать, ощутить холод камня, по нему ступали сотни тысяч людей, восходящих на эту скалу. Я взял Элис за руку и мы пошли вверх. По пути каждая табличка с указателями расстояния была как долгожданный глоток воды в жаркий день. Мы шаг за шагом направлялись к чему-то совершенному, ранее не изведанному. Преодолев отметку в 6 км, мы замедлили шаг, восхищаясь горами и цветовыми гаммами. Было очень много зелёного, белого и голубого. Сквозь небесный фильтр, горы, что виднелись вдали, отражались нежно синим цветом. Небольшие водопады стекали, поблёскивая на солнце. Два километра оставалось до пункта назначения, навстречу попадались люди, завершившие своё восхождение. Я глубоко вдохнул, осмотрелся, Элис немного отставала. Я дождался её и мы, взявшись за руки, пошли дальше. Четыре часа с небольшим нам потребовалось, чтобы взобраться на «Язык Тролля». Мы подошли к краю, я встал позади Элис и закрыл ей глаза.

– Что чувствуешь? – спросил я шёпотом.

– Спокойствие. Я чувствую, как красота этой природы впивается мне в кожу. – ответила Элис.

Я убрал руки с её глаз и она непроизвольно вздохнула от удивления. Дух захватывает этот удивительный пейзаж.

Смотря на всю эту природу, чувствуешь с ней единение. Спадает с глаз пелена, отслаивая возможности, погубленные ленью. Осознание того, что всю жизнь так и не смог ничего довести до конца, действительно важное. Красивые виды дикой природы пробуждают в нас желание что-то менять, ведь разница настолько велика, что её видно невооружённым взглядом. Разница между тем, кто мы есть и кем должны быть. Я крепко обнял Элис. Впервые чувствую, что могу на кого-то рассчитывать кроме себя. Меня так воспитали, и я всегда так жил, не надеясь на помощь со стороны, это загоняло в жёсткие рамки. Во всём искал подвох, стремился к стабильности, чтобы жизнь не преподносила сюрпризов, но сейчас, стоя на «Языке Тролля», прижимаясь к Элис, чувствую прилив решительности. Она мотивирует меня открывать новые горизонты. Все скрытые желания, оставленные на пыльной полке, как недочитанные книги, обваливаются лавиной, будоража моё воображение. Я поделился этим чувством с Элис, мне хотелось кричать, признаваясь ей в любви, на всю округу. Я смотрел в её большие глаза, наполняющиеся слезами радости. Сморщенная улыбка, по которой пробежал ручеёк кристально чистой воды, солёной на вкус и очень тёплой для моего сердца. Элис сняла защитную крышку с фотоаппарата, вытянула руку вверх и сфотографировала нас, стоящих на этой удивительной скале.

Глава 6

Прошло около года, как мы вернулись из места, укравшего наши сердца, как бы банально это не звучало. Я часто вспоминал, как норвежские виды повлияли на меня. Мозг работал на другой частоте, генерируя самые желанные идеи, которые тщательно скрывались под слоем нерешительности и лени.

Первое время я часто говорил, как хочу вернуться туда, а Элис была немногословна. Она с головой ушла в работу, и только в выходные мы целый день проводили вместе.

В будни, вечерами, в ожидании Элис, я писал рассказ, который получался таким сентиментальным, что мне было стыдно всем показывать глубины своей нежности. Но я это делал исключительно для неё, как послание Элис. Прочитав рассказ, она бы поняла, что причастна к этому. Некоторые вещи я не могу сказать в лицо или по телефону. Проще написать письмо не торопясь, подбирая слова, максимально точно передающие всю палитру эмоций. Разговор с глазу на глаз хорош лишь зрительным контактом, и то, что видишь реакцию собеседника, но зачастую мы говорим только то, что первое приходит в голову, и возможно, выразив это более точно, мы бы располагали людей ближе к себе. Стеснение тоже играет большую роль. В шумной компании не все сумеют дослушать до конца твой подробный рассказ. Так мы и начали говорить только по существу, а ведь может здесь есть человек, который хотел бы послушать мои рассуждения, сам того не подозревая.

Я думал закончить рассказ на днях и дописать книгу из фантастической серии, которую так ждёт издательство. Было приятно знать, что многие ждут продолжения. Хорошо, что я не заставляю себя это делать, а просто сажусь и пишу, тем более, сейчас это стало мне приносить хоть какую-то копеечку, а это мотивирует.

Однажды на улице я встретил паренька, своего читателя. Он подошёл и поблагодарил меня, сказал, что мои строки помогли ему выйти из одной непростой ситуации. Мне было интересно узнать подробности и я предложил пропустить по кружке в баре.

Мы взяли тёмного пива. Видно, что он не знал, с чего начать, бормотал что-то под нос. Я его успокоил, сказал, чтобы тот начинал с того, что считает самым важным.

Прочитав первую книгу, он не был в восторге, но дочитал до конца, потому что было интересно, чем всё закончится. Вторую часть оставив на пыльной полке до скучного вечера после университета. Он никогда не был обделён женским вниманием, они всегда сами появлялись перед его дверями. Влюблялся, переживал, всё как у всех, но однажды он понял, что одинок. Несколько месяцев, как в заточении, наедине с самим собой. Любые связи казались бесполезной тратой времени, он находился в глубокой депрессии и был уверен, что его никто не поймёт. Его настроение менялось так часто, что он не успевал этого понять. В гордом одиночестве ждал, что судьба преподнесёт ему того самого, единственного человека, а в другой момент он хотел делить постель, неважно с кем, лишь бы чьи-то руки его обнимали. Выбрав жертву, доведя всё до интима, в нём включался защитный барьер, он снова хотел ждать ту особенную. Жадно глотая солёную воду, утопая в море депрессии. Часто посещали вопросы: «а что изменится, если меня не станет?», «поймут ли близкие причину моего несчастья?», и так день за днём. Он отчаянно мечтал о чём то, что сам до конца не понимал.

В один из вечеров он начал читать мою вторую книгу. Из текста выпадали буквы, откладываясь где-то в памяти, но не рисовали картину перед глазами. В автобусе, дочитывая абзац, он оторвавшись от текста и увидел девушку. Она была очень мила, заметив на себе взгляд – засмущалась. Он пытался понять, стоит ли подойти, попробовать завязать общение, но в голову приходили только банальные заготовки «привет, давай познакомимся?». Боялся он облажаться при всех и просто смотрел на неё. Автобус затормозил, девушка подошла к двери, он стоял рядом. Они ещё раз переглянулись и на следующей остановке она вышла. Дверь закрылась, оборвав возможную связь с человеком, по чьим глазам было понятно, что она сможет утешить его боль. Глаза, полные грусти, часто бывают самыми понимающими. Дома сотню раз прокручивал в голове варианты, где он заговорил с ней, и всё глубже погружался в депрессию. Пару дней он совсем ни с кем не контактировал, выходил на крышу и выкуривал по пол пачки сигарет за вечер. Свесив ноги с края, он думал. Время тянулось, ничего не менялось, давно шла чёрная полоса. А ведь его жизнь была распланирована на пять лет вперёд, но ему хотелось всё закончить здесь и сейчас. Думал, что единственное спасение это прыгнуть с крыши на дорогу, по которой с друзьями они ходили в университет. «Каждый день, проходя по мозгам, они хотя бы запомнят меня», – думал он. Закурив очередную сигарету, он вспомнил строчку из книги. «Хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах».

В этот момент будто понял, что он не единственный человек, сбившийся с пути. Что у всех бывают непредвиденные проблемы. Начал анализировать, что привело его к этому. В простой строчке он видел ответ, который долго не мог найти самостоятельно.

Затушив сигарету, он спустился домой, достал книгу и стал читать её с самого начала. В этот раз текст растекался по венам, каждая строчка проходила через его сердце. Вдруг он встал на место главного героя. Думал, чувствовал и дышал тем же воздухом, все переживания, описанные в книге стали как собственные. Прочитав рассказ от корки до корки, он вышел на балкон. Глубоко вдохнул – он уже точно знал, каким будет завтрашний день. Сделав для себя выводы о том, что не стоит слепо гнаться за мечтой, не замечая то, что важно именно сейчас, пропуская настоящее.

Он стал общаться с друзьями, завёл подругу, с которой они утоляли жажду и заранее знали, что никакого продолжения не последует, но на данный момент это устраивало их полностью. Стал обращать внимание на случайные встречи, будто они вовсе не случайные. Не упускал из виду ничего, во всём находил послание, и таким образом стал жить настоящим, не планируя своё будущее.

В голове не укладывалась, что человек, сидящий рядом со мной, когда-то хотел покончить жизнь самоубийством. Он выглядел довольно счастливым, немного задумчивым, но в целом обычным парнем со своими проблемами. Я был рад, что кто-то нашел ответ в моих строках.

Я понимал чувства этого паренька, ведь я и сам через это прошёл после расставания с Эм. Я отвлекался от реальной жизни, не заглядывая вперёд, плывя по течению. Не тонул, благодаря случайным встречам и знакомствам. Я испытывал одиночество и стал больше времени проводить вне дома. Такие встречи, когда приходят знакомые у друзей (собиралось довольно много новых людей), помогали.

В шумной компании я обратил внимание на девушку, было достаточно краем уха услышать, что она любит читать одного из моих любимых авторов, чтобы заинтересоваться ей. Всё было так спонтанно, мы перекинулись парой фраз и пошли ко мне домой, по пути заскочив в ларёк за алкоголем. Она похожа на студентку, проходящую практику в какой-нибудь библиотеке, об этом говорили её манера общения и поведение. Свободная блузка с переплетом в декольте, в которое я ненароком погружал свой взгляд, тёмные брюки и очки придавали строгости стилю. Наедине она стала очень скромной, но в компании можно было услышать колкие фразы сексуального характера, в шуточной форме, разумеется. Мы болтали и выпивали, на фоне шумел телевизор, а за окном шёл снег. Зима – время года, когда больше всего не хочется засыпать одному. Хотелось, чтобы она осталась на ночь.

Она была очень эмоциональная, слёзы стояли в глазах, когда я спрашивал что-то об её прошлом. Мечтала быть учителем истории, а на вопрос «почему не стала?» всё-таки решила ответить, предупредив, что может разреветься. Она очень хотела поступить на факультет истории. Подруга, с которой они вместе учились в школе, решила попробовать с ней за компанию. Так вышло, что подруга поступила, а она нет. В дальнейшем упрекая её и говоря, что ненавидит историю и не хочет здесь учиться одна, тем самым, только подливая масла в огонь. Слёзы текли по щекам, она приподнимала очки и вытирала их. Всегда знала, чего хочет, в отличие от многих из нас. Ей хотелось преподавать эту грёбаную историю, но у бога были свои планы на её счёт. Так и родилась идея добавить в книгу фразу: «Хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах». Она говорила уже о чём-то другом, но я всё ещё думал о том, что она сказала ранее. Смотрел на то, как двигаются её губы, но не слышал, о чём она говорит. Я поправил ей волосы и поцеловал. Было видно, что она в небольшом шоке, но тут же инициативу в поцелуе взяла на себя. Мы были едва знакомы, но того, что знали, было достаточно, чтобы друг друга желать. Такие моменты не планируются заранее, каждый из нас и не подозревал, что так выйдет. В поцелуях чувствовалась жадность, руки сами тянулись к её груди. Она просила трахнуть её, что я и сделал. Мы так устали, и она всё-таки осталась, хоть и хотела лечь спать у себя дома.

Ночью я обнимал её как родную, кончиками пальцев изучая её тело в полной темноте. Но мы оба понимали, что играем в игру, где нет перехода на следующий уровень. Где в один момент, поддавшись своим желаниям, мы только утолили жажду. Утром, провожая её, было неловкое молчание, а в дальнейшем я писал ей, интересовался, как её дела, но ответы были холодны, а я не особо и расстраивался по этому поводу. Возможно, боялся продолжения не меньше её. У многих присутствует страх привязаться к человеку, так как есть шанс, что это будет не взаимно.

Иногда вспоминал её, то, как она поправляет очки, и её обнаженное тело.

Такие тёплые вечера помогают подниматься вверх по лестнице, но оставляют в памяти сомнения. Стоя на краю, будешь думать, был же шанс на другую жизнь. Может быть, стоило побороться за него? Кто знает, повторив этот вечер с ней, возможно, к чему-то это и привело бы.

Странно то, что все девушки, делившие со мной постель, оставляли такие мысли. Наверное, поэтому я никогда не спал с проститутками. Боюсь, что она будет слишком хороша в постели и я смирюсь с её прошлым. Не хватало мне ещё фантазий о том, как я сделаю из неё порядочную девочку, перевоспитаю и направлю на путь истинный.

Как же хорошо, что у меня сейчас есть Элис, не представляю, что бы я без неё делал. Я бесконечно благодарен, что она не оказалась легкомысленной девушкой, и мне не стыдно за её поведение. На таких как Элис женятся, но мы никогда не говорили с ней о женитьбе. Она не считала брак доказательством любви, и зачем давать клятву верности, если и мыслей о других у нас не возникало. Весь мир казался бесцветным, и только мы с Элис были в ярких тонах. Она однажды сказала мне, что пыталась представить, что я ушёл, исчез навсегда, но так и не смогла. И я её прекрасно понимал, такой близости, как у нас, мы не испытывали никогда в жизни, будто по отдельности нас и вовсе не существовало. Умеет она понять, что мне нужно. И подарки от неё были всегда самыми полезными. Иногда я даже сам, не догадывался, насколько сильно мне необходима та или иная вещь. Я и не подозревал, что Элис готовит мне очередной подарок.

Глава 7

У мамы Элис была сестра, владеющая сетью мини ресторанов в Европе. Уютная атмосфера, простые и вкусные блюда, что-то вроде школьной столовой, но высшего уровня. Элис разузнала по поводу ресторана в Норвегии, их там было два. Один в Осло, второй в Олесунне. Ей уже давно предлагали включаться в семейный бизнес, и Элис подумала, почему бы не попробовать уехать по рабочей визе в Норвегию. Она посоветовалась со мной, хотела знать, что я думаю. Да и посмотреть, как я буду прыгать от радости. Раньше от такого предложения я отказался бы, ведь я привык рассчитывать только на себя, но с Элис было всё иначе. Я не переживал, даже если у нас не получится с Норвегией, мы можем вернуться, зная, что вдвоём у нас будет достаточно мотивации жить, а не выживать. Тем более, книги стали приносить небольшие деньги, и можно было рассчитывать на этот дополнительный заработок. Да и местные виды вдохновляли так, что я смог бы выйти на новый творческий уровень. Проблема была только с жильём, так как что в Осло, что в Олесунне, какие-то огромные цены на съём квартиры. Мы перерыли кучу информации в интернете, посчитали примерные расходы на жизнь. Мы нашли вариант, который смогли бы потянуть. В двух часах на электричке от Олесунна находилась небольшая Деревня, она держалась за счёт рыболовного дела. Ещё там был порт и огромное предприятие для сортировки, чистки и упаковки рыбы. Сначала идея казалась сомнительной, пока мы не посмотрели фотографии из этой деревни. Море, горы, небольшие улочки с мостами над водой, старые маяки и лес. Из минусов, там были только продуктовые и хозяйственные магазины. Чтобы купить что-то из одежды и малогабаритной мебели, нужно ехать в Олесунн, так же и все салоны красоты и парикмахерские, без которых Элис не могла обходиться. На первое время это был лучший вариант, мы определись и ждали, когда нам вышлют визы.

Только вновь прилетев в Норвегию, я осознал, что буду здесь жить. Элис воплотила мою мечту в реальность. План был прост, Элис работала управляющей в ресторане, где я числился как кладовщик. Что не придумаешь для получения нужного документа. Кладовщиком я, естественно, не работал, хотя это был хороший вариант, если возникнут проблемы с поиском легких денег. Элис настаивала, чтобы я максимально сосредоточился на писательстве, и это стало бы моим основным заработком, хотела развить мой талант. Но я думал подрабатывать грузчиком в порту за наличные, чтобы не возлагать такие большие надежды на мои книги.

Нам на выбор предоставили два домика одинаковой ценовой категории, один из них был прямо у станции, за минуту до электрички можно будет выходить из дома. Второй находился недалеко от порта. Он стоял на камнях, прямо на воде, а из окна был виден небольшой мост и маяк вдали. Мне больше приглянулся дом у порта, но я понимал, что более практичным будет взять тот, что находился у станции. Всё-таки пять дней в неделю Элис должна будет ездить на работу. Но она не хотела слышать постоянный скрип тормозов скоростных электричек. Поэтому мы выбрали другой вариант, тем более, деревушка не большая, и от порта до станции можно дойти за десять минут.

Мы составили контракт на бумаге, написанный от руки, с владельцем дома. Старый рыбак, когда-то отвечавший, по его рассказам, за все поставки и перевозки в порту, отдал нам ключи и пожелал удачи.

У нас были целые выходные до начала работы Элис, да и я разузнал у владельца про подработку грузчиком в порту. Он объяснил, что когда услышишь гудок приближающегося судна, подходи сразу же туда. Там всегда при разгрузке находится мастер, вот он то и назначает людей на подработку. Оплата наличными после переноса всех контейнеров. Отлынивать от работы не получится, так как все грузчики получают одинаково. Если появляться каждое утро, то доход будет ничуть не меньше средней заработной платы в Олесунне.

Он рассказал, где его найти, если нужна будет другая работа. Ещё предложил чистить рыбу на предприятии, оплата почасовая, или рыбачить вместе с ним. Я поблагодарил его за информацию. Элис думала, что это будет меня отвлекать, но понимала, что совсем без дела я сидеть не смогу. Да и вообще, она хотела, чтобы я ездил в Олесунн вместе с ней и, сидя в ресторанчике, писал свои рассказы. Вариантов так много, и мне это безумно нравилось. Конечно, было не привычно сменить свою хорошую стабильную работу на такие подработки. Мы словно поменялись местами с Элис, ведь раньше это она занимала должности вроде сиделок и продавцов в канцелярском магазине. Ну и, конечно же, администратор игрового зала, где мы, собственно, и познакомились.

Дом совсем небольшой, но двухэтажный. На первом этаже был старый кожаный диван и телевизор в двух метрах от него. Крохотная кухня, где вместо обеденного стола располагалась барная стойка вдоль стены. Холодильник, электроплита, раковина и рядом стеллажи с посудой. В прихожей был вместительный шкаф. И подвал, где находился всякий хлам и рыбацкий инвентарь. Первый и второй этаж разделяла изогнутая лестница, напоминающая серпантин, по которому мы поднимались в Одда, на «Язык Тролля». Большая двуспальная кровать и окно с видом на маяк. Комод и компактный письменный стол, на который я сразу поставил свой ноутбук и положил рядом блокнот с заметками. Ванная комната с туалетом и стиральной машиной находилась у лестницы, там же располагалась выдвижная стремянка на чердак, где были протянуты верёвки для белья и что-то наподобие застеклённого балкона.

Пока осматривали дом и раскладывали вещи, мы открыли бутылку вина, которую подарил владелец, сказав, что она скрасит нам первую ночь в этом доме. Он был чертовски прав, стоило только присесть на диван, как мы с Элис начали целоваться. Мы так долго готовились к этому переезду, столько переживаний и волнений, и наконец-то разложив вещи, мы почувствовали завершённость. Она встала передо мной и начала раздеваться. В приглушённом свете её белое нижнее белье приковывало взгляд. Она, пританцовывая, приближалась ко мне с бутылкой вина в руке. Поставила её рядом с собой на пол и стала стягивать с меня брюки. Я смотрел на её большие глаза и влажные губы, держал её волосы, которые падали мне на живот. Наконец-то расслабившись, я еле заметно вздохнул и закатил глаза. После мы поднялись наверх, занимались любовью на новой кровати, в процессе передавая бутылку друг другу. Иногда стоит так нагрузить себя делами, чтобы понять, насколько сильно чувствуешь облегчение после их завершения.

Она смотрела в окно, положив голову мне на грудь, как вдруг загорелся маяк и осветил всё вокруг. Было очень красиво, будто на огромном торте зажгли свечу, и всё стало волшебным.

Утром, в свой последний выходной, Элис встала раньше меня и пошла в овощную лавку, но вернулась с пустыми руками. Магазины по воскресеньям не работают. Только выпивку и закуски можно было купить у одной женщины, и то по двойной цене. Она у дома выставляла табличку с восклицательным знаком, рассказала мне Элис, узнав это от местных.

С утра я планировал побродить, осмотреться, но так вымотался вчера ночью, что спал до полудня. Днём мы пошли на станцию, хотели замерить, сколько времени займёт путь и кто по дороге нам встретится. Вдоль берега стояли дома на воде. Мёртвая тишина, и только слышны удары моря о камни. Мы прошли через мост и дальше – вверх по тропинке – была станция. Она больше похожа на полицейскую будку. Там едва поместились бы десять человек. На стене висело крупное электронное табло с расписанием поездов и временем прибытия в точку назначения. Обратно мы шли другой дорогой, проходящей через старый маяк, что виден из нашего окна. Мы надеялись встретить смотрителя, но уже давно люди там не работают. Вся система включения света автоматизирована, и лишь иногда приходит специалист проверить рабочее состояние электроприборов. Хотел бы я в старости читать книгу, попивая чай, указывая кораблям дорогу, и смотреть на море из небольшого окошка в маяке. Через годы, оставив свой след, где новый работник, читая книги, видел на некоторых страницах липкий отпечаток пальца, которым случайно я макнул в сладкий чай. Это же целая история, когда старики передают опыт юнцам. И в таком тихом и спокойном месте любая вещь, что заставляет задуматься, отвлечься от работы, будет подарком для смотрителя маяка. Вечером я лежал и глядел на него из окна своего дома.

Той ночью мне снился странный сон. Особенно пугающе было то, что я в подробностях запомнил ключевые моменты. Находясь так высоко над водой, всё равно слышал морское течение. Казалось, я ногами чувствовал эту холодную воду. Всё было таким реалистичным: ветер сдувал капюшон с головы, а я стоял с биноклем в руке, выполняя свою работу. Зайдя внутрь, взяв книгу, я продолжил читать, но буквы казались какими-то раздражающими, бумага была шершавой и волна, ударяющая в основание маяка, жутко отвлекала. Я убрал книгу в сторону, но забыл вложить обертку от конфеты, служащую мне закладкой. Она была довольно потрёпанной, удерживая на себе вес сотни страниц из разных книг.

На стене висело множество фотографий, людей из моей жизни. В основном, это были родители и Элис. Я смотрел на них и понимал, что это лучшие пережитые мной моменты. На каждом снимке я чётко представлял картину того дня, что был изображен. Не только воспоминания, но и запахи, вкус еды, даже щелчок фотоаппарата при нажатии на кнопку. Внезапно всё затряслось, как будто в маяк на большой скорости въехало судно. И фотографии, одна за другой, посыпались на пол. Я пытался поймать их, боясь, что упавшие навсегда исчезнут из моих воспоминаний.

И я буду тосковать по поцелуям, даже никогда не видя её губ. Вырезанные лица на фотографиях не оставят возможности представить себя рядом с ней. Отчаянно напрягая свои извилины в поисках того важного пазла, что вновь покажет её лицо. Я заучу её образ с помощью ассоциаций, чтобы помнить всегда.

Все эти негативные мысли за мгновение зацвели в воображении, а я, как отчаянный садовник, срезаю их газонокосилкой. Крепко сжимая в руке фотографию с Элис, я пытаюсь прийти в себя.

Глубоко вдохнув и досчитав до пяти, я начал перебирать в голове варианты. Что могло вызвать такой удар? Резко стало темнеть, сквозь туман было не разобрать то, что надвигалось прямиком на меня. Лишь свист ветра и шум моря, как нагнетающая мелодия из мрачных кинолент.

Я чувствовал, как земля уходит из-под ног, и сквозь маленькое окошечко видно, что маяк был на гребне волны. Я начал подозревать, что это сон, хотел ущипнуть себя, но тряслись руки, боялся встать, меня как гвоздями прибили к полу. Маяк – одинокая шхуна, которую бросало из стороны в сторону это суровое море. Как моряк, не терявший надежду найти свой причал, вдруг лицом к лицу встретился с белым китом и задрожал от того, что мы парили над пропастью. Я нашёл в себе силы встать и посмотреть в окно. Вокруг ничего, лишь обрыв, край света, где заканчивалось море. Я не понимал, на чём мы держимся, почему маяк не рухнул в бездну. Этот страх перед неизбежностью падения не покидал меня. Дрожь пробегала по всему телу – от холода или испуга, было не так важно. Больше всего я хотел понять, что это за сила удерживает нас над пропастью. И если время замерло, то наверняка оно ждало от меня каких-то действий. Но, как бы я не пытался выбраться, ничего не получалось. Дверь заклинило. Пробовал выйти через окно – оно не разбивалось. Лишившись сил, просто ждал своей смерти, ведь рано или поздно, эта махина должна рухнуть.

Разжав кулак, смотрел на смятое фото. Я знал, что на нём были мы с Элис. Но сейчас я видел только размытые силуэты людей. Я подышал на снимок, вытер его насухо об рукав свитера, но картина не менялась. Я почувствовал, как из меня уходит жизнь, медленно отдавая тепло, слёзы капали, разъедая бумагу, оставляя лишь белые солёные следы. Я хотел в последний раз увидеть её лицо, но в панике не мог сосредоточиться. Решил попробовать снова выбить окно, но тело просто не слушалось. И вот так, сидя на холодном полу, я смотрел в одну точку, в место, где раньше висела та фотография.

Комнату пронзил резкий звук, это был женский крик. Я оттолкнулся от стены и встал, очутившись в нашей постели, в холодном поту. Я очень испугался, когда увидел, что Элис не было рядом, но тут же успокоился, заметив на подушке письмо. Такие записки она оставляла, уходя рано по делам или на работу. Желала доброго утра и говорила, чтобы я без неё не скучал. Я поднёс письмо к губам и почувствовал тонкий аромат духов Элис.