Золотая карта

На другой день Валера ждал Елену недалеко от банка с цветами в руках. Она выскочила, заметив его из окна, не скрывая радости. Что-то в ее жизни изменилось в хорошую сторону. Наконец-то она встретила того, о ком мечтала. Мужчину сильного, способного защитить ее.

– Привет! – бросила она на ходу.

– Здравствуй, Лена. А это тебе, – протянул ей цветы Валера. – Я немного пораньше пришел.

– Я увидела из окна и тоже раньше вышла. Куда пойдем?

– Выбирай. Кино. Дискотека. Ресторан.

– Давай в ресторан, сто лет уже не была.

– Заметано. Едем.

В ресторане народу было немного. Официант, молодой парень, увидев Валеру, сразу подскочил:

– Здорово, Валера.

– Здравствуй, Сеня, – поздоровался он за руку с официантом. – Сделай нам все положенное.

– Что будете пить?

Он взглянул на Лену.

– Что будем пить? – та, улыбаясь, пожала плечами. – Тогда шампанское, водку и пиво.

– А тебя тут знают, – проговорила Лена, глядя вслед уходящему официанту.

– Да в одном дворе выросли, – отговорился Валера.

Вскоре появились музыканты, и народ в зале оживился. Официант долго не задержался. На столе появились салаты и вторые блюда.

– Может, тебе тоже водку налить?

– Мне без разницы. Все равно я в винах не разбираюсь.

– Ну, тогда за тебя, – и, чокнувшись, опрокинул рюмку в рот. Лена последовала его примеру.

Жил Валера один, снимая однокомнатную квартиру недалеко от родителей. Водил туда только девок. Дружкам намеренно адреса не раскрывал, шумных веселий не устраивал, все в пределах дозволенного законодательством, ЖЭУ. Хорошо посидев и потанцевав, поддавшись уговорам Валеры и предварительно позвонив родителям, что, мол, ночевать, сегодня остаюсь у подружки, Лена с Валерой покинули ресторан.

Добрались на такси быстро. Поднявшись на лифте на нужный этаж, Валера, открыв ключом дверь, пропустил Лену, включил в прихожей свет.

– Проходи в зал. Осматривайся. Я что-нибудь выпить принесу.

В зале, кроме дивана-кровати, стенки и двух кресел, стоявших вдоль стен, имелся телевизор с видиком и музыкальный центр. На журнальном столике, находящемся в середине зала, валялись раскиданные детали нескольких замков.

– Увлекаешься замками? – спросила Лена у входящего с подносом в руках Валеры.

– Люблю ковыряться в таких вещах, – и, поставив на край столика поднос, Валера сгреб детали в целлофановый мешок и спрятал в бар.

– А чем ты, Валера, занимаешься?

– Товаровед я. На торговой базе работаю, – разливая водку в граненые рюмки, ответил он. – Может, лучше потанцуем? – добавил чуть позже, включая медленную музыку, и, поставив рюмку на столик, не дожидаясь ответа, схватил ее за талию, прижимая к себе, затем, целуя легонько в щеки, перебрался к сочным губам. Она не сопротивлялась. Не сопротивлялась, когда он, касаясь ее тела, снял с нее блузку, расстегивая возбужденными пальцами лифчик, не сопротивлялась, когда он, расстегнув ее джинсы, стянул их вниз, оставив в одних тоненьких трусиках. Наоборот, помогала ему расстегнуть и снять рубашку, расстегнуть и снять брюки, оставив в одних плавках. Он не стал класть ее ни на диван, ни на кресло, а прижал к стене, крепко сжимая податливое тело.

В азарте страсти она не заметила, как они остались в одежде Адама и Евы. Не отрываясь от губ и лаская рукой груди, он стал искать вход вовнутрь возлюбленной. Неудачные попытки войти туда заставили ее взять бразды правления в свои руки и направить его в желаемую цель, одновременно прижимая Валерия к себе.

Елена цвела на глазах. Ежедневные походы в кино, на дискотеку, в рестораны стали для нее привычными, втягивали все больше и больше в ночную жизнь города, заканчиваясь в постели с Валерой. Возвращалась домой она часто только часа в два ночи или вообще не возвращалась. Родители забили тревогу. Начались скандалы. Но она прямо сказала: «Я не маленькая и попрекать меня не стоит. С человеком, с которым я дружу, я счастлива».

Однажды в воскресный день, накатавшись на водном велосипеде и накупавшись в глубоком озере на окраине города, Валера осторожно завел разговор в нужном русле.

– Слышь, Лен! Вот ты работаешь в банке, через тебя проходит куча бумаг, а деньги-то где находятся, ты знаешь?

– Почему же нет? Знаю. В огромном сейфе, в отдельной комнате с зарешеченными окнами, куда к окошку запускают строго по одному, и только кассиров, получающих деньги с производства.

– И комната эта, естественно, стоит на сигнализации?

– Не только эта комната, весь банк на сигнализации. А что это ты банком заинтересовался? Ограбить хочешь?

– Если поможешь.

– Ты серьезно? – удивленно посмотрев на Валеру, спросила она.

– А ты хочешь? – ответил он вопросом на вопрос.

– Это невозможно, Валера. При всем уважении и любви к тебе.

– Я романтик, ищущий всю жизнь приключений, мечтающий невозможное обратить в быль, любитель подвергаться опасности на каждом шагу. Почему же не рискнуть, заранее зная, где опасность?

– От меня-то чего хочешь?

– От тебя ничего. Я же не знал, что ты в банке работаешь. Как узнал, вот вопросы и лезут в голову.

С этого разговора прошло несколько дней, пока Валера не возобновил их, спрашивая напрямик:

– Лен, достань схему банка.

– Не буду я этого делать, Валера.

– Ну достань, ради нашей дружбы, долги у меня большие, если не отдам, то я не жилец.

– Какие долги, перед кем?

– Да перед картежниками, продул большую сумму. Клянусь, как расплачусь, поженимся. Ведь я люблю тебя.

– Я тебя тоже люблю, вот поэтому и боюсь. А если попадешься?

– Рассчитаем правильно – не попадусь! Это я обещаю.

Схема, сделанная Еленой на обыкновенном листе бумаги, через неделю лежала у Валеры на столе. Днем банк брать можно было только при разбойном нападении, с устранением охранника и захватом заложников, что не входило в его планы. Судя по всему, в банке постоянно дежурили три милиционера. Чтобы открыть замки сейфа, сфотографированные незаметно Еленой, требовалось не менее пятнадцати минут, плюс пять на замки, ведущие к сейфам, на них можно было подействовать отмычкой собственного изобретения. Замки английского производства со всеми прибамбасами можно было вырезать только автогеном. Проблема встала и с сигнализацией, нейтрализовать которую требовалось в течение двадцати минут. Одному, притом не засветив Елену, все это было не сделать. Нужен был подельник. И он нашелся из числа старых корешей, проходивших по центральному универмагу. Это был Матюха.