Мой любимый солдат

– Молчи! Не говори ничего!

К стоявшей в полный рост Тани, Эрих приполз буквально на коленях. Двумя руками он схватил её за ноги и крепко накрепко сжал их, уткнувшись в них своим лицом. Таня никогда не чувствовала себя такой любимой, такой важной для кого-то. В ней больше не было сил бороться со своим разумом. Чувства взяли вверх и по её щеке покатились слёзы. Она положила свои руки Эриху на плечи, а сама со всей силы закусила нижнюю губу, чтобы не издать ни единого всхлипа. Эрих принялся целоваться её колени, затем спускался ниже и целовал ей лодыжки. Такая нежность свела бы с ума любого человека, даже самого чёрствого. После пары секунд тёплых прикосновений, Эрих поднял свою голову наверх, но так и не встал с коленей.

– Я докажу, что не враг тебе! Я докажу то, что люблю тебя больше жизни, то, что хочу быть с тобой рядом каждую минуту, каждую долю секунд. Только скажи мне, что тебе это нужно…

– …Эрих, я… очень тебя люблю!

В этот момент Таня разрыдалась. Она не просто пустила воду из глаз по своим щекам, она по-настоящему дала волю своим эмоциям и чувствам. Юная красавица, не стыдясь ничего, стала плакать во весь голос, то ли от страха любви, то ли от счастья. На секунду казалось, что Эрих сам вот-вот расплачется, и это было нормально, ведь он так долго ждал, когда Таня его простит. Со всей силы он вновь потянул Таню к себе, и они оба упали, с грохотом, сломав при этом пару веток. Холодная земля уже не казалась такой холодной. Тепло их тел грело не только друг друга, но и весь окружающий мир. Они лежали неподвижно, переплетая между собой пальцы рук. Казалось, что уже ничто не может разъединить их и этот союз, по-настоящему является чистым и светлым. Вокруг стояла немая тишина. Эту безлюдную дорогу, окружённую высокими кустами, они будут помнить вечно. Этот счастливый момент отложится в их общую шкатулку воспоминаний, где уже находится их первая встреча, боязливое, но такое любопытное знакомство, их первый поцелуй, тайные свидания и первая совместная ночь. Теперь расставание – лишь отголосок из прошлого. Но как быть дальше? Что делать сейчас? Вечно стоять на пороге, между любовью и предрассудками– глупо, но как заставить себя жить спокойно, в такие нелёгкие для всех времена?! Эрих потянулся своими губами к Таниным, но это был уже не прощальный поцелуй, это был поцелуй, который начинал их жизнь с чистого листа.

– Ты моё счастье, милая! Я хочу, чтобы ты мне верила.

– Я тоже хочу, чтобы я тебе верила…

–Кажется я знаю, чем раз и навсегда смогу доказать тебе то, что ни в коем случае не причиню тебе вреда.

На мгновенье Эрих задумался, будто сомневался правильное ли решение он сейчас принимает. Подумав немного, он сжал Таню в своих объятиях ещё сильнее и добавил:

– Да-да, я докажу тебе это! Ты должна знать одну военную тайну. Дослушав меня до конца, ты поймёшь, что если бы я тебя не любил, то никогда бы не рассказал об этом.

Таня и Эрих немного привстали и между ними появилось напряжение. Войти в положение Эриха было не трудно, ведь немецкий разведчик многим рискует, делая такие громкие заявления, однако Таня была только рада, ведь именно этого она ждала всё время. Ей безумно хотелось, чтобы Эрих сумел доказать ей свою честность, и она со спокойной душой могла остаться с ним.

– Я полностью во внимании…

ГЛАВА VI

Лунный свет освещал место, где сидели двое влюблённых. Волнение между ними было лёгким и вполне оправданным, ведь раскрыть какую-то военную тайну человеку, находящемуся в команде противника – было очень рискованным и серьёзным поступком. Эрих долго не раздумывал и уже спустя пару секунд он перешёл на шёпот. Взяв Таню за обе руки, он начал смотреть ей прямо в глаза, так нежно, как и раньше, только шептал он ей, уже совершенно другие слова.

– Слушай меня внимательно и запоминай! Один наш полковник, по фамилии Вигман, был назначен ответственным за наступление на Москву, которое должно состояться через два дня.

– Погоди! Ты сказал на Москву? Но по подсчётам, немцы сейчас подходят к Ленинграду, они вот-вот должны атаковать его.

– Не перебивай меня, Таня! В этом и заключается план, разработанный Гитлером. Это классическая игра в три хода. Мы перебили ближайшие деревни под Ленинградом, а затем сами распространили весть о том, что собираемся брать Москву. Советская армия конечно же уверена, что мы водим их за нос и по-прежнему собираемся нападать на Ленинград. Вы ставите туда свои самые сильные войска, а врата Москвы остаются слабыми. На следующий день к четырём часам утра, восемнадцать наших танков въезжают на территорию Москвы и разваливают её за пару минут, пока ваши ожидают нас совершенно в другом месте. Наш уважаемый основатель тоталитарной диктатуры Третьего рейха, готовился к этому захвату с первых недель начала войны. Самые крупные базы с мощнейшими танками находятся в Касселе, моём родном городе, именно поэтому полковник Вигман принимает так много участия в этой операции. Отряд разведчиков, в котором я нахожусь, получил задание проникнуть в советскую столицу одними из первых. Мы должны поджечь местный центр управления, а тем временем, пока всё внимание будет прикреплено к нам, неожиданно начнётся самая сильная атака за всю историю.

Такого поворота событий Таня никак не ожидала. В этот момент она абсолютно без сомнений поверила в каждое слово Эриха, ведь он не мог придумать всё это на пустом месте, более того, наконец, весь паззл сошёлся воедино. Такой расклад событий был действительно выгоден для Германии, поэтому сомневаться было бы глупо. Танины руки затряслись от ужаса. Мысль о том, какой коварный план разработал Гитлер, не давала ей покоя. Подумать только, уже через два дня от Москвы может остаться только пепел и сражение безоговорочно будет проиграно. Зная теперь обо всё, Таня не мола просто сидеть сложа руки. Она срочно должна была предпринять хоть какие-то меры, только вот, что могла сделать семнадцатилетняя санитарка из районной дружины?! Единственным спасением был Эрих, который наплевал на правила военной тайны и рассказал всё Тане.

– Не могу поверить своим ушам! Эрих, но как же так? Ведь это подло…

–А война по сути своей – подлая штука! Зато теперь ты знаешь всю правду, причём практически их первых уст. Теперь я заслужил твоё доверие?

– Заслужил! Далеко не каждый решится на такое. Я очень люблю тебя, Эрих. Только вот, что теперь делать, ума не приложу.

– А что тут сделаешь? От меня ничего не зависит. Остановить сотни солдат я никак не сумею, да и ты тоже.

– Остановить мы не сумеем, но мы сможем предупредить советскую армию.

– Мы?

– То есть не мы, а я!

– Таня, Танечка, запомни, никто не должен узнать о том, кто тебе рассказал об этом!

– Я знаю это, знаю! Я придумаю, как сказать всем об этом. Господи, как же я засиделась здесь с тобой. Боюсь, не догоню теперь своих, а мне это ещё больше, чем раньше нужно.

– Догонишь. Я уверен, что они не ушли далеко. Дальше обрывистая дорога, скорее всего они сделали привал.

Таня подскочила как резиновый мяч, со всей любовью и нежностью, в очередной раз, поцеловала Эриха и тихо произнесла:

– Будь осторожен послезавтра! Когда наши войска узнают о «Тайфуне», у вас вряд ли останется шанс на победу. Я буду ждать тебя рано утром рядом с центром управления, попытаюсь до последнего оставаться незамеченной. Встретимся там, а дальше будем смотреть по обстоятельствам. Пока не известно, какая битва там развернётся.

– Береги себя, любимая!

– И ты берегись!

Ускорив своё движение, Таня побежала прочь от уединённой поляны с кустами, на которой ещё пару минут назад, она находилась вместе с Эрихом. Ситуация, по её мнению, полностью выходила из-под контроля, ведь она в срочном порядке должна была разыскать девочек и сообщить им о случившемся, но сделать это, было куда сложнее, чем она могла себе представить. Каким-то волшебным образом, Таня должна была поведать всем, что её информация является чистейшей правдой и оспаривать её не имеет никакого смысла. Но откуда-же у простой санитарки такие достоверные данные, касающиеся столь серьёзного вопроса?! Ни одна ложь не приходила ей в голову. Таня бежала вперёд сломя голову, ей казалось, что она уже никогда не догонит всех остальных, но всматриваясь в тёмную даль, она увидела спокойный, приглушённый свет ручного фонарика. «Там они! Мои девочки там! Ещё чуть-чуть и я их догоню. Как же хорошо, что они присели отдохнуть.» С этими мыслями Таня еле-еле спускалась по обрывистой дороге, о которой совсем недавно говорил ей Эрих. Воздух был чистым и свежим. Луна с каждой минутой светила всё ярче и ярче. В паре шагов сидели девочки и их голоса уже отчётливо было слышно. «Я не могу врать! Лучшим вариантом для всех нас будет честность. Я ничего не буду выдумывать, просто скажу всё так, как есть, а там будь, что будет. Только вот…боюсь меня никто не поймёт. Что ж, придётся раскрыть свою маленькую тайну лишь Шуре!» С этими мыслями, Таня подошла к девочкам, которые с ошарашенным видом смотрели на неё. Дважды раскрыть Шуре свою тайну, было весьма идиотским поступком, но не взирая ни на что, Таня решилась на этот отчаянный шаг, посчитав его наилучшим вариантом в сложившейся ситуации.

Раннее утро дарило прохладу, которая всем своим видом показывала, что приближается глубокая осень. На небе виднелись облака, а на землю оседал лёгкий туман. Московские улицы оставались такими же пустыми, как и прежде. Мирное население делилось на две основные группы: одни были готовы к суровым боям за честь своей родины, другие же прятались в самых разных местах, остерегаясь нацистов. Основное количество этих людей составляли молодые мамы со своими детьми и старики, которые разумеется были не в силах постоять за себя, не говоря уже о том, чтобы идти на героические подвиги. Этот весьма неприметный день ничем не отличался от предыдущих, если бы ни одно маленькое «но». Сначала было трудно поверить в то, что никому неизвестные санитарки, в один из дней, придут на рассвете в городской совет и сделают громкое заявление. Да-да, именно так и было. Таня Иванченко без объяснений стала умолять своих подруг поверить ей на слова, и только старшая медсестра Шура Фролова удостоилась чести знать всю правду. Времени на разбирательства было крайне мало, поэтому Шура пообещала позже отругать Таню за её обман и за то, что та вновь спуталась с Эрихом, а пока она дала командование двигаться вперёд. Девочки и представить себе не могли какие трудности ждут их впереди. Самым главным до последнего оставалась необходимость грамотно объяснить всё правительству. К счастью, дойдя до Подмосковья, дружина встретила Николая Семёновича, который имел дюжину знакомых в политической и военной сфере, а благодаря громкому имени покойной Зинаиды Ивановны, девочки сумели донести свою новость до главнокомандующего московской армии. Времени оставалось всё меньше и меньше. Всего за одни сутки Москва была полностью подготовлена к нападению врага. Танки были расставлены по всей её территории, воздушная авиация была наготове, а тысячи русских солдат перезарядили свои автоматы и с криками «В бой» жаждали сломить противника. Секретная операция «Тайфун» была провалена, ведь немцы только подходили к вратам Москвы, а шансов на победу у них уже не было. Всё разрешилось наилучшем образом для советской армии. Адольф Гитлер рассматривал взятие Москвы, столицы СССР, как одну из главных военных и политических целей операции «Барбаросса». На сегодняшний день возлагались большие надежды, так как именно в этот день немцы планировали совершить атаку. Так называемый «Тайфун» должен был проложить начало к финальной цели. На часах было четыре. То самое время, когда на Москву вот-вот должны были напасать. Вот и наступил тот страшный день, когда в смертельную схватку вступят два сильнейших противника. Вооружившись острозаточенным ножом, Таня затаилась рядом с центром управления, так как они и договаривались с Эрихом. Она не знала сколько будет ждать его здесь, но одно она знала точно – он придёт, несмотря ни на что! Сердце юной девушки стучало в бешенном ритме. И дело было вовсе не в любви, о которой поэты веками слагали стихи, Тане просто было страшно от того, что в ближайшие минуты она невольно будет наблюдать за ужасом, исправить который никто не в силах. Время тянулось медленно, но первые взрывы долго не заставили себя ждать.

Бронебойные фашистские танки въезжали в город на больших скоростях. В воздухе раздался первый выстрел со стороны немцев. Русский главнокомандующий шестого батальона, генерал пехотного подразделения Анатолий Карасёв, тотчас же выдал приказ о блокаде центрального здания обороны. Русские солдаты незамедлительно шли в бой. Начиналась сильная схватка, в которой, как позже выяснилось, погибло более сорока тысяч русских солдат и около семидесяти тысяч немецких оккупантов. Крики и мольбы о помощи доносились с разных сторон. Немцы брали пленных, и это зрелище было ужаснее чем рядовые выстрелы. Невысокая женщина среднего возраста, мчалась напрямик к своему одиннадцатилетнему сыну, который в одиночестве сидел в сыром подвале. Она несла ему немного еды, как вдруг сзади раздался выстрел оружия. Она обернулась и увидела перед собой громадный танк, испачкавшийся в пыли. Позади него бежало десять солдат. Они кричали и размахивали руками, но ни одного слова бедная женщина так и не поняла. Двое немцев подбежали к ней и схватили её за руки, затем поволокли её к какому-то автомобилю, в котором уже находилась пара пленных. А её сын, смирно сидевший в подвале, даже не подозревал о том, что любимая мама, несущая ему кусок хлеба, больше никогда к нему не вернётся. Бедный мальчик остался совершенно один, не зная, что же будет дальше. Таких случаев было много. Ожесточённая схватка перерастала в насилие. И хотя немцы были ошарашены тем, что Москва подготовилась к их визиту, сдаваться они были не намерены. Крики доносились отовсюду. Время приближалось к полудню, а подытоживать было ещё нечего, ведь военные действия были в самом разгаре. К этому времени Эрих и его товарищ по службе Йохан Шрайер должны были проникнуть к главному центру городского управления и поджечь его, но парни где-то запропастились. Всё это было дело рук Эриха, ведь он единственный кто знал, что охрана будет стоять повсюду и поджигать центр не имеет смысла, ведь задуманному всё равно не суждено осуществиться. Эрих отвлекал Йохана, как только мог, в итоге он специально завёл его на другую дорогу, которая вела к озеру, но никак ни к центру управления. Он ссылался на то, что заблудился, и парни вместе стали искать другой путь, опасаясь того, что русские солдаты найдут их. Советская армия не теряла времени даром. Ещё прошлой ночью они расставили сотни ловушек и капканов, чтобы поймать врага. Воздушная авиация сбрасывала на землю взрывчатки, благодаря которым фашистская армия сокращалась на глазах. Немцы держались стойко. Их безусловно подкосил факт о том, что вся запланированная операция была рассекречена, но они продолжали бороться, применяя свои самые крайние меры. Непонятным оставалось лишь одно, каким образом вся Москва узнала о безупречном плане Гитлера. Кто же предал свою родину и сдал себя с потрохами?! Никто не знал о мотивах лазутчика.

Таня сидела в засаде уже несколько часов. Изнемогая от страха и усталости, она всё больше и больше начинала переживать за Эриха, который не спешил появляться в назначенном месте. Центр управления был окружён офицерами и рядовыми бойцами, которые держали в руках перезаряженные автоматы. Таня понимала, что оставаться здесь дальше, будет глупо, ведь очевидно, что Эрих не придёт, а значит всё это время было потрачено впустую и Таня могла бы спасти десятки человеческих жизней. Ползком она стала пробираться через деревья, стараясь, чтобы даже свои её не заметили. Спустя пару минут она встала на ноги и со всех сил побежала вперёд. Вдалеке слышался свист пуль, поднимая голову можно было увидеть струящийся дым, при виде которого замирало сердце. Таня вбежала в небольшой переулок между тремя старыми общежитиями. Запыхавшаяся девушка остановилась, чтобы отдышаться и унять лёгкую боль в правом боку. В переулке было безлюдно и тихо, наверно потому, что сама улица давно была непригодной для жилья, а с приходом войны она и вовсе опустела. Откуда-то сзади послышались грубые мужские шаги. Испугавшись, Таня забежала в подъезд и прикрыла за собой деревянную дверь. Навострив свой слух, она пыталась понять о чём идёт речь, но у неё ничего не получалось. Двое мужчин говорили на немецком, не подозревая о том, что за ними наблюдает малолетняя русская санитарка. Одним глазом Таня подглядывала через узкую щель. Мужчины привлекали её взгляд с ног до головы. Оба они были одеты в военную форму. Один из них был среднего роста, худощавый, со светлыми усами и бородой. Другой был немного выше, полноват, с большими и сильными руками, в одной из которых держал оружие. На его лице был небольшой шрам волнообразной формы. Густые тёмные брови были нахмурены. Он размахивал своими кистями и грубо разговаривал со своим собеседником.

– Wie viele Handgranaten haben wir noch? (Сколько ручных гранат у нас осталось?)

– Ungef?hr zehn. (Около десяти)

– Sehr wenig. Wo ist Colonel Wigman? (Чёрт, это очень мало. Где сейчас полковник Вигман?)

– Ich wei? nicht. (Я не знаю.)

– Du hast mich belogen, Herr Shtolcman! (Ты подставил меня, господин Штольцман!)

– Warum? Ich wei? nicht, wer von unserem Plan erz?hlt. (Почему? Я действительно не знаю, кто рассказал о нашем плане.)

– Ich auch. Warum ist die Steuerzentrale nicht verbrannt? (Я тоже не знаю. Объясни почему центр управления до сих пор не сожгли?)

– Ich wei? nicht, wo Erich Remer und Johan Schreyer. (Я не знаю где сейчас находятся Эрих Ремер и Йохан Шрайер. Они должны были это сделать пару часов назад.)

– Stopp! Sie konnten es jemandem sagen? (Остановись! Они могли рассказать кому-нибудь о нашей операции?)

– Ich denke nicht. (Я так не думаю. )

– Sonderbar! (Странно!)

– Letzte Nacht Remer war nicht in der Zentrale. (Хотя, подождите…Прошлой ночью Ремер не ночевал в нашем штабе, а появился лишь утром.)

– Wo war er? (Где он был?)

– Niemand wei?. (Никто не знает.)