Дни за Гранью

– Считай, что да. Пойдем отсюда, – стараясь не смотреть в глаза парню, ответил боец.

– Куда? – не двигаясь с места, спросил парень.

– Пока на пост, там безопаснее. Здесь подстрелить могут. Дождемся смены, сейчас подойдет, у меня день короткий, потом на кухню. Ты ведь не ел ничего?

– А, да, не ел! – обрадовался турист. – Слушай, а чего ты не отвечал? Ты прям сам не свой был, стоял пялился… я там наговорил всякого… – как бы извиняясь, сказал турист.

– А, это ты про козлов? Ничего, бывает, – просто ответил монолитовец. – Зови меня Дым. Хорошо что хоть кирпичом не заехал.

– Да, не догадался, – признался новичок.

Монолитовец облегченно хохотнул.

– Успеешь еще.

– Меня Володя зовут, – вспомнил, что не представился, парень.

– Тебя пока только Турист зовут, – негромко поправил его Дым.

В дом заходить не стали, Дым остался стоять, придерживая СВД на сгибе локтя, а Турист присел на корточки, облокотившись спиной к дереву, и блаженно закрыл глаза. Напряжение всего утра отпустило его, оставив ощущение, что сейчас все исправится, надо только проявить терпение и подождать, а большие дяди отправят его туда, откуда он пришел. И пусть немного с опозданием, но ведь это такое приключение, в которое никто не поверит, даже он сам со временем. Один контролер чего стоит. «Кстати, фляжка. Надо будет не забыть забрать, на память». Турист проверил засунутую с натугой в карман куртки фляжку контролера.

– Слышь, Дым, а что это за беда такая была? Ну, трава эта…

– Мы его «горохом» называем, живая колючая проволока.

– Удобно. Не ржавеет, вида не портит, и пока не наступишь – не поймешь. Здорово придумали. Свой-чужой распознает?

– Нет. Хватает все, что движется. Только на дождь не реагирует почти, чувствует.

– Ну и хорошо… – ни о чем и обо всем сделал вывод Турист, чувствуя острый голод, который легкой слабостью в ногах и руках уже давал о себе знать.

Минут через двадцать подошел другой такой же боец Монолита с СВД, и на этот раз бойцы молча, едва глянув друг на друга, разошлись. Турист двинул за Дымом, без предисловий зашагавшим на выход из леска. Чувство иррациональности и неестественности поведения монолитовцев на этот раз вызвало тревогу.

– Слушай, а чего вы не разговариваете? – спросил он.

– Разговариваем, – спустя некоторое время, словно отвлекшись от размышлений, ответил боец.

Через некоторое время они той же дорогой вернулись к двери. Костер, оставленный Туристом на земле, еще не прогорел, и посреди небольшой белой тарелки пепла гнездились черные угли. Непрогоревшие ветки торчали хвостами из кострища, незначительные остатки поломанных ветвей нетронутыми лежали ровно в таком же положении, в котором он их оставил. На этот раз толстенная металлическая дверь, открывшаяся перед Дымом, вежливо продержалась, пока немного оробевший новичок полностью не вошел внутрь. За секунды до полного закрытия двери далеко внизу, у основания бетонной лестницы с узким парапетом, зажглись две лампы накаливания, от них гирляндой зашлись лампы поменьше, до самого выхода, у которого они сейчас стояли. С непривычки от такой неестественной длины лестницы – метров пятьдесят, не меньше – слегка закружилась голова, кроме того, ступени были сделаны более широкими, что было непривычно. Видимо, такая форма ступеней была удобна для шагающих в экзоскелетах бойцов, чей металлический башмак не уместился бы на обычной ступеньке и мог привести к падению. Вдоль парапета тянулся поручень из сплошной толстой трубы, гораздо более толстой, чем можно было бы ухватить рукой. Стены, грубо оштукатуренные и неокрашенные, еще хранили следы мастерков, царапины и другие отпечатки, сделанные когда-то во влажном растворе. Видно было, что проходом начали пользоваться, не дождавшись его полной готовности, и вообще не акцентировали внимание на оформление. Глядя на размеренно покачивающуюся спину Дыма, они наконец подошли ко второй двери, выглядевшей так же, как и первая. Уши заложило, как в метро. Вторая дверь открылась с едва слышным вздохом разгерметизации. Воздух внутри был суше и теплее, начинавшего было трястись от холода Туриста тряхнуло сильнее, но уже от перепада с плюс десяти-пятнадцати до плюс двадцати с лишним комнатной температуры. Первое, что услышал Турист, войдя внутрь, это приглушенная расстоянием человеческая речь. Оглядевшись, он увидел открывшееся ему огромное широкое помещение, практически со средних размеров спортзал, со множеством скамеек и столов, за которыми сидели монолитовцы. Пол, сделанный из чего-то, напоминающего белый кафель, глушил шаги, а потолок, до которого было метров пять, напоминал натяжной. Помещение хорошо освещалось лампами, скрытыми за полупрозрачными пластинами навесного потолка. Вдоль стен располагалось множество металлических огромных конструкций. В основном это были пустые металлические полки, на которых лежали с десяток разных шлемов и оружие.

– Это столовая, – сказал Дым, – вон там подносы, – он указал пальцем правее, – а дальше окошко. Подойдешь, там тебе все дадут.

– Ага, хорошо, – вперившись в стопку блестящих металлических подносов, сказал парень. – А где у вас тут руки помыть можно?

– Туалет здесь, – взмах руки влево, – и куртку сними.

Кивнув, парень двинулся в сторону уборной, изумленно разглядывая все, на чем мог задержаться взгляд. На широких металлических полках блестели забралами или защитными масками боевые и тактические шлемы, потертое оружие блестело ни с чем не сравнимым натруженным металлическим блеском. Несколько человек в гражданской одежде, негромко и редко переговариваясь, не спеша ковырялись ложками в тарелках, почти не обращая внимания на неизвестного. Желудок требовательно вострубил, еще раз крутнувшись, чтобы хозяин не забывал, что от него сейчас требуется. Добравшись до туалета, турист старательно вымыл лицо и руки квадратным серым мылом без запаха, пригладил пятерней волосы и, посмотревшись в зеркало, только сейчас заметил, что мошки по периметру зрения практически исчезли, редко напоминая о себе единичными всполохами. Поскорее вернувшись в столовую, он кинулся к подносу, а с ним уже к раздаточному окну. Неуверенно заглянув в окошко и поставив поднос, он увидел невысокого краснощекого полного парня, приподнявшего брови при его появлении.

– Чего тебе?

– Мне поесть, – смутившись и неловко чувствуя себя, ответил парень.

– Это понятно, что поесть. Рацион или стандарт? – спокойно спросил выдающий.

Турист обернулся, ища Дыма в надежде, что тот подскажет что-нибудь. Дыма с большим трудом он нашел, тот сидел без шлема и верхней части бронекостюма в одной серой водолазке, но к нему спиной и достаточно далеко, а кричать и привлекать внимание всех присутствующих новичок не хотел.

– Стандарт, – ответил он, пожав плечами.

Поднос исчез и через несколько секунд вернулся с тарелкой супа, тарелкой пюре с двумя огромными дымящимися котлетами, маленькой миской салата, накрытой несколькими ломтями серого хлеба, и двумя стаканами розоватой жидкости, похожей на компот и кисель одновременно. Стараясь не выдавать своего волнения, Турист кивнул и, крепко перехватив поднос, пошел к Дыму. Усевшись рядом и скинув куртку, он решил кушать культурно и аккуратно и, вооружившись ложкой и вилкой, принялся за еду. Суп он почувствовать не успел, только ощутил, что он был горячий. Необычное чувство голода и аппетита заставило забыть его о всех правилах приличия. Нещадно молотя ложкой по тарелке, чередуя две ложки супа с укусом куска хлеба, парень в мгновение ока уничтожил первое. Еще пару минут он давился сочной котлетой, хлебом, салатом и пюре, пытаясь засунуть все это одновременно в рот. Наконец прожевав половину второго блюда, он догадался запить это киселем и только после этого обнаружил внимательный взгляд Дыма.

– Мда… – сказал он, глядя на в очередной раз смутившегося молодого человека. – Зона, Зона… В следующий раз рацион бери. Специально для таких, как ты.

– А… шпашибо, – кивнул Турист, говоря с набитым ртом. – Приятного аппетита, – с опозданием пожелал он.

Дым кивнул.

– Поешь и ляг поспи. Можешь там, в углу, – он указал на дальний, левый от входа, угол. – Там меньше мешать будут. Как проспишься – подожди, я приду, поговорим.

– Хорошо, – согласился парень и, выдержав для приличия паузу, вновь вернулся к еде. Впрочем, несмотря на старание есть культурно, скорость, с которой он продолжил уничтожение второго блюда, не уступала скорости уничтожения первого, и еще через пару минут он уже пил второй стакан розоватой, кисло-сладкой, ароматной, прохладной, освежающей, приятно тягучей на вкус жидкости. Допив стакан, он явственно почувствовал, как наполнился его желудок, но чувство легко голода почему-то осталось. Сидящий напротив него Дым тем временем только доел первое и не спеша принялся за второе. Турист первый раз за все время видел его без шлема. Моложавый, лет сорок, сорок пять, с серо-голубыми глазами, смугловатым лицом и поседевшими висками. Правое ухо частично отсутствует, волосы, некогда русые, сейчас практически полностью седые, коротко стрижены. Руки с крупными, отчетливо прорисованными венами и узловатыми суставами пальцев. На левой руке на пальцах, видимо, раньше было наколото имя бойца из четырех букв: Коля, Саша, Витя… да мало ли, но сейчас вместо букв бледными слепыми пятнами остались шрамы.

– Дым, – прокашлявшись, обратился парень, – а откуда у тебя это? – он указал пальцем на собственное ухо, имея в виду отсутствующую часть уха бойца.

– Товарищ откусил, – равнодушно ответил он.

– Как?!

– Хочешь знать? Ну слушай, – Дым отодвинул от себя тарелку с едой и отпил немного из стакана. – Я раньше сталкером был, ходили на пару с другом. Артефакты, оружие, лекарства, в общем хабар разный собирали, где попроще. И разминулись мы с ним возле тоннелей на Свалке, – монолитовец внимательно посмотрел на Туриста. – Свалку знаешь?

– Ну… так это кучи мусора большие, там еще депо железнодорожное тупиковое есть. Некоторые сталкеры там артефакты собирают, – боясь признаться, что вся эта информация из компьютерной игры, сказал парень, веря и не веря самому себе и собеседнику.

– Да, примерно так, – подтвердил Дым. – Он как-то от меня отстал, или я куда провалился, в общем остался я один, в тоннеле. Из света только налобник, ПДА не берет, детекторы радиацию собирают, но аномалий нет. Несколько часов я ходил, пока наконец выход нашел, уже ближе к Свалке. Вижу, он лежит возле воронки, на спине. Я в ПДА, ПДА мне его желтым рисует, не узнает значит, мутантов нет, а несколько аномалий четко видит. Я к нему, зову его по имени, а он стонет, ну я четко вижу, что он – это он, бросаюсь к нему ощупать да поднять, только слышу, мычит он что-то. Я и склонился над ним, а он меня хвать за ухо и сильнее мычать. Еле вырвался, гляжу на него, а это друг мой, только уже зомбированный, ни говорить, ни встать, ни сесть не может, вроде как узнает меня, напрягается сказать что-то, а не может, – Дым отхлебнул еще немного, – жуть.

– И что? – перестав дышать от напряжения, спросил Турист.

– И что… пришлось застрелить. Куда мне его девать, не оставлять же.... таким.

– Жаль, – выдохнул парень. – А почему… в смысле, что с ним случилось?

– Контролер. Они такие места любят, где темно и крыша над головой. Обычно, когда их замечают по сети, сразу разбрасывают, а тут, видимо, мы первые встретили… точнее друг мой.

– Но здесь же есть контролер, я видел, – вспомнив о фляжке и сделав внутри пометку наполнить ее на всякий случай водой, сказал Турист.

– Здесь другие. Если хочешь, здесь умные, в сознании, а там, в Зоне, дикие, кто откуда выберется, кто-то мутирует, потом, аномалии есть, этому делу способствующие.

– В смысле?

– Что в смысле? – переспросил Дым.

– Как способствующие аномалии?