Освобождение бессмертия

Медленно наступало утро. Дик посмотрел на трофейные, как и все, что было у них, часы. Пора отвозить следующий десяток. Погрузив, он повез их к месту передачи. Молча оставил БМД у ограждения и, не оглядываясь, ушел, прекрасно чувствуя все спиной. Но его окликнули.

– Послушай, брат!

Дик обернулся. Недалеко от разгружаемой техники стоял человек с бородой в белом халате. Сделав жест рукой, человек отошел от основной группы, приглашая Дика отойти вместе с ним в сторону, что зомби и сделал.

– Послушай, Старший Брат. Что с ними? Скажи, чем мы можем их лечить?

– Они не больны. Это скоро пройдет. Само.

– Послушай…

– Поверь. Скоро. Все. Пройдет, – сказал зомби таким тоном, что человек попятился назад и невольно перекрестился.

Не говоря больше ни слова, зомби отвернулся и, освещаемый блекнущей под светлеющей полоской неба луной, удалился в глубь чащи.

***

Голубоглазый сидел за своим столом в кабинете здания министерства по чрезвычайным ситуациям. Его должность, которая звучала расплывчато и обтекаемо, – куратор закрытых зон – не обращала на себя никакого внимания людей, не понимавших, о чем идет речь. На прикрепленной к двери позолоченной табличке было выведено: «Алексей Викторович Худных». Лица же, имевшие информацию о деятельности этого небольшого отдела, заходили в кабинет только по приглашению, либо после долгих обращений с их стороны, либо после специального указания министра.

Вы спросите: так чем же занимался Алексей Викторович Худных? Он занимался бизнесом. Зона – неисчерпаемая кладовая для избранных и для сильных мира сего. Артефакты, таскаемые сталкерами из аномалий и продаваемые в баре за копейки, стоили здесь столько же, но на два ноля больше; разработки и изобретения тамошних умельцев, сделанные на коленке, стоили баснословных денег. Именно поэтому сталкерству в Зоне давали зеленый ход, именно поэтому закрывали глаза, да и что говорить, сами продавали оружие, именно поэтому была налажена схема поставок продовольствия и медикаментов, бронежилетов и составных частей для экзоскелетов, приборов ночного видения, экспериментальных детекторов и прочего, что постоянно пожиралось самой Зоной вместе с человеческими душами и жизнями. Сталкеры, кроме добытчиков артефактов, сами по себе являлись бесплатным материалом для испытания новых образцов оружия, боеприпасов, медикаментов. Именно отсюда росли ноги у всех разрешений на проход на закрытую территорию и обратно. Сюда ежемесячно стекали налоги с блокпостов, сдираемые с вольных сталкеров дежурными смен, сюда приходили отчеты информаторов, сюда приходили сводки последних крупных событий в Зоне, отсюда приходили заказы на артефакты барыгам всех мастей. Это был очень хороший бизнес. Крайне прибыльный. Алексей Викторович, этот голубоглазый дипломат и подковерный борец, крепко держался за это место, хорошо пригрел и себя, и всех заинтересованных в нем лиц. Ведь вряд ли кто сможет отказаться от артефакта «душа», когда инсульт или инфаркт дает предпоследний свисток. Голубоглазого любили и холили, голубоглазый был любимчиком олимпа, где местные боги понимали, насколько может быть дорога? ложка к обеду, если ложка из Зоны, а количество этих ложек, читай артефактов, измеряется штуками в год.

Вот теперь вы понимаете, какого рода человек находился в кабинете. Напротив него с хмурыми лицами сидели два одетых в дорогие костюмы человека: один крепкий, коренастый, невысокий азиат, горячий и порывистый как огонь. Другой – высокий с коротко стриженными кудрями блондин, широкий в плечах, спокойный как лед, с такими же холодными глазами. Сагитай и Яков. Алексей мрачно читал напечатанное на листе донесение. Последний аврал в Зоне с появлением новых зомби уничтожил практически всех его информаторов, так неудачно пытавшихся расследовать по его приказу это дело, когда оно еще не принимало такой скверный оборот. Теперь же информация говорила о том, что Свобода, объединив все силы сталкеров в Зоне, сломала так называемое Братство и завела крепкие узы торговых отношений с Воскресшими – вполне себе обычными зомби, восстающими после смерти. Хуже всего было то, что Воскресшие смогли самоидентифицировать себя, и теперь у них есть своя неприступная база под Копачами, которая сверху занята Свободой, а сами Воскресшие снабжаются оружием и провиантом. Эти новые центры сил перевесили ручной Долг, «Янтарь» и наемников, и если сейчас не связать им руки и ноги, а говоря дипломатическим языком, не договориться на берегу, то бизнес может переплыть в другие руки, а этого голубоглазый допустить, разумеется, не мог.

У Алексея были козыри в рукаве. Да, он не стал вмешиваться в уход Гудина Трофима в стан Свободы (в этом вообще-то и не было никакого его интереса), но он сам подписывал бумаги, касающиеся перевоза части аппаратуры с «Янтаря» на Армейские Склады. Бумагам, дошедшим до него, дал начало бывший лидер Свободы Гипс. Кроме того, так или иначе голубоглазый всегда санкционировал прошения от Гипса (разумеется, в обмен на ценные артефакты и работающие схемы изобретений) – в этом был его личный интерес. Но сейчас… сейчас нужно выходить на сцену и встречаться не с каким-то Водопьяновым и Рожком, а с Якорем, который, кроме реальной силы в Зоне, представлял также и мозги группировки, работающие в некоторых моментах на порядок эффективнее «Янтаря». Он отложил бумаги.

– Все проверили? Встреча подтверждается на сегодня?

– Так точно.

– Эх, лошары, лошары… – сказал он, глядя на и одновременно сквозь Сагитая и Якова. – Это же надо было так Гудина не просчитать. Сожрал он вас как Тузик колбасу. Оставил с носом… первый класс, штаны на лямках… воины…

Сагитай и Яков потупились.

– Остались бы у него в доверии, работали бы мы с ним напрямую, да он бы еще и с Якорем нам помог, повлиял бы, – голубоглазый сделал паузу, отведя глаза в сторону. – Ладно, что теперь делать? Теперь самому надо вопросы решать, даже не знаю, брать вас собой или нет.

Бойцы виновато смотрели на него, словно спаниели, упустившие куропатку.

– Ладно, – еще раз сказал он, слегка пристукнув ладонью по подлокотнику кресла. – Будем показывать, кто мы есть.

Один из бойцов прижал бусинку наушника к уху.

– Вертолет готов, можем выезжать.

***

Разбивая винтами воздух Зоны, на вертолетную площадку Армейских Складов приземлился Ми-8 с бортовым номером 223. Из него вышли три человека: двое в камуфляже, один в неуместном здесь деловом светло-сером костюме. Их встречали бойцы группировки в экзоскелетах. К прибывшим подошел человек и повел их к двухэтажному зданию, где находился кабинет лидера группировки.

Якорь ждал в своем кабинете. Стульев для гостей уже было три, на столе только графин с водой, крышку которого образовывал перевернутый вверх дном граненый стакан. Стол справа от двери был пуст. В дверь постучали, и вошли трое. Двух из них он признал сразу, а зашедшего вторым голубоглазого полноватого человека видел впервые, но ему хватило и пары секунд чтобы понять, что к нему зашел серьезный игрок.

– Здравствуйте, Якорь, – сказал голубоглазый. – Алексей Викторович, можно Алексей.

Якорь пожал ему руку и поздоровался со вставшими рядом бойцами.

– Здоро?во. И вам, хлопцы, не хворать. Садитесь. Воды? – предложил Якорь, скрывая улыбку в усах.

– Спасибо, не откажусь, – сказал голубоглазый, сам налил полстакана и выпил до дна.

Непонятно, почему, но этот жест гостя расположил к нему хозяина встречи. Ведь из этого стакана пьют все, кто хочет: и сам Якорь, и простые сталкеры, зашедшие сюда по делу. Стакан моется день, через день, когда Якорь посчитает это нужным, но кристально чистым его назвать было нельзя.

– Ну, рассказывайте, чем обязан, – доставая сигарету, спросил Якорь. – Куришь?

Голубоглазый отрицательно покачал головой.

– Бросил.

– Ясно… ну, тогда и я обожду.

– Мы раньше работали с Гипсом. Его потеря, можете мне верить или не верить, очень болезненна и для меня лично, – сказал гость, глядя в пол, не позволяя себе расслабиться и облокотиться на спинку стула. – И сейчас, поскольку его не стало, я приехал для… – Алексей слегка развел руками, – знакомства и налаживания отношений.

Якорь с едва заметным сомнением покачал головой.

– У меня в списках Алексея Викторовича нет.

– Я не записан под этим именем. Я записан как ООО «Бриллиант», как ОАО «Квалитет», как концерн «Энигма».

– Ого! – Якорь немного смутился, что не ушло от цепкого взгляда гостя, который тут же расслабился, принял непринужденную позу, облокотившись на спинку стула.

– Мы ваши основные клиенты, ваши поручители и ваше снабжение. И раз я прилетел к вам сам, это значит, что работать с вами я планирую всерьез. Мы помогали вам, вы, чего уж греха таить, оказываете услуги нам.

– Ясно, понятно, – спокойно ответил Якорь. – Что ж, я так понимаю, что не все так просто, раз ты сам сюда прилетел. Проблемы?

Голубоглазый оценил проницательность Якоря, которая скрывалась под грубой маской мужика. Этот сталкер действительно не дурак, прекрасно знает ценность своей группировки на сегодняшний день и, возможно, даже нашел альтернативных покупателей. «Не опередил ли меня Харипов Ж. К? Этот противный подхалим из министерства промышленности и торговли?» – мелькнула мысль у голубоглазого.

– Верно, есть у нас проблемы. Такие же, как и были у вас. Зомби пересекли периметр и теперь скрылись в лесу недалеко от населенного пункта Иванково.

– Когда? – подскочил Якорь.

– Вчера ночью.

– Так уничтожьте их! Они же сейчас всех переиначат! Там двое-трое суток надо. Пропавшие есть?

– Есть. Десантная рота. Семьдесят пять человек плюс десять кинологов.

Якорь вскочил на ноги и в возбуждении прошелся несколько раз возле стола, растирая глаза и рот рукой, пытаясь привести мысли в порядок. Это удавалось плохо. Наконец Якорь сел на место и, налив себе стакан воды, опрокинул его внутрь себя.

– Бомбите, бомбите их, Алексей. Иначе скоро будет поздно. Не жалейте огня, сожгите, но не приближайтесь. День и ночь, всем, чем можно.

О том, что гнус начал выдавать зараженных, а военные развозить их по госпиталям, голубоглазый не знал. Во-первых, это было уже вне его юрисдикции, во-вторых, ему казалось, что лидер Свободы преувеличивает опасность, чтобы раздуть свои собственные заслуги в победе над этими зомби. В конце концов, они же с горсткой мужиков смогли как-то выбить зомби с территории Ростка, без всякой артиллерии, авиации и прочего.