Освобождение бессмертия

Часы показали почти восемь вечера. Время отдавать тела, согласно уговору. Дик сел за руль БМД, братья вповалку заняли места, притворившись без сознания, положив также двоих послушников. Зомби двинулся, оставив пятерых послушников без присмотра под кустами. Там, у окрепшего ограждения колючей проволоки, под светом ненужных еще прожекторов он вылез из боевой машины, к которой тут же побежали с носилками одетые в полные костюмы химической защиты люди. Они вытащили лежащих без сознания бойцов, перенесли их в два военных медицинских грузовика, и скоро те, покачиваясь на ухабах, отправились в назначенные полевые госпитали. Но доехать до места им было не суждено. Ранее Дик разведал при помощи квадрокоптера точное расположение артиллерийских расчетов, и теперь оба грузовика, проехав чуть более километра, остановились. Из медицинских будок выскочили зомби и, запихав водителя внутрь кабины, повернули грузовики один вправо, а другой влево, двигаясь по неявной, свежей полевой дороге в сторону двух развернутых артиллерийских бригад.

Это уже невозможно было остановить. Ни пересекающий границу Зоны на втором вертолете голубоглазый, кричащий в телефон о немедленном открытии огня по квадрату и требующий немедленно уничтожить выданных зараженных в госпиталях, ни вторящие ему практически параллельно оба министра и генералы, ни командиры и дежурные расчетов залпового огня, ни медицинский персонал госпиталя. Послушники, закончив обращение, начали открывать глаза в госпиталях.

Военные медицинские госпитали близ населенных пунктов Ваховка и Макаровка наполнились десятками зомби, уничтоживших весь персонал. Среди четырех десятков зомби каждого госпиталя появлялся свой лидер, пока еще не понимающий, что происходит, определяющий только свой – чужой, но неутолимо желающий, чтобы своих стало больше, как можно больше. Отряды новообращенных вышли из госпиталей, встретив сначала неуверенный и не верящий отданному сверху приказу огонь военных, но после того, как под зомби начали расходиться черные круги смерти, а первые настоящие люди падать, огонь стал яростным, сумасшедшим, но коротким. Макаровка, Ваховка пала. Пресыщенные человеческими жизнями зомби, инстинктивно управляемые вирусом, дарили братские поцелуи тем, кто еще мог выжить и обратиться спустя двое с небольшим суток.

Медицинские грузовики прибыли на места дислокации тяжелых огнеметных и ракетных систем. Братья, обезвредив солдат, заразив тех, у кого были шансы выжить при обращении, захватив один внедорожник, пересели на ТОС, «Грады», «Смерчи» и повели их в сторону болот, где уже с новыми обращенными, наблюдая картину происходящего через камеры квадрокоптера, ожидал их Старший Брат Дик. Через полчаса тяжелая техника, гремя гусеницами, многочисленными колесами и шумя моторами, подъехала к линии ограждения, где ничего не подозревающая часть, растянутая вдоль колючей проволоки, только с любопытством отнеслась к приехавшим на минимальную дальность стрельбы бригадам. Дик поднялся и уверенным шагом двинулся к ограждению, подняв руки. Новые братья, подкормившиеся жизнью деревьев и мелких животных, все еще не понимали своего назначения, но, без всякого сомнения, двигались за ним, также подняв руки. Уже привыкшие к появлению этого человека, закрытого с ног до головы и, несмотря на темное время суток, по-прежнему не снимающего темные очки, люди не стали стрелять в него без команды капитана, стоящего за их спинами. Кроме того, стоявшие позади реактивные системы, хоть и не готовые к бою, подсознательно внушали ему ощущение силы и преимущества.

– Я хочу поговорить, – сказал Дик, подойдя к колючей проволоке. – Кто здесь старший?

– Капитан Нечаев, – подошел с другой стороны офицер. – Что касаемо переговоров, сейчас подъедет полковник.

– Сейчас? – удивился Дик, опуская руки. За ним повторили движение братья за его спиной.

– Да, как только наладим связь, – капитан на секунду отвел глаза, соображая, не сказал ли он что-то лишнее.

– Капитан, нам нужна Ваша помощь, – сказал Старший Брат.

– Хотите сдаться? – на лице офицера мелькнула победная улыбка.

– Нет. Нам нужно, чтобы Вы показали ваши карты. У Вас ведь есть карты? – с нажимом спросил Дик, глядя, как дверцы и люки тяжелой техники открылись и оттуда вышли его братья.

Солдаты, повернувшие на звук головы, не обратили на это внимания. Лица выходящих не были освещены, а военная форма не внушала подозрений. Часть из них пошла к пулеметчикам, сидящим за мешками с песком, часть пошла к палаткам, двое встали поодаль от переговаривающейся группы. Лицо капитана стало серьезным. Он смотрел только на Дика, подбирая слова. В его кирзовом складе ума не было вариантов ответа на подобные запросы от безоружного террориста, стоящего в прицеле нескольких автоматов и пулеметов.

– Это не вашего ума дело, Старший Брат, – наконец нашелся он, вспомнив, как представился этот террорист ранее.

Дик сделал знак подошедшим братьям. Несколько человек, стоящих рядом с оградой, упало без сознания. Стоящие за мешками с песком с пулеметными гнездами, также, прикрыв глаза, повалились на пол. Капитан, увидев вдруг рухнувших солдат, схватился за пистолет, но сзади ему на плечо положили руку.

– Советую не шуметь, капитан. Но можешь оглянуться, – сказал Дик негромко.

Капитан обернулся и увидел солдата с лицом, обезображенным коричневыми нашлепками. Солдат хищно улыбался. В этой улыбке было что-то, что заставило зашевелиться волосы на голове от ужаса перед плотоядным зверем, который, еще не убив жертву, находящуюся в спасительном обезболивающем шоке, уже начинает ее есть. Дальше взгляд офицера упал на лежавший вповалку за ним его личный состав, на пустые пулеметные гнезда, окруженные мешками с песком, на недвижно стоящие палатки. Вот так, молча, без шума и возгласа, словно лисы в сонном курятнике, сработали, как он думал, террористы, использующие неизвестное, но невероятно эффективное оружие. Его взгляд потупился, во рту пересохло.

– У меня нет карт, – сказал он сипло, неверной рукой тронув полевую сумку.

– Ты не хочешь нам помогать? – спросил Дик. – Но ты нам все равно поможешь. Сколько тебе лет?

Подошедшие к ограде зомби уже разрезали проволоку саперными кусачками. Колючая ограда с глухим щелканьем перерезалась, словно лопались струны надежды в душе капитана. А страх от вида этого закрытого с ног до головы террориста, который начал снимать очки и балаклаву, с каждым упавшим отрезком заграждения поднимался из глубины души, древний и могучий, начинал душить и бить по коленям, стараясь выбить из них дрожь, прыгая в глаза и забираясь в разум пониманием безысходности и обреченности. Теперь перед капитаном стояло существо: оно может и было человеком, но именно сейчас он понял, что это не террорист, это кто-то другой, это вовсе не человек, это какое-то животное, неуловимо похожее на человека формой, но только прикрывающееся его личиной. Что-то в глубине его желтых глаз выдавало в нем противоестественную любой разумной жизни суть. Капитан чувствовал его взгляд: это был интерес чуждого этому миру существа, страх о котором хранился где-то в глубине его генов, на уровне животной памяти предшественников его предков, на уровне первых клеток жизни, зародившихся на Земле.

Старший Брат шагнул через образовавшийся проход – капитан попятился, но уперся в стоящего позади зомби.

– Так сколько тебе лет, капитан? – еще раз спросил зомби.

– Двадцать девять, – не понимая, зачем это нужно, ответил он.

– А вот ему сколько? – спросил зомби, садясь на корточки рядом с лежащим без сознания молодым пареньком лет двадцати.

– Не знаю… – стараясь унять дрожь, начинающую пробиваться наружу, ответил офицер.

– А сейчас? – зомби приподнял голову парня, и тот на глазах стал меняться.

Молодое курносое лицо как будто спящего человека подернулось сетью морщин, глаза открылись, встретившись взглядом с капитаном, в немом крике черной дырой открылся рот, морщины на лице стали глубже и резче, взгляд, светившийся мольбой о помощи, потускнел и потух, и через секунды перед ним лежал, безвольно закатив глаза, старик в ставшей ему большой военной форме, только непоседевшие светлые волосы напоминали о том, кто это был мгновение назад.

– Прекратите! Зачем вы это делаете… – в ужасе, с которым невозможно было совладать, прошептал офицер, протягивая руку, как будто пытаясь остановить Старшего Брата.

– Так помоги нам, брат, – сказал Дик. – Твои карты у тебя в сумке, мы сами можем взять их, но мы против применения силы, но если хочешь, то… – зомби приблизился и протянул к капитану руку.

– Нет! Не надо! Я все покажу, я все сделаю… – упавшим голосом сказал перепуганный и сломленный ужасом капитан.

Через десять минут Старший Брат уже знал точные координаты всех близлежащих военных частей, госпиталей и блокпостов вокруг Зоны. Ему нужен был хаос, в котором было бы проще перемещаться. Как бывший наемник вместе с другими, близкими к военному делу, братьями он разобрался с системами наведения реактивных систем «Градов» и «Смерчей». Дальность огня «Градов» в сорок километров позволяла ему дотянуться до всех западных, южных и юго-восточных блокпостов Зоны, первой и второй линии оцепления, до госпиталей близ Макаровки и Ваховки, до стоявших военных частей в Осовцах, Кругах и Красятичах. Капитан, поняв наконец, что именно хочет сделать это существо, побледнев, стоял без оружия, понимая, что никакая помощь не успевает к ним, никакой полковник не приедет для переговоров. Отделившись от остальных, к нему подошел Дик.

– Брат, – обратился к нему зомби, – ты хочешь жить?

– Да, – обреченно сказал капитан.

– У тебя есть один шанс. На колени.

Понимая, что сопротивление бесполезно, капитан опустился на колени. Братья остановили приготовления и устремили взгляды на них.

– Целуй руку и можешь садиться в свою машину и ехать. Это все, что тебе нужно, чтобы остаться в живых.

Капитан с надеждой посмотрел на него. Затем быстро поцеловал протянутую руку в коричневое пятно выступающего вируса, поднялся и, не оборачиваясь, быстро пошел, почти побежал к стоящему недалеко уазику. Вскочив в него, он завел машину и с места рванул прочь, только потом сообразив включить фары.

– До встречи, брат. До встречи, – улыбнулся ему вслед зомби.

***

Медицинские грузовики и грузовики для перевозки людей ехали вереницами через дымящиеся и разрушенные ракетными ударами, подло прилетевшими в спину с Большой земли, блокпосты Зоны. Грузовики везли послушников, сотни связанных в сознании и без сознания людей, через почти никем не охраняемые развалины блокпостов. Старший брат определил двух помощников: по кличке Конь, из группировки «Долг» по прошлой жизни, и Лихо – из вольных сталкеров по прошлой жизни. Выдвинувшись на захваченных внедорожниках, они нашли десятки блуждающих в окрестностях разоренных военных госпиталей и не находящих себе применения братьев и объединились с ними. Сейчас Братство снова было в силе, их снова больше сотни, и в грузовиках в Зону для созревания и перевоплощения ехали вповалку, лежа друг на друге, новые сотни послушников. Зомби справедливо полагал, что в Зону, именно сейчас, никто так просто не сунется для зачистки с Большой земли. Ведь на самой Большой земле еще не проведена зачистка. Многих послушников, чье состояние не внушало опасений, Дик приказал прятать по кюветам, в лесных полосах, в оврагах, в камышах болот и мусорных кучах. И пусть РСЗО и ТОС были разгромлены ответным ударом авиации, он мог считать это победой. Братство набирало силу (пусть это были только первые ростки его назначения), но он наконец принес на Большую землю часть Братства, и он сделает все возможное, чтобы его приняли все, кто еще не понимает высший смысл и назначение их существования. Оставшиеся в живых после удара солдаты с блокпостов, если не были ранены, сами выбегали навстречу транспорту, завидя идущие первыми медицинские грузовики. После этого они пополняли ряды послушников, которых уже некуда было складывать, и их оставляли на местах, предоставляя свободу действий. Из раненых и не имеющих сил для перевоплощения зомби высасывали жизнь, оставляя черные трупы на дымящихся развалинах.

На Большой земле остался Старший Брат с четырьмя десятками. Конь и Лихо должны были выйти из Зоны только тогда, когда послушники обратятся. Дик отчетливо понимал, что Братству нужны силы, новые братья и сестры, а времени, до того как войска Большой земли ударят всеми своими силами, уже не вступая в переговоры, у него очень мало. Именно поэтому Старший Брат и еще сорок зомби, рассредоточившись по армейским внедорожникам, отправились за новыми послушниками. Иванково с его населением почти в десять тысяч человек могло стать их первой армией Братства. Нужно только выиграть и дать им время для перевоплощения и пробуждения.

Глава 8. Союз

– Куда это они все поперли? – спросил Якорь, делая первую затяжку на крыльце двухэтажного строения своей базы.

Он наблюдал, как после затяжной грандиозной попойки десятки сталкеров, явно объединенных одной идеей, сейчас собираются в ходку. Те, кто отправляются за хабаром или по заданию, обычно делают это с раннего утра, а с десяти дня сталкеры способны перемещаться только по не имеющим значения делам. Солнце уже пару часов назад поднялось на небосвод, освещая ровным светом строения Армейских Складов. Калмык, голову которого покрывала белая бандана, прикрывая отсутствующий кусок кожи на голове, память о битве на Ростке, стоял рядом, стругая палку. Устранить полностью последствия уродливой травмы головы, едва не стоившей ему жизни, артефакт «душа» не смог, а потому он скрывал недостающий кусок скальпа платком или банданой. Зверолов работал ножом с уверенностью знатока, периодически проверяя на глаз правильность выходящего угла острия.

– На Копачи, – ответил он, отхватив ножом щепу.

– За каким..? – насторожено спросил курящий Якорь, сменив позу с облокотившейся на поддерживающий козырек столб на привычную для него ровно стоящую.

– Ну как за каким… Пойдут к этим нашим Воскресшим узнавать, что да как. Готовиться, так сказать, к загробной жизни, – вроде как удовлетворившись получившейся пикой, ответил Калмык, убирая нож. – Кто-то там брякнул, что места выбирать можно пока при жизни. Вот они и собрались…

Лидер Свободы не нашелся, что ответить. Сталкеры – народ упрямый, а пытаться им что-то сейчас сказать, во-первых, незачем, во-вторых, все равно что бороться с бульдозером. Проедет – не заметит. Одно было не очень хорошо: база оголялась до минимума, оставляя практически только посты, но с другой стороны, гнус свалил из Зоны, и, наверное, можно было не опасаться нападения. То, что гнус орудует на Большой земле, конечно, не было приятной новостью, но по большому счету Якорю было наплевать на это. Когда их гнус сживал со свету, Большая земля закрылась от них, а теперь он у нее в гостях. «Справятся, небось», – докуривая и бросая бычок в маленькую урну, подумал Якорь. У него был вопрос к ребятам сборщикам, Худому и Рваному. Он видел, что они врут про всего сорок оставшихся артефактов: он знал их как облупленных, да и «мух» должно быть намного больше, но тогда в присутствии голубоглазого он и сам не собирался раскрывать все карты, а сорок проданных по круглой цене «мух», а точнее, обменянных на необходимое, вполне достаточно для Свободы на первое время.

Через минуту он был в ангаре возле их дверей. Постучав, он открыл, как правило, не запиравшуюся дверь. Оба парня дрыхли в первой комнате: один на диване, второй – на стопке матрасов. В первой комнате кроме пары верстаков, тисков, работающего холодильника низкого стола и табуретов находились разного рода конструкции, для работы с артефактами, покрашенные, видимо, недавно кисточками в веселые желтые, оранжевые, голубые цвета. От стука двери парни проснулись. Худой, спавший на матрасах, утопая в продавленной его телом яме, приподнял голову. Матрасы он предпочитал по причине того, что диван был для него слишком короток. Рваный, не открывая глаз, спустил ноги с дивана вниз, нащупывая разбитые ботинки, заменяющие ему тапки, повесив голову на грудь, встал и, как будто не открывая глаза, пошел к умывальнику – мойдодыру, где, только ополоснув лицо, открыл глаза.

– О, Якорь, здорово, – поприветствовал он.

– Привет, шеф, – вторил ему Худой.