Видящая

– Нет!! Отпустите меня!! Что вы все смотрите?! Помогите ей!! – не успокаивалась Мелинда. Волна возбуждения прошлась по толпе в то время, как она пыталась вырваться из цепкого кольца сильных рук.

Мел закрыла глаза, и последнее, что она увидела перед тем, как ощутила острую боль в области затылка и забвением, последовавшим после этого, были обеспокоенные лица стариков, склонившихся над ней, которых она рассматривала не более пяти минут назад.

Всё прекратилось. Её окутывала тишина. Разомкнув очи, Мелинда не поверила тому, что увидела. Высоко над головой, через прозрачный купол, виднелось небо. Опять этот проклятый зал.

«Что, чёрт возьми, я опять здесь делаю?» – подумала Мел, пытаясь прийти в себя и понять, как оказалась здесь в горизонтальном положении. Протянув руки, она уперлась в холодное, идеально прозрачное стекло, которое совсем недавно отделяло её от той красивой девушки, похожей на неё саму, только по другую сторону гроба. Болезненное осознание накрыло волной. Теперь уже Мелинда лежала в этом ящике, прекрасном и, как выяснилось, удобном до омерзения. Казалось, что весь этот кошмар никогда не кончится. Закрытое пространство давило на всё её существо, заставляя чувствовать себя ничтожной и… мёртвой?

«Нет, этого не может быть, это какая-то ошибка! Мел, спокойно… Только без паники… Нужно постараться выбраться». Бурный поток мыслей прервал померкший свет, что всё это время лился от небесного свода яркими лучами и теперь пропал, перекрываемый чьим-то силуэтом. Это была она. «Опять она. Прям наваждение какое-то». Незнакомка склонилась над Мел. Волосы струящимися локонами спадали с плеч и касались стеклянной преграды. Она положила руку в том месте, где упиралась кисть Мелинды, точно повторяя контур её ладони. От прикосновения вдруг стало очень тепло, будто и не было холодного препятствия. На лице её более совершенной копии мелькнула грустная улыбка. Опустив руку, девушка начала пятиться назад, во тьму, которая царила за спиной. От чего-то возникало ощущение, что Мел её больше не увидит, и это приводило в отчаяние, как будто частица собственного «Я» откололась и уходила во мрак безвозвратно.

Вдалеке стали различимы звуки, и Мелинда расслышала мужчину, который властным голосом кричал на кого-то.

– И что? У меня есть дела поважнее!

Резкий грохот закрывшейся двери заставил её подскочить.

Всё вдруг исчезло, но приятное ощущение тепла в руке всё ещё сохранялось и действовало успокаивающе. В глазах двоилось и темнело, а голова раскалывалась на части так, словно по ней пробежалось стадо бизонов. Посмотрев на свою ладонь, Мел поняла, что её держит маленькая, бледная, морщинистая ручка, явно принадлежащая старому человеку.

– Да что за ерунда? – Мелинда пыталась сконцентрироваться, и когда всё-таки пазлы окружающей обстановки собрались воедино, она поняла, что не одна. Её внимательно изучали маленькие глазки, вокруг усеянные глубокими морщинами, а на губах старушки светилась добродушная улыбка. Она держала правую руку Мел, слегка поглаживая, будто успокаивая.

– Точнее и не скажешь, – прокомментировала женщина её замечание, продолжая улыбаться. – Признаться, ты здорово меня напугала! Как, впрочем, и всех остальных, до чёртиков! – Уже тихо захихикала она, прикрывая рот ладонью.

Вид у неё был, как у маленькой чокнутой старушки. Классическим такой образ явно не назовёшь. Платье яркого персикового цвета с броским красным орнаментом в стиле хиппи, вышедшее из моды, наверное, лет так тридцать назад. Пальцы сплошь унизаны безвкусными перстнями, а на левом запястье цветная татуировка-бабочка. Седые поредевшие волосы на прямой пробор спадали до плеч тонкими сосульками, среди них виднелось несколько косичек, две из которых, у висков, были подняты и скреплены на затылке.

– Деточка, ты хорошенько стукнулась головой, а потом и вовсе потеряла сознание. Откуда в таком худеньком тельце столько силы? – старушка потрепала Мелинду по руке и, облокотившись об изголовье кровати, на которой Мел и очнулась, продолжила: – Так что тебе лучше ещё полежать, я тебе тут парочку таблеток принесла.

Мелинда подозрительно уставилась на стакан воды и несколько таблеток, лежащих на прикроватной тумбочке, гадая, стоит ли вообще хоть что-то принимать от престарелой ненормальной хиппи.

Убранство комнаты так и кричало о роскоши и больше походило на средневековые покои какого-нибудь знатного вельможи, чем на современное помещение. Мелинду уложили на кровать с прозрачным балдахином, застеленную прохладным белым шёлковым покрывалом, украшенным тёмно-синими узорами. Белые стены были увешаны картинами, которых она не могла разглядеть из-за проблем с фокусировкой. На тёмном паркетном полу распростёрся шикарный ковер, тоже белого цвета, на котором сейчас аккуратно разместились её потрёпанные кроссовки. И, переместив взгляд на свои порванные джинсы и футболку, девушка захотела вскочить с кровати, чтобы ничего здесь не выпачкать.

– Ну же, внученька, выпей! Это не отрава, тебе сразу станет легче. Хотя я то и сама не люблю пить таблетки, даже когда болею – лечусь травами. Кстати, кое-какая у меня даже есть с собой! – она опять захихикала и демонстративно похлопала по своей миниатюрной ярко-бирюзовой сумочке. После этого старушка потянулась руками-веточками за стаканом воды и, прихватив среди нескольких таблеток одну, поднесла их девушке.

Мелинда с настороженностью приняла спасительное средство и, управившись, вернула стакан. Каждое движение давалось ей с трудом.

– Вот и умница! А теперь отдыхай! С горем пополам пережили мы этот день, а тебе, наверное, и того хуже! – произнеся эти слова, женщина положила ладонь ей на плечо и опять легонько, чтобы не причинить боли, потрепала. Но когда, убрав руку, попыталась встать, Мел перехватила её запястье.

– Я хочу всё знать. Я ничего не понимаю. Что это за место? Кто все эти люди? И кто та девушка? – на одном дыхании протараторила Мелинда, боясь, что если сейчас всё не спросит, то никогда уже не получит ответы на свои вопросы. И добавила: – Ну, вы поняли, о ком я.

Во взгляде Мел было столько мольбы и непонимания.

«Значит, он ничего ей не рассказал…» – удивилась про себя старушка.

– Я Кайла. И к тому же, по совместительству, твоя бабушка, так что можешь так меня и называть. Деточка, ты не представляешь, как же я счастлива познакомиться с тобой! – она запнулась, сглотнула ком в горле, а на глаза навернулись непрошеные слёзы. – Я думала, моё сердце сегодня умерло, но это не так. Оно воскресло. Деточка, как же я рада, что ты здесь!

Старушка улыбнулась и смахнула набежавшую слезу.

– Мы с твоим дедом не поверили своим глазам. Да и никто не поверил. Я не могу тебе сегодня всего рассказать, я многого не знаю, а некоторое просто не смогу объяснить. Но мы так ждали тебя и даже не надеялись когда-нибудь увидеть. О, наша деточка!

И Кайла, в порыве нежности, прижалась к внучке. Обвив её руками в ответ, Мелинда отметила, как приятно от женщины веяло восточными пряностями. Потом, резко придя в себя, старушка отстранилась и с улыбкой посмотрела на девушку, пригладив выбившуюся из ярко-розовых волос прядь.

– Ты все узнаешь, по-другому и быть не может. Ах, как же хочется выкурить сигаретку! Я так взволнована! А тебе нужно отдохнуть, пока здесь тихо и все эти снобы уехали. Хорошо?

Когда нескончаемое щебетание старушки смолкло, Мел согласно кивнула в ответ. Она скорее верила «своей бабуле», нежели… Нет, Мелинда пока только хотела верить ей.

«Я бы сейчас тоже не отказалась от сигаретки!» – мечтательно подумала Мел. Но нужно было и вправду ещё отдохнуть, прочистить мозги, потому как она не могла отделаться от мысли, что в скором времени ей понадобится памяти на несколько терабайт, чтобы усвоить всю новую информацию, которая свалится на неё. «То не одного родственничка, то целая отара! Вряд ли на этих старичках список моей новоявленной родни закончится».

Кайла бодро вскочила с кровати и энергичной походкой, прыти которой и первоклассник бы позавидовал, направилась к выходу, потом обернулась с улыбкой и подмигнула, прежде чем закрыть за собой дверь.

«Сумасшедший дом, ей Богу», – подумала Мел, поудобнее устраиваясь, чтобы как следует отдохнуть и набраться сил, тем более, что такая королевская кровать располагает к хорошей спячке.

«Пора!» – эхом в голове доносится. – «Пора!»

Мелинда медленно открыла глаза, пару секунд приходя в себя и вспоминая, где находится. Рядом никого. В голове всё ещё отдавалась неприятная ноющая боль. Со всех сторон окружала непроглядная тьма, только дорожка лунного света, лившегося сквозь окно, стелилась прямо к изножью её кровати. Всё произошедшее за этот день, а может быть, уже и за вчерашний, казалось каким-то запредельным. Только голод нещадно давал о себе знать, возвращая в реальность. Сколько же она проспала?

Девушка приподнялась на локтях, потом села, разминая затёкшее от неудобной позы тело. Опустив ноги на ковер, она нащупала свои поношенные кроссовки и, приблизив один из них к лицу, резко отстранила.

– Фу… Ну и вонь от них, – произнесла Мел под нос самой себе, кривясь и откладывая дурно пахнущую пару в сторону. – Ну-с, где тут у них кухня?

Открыв дверь и выйдя из комнаты, она оказалась в длинном коридоре, основная часть которого подсвечивалась тусклыми настенными светильниками в виде факелов. Каждый шаг отзывался болью в теле, но голод был сильнее. Мелинда осмотрелась. Один конец коридора скрывался в темноте, а с противоположной стороны виднелось высокое витражное окно, кидающее бледные разноцветные блики на лестницу, уходящую вниз. В этом направлении она и решила выдвинуться.

Тихо ступая по ковру, в мягкости которого утопали её голые ступни, Мел дошла до первых ступеней и застыла, любуясь мозаикой на витраже, где красовались переплетающиеся белые розы. Впрочем, уже через мгновение, девушка, не останавливаясь, проскочила один пролет, слушая гулкие шлепки босых ног по холодной деревянной лестнице, эхом отдававшиеся по этажам.

Мимо проплывало множество картин, но из-за темноты совсем не было возможности их рассмотреть. И всё же, решив насладиться зрелищем и таинственностью, которую излучали эти стены, Мелинда сбавила шаг, а лестница словно застыла в воздухе, нарушая все мыслимые и немыслимые законы физики. Мел представляла себя одной в этом огромном замке, воображая, будто всё, что находилось вокруг, принадлежало лишь ей. Девушку так восхитила эта мысль, что она, напрочь забыв о боли, даже перепрыгнула разом последние две ступеньки и, не рассчитав траекторию, звучно шлёпнулась на пятую точку, пожалев, что на этом этаже не оказалось толстого мягкого ковра.

– Чёрт! – Мел продолжала сидеть на полу и растирать ушибленное место, изучая незнакомую обстановку. Взор остановился на тёмной фигуре в огромном троноподобном кресле. Руки человека лежали на подлокотниках, лицо было скрыто тенью. Но она всем телом чувствовала, как он прожигает её своим гневным взглядом. Девушка неуклюже попыталась подняться, со второй попытки это ей всё же удалось, но чувство неловкости сковало все движения, и она, как нашкодивший ребенок, застыла в стойке «смирно», спрятав руки за спиной.

– Э-э-э… Вы не знаете, где тут можно чем-нибудь перекусить? – голос прозвучал настолько жалко и нерешительно, что Мел не сразу поняла, что это произнесла именно она.

– Знаю, – человек поднялся. Он производил впечатление настоящего великана. Подходя к ней ближе, силуэт начал обретать очертания мужчины, а когда лунный свет упал на лицо, Мелинда поняла, что сегодня уже видела его. Тогда он стоял в окружении близких и не смотрел на неё, но теперь Мел в полной мере прочувствовала, каково это встретиться с тяжёлым и пристальным взглядом его глаз. Внутри всё так и застыло. Впрочем, быстро опомнившись, девушка стряхнула непонятно откуда взявшееся оцепенение и подбоченилась, всем видом выказывая нетерпение.

Мужчина резко развернулся на каблуках и широким шагом направился вглубь залы, а Мелинде ничего не оставалось, как следовать за ним. «Пустой желудок превыше всего, Мел, так что иди за этим жутким человеком и молись, чтобы людоед был не голоден».

Они миновали несколько незначительного размера комнат, переходя из одной в другую, и вскоре попали в большое просторное помещение, скорее всего выполненное в пастельных тонах, но точно не скажешь – везде царила тьма, расчерченная тусклыми полосами лунного света.

– Дом богатеев, а на электричестве экономят. – Мел и не заметила, как буркнула это вслух и, осознав, в очередной раз разозлилась на себя за несдержанность. Человек резко остановился и обернулся, ожидая, что она повторит не расслышанную им реплику, но Мелинда только попыталась мило улыбнуться и добавила:

– Нет, ничего, иду я, иду.

Каждое слово, каждый шаг отдавались эхом.

Здесь было очень много окон. Мел так и представлялось, как в ясную погоду всё вокруг было залито солнечным светом. В середине стоял узкий и очень длинный обеденный стол, по обеим сторонам которого расположилось множество стульев со светлой обивкой. Под ногами поскрипывал художественно выложенный паркет, он так блестел в лунном свете, что Мелинда даже успела укорить себя за оставленные босыми ногами следы на гладкой лакированной поверхности.

– Это столовая? – безобидно спросила Мел, хотя её это особо не интересовало. Просто установившееся между ними молчание действовало на нервы и электризовало воздух.

– Обеденная, – кратко ответил мужчина, давая понять, что на этом их недолго продолжавшийся разговор закончен.

– И какая, собственно, разница? – тихо сказала она.

Мужчина остановился у неприметной двери в конце залы. Пройдя в комнату, находящуюся за ней, они оказались в крохотном проходе с лестницей, которая вела вниз, в темноту. Правой рукой незнакомец нащупал выключатель. Она продолжила двигаться за ним вниз. Спустившись, они оказались в кухне, оборудованной по последнему слову техники. Она не верила своим глазам и тихонько присвистнула.