Видящая

Когда Мелинда переступила порог комнаты, в которой до этого отчетливо слышала голоса, наступила полная тишина, и все взгляды были прикованы к ней. Все, кроме отца, возглавлявшего длинный стол. А все его внимание было сосредоточено на стакане, который он наполнял жидкостью янтарного цвета.

Ослепительная брюнетка, которая, видимо, была чем-то увлечена и не заметила прихода новой гостьи, резко подскочила на стуле от того, что кто-то пихнул ее под столом. Она недовольно покосилась на соседа, а потом посмотрела в сторону Мелинды.

Откуда-то материализовался слуга, проводил ее к столу и придвинул стул, помогая расположиться за столом. Она села, но не решалась пока оглядеться, а смотрела в свою чистую тарелку. Пробежав взглядом по тарелкам остальных, она поняла, что либо без нее не начинали, либо она вовремя и вот-вот все примутся за трапезу.

– Мам, мам, смотри, это же Катарина!! – громкий детский шепот прервал тишину. Мелинду как раз расположили напротив нынешней жены хозяина и их маленького отпрыска, реплику которого услышали все собравшиеся. Женщина предостерегающе посмотрела на сына, и он молча потупил взор, но, когда она отвернулась, стал наблюдать за Мел исподлобья.

Стол ломился от блюд. Перед ней было много приборов, о назначении которых она могла только догадываться. Ей этот момент напомнил эпизод из фильма «Красотка», когда героиню учили тонкостям столового этикета.

Решив, что она сильно голодна для того, чтобы разбираться в этой сложной науке, схватила первую попавшуюся под руку вилку и начала наполнять свою тарелку. Она знала, что многие таращились на нее в этот момент, поэтому, решив не портить себе аппетит, смотрела строго перед собой, уплетая вкусную пищу.

Все принялись за еду и вялотекущие разговоры, далее последовала смена блюд. Гости говорили о политике, бизнесе, даже о погоде. Это было очень странно, ведь гостеприимные хозяева только распрощались навсегда с членом своей семьи, а ведут себя как на светском рауте. Кроме темной одежды ничего не говорило о том, что эти люди пребывают в трауре. Мел то думала, что она странная! А нет – это семейка похлеще будет. Ее никто ни о чем, к ее великому облегчению, не спрашивал, поэтому Мел решила, что теперь может хорошенько осмотреть всех ужинавших, не привлекая всеобщего внимания.

За столом не было видно ни Кайлы, ни Максимилиана. Посмотрев прямо, увидела пару сверлящих ее, маленьких голубых глаз. Мальчик не ел, только крутил в руках столовый прибор. Взгляд был не столько заинтересованным, сколько враждебным. Странно, чем она успела провиниться перед маленьким принцем. Его мать не обращала на него внимания и выглядела так, как в представлении Мелинды должна была выглядеть первая леди. Было видно, что она не молода, но очень ухожена. В каждом жесте был расчет на то, чтобы выгодно засветить тоненькую ручку, на запястье которой красовался широкий плетеный золотой браслет, или кольцо с огромным блестящим камнем на безымянном пальце. В этот момент она о чем-то тихо разговаривала с той самой красивой брюнеткой, декольте которой уходило вниз и скрывалось где-то ниже стола.

Девушка, отвечая на вопросы блондинки, отчаянно жестикулировала руками так, что ее прелести покачивались, рискуя вырваться на свет божий. Она смеялась грубоватым гортанным смехом, который никак не вязался с ее ослепительным женственным обликом. Таких Мел видела только в журналах мод и на обложке женских изданий.

Рядом с Ольгой, так звали брюнетку русского происхождения, расположился мужчина, который вызвал неподдельный интерес у Мел. Его взгляд был задумчив и устремлен в одну точку, будто мыслями был где-то очень далеко. И девушка получила уникальную возможность рассмотреть его получше. Он казался ей смутно знакомым, хотя девушка была уверена, что до того, как появилась в этом странном месте, никогда его не встречала. У мужчины была смуглая кожа, черные волосы, чуть длиннее принятых стандартов. Он не был смазлив, и красивым его трудно было назвать, скорее мужественность на грани с грубостью. Черты его лица были будто высечены из камня неизвестным средневековым скульптором, в нем было что-то настолько темное и первобытное, что Мелинде стало немного не по себе.

Девушка резко выпрямилась, когда его взор обратился к ней. Она вспомнила эти черные глаза и опять ощутила крепкое кольцо рук. Во время прощальной церемонии в зале он стоял сзади и пытался удержать ее. Значит, она не сходит с ума, и это не первая их встреча. Его тяжелый взгляд блуждал по ней не более мгновения, потом он поспешно отвел глаза. Мел решила, что несильно и расстроилась, ее тут, кроме бабки, никто не жаловал, даже слуги.

По левую руку от девушки расположилась угрюмая немолодая чета.

– Ай! – Мелинда от неожиданности подскочила: что-то ударилось об ее коленку и упало на пол. Заглянув под стол, она обнаружила у ног детский ботинок. Мел посмотрела поверх стола на хозяина обуви. Этот маленький наглец ухмылялся, дрыгая под столом ногами, не иначе как целился. Недолго думая, она подцепила носком новых туфель ботинок и отбросила его дальше, почти в конец стола. Негодник перестал улыбаться и открыл было рот, чтобы громко озвучить свое недовольство, но затем, настороженно посмотрев в сторону отца, внезапно передумал. Видно, этот цербер ни у нее одной вызывал такие чувства. Она подняла брови и выразительно посмотрела на него, давая понять: «Такие фокусы со мной не пройдут!»

– Мелинда? – рядом донесся громкий голос отца. – Повторите вопрос, она снова вернулась на землю.

Тут он уже обращался к престарелой чете, от созерцания которой отвлек ее сводный брат. «Ну вот, не обошлось, и чего им между собой не общается». Мел немного подалась вперед, чтобы хорошо видеть каждого из них. Пожилые мужчина и женщина выглядели, как напыщенные индюки. Тучный мужчина с трудом помещал свой огромный живот за столом, он, конечно, мог бы отодвинуться для полного комфорта, но перестал бы дотягиваться руками до стола.

Женщина смотрелась не менее нелепо. В погоне за красотой и склонностью к перфекционизму, она стала жертвой многочисленных пластических операций и инъекций, у которой, видимо, финансов было чуть больше, чем серого вещества в головном мозге. Кожа была натянута до такой степени, что нарисованные брови телепались где-то очень высоко. Кажется, Мел одна здесь была без декольте. Эта старушка переплюнула даже русскую диву. Большое количество пуш-апа или силикона приподнимало ее грудь до подбородка, и она растекалась по черному кружевному корсету. Вот так вот, и о чем ей с ними говорить. Мел еле успела спрятать улыбку.

– Деточка, я слышала, вы обучались в пансионе при церкви? И как вам, нравилось там? – подбородок был вздернут вверх, не иначе как сама королева обратилась к ней!

– Да, мне там нравилось, – кратко ответила Мелинда, надеясь, что этот вопрос будет последним.

– И вас там никто не обижал? Говорят, у обделенных детей-сирот неустойчивая нервная система.

А вот это уже для Мелинды было слишком.

– Да, нас часто водили к психологу. А как-то ночью даже между двумя соседками случилась поножовщина за пакет леденцов. Крови было много, но все закончилось не так плохо! – и как ни в чем не бывало, посмотрела на всех собравшихся. – Девочки, они такие!

На лице женщины, кажется, читался ужас, но так сразу и не определишь: мимика ее натянутого лица затрудняла этот процесс. Мелинда чуть не расхохоталась, но нельзя, надо держать марку! А вот брюнет с темными глазами, похожий на люцифера, кажется, еле сдерживался.

– Вы, наверное, очень часто ходили в церковь и знаете много молитв? – не унималась противная женщина.

– Я там была всего пару раз, – отмахнулась Мел, тщательно пережевывая кусок.

– Но как же так? Ведь это разве не специализированное заведение? – не без удивления спросила женщина.

Все слушали их нелепый диалог. Спутник этой особы свел мохнатые брови на переносице, подозревая рассказчицу в клевете.

– Да у меня в церкви припадок случился, думали что-то не так со здоровьем. А нет! Во второй раз то же самое случилось. Пена, конвульсии…– ответила Мел с набитым ртом. Дальше она принялась за салат.

– И что же это было? – воскликнула оппонент.

«Ну, сама напросилась!» – возмущенно проговорила девушка про себя.

– Оказалось, неспроста все это. Представляете, экзорциста пришлось вызывать, демона изгоняли. Сделали там гексаграмму из свечей, поливали святой водой. Да вот незадача! – Мелинда попыталась изобразить, как собственная рука хватает ее за шею и душит. Посмотрев на свою собеседницу, Мел обнаружила, что та принялась судорожно креститься, а затем протирать салфеткой лицо.

Установившуюся на пару секунд тишину прервал оглушительный, напоминающий раскаты грома, смех. Этот дьявол во плоти так заразительно смеялся, что ей самой захотелось расхохотаться. Но бросив взгляд на отца, как-то сразу перехотела. А в душе все равно колыхнулась радость, хоть кто-то разделяет веселье от ее попыток пошутить.

– София, она это несерьезно, в самом деле, прекратите. А ты, – он перевел взгляд на Мел, – хватит нести чушь!

София сжала губы и зло посмотрела на шутницу.

– Мама, вы прекрасно сегодня выглядите. У вас новая прическа? – подала голос мачеха.

«Так вот откуда вода течет. Надеюсь, отец представляет, какой будет его жена буквально через пяток-другой годков». Блондинка кидала в ее сторону недовольные взгляды, при этом слушая родительницу с мнимой внимательностью.

– Спасибо, моя дорогая Анна. Я знала, что ты заметишь! – женщина попыталась улыбнуться. – Это мой незаменимый мастер, я тебе много рассказывала об этой прекрасной женщине, ее руки просто из чистейшего золота!

– Да, нам ее услуги пригодятся. – И блондинка обернулась к Мелинде, брезгливо осматривая ее яркие волосы.

– Дамиан, раскурим сигару в моем кабинете? А дамы пока о своем посудачат, – отец вопросительно посмотрел на брюнета. Тот согласно кивнул, отложил салфетку и встал из-за стола.

– Дамы! – он обвел всех взглядом, точнее всех, кроме нее, коротко кивнув головой.

Толстяк молча поплелся за ними. Кажется, все мужчины спасались бегством от никчемных бабьих разговоров. Мелинда тоже бы с удовольствием сорвалась с места и убежала бы отсюда. Куда же подевалась Кайла? Мелинда начинала скучать по этой старушке.

– Мам! Ну, мам! Можно мне с ними? – захныкал маленький принц. Его родительница закатила глаза и отмахнулась от него. Мальчик насупился, и Мелинде вдруг его стало жалко: со стороны казалось, что его матери-красавице совершенно нет дела до собственного чада. Как здесь жила ее сестра? Может, хоть к ней тут и лучше относились, но пока она не могла себе этого представить.

Мелинду неуемно мучал вопрос, что случилось с ее матерью. Ведь если о присутствии сестры говорил портрет, висевший здесь, и черное одеяние собравшихся, то о присутствии их с Катариной матери когда-то в этом месте ничего не говорило, никаких следов.

Когда начали убирать со стола, девушка вздохнула с облегчением. Наконец можно идти к себе. Но не тут-то было! Оказывается, светская беседа должна была плавно перетечь в гостиную. Видимо, у этих странных людей были такие порядки.

Мелинде было интересно, как же негодник без ботинка последует за всеми. Но он и на миг не растерялся. Деловито соскочил со стула за матерью, и пока та не видела, концом носка подковырнул обувь и быстро на ходу надел. Он шел позади Анны и постоянно оборачивался на новоиспеченную сестру, пытаясь рассмотреть ее, пока она не видит. Но когда девушка перехватила взгляд голубоглазого нахаленка, он показал ей язык и отвернулся.

– Как мило, – пробубнила себе под нос Мел.

Девушка решила попытать счастье:

– Скажите, можно мне пойти к себе?

Она обращалась к Анне. Та нехотя обратила на нее свой взор.

– Милая, называй меня по имени, и лучше на ты! Хорошо? Я не так уж и стара, – поправила она ее, потом помолчала секунду, обдумывая ответ. – Нет, ты останешься с нами, надо будет кое-что обсудить.

И она бесцеремонно отвернулась от нее, невежливо прекращая диалог. Мелинда думала, что такие красивые люди не могут быть такими недоброжелательными и в крайней степени неприятными. Для нее было загадкой – ее отец казался очень дальновидным и умным человеком, как он мог связаться с такой, как она? Она когда-то так хотела вырваться из своего приюта, а сейчас отчаянно хотела вернуться обратно. Хотя нет, она хотела бы жить с Кайлой, ну и может, со своим дедушкой тоже, если он не был таким снобом, как эти люди.