Вернуть себя

Заинтригованная, я быстро оделась и в назначенное время спустилась вниз. Уже в машине уточнила, куда мы едем. Оказалось, он вёз меня в ресторан. Я возмутилась, что не одета для этого, мог бы и предупредить.

– Неважно. Мне ты нравишься в любом виде, а на остальных наплевать!

Это действительно оказалось неважно. В ресторане нас отвели в отдельный маленький зал, где мы были только вдвоём, и моё беспокойство по поводу внешности прошло. Максим испытывал моё терпение. Пока мы заказывали, пока подавали закуски и напитки, не объяснял, зачем меня позвал. Под его внимательным взглядом я сгорала от любопытства и, когда принесли горячее, не выдержала:

– Максим, не тяни!

Он улыбнулся.

– Что, интересно? Не бойся, я обязан тебе и удовлетворю твоё любопытство. За вчерашнюю сцену с Оксаной и её отцом я готов дорого заплатить – это того стоит!

Я ничего не понимала. Видимо, досада отразилась на моём лице, и он, наконец, сжалился.

– Отец Оксаны – мой партнёр. Ну не совсем партнёр, о крыше ты, надеюсь, слышала? В последнее время у нас отношения испортились. После того, как я разорвал помолвку с его дочерью. К тому же у меня появились проблемы с одним человеком – он хотел получить часть моего бизнеса. У отца Оксаны был на него компромат. Он обещал помочь, но требовал, чтобы я женился на ней. А я тянул, она меня уже давно достала. Я и согласился-то на помолвку только потому, что… ладно, это неважно. В общем, я искал другие пути решения вопроса, и вдруг этот компромат у него украли. А я был в тот день в его офисе. Попался как мальчишка, типа секретарша позвонила, приезжайте, вас ждут и всё такое. Ситуация и так паршивая, и тут твоё сообщение. Ребята, что обыскивали мою машину – его служба безопасности. Им поступил анонимный звонок, что пропажу стоит поискать у меня. Я дурак, не забрал у Оксаны ключи от квартиры. Но мне повезло, охранники из дома смогли её задержать со вторым комплектом ключей от машины в кармане. Она приезжала, чтобы их вернуть. Я вызвал туда её отца. Он был в бешенстве, когда я отдал ему документы и всё рассказал. А она не могла уже ничего отрицать. Теперь он поможет мне безо всяких условий, а Оксану отослал подальше, за границу. И она наконец от меня отстанет.

– Ты давно её знаешь?

– Давно. Когда-то мы с Виктором даже её делили. Где были тогда мои глаза? Слава богу, я на ней не женился!

Я испытала огромное облегчение! Так вот кто была та девушка, про которую говорил Борис – это вовсе не Ольга. Я была благодарна Максиму за доверие, многое стало ясно. А он помолчал и проникновенно посмотрел мне в глаза.

– Ты спасла меня от очень больших проблем! Я хочу тебя отблагодарить. Видел твою машину… В общем, выбирай любую. Я ведь ничего не подарил тебе на день рождения.

– Ты ещё деньги мне предложи, – моя усмешка задела Максима, я заметила, как напряглось его лицо.

– Я понял, ты ничего от меня не возьмёшь. Правильно?

Я кивнула.

– А почему? Почему ты вообще мне помогла?

Он напряжённо ждал, что я скажу, прожигая взглядом, словно пытался сам найти ответ внутри меня. Я размышляла, не хотелось показывать, что он всё ещё много для меня значит. И придумала:

– Из-за Лены!

Мои слова Максиму не понравились, он поморщился и вдруг разозлился.

– Ясно, правды от тебя не добьёшься, ты упрямая! Я тебя обидел, и ты с этим своим упрямством сломаешь жизнь и себе, и мне. Будешь страдать и носиться со своей гордостью. А мне что делать, если я не могу без тебя? Если мне тошно, когда рядом не ты, а другая?

Напор и боль в его голосе заставили меня усомниться. Может и правда, надо послать всё к чёрту и попробовать быть вместе, несмотря ни на что – ни на его сомнения и недоверие, ни на мою обиду и страхи? Я колебалась, и он это понял. Встал, схватил меня за локти, заставил подняться, обнял и прижался щекой к моей щеке. Его губы шептали мне в ухо:

– Забудь, слышишь, всё забудь! Есть только ты и я, и больше ничего не важно! Вернись ко мне.

Моё сердце рвалось к нему, но я прекрасно видела, что он обманывается сам и пытается обмануть меня. Мы не сможем сделать вид, что мира вокруг нас не существует. Вернее, сможем, но совсем ненадолго. А что потом?

Я вздохнула и отстранилась. По моему лицу он понял, что не убедил меня, и дал волю своей злости.

– Да что за чёрт! Как же я устал! Зачем ты вообще свалилась мне на голову? Женился бы на этой дуре Оксане и горя не знал! Ни она мне не нужна, ни я ей не нужен, и все довольны.

Я обиделась.

– Ну и шёл бы к своей невесте! Она тебя быстро в тюрьму пристроит.

– Да лучше в тюрьму, чем так мучиться. С тобой же с ума сойдёшь!

Слёзы брызнули у меня из глаз. Максим, душераздирающе вздыхая, принялся меня утешать, что закончилось вполне предсказуемо – объятиями и поцелуями. Впрочем, я проявила недюжинную силу воли и прекратила всё это, пока у меня ещё оставалась хоть капля разума. В результате, когда он отвёз меня домой, мы расстались если не врагами, то уж точно не добрыми друзьями.

Глава 25

Пришло лето, а с ним и очередная сессия. Я полностью погрузилась в учёбу, лишь иногда выбиралась куда-нибудь с подругами. В основном, конечно, со Светкой, у Наташи всё её время уходило на семью. С Ильёй мы регулярно перезванивались, а вот виделись редко. Мне было стыдно, я понимала, что веду себя с ним нечестно. Я не была готова переводить наши отношения в другую плоскость и даже не представляла, когда буду готова. Сколько ещё придётся ждать, чтобы закрывая глаза перед сном, не видеть лица Максима, в каждом телефонном звонке не надеяться услышать его голос, глядя на целующиеся парочки, не вспоминать его губы?

Перспектива вырисовывалась нерадужная, и держать Илью рядом всё это время, давая призрачную надежду, было несправедливо. Я решила, что надо потихоньку отдаляться от него. Пусть привыкает и начинает смотреть на других. Максим пока благоразумно держался подальше от меня, не звонил и не появлялся. Видимо и правда, устал бороться с собой или со мной. Я была с ним согласна. На расстоянии действительно немного легче, ровно настолько, насколько глухая тоска легче острой боли.

В ближайшие выходные я собиралась поехать на дачу. Родители отправились на две недели на море, и на мне была обязанность подстригать газон и поливать мамины любимые розы. Чтобы было веселее, я позвала с собой Свету, она с радостью согласилась, но накануне перезвонила. Подружка простудилась под сильным кондиционером и была не в силах куда-либо ехать. "Ну что ж, побуду в одиночестве", – подумала я, собралась и не спеша доехала до дачи. Целый день занималась текущими делами, ухаживала за розами, поливала огурцы, полола морковку, а во время отдыха загорала с учебником в руках.

Вечером, выпив на веранде чай, ушла спать в свою комнату. Ночью я проснулась от сильной грозы. Дождь барабанил по крыше, окна вздрагивали от грохота грома, вдруг погас свет. Конечно, сразу же проявились детские страхи темноты, начали чудиться всякие шорохи и подозрительные звуки. Я включила фонарик и, уговаривая себя, что всё пройдёт с первыми лучами солнца, постаралась заснуть.

Наверное, эта гроза подействовала на меня – мне приснился странный сон. Была тёмная ночь. Я лежала на берегу реки, мне было холодно и очень страшно. Страшно за себя и за ребёнка, который вот-вот должен родиться. А ещё я ждала, скоро придёт человек, которого я боялась. Напрягая слух, я расслышала приближающиеся шаги и вдруг отчётливо увидела будущее. Он придёт, родится ребёнок, а потом тёмная холодная вода сомкнётся над моей головой.

Я проснулась в холодном поту. Никогда ещё за все двадцать лет жизни я не испытывала такого ужаса от, пусть и страшного, но всё же сна. Еле придя в себя к обеду, я нашла в себе силы порадоваться, что кошмар ушёл в прошлое вместе с грозой. Тогда я ещё не знала, что начиная с этого времени, не будет ни одной недели, на которой мне хотя бы раз не приснится этот сон.

***

Возможно, дело было во сне, он слишком сильно на меня повлиял, я снова стала ощущать тревогу и беспокойство. Мне даже показалось, что за мной опять следят. Когда я ходила пешком, то всматривалась в витрины магазинов, а за рулём – в зеркало заднего вида. Я не смогла никого засечь, но ощущение, что кто-то смотрит в затылок, не проходило.

Такое состояние не способствовало общению и мешало готовиться к экзаменам. Читая учебники, я часто ловила себя на том, что ничего не запоминаю, мои мысли улетали куда-то далеко. К тому же из-за общей нервозности я никак не могла сосредоточиться и ответить Лене на её письма. Она прислала уже третье, а я всё ещё не ответила на первое. Заканчивалась неделя, и я решила написать ей на даче. На этот раз Света ехала со мной, правда, только на один день. В субботу вечером я должна была посадить её на электричку, и воскресенье у меня было свободным.

Я везла подружку за город. Она заметила моё беспокойство и начала оглядываться, стараясь понять, что я постоянно изучаю в зеркале заднего вида – пришлось отшучиваться. Первый выходной день прошёл спокойно, мне удалось взять себя в руки и немного расслабиться. Мы загорали, болтали обо всём подряд и ели созревшую клубнику. Ближе к вечеру Светка собралась, и я повезла её на станцию.

Обычно, уезжая с дачи ненадолго, я не закрывала ворота на замок, а использовала только задвижку. У нас было спокойно, и последняя кража случилась много лет назад, тем более, летом со всех сторон жили люди. Но в этот раз, поддавшись тревожному настрою, я повесила замок и всё равно на автомате закрыла задвижку.

Посадив подружку на электричку, я не спешила возвращаться обратно. Заехала в магазин, не торопясь, закупила продукты, а потом заправила машину. Прислушалась к себе и удивилась – похоже, я боялась остаться одна на даче. Раньше такого не было, может это из-за того сна? Я подъехала к дому, оставила сумки в машине и пошла к воротам. Сняла замок, схватилась за задвижку и замерла – она была открыта. Я стояла перед домом и боялась войти внутрь – вот до чего я дошла. Кажется, пора было обращаться к специалисту.

Вдруг зазвонил телефон. Подпрыгнув от неожиданности, я обрадовалась задержке и села в машину. Это был Максим. Он выразил неудовольствие тем, что я заставляю беспокоиться Лену, не отвечая на её письма, и поинтересовался, чем таким очень важным я занята. Я рассеянно отвечала ему, думая совсем о другом. Когда пару раз сказала что-то невпопад, он наконец насторожился и спросил, что происходит. Я хотела ответить, что всё в порядке, но неожиданно для себя сказала правду – что боюсь зайти в дом.

Максим выслушал мои невразумительные объяснения, помолчал и вдруг заявил, что скоро приедет. А от меня потребовал отъехать от дома подальше, например, на заправку, и ждать его там. Я собиралась поспорить, но передумала. Если он хочет приехать, пускай. Чья-то спокойная, трезвая голова мне сейчас точно не помешает.

***

Максим подъехал, когда я почти уснула. Сел ко мне в машину и заставил ещё раз подробно рассказать, что меня напугало. Рядом с ним мои страхи показались настолько надуманными, что стало стыдно. Он мог решить, что я вообще всё это насочиняла. Но Максим просто попросил показать дорогу, и через десять минут мы тормозили у моей дачи.

Улица здесь освещалась фонарями. Сначала мой спутник долго рассматривал замок и задвижку, потом прошёл за ворота, я следовала за ним. Мы дошли до дома, там уже было темно. Максим включил фонарик и исследовал входную дверь, которая была заперта. Забрал у меня ключи и сам открыл замок. Мы вошли в прихожую. Странный запах ударил мне в нос, я закашлялась. Ничего не было видно. Я не понимала, что у меня в доме может так вонять, и потянулась к выключателю.

– Не трогай! – Максим бросился ко мне и ударил по руке, потом выволок на улицу. – Стой тут.

Он набрал в лёгкие воздух, вернулся в дом и распахнул окно. Выйдя на улицу, взял меня за руку и повёл к своей машине. Я шла за ним, совершенно ничего не понимая. Когда мы устроились внутри, я смогла разглядеть его лицо – очень напряжённое, мрачное и даже испуганное.

– Максим, что случилось?