Энциклопедия наших жизней. Семейная сага. Наша доченька – Стэлла. Том 3. Зрелость

Надо сказать, что предыдущий опыт, который получили мы все, по написанию многочисленных документов в разные судебные инстанции, в период первой истории с Юрой, в этот раз нам очень пригодился.

Тексты жалоб обернулись с нашей стороны шантажом в адрес следственных органов, занимавшихся этим делом запчастей.

А главное, эти жалобы появились – во время предварительного следствия, сразу же после первого нарушения следователей – с подставкой на опознании.

Мы перехватили инициативу, обернувшуюся на этот раз удачей для Юры.

Прокурору РСФСР

от Ануфриева Юрия Викторовича

проживающего по адресу:

г. Москва, Бескудниковский бульвар, д. 45, кв. 106

ЖАЛОБА

На незаконные действия со стороны

работников, производящих

предварительное следствие

В августе 1987 года я вместе с супругой Ануфриевой С. В. на автомашине ГАЗ-24, которой управлял по доверенности родителей супруги, совершал путешествие, находясь в ежегодном отпуске.

Следуя по выбранному маршруту, мы заехали в г. Тутаев Ярославской области к знакомым нашего попутчика Панарина. Переночевав в квартире, занимаемой знакомыми Панарина, мы уехали в г. Москву.

12 мая 1988 года нас с супругой вызвали в Тимирязевское РУВД г. Москвы, где трое неизвестных лиц, представившись следователями органов прокуратуры Ярославской области, подвергли меня и мою супругу недопустимым методам ведения следствия.

Нас развели по разным кабинетам. Затем сообщили, что на протяжении многих лет в г. Тутаево имело место хищение запчастей. Следователи утверждали, что во время посещения г. Тутаева мы вывезли их значительное количество, которое затем продали.

И мне и моей супруге угрожали.

Супруге говорили, что, если она не даст нужные следствию показания и не оговорит указанных следствием невиновных лиц, то:

1. Её родители будут опозорены в глазах общественного мнения.

2. Ей по месту работы будет направлен порочащий её честь и достоинство документ.

3. Что меня, её супруга – арестуют, применив меру пресечения, будут держать в следственном изоляторе г. Ярославля, где организуют мое избиение с нанесением телесных повреждений.

4. Кроме того, следователь Бочаров, как он представился, угрожал моей супруге, что сделает её соучастницей в хищении запчастей в особо крупных размерах, её осудит народный суд г. Ярославля и она будет отбывать наказание в изоляторе строгого режима, где из неё сделают проститутку, а вся охрана с ней переспит.

Что касается меня, то следователь Бочаров, ссылаясь на показания нескольких неизвестных мне лиц, уличенных в хищении запчастей, вынуждая меня оговорить себя, ссылаясь на то, что чистосердечное признание облегчит мою вину, показывал при этом для убедительности статью Уголовного кодекса.

Все эти безобразия проходили в помещении Тимирязевского РУВД г. Москвы с ведома и согласия его руководства.

Следователь Бочаров на мое требование о привлечении к ведению моего допроса прокурора Тимирязевского р-на г. Москвы заявил, что все правоохранительные органы г. Москвы поражены коррупцией, он "выведет Москву" на чистую воду.

По окончании допроса мне предложили приехать в г. Ярославль на очную ставку и подчеркнули, что после неё я буду арестован, для чего я должен взять с собой паспорт и военный билет.

Затем, не добившись от нас оговора самих себя, работники предварительного следствия произвели обыск в моей квартире по адресу: г. Москва, Бескудниковский Бульвар, д. 45, кв. 06.

На следующий день работники прокуратуры ходили по дому и, представляясь работниками райфинотдела, интересовались у жильцов, спекулировал ли я запчастями, что повлекло создание враждебной атмосферы в отношении меня и моей семьи.

Все эти действия свидетельствуют о том, что в отношении меня и моей супруги имеет место грубейшее нарушение социалистической законности.

Постановление о привлечении нас в качестве обвиняемых не выносилось, так как для этого не имелось и не имеется никаких оснований.

Вместе с тем имеются достаточные основания полагать, что в г. Ярославле, если я туда прибуду на очную ставку, я буду незаконно арестован, подвергнут физическому воздействию, а затем в отношении меня будет сфабриковано уголовное дело.

На основании указанного прошу Вас взять меня под защиту, обеспечить мою безопасность и соблюдение в отношении меня и моей семьи – закона.

    Ануфриев Ю. В

А это – жалоба, написанная Екатериной Митрофановной в Президиум Верховного Совета СССР.

В Президиум Верховного Совета СССР

Копия: В Прокуратуру РСФСР – и —

на XIX Всесоюзную партийную конференцию.

От Ануфриевой Екатерины Митрофановны,

проживающий по адресу: 127486, г. Москва,

Бескудниковский Б-р, д.45, кв. 106, т. 488–16–68

ЖАЛОБА

На противозаконные действия

правоохранительных органов

в отношении моего сына

В августе 1987 г. мой сын Ануфриев Ю. В. вместе со своей супругой Ануфриевой С. В. на автомашине ГАЗ-24, которой управлял мой сын по доверенности родителей супруги, совершали путешествие, находясь в ежегодном отпуске.

Следуя по выбранному маршруту, они заехали в г. Тутаев Ярославской области к знакомым их попутчика Панарина. Переночевав в квартире, занимаемой знакомыми Панарина, они уехали в г. Москву.

Почти через год после этих событий, 12 мая 1988 г., их вызвали в Тимирязевское РУВД г. Москвы, где трое неизвестных лиц, представившись следователями органов прокуратуры Ярославской области, подвергли моего сына и сноху недопустимым методам ведения следствия.

Их развели по разным кабинетам. Затем сообщили, что на протяжении ряда лет в городе Тутаеве имело место хищение запчастей. Следователи утверждали, что во время посещения г. Тутаева мой сын вывез их значительное количество, которое затем продал. При этом, ссылаясь на показания лиц, совершавших в г. Тутаеве хищение (Бориса, у которого мой сын со снохой ночевали и кладовщика по имени Ольга).

Мою сноху Ануфриеву С. В. около 7 часов допрашивал следователь Бочаров, который вынуждал её оговорить супруга и показать, что он действительно доставил в г. Москву какие-то ящики. Бочаров угрожал, что если она не даст следствию показания и не оговорит указанных следствием невиновных лиц, то:

1. Её родители будут опорочены в глазах общественного мнения.