Искатели Абсолюта. Время бури

Пленник отчаянно замотал головой, отползая в сторону.

– Да не дрыгайся ты, – раздражённо бросил ему Атиас, провёл скимитаром по стягивавшим запястья пленника верёвкам, и тот едва заметно дёрнул щекой, когда голубое лезвие случайно скользнуло по запястью.

– Идём, – решительно скомандовал страж. – Надо успеть уйти подальше, пока акман с приспешниками не…

– Это ловушка, – выдернув изо рта кляп, торопливо выпалил пленник.

И тотчас снаружи, перекрывая завывания не на шутку разыгравшейся метели, послышался шум – будто крылья хлестнули по воздуху. Раз, другой. А следом раздался многоголосый вопль торжества. Шалаш задрожал, образовывавшие его стены ветки раздвинулись в стороны, сразу несколько мечей просунулись в образовавшиеся щели и остановились, остриями уперевшись в стража.

Атиас покосился на пленника. Тот сидел, не шелохнувшись, и только укоризненно смотрел то на стража, то на наставленные на них обоих мечи.

«Как же глупо…» – скрежетнул зубами огненноглазый.

Стража и пленника грубо выволокли из-под остатков шалаша, связали обоим руки и усадили прямо в снег. Клинки голубой стали предусмотрительно оттолкнули подальше.

– Вот и попался, – раздался голос.

Атиас поднял глаза. Перед ним стоял воин, в котором страж без удивления узнал командира отряда. За его плечом, шумно дыша, застыл акман; янтарные очи чудовища вперились в полыхающие огнём глаза стража, но тот взгляда не отвёл. Недовольно заворчав, акман выступил вперёд, поднял уродливую когтистую руку, коротко замахнулся. Голова стража дёрнулась, из разодранной щеки хлынула кровь.

– Не можешь смириться, что в прошлый раз верх одержал я? – сплюнув на снег, сквозь зубы процедил Атиас и вновь поднял глаза. – Надеешься отомстить за свой позор, пока я связан?

Огненноглазый был, мягко говоря, в ярости. Он злился и на верных, и на пленника, но пуще всего на себя – за то, что позапрошлым летом, когда девчонка, ученица онарэ, умудрилась пробраться внутрь Портала, и ему пришлось сражаться с разведчиками тайлеринов и их чудовищем, он не удостоверился, что акман действительно сдох. Но янтарноглазый монстр, верным казавшийся посланцем богов, а на деле являвший собою лишь цепного пса своих радужноглазых хозяев, не собирался оставлять стража в неведении относительно истинной сути происходящего. Ему, ведомому присущей его расе кровожадностью, доставляло ни с чем не сравнимое наслаждение страдание его жертв. И акман был уверен – то, что он скажет, доставит побеждённому стражу истинные мучения. Не физические – эмоциональные. А они порой бывают слаще всего.

«Ты сражался не со мной, предатель, – прошелестел его бесплотный голос, слышимый лишь Атиасу. – То был Ман-Соо, мой брат, пришедший с разведчиками. Он должен был отвлечь тебя, чтоб я беспрепятственно смог удалиться от Портала и приступить к поиску верных. Меня зовут Каа-Мон, и я служу самому высшему над высшими, Таилию, и его прекраснейшей сестре Талиссии. Ты, низший, должен знать их имена – имена своих господ и повелителей».

Страж нехорошо прищурился. Конечно, он слыхал эти имена. По меркам огненноглазых, Атиас был ещё очень молод – он появился на свет спустя семьсот лет после Войны Душ. Но он хорошо помнил, что рассказывал ему дед о царственных наследниках, совсем ещё крохами вынужденных стать высшими над высшими, принять бремя командования над остатками воинства тайлеринов после смерти своих родителей, что тысячу лет назад ворвались в Шагрон во главе огромной армии радужноглазых и их низших слуг – эйо.

«Ты понесёшь наказание за совершённое твоими предками преступление, – торжественно продолжал акман. – Но сначала смоешь свой позор, открыв путь моим – и твоим! – повелителям»…

– Обойдёшься! – дерзко перебил его страж. – Можешь меня убить, но Портал я не открою. Я не единственный страж, найдётся, кому отомстить за меня. Приступай, Каа-Мон, не тяни. Покончи со мной! Тебе тоже недолго осталось жить под этим солнцем.

Вр'вин, ни разу не пошевелившийся за то время, что посланец разговаривал со стражем, дёрнулся, как от пощёчины, шагнул вперёд, оскалившись – и был остановлен властным жестом посланца.

«Не обращай внимания на слова предателя, – теперь голос акмана был слышен и ему. – Это лишь жалкие потуги побеждённого сохранить остатки чести, которой у него никогда не было. Ты знаешь, что делать, верный. Приступай. Портал должен быть открыт сегодня же».

Сглотнув от неожиданно накатившего волнения – ещё бы, он в одном лишь шаге от того, чтобы воочию узреть богов, которым служил всю свою жизнь, – Вр'вин перевёл взгляд на ничего не понимающего русоволосого раба.

– Ты слышал приказ посланца богов, Арэн – велел он. – Взгляни на след стража. Найди, что нужно сделать, чтобы войти в Портал.

«Ищейка, – холодея, догадался Атиас. – Они притащили с собой ищейку. Да не простого, судя по всему – этот способен след не только чуять, но и видеть. Они и не надеялись добиться помощи от меня. Им нужны были скимитары. Вот же проклятье!»

– Не помогай ему, – горячо зашептал огненноглазый, оборачиваясь к пленнику. – Открыв Портал, ты обречёшь Шагрон на верную гибель.

Русоволосый упрямо наклонил голову, но во взгляде его мелькнули сомнения, и Атиас их заметил.

– Они приведут сюда своих хозяев, целую армию. Будет война, множество людей погибнет.

Русоволосый виновато опустил глаза.

– Война уже идёт, – с горечью в голосе бросил он. – Не сделаю я – они найдут другого.

– У тебя совсем нет чести? – презрительно выплюнул Атиас.

– Я должен найти сестру, – сглотнув, твёрдо произнёс пленник, и сомнение из его глаз исчезло. – И вытащить её из этого проклятого мира, пока не стало поздно.

Атиас растерянно заморгал. Что русоволосый имел в виду? Ведь не может же он быть извне – говор его вполне обычен, вид тоже. Да и как он мог попасть сюда, если Порталы открываются лишь по воле стражей? А ещё эти слова про сестру…

Отчего-то Атиасу вновь вспомнилась девушка, позапрошлым летом сумевшая пробраться в башню. У неё были в точности такие же глаза – пронзительные, цепкие, удивительно глубокого зелёного цвета. И упрямство, заставлявшее её двигаться к цели даже вопреки доводам разума. Может, она нашла-таки свой Портал, и этот Арэн попал сюда через него?

Но до чего же похожие глаза! И даже имена – Аэр и Арэн, – созвучны точно слова в песне.

Пленник, заметив набежавшую на лицо стража тень, нахмурился. Вр’вин же решил, что разговор с огненноглазым сильно затянулся. Да и посланец богов уже заметно нервничал.

– Довольно! – повысил голос верный. – Арэн, хватить болтать! Делай, что должен!

Русоволосый с опаской покосился на стража, одними губами прошептал:

– Прости.

И решительно поднялся. Подышал на ладони, согревая их, несколько раз моргнул, крепко смеживая веки, глубоко вдохнул, и Атиас почувствовал, как протянулась от него к ищейке плотная серебрящаяся пелена, выпустила щупальца, впиваясь ими в наполненные огнём глазницы. Страж попытался сопротивляться, но щупальца тотчас обросли множеством мелких крючков и вцепились в плоть, разрывая её.

От боли помутилось сознание, и Атиас, со стоном повалившись на снег, вдруг точно наяву увидел собственный след. Призрак стража, ускоренный во много раз, в обратном порядке повторял все действия своего реального «я». Вот он резал путы на руках пленника, вот следил за лагерем верных. Зима сменилась осенью, осень – летом. За летом пришла весна, и как раз весной огненноглазый сам, своими руками снимал защиту с Портала. Обычное, в общем-то, дело – проверить, всё ли там, внизу, в порядке.

Огненноглазый стиснул зубы и в отчаянном усилии вновь попытался вытолкнуть из себя сознание ищейки. Несколько крючков, шевельнувшись, вырвались с мясом, но оставшиеся держались крепко. Боль стала нестерпимой.

– Кажется, я нашёл, – тяжело дыша, промолвил ищейка.

Щупальца, покопавшись в голове Атиаса ещё немного, отступили, но боль осталась. Она продолжала давить, жечь и кромсать, усиливаясь с каждым мигом, будто намеревалась таким образом покончить со стражем, не сумевшим защитить Портал. И, наконец, стала настолько нестерпимой, что сознание огненноглазого померкло окончательно.

Арэн с трудом держался на ногах, колени его дрожали и то и дело норовили подогнуться, сердце колотилось точно крылья пойманной за хвост птицы. Он задыхался, перед глазами плыли огненные круги.

– Говори, – Вр’вин был преисполнен нетерпения.

– Его… скимитары, – тяжело вымолвил пленник. – Они не только оружие… Ключ…

– Найти! – тотчас скомандовал Вр'вин, и верные, все как один помчались выполнять приказ.

– Я… я не смогу объяснить… как открыть Портал, – Арэн не выдержал, бессильно опустился в снег рядом с потерявшим сознание стражем и, заметив гневно сдвинувшиеся брови Вр’вина, быстро добавил. – Но я смогу это… сделать.

«Так приступай», – прошелестел в его голове голос посланца.

– Мне нужно ещё кое-что, – отдышался, наконец, пленник. – Тряпки. Много.

«Зачем?» – хотел поинтересоваться Вр’вин, но не успел – со стороны, куда были отброшены клинки стража, послышалась злобная ругань.

– Твоим воинам тряпки тоже не помешают, – отдышавшись, с нескрываемым злорадством бросил пленник.

Вр'вин, сжав зубы, промолчал. Потом он поставит этого зарвавшегося раба на положенное ему место, потом. Пусть сначала наглец откроет Портал.