Боги как боги

– А ты думал, какая девушка тебе нужна? – допытывался Догра.

– Симпатичная.

– То есть любая симпатичная?

– Ну… да, – признался Шонин.

– В этом твоя ошибка. Ты приходишь на парообразование и видишь сотни симпатичных девушек. Зовёшь ближайшую. Она оборачивается и чувствует, что тебе нужна любая: хоть Актая, хоть Гурая.

– Но ведь так и есть, – не понял Шонин.

– Вот поэтому четыре пятых парней уходят с парообразования с одной барышней. Почти одна пятая уходит в одиночестве. И только единицы собирают вокруг себя толпу хорошеньких дам, – гордо ответил Догра.

– То есть я никогда не найду себе пару? – встревожился вполне себе приятный с наветренной стороны молодой человек.

– Найдёшь, если меня послушаешь. Приходи сегодня снова в загон. Заметишь подходящую девушку – сперва не зови. Изучи её хорошенько. Внюхайся, какой насыщенный у неё основной запах. Какая тонкая верхняя нота. Какое стойкое послевкусие. Как умело она маскирует вонь жасмина или базилика. Почувствуй, что тебе нужна именно эта барышня.

– Ты думаешь, я вот так просто зайду в загон и сразу встречу любовь всей жизни? – изумился Шонин.

– Любовь всей жизни на этот вечер, – поправил Догра. – Если ты поверишь, поверит и она.

Усики чесались, щетинки хотели высвободиться из нежданного сплетения. Но Шонин так и не уловил сути совета, поэтому продолжал спрашивать.

– То есть сегодня любовь, а завтра просто знакомая?

– Схватываешь на лету! – похвалил Догра, очевидно, не чувствовавший никакой неловкости от внутреннего диалога. – Ещё лучше будет, если ты поверишь, что искал её всю жизнь. И что до самой смерти от себя не отпустишь.

– А завтра отпустить?

– В точку! А самое надёжное при этом ещё поверить, что ты, например, владелец четырнадцати частных нор, а два отнорка сдаёшь в аренду. Что ты каждое утро надзираешь за выпасом сотни крылатых зеброящеров, а с полуденной дойки получаешь две трети. И что ты очень хочешь все свои частные норы заполнить собственными пищащими отпрысками. И вот наконец нашёл себе достойную спутницу для этого святого дела.

– Но как я в это поверю? У меня только полторы норы и пара слабодойных зеброящеров. И пасу я их сам. И к пищащим отпрыскам пока не готов.

– Это неважно, – успокоил Догра. – Чтобы привлечь интересную девушку, достаточно поверить на несколько часов.

Шонин, похоже, понял секрет успеха у дам. Только сильно сомневался, что сможет им воспользоваться. Видимо, поэтому Догра так охотно поделился с ним сокровенным знанием. Вежливо поблагодарив любимца женщин и высвободив щетинки, Шонин вернулся к своим зеброящерам.

Пару вечеров в загоне он пропустил. Потом всё-таки решился.

Долго бродил среди собравшихся одиноких синэнганцев и синэнганок. Заприметил удивительно манящую, ароматную барышню. Начал внимательно её исследовать.

Звали барышню, опять же, Актая. Но другая Актая: у этой вместо яблока был ягель, а вместо требухи типографская краска, очень редкий запах. Да и компостная нотка у неё была гораздо мощнее.

Внюхиваясь, вчуиваясь, всматриваясь, Шонин довольно многое узнал о барышне. И довольно многое ему понравилось. Основная эмоция – дружелюбная игривость. Основное стремление – быть любимой достойным мужчиной. Мелкие дамские капризы не слишком явственны и не слишком изощрённы. Очень и очень приятная девушка, возможно даже, та самая.

Хотя Шонин не звал её по имени, Актая обернулась и внимательно прищёлкнула верхними сфинктерами. Звук был настолько пленительным, что молодой человек едва не распахнул все клапанцы навстречу чаровнице. Это выдало бы его с потрохами. Впрочем, с потрохами его выдали уже мысли и эмоции, отражённые во всей его позе и в каждом движении усиков.

Актая заинтересованно приблизилась. «Шонин», – позвала она на пробу, перекатывая имя по обонятельным рецепторам.

Молодой человек растопырил лопасти веером и хотел было тоже позвать её, изобразив приличествующий обстановке приветственный танец. Но его опередили.

«Актая», – прокатился мощный зов, и Шонин понял, что его зазнобу сейчас неотвратимо уведут. Он не удивился, увидев в нескольких шагах от себя давешнего собеседника и расточителя ценных советов.

Догра тянул и влёк барышню к себе, будто зеброящера в крепком поводу. Сейчас этот хитрый охмуритель оплетёт её своими сетями, своей верой в то, чего нет, а завтра забудет и бросит, как бросал девушек, наверное, каждое утро своей никчёмной жизни! И почему они всё ещё попадаются на уловки? Почему, зная его трюки, думают, что на этот раз Догра действительно влюбился, окончательно и бесповоротно?

Потому что Догра безоговорочно верит в то, что придумал себе в этот вечер. А разве мысли и эмоции, отражённые в жестах, в позе, в хлопанье клапанцев и чмоканье сфинктеров, могут выражать то, чего на самом деле нет?

И как спасти прекрасную незнакомку, покорно идущую на заклание?

Шонин не размышлял, а самым непозволительным образом сплёл свои щетинки со щетинками девушки и быстро заговорил внутри неё:

– Актая, не верь ему! Догра обещает любовь на всю жизнь, но продлится его любовь только один вечер! Спроси кого хочешь: он постоянно выходит с парообразования с новой девушкой. А наутро эта девушка возвращается к родителям в горе и отчаянии.

Актая возмущённо высвободила щетинки. Но теперь принюхалась к ловеласу совершенно иначе. Какой-то ванильный душок шёл от его незамутнённых эмоций и написанных на клапанцах искренних мыслей.

Девушка тряхнула усиками, будто избавляясь от наваждения. Потом приблизилась к Шонину, овевая его чуть заметным тоном ягеля и невзначай сочетая свой аромат типографской краски с его запахом носков.

«Шонин?» – неуверенно позвала она. Молодой человек выложил (выразил лопастями, клапанцами, щетинками, сфинктерами, позами и жестами) всю свою подноготную: и полторы норы, и двух слабодойных зеброящеров, и неготовность к отпрыскам, и безрезультатный поиск пары… и то, как ему понравилась Актая, – не просто какая-нибудь Актая, а вот эта самая, в аромате ягеля и типографской краски, с дружелюбной игривостью и внимательным щёлканьем верхних сфинктеров. Очень, кстати, симпатичных.

Непростительная дерзость, – просигналила девушка. Шонин сник. «Но что ещё я мог сделать, чтобы удержать тебя от ужасной ошибки?»

Спасибо, – причмокнула Актая. Подошла ближе и коснулась его усиков.

Завтра вместе похлебаем из общественного чана. Жду после полуденной дойки, – просигналила девушка и удалилась.

«Вот это да-а-а!» – сказал себе окрылённый, как зеброящер, Шонин.

А больше и сказать-то было нечего.

Фанфик

Как-то раз бог-студент в золотистых сандалиях до колена зашёл в гости к другу, мнившему себя законодателем мод.

– Проходи, проходи, голуба, давно тебя жду! – воскликнул хозяин, широко улыбаясь и тряся длинной чёлкой. – Хочу кое-что тебе показать.

Дома молодой, пластичный бог моды не носил узкие брючки по щиколотку. Вместо этого на нём были цветастые лосины из неведомой ткани и бесформенное домашнее одеяние в придачу.

– Халат в стиле бохо, – просветил он товарища-студента, помахивая объёмным рукавом перед самым носом гостя. – Шик, правда?

Мажор в золотистых сандалиях неопределённо мотнул подбородком. Он в моде не шарил, но к советам щёголя прислушивался. Вот, обувку заказал по его наущению.

– Кстати, в этом сезоне очень моден мятный цвет. Тебе пойдут бледно-мятные афгани, сверху молочная майка, можно с дырами. На голове шапка коричневая, крупной вязки, с косицами спереди и сзади. Большая мягкая кожаная сумка, на шее болотный шарф или какие-нибудь аксессуары, здесь на твой вкус. Будешь просто секси. Да, ещё стильная стрижка и короткая борода.

Бог моды беззаботно щебетал, ведя приятеля через анфиладу смело обставленных комнат. Студент в сандалиях мысленно примерил на себя нарисованный хозяином особняка образ, хмыкнул и решил кое-что попробовать. В разумных пределах.

– Вуаля! – непонятно воскликнул любитель цветастых лосин.

Перед мажором явилось… нечто.