Я стала принцессой?

Внутри меня закипала решимость. Я не могла просто сидеть сложа руки.

– Мне срочно нужно узнать, как дела в госпитале. Не волнуйтесь, вы сделали всё возможное, я знаю это…

С мыслью о Рикмане, бьющемся в муках переживаний, я почувствовала, как легко теряю контроль над своими эмоциями. Он, наверное, полностью разбит, как стекло, разбросанное по полу. Я надеялась, что смогу спасти его семью.

– Принцесса?!

Это стража? Мой отец, зная о моём намерении, принял все меры, чтобы не впустить меня внутрь. Сердце заполнило злое предчувствие.

– Мне внутрь нельзя?

– Простите, принцесса, у нас приказ.

– Понимаю. Тогда я подожду мою няню здесь, – с трудом произнесла я, ощущая, как злость и растерянность смешиваются друг с другом.

Если меня не впускают, значит, на то есть веская причина. Худшее – возможно, их раны слишком серьёзные, и я не могу с этим смириться.

– Принцесса!

– Маргарет! Как там семья Рикмана? – воскликнула я, надеясь услышать хоть какую-то радостную новость.

– О, принцесса! Мне так жаль Рикмана! – её голос был полон жалости, и в этом звучании я ощутила всю безысходность.

– …

– Герцог, кажется, он выживет… – произнесла она, и эта новость, как лучик света в мрачной бездне, немного облегчила мою душу.

– Что? – не веря своим ушам, я выжала из себя этот вопрос.

– А вот герцогиня… У неё нет никаких шансов, она умирает…

Эти слова были подобны громовому раскату, который оглушил меня. Я вновь почувствовала, как вокруг всё темнеет, и слёзы, словно чёрные облака, нависли у меня на глазах. Как несправедлива жизнь, как безжалостна она обошлась с ними…

Значит, я смогла спасти жизнь только герцогу. Это я виновата. Я не приложила достаточно усилий, чтобы спасти их. Я была уверена, что смогу, а теперь…

– Принцесса, не плачьте, пожалуйста. По крайней мере, доктора уверены, что герцога они спасут. А ещё, он пришёл в себя и сказал, что это не просто несчастный случай…

– Вот как… – мой голос дрожал, а взгляд стал пустым. – Значит, это всё не случайно? Это преднамеренное зло?..

– Принцесса? Вы не удивлены?

– А, нет, конечно, я удивлена. Я просто всё ещё не могу прийти в себя. Я не понимаю, как это могло случиться…

– Ах, я понимаю. Это трудно осознать. Всё было так спокойно, а теперь…

– Есть подозрения?

– И король, и герцог сразу назвали имя дяди Римана.

Хааа… Значит, что-то я смогла изменить. Тогда, возможно, не всё потеряно. Только вот я не смогла спасти герцогиню… – я опустила голову, ощущая тяжёлое бремя своих мыслей.

– Принцесса, господин Рикман пришёл, – напомнила служанка, её голос дрожал от волнения.

– Аа, да, конечно… – я осторожно привела мысли в порядок, поднимая голову.

Теперь я в нём совсем не узнала того радостного и счастливого маленького мальчика. Он выглядел так потерянно и напуганно… И ему ещё повезло, что его отец, хотя бы, выжил.

– Рикман… – произнесла я, всматриваясь в его печальное лицо. – Как ты?

– Принцесса… Можно… я Вас обниму? – его голос был тихим и дрожащим.

– Аа… – грустно улыбнулась я. – Конечно, можно.

Бедный, ему столько пришлось сегодня увидеть… Моё сердце сжималось. Он выглядел таким беззащитным, таким уязвимым. Сегодня он потерял самого близкого человека, ещё и перед самым днём рождения…

– Рикман, если тяжело, поплачь. Я здесь, чтобы поддержать тебя.

– Но, принцесса, Ваше платье… – он остановился, явно смущённый.

– Ты важнее… – я обняла его крепче, ощущая, как его горе отражалось в его сердце.

Он спрятал лицо в моё платье, и я почувствовала, как его слёзы стекают по моей ткани.

– Принцесса… – его голос был полон решимости.

– Да? – я даже не догадывалась, какие слова будут после.

– У меня к Вам просьба. Я хочу собственными руками убить человека, который сделал это с моими родителями… – произнёс он с такой яростью, что от этих слов у меня по коже пробежали мурашки.

Думала ли я когда-нибудь, что 6-летний мальчик может говорить таким суровым тоном? Он выглядел как злодей, но, судя по его невинному возрасту, это было слишком далеким от реальности.

– Рикман, я сделаю всё возможное, чтобы этот человек понёс наказание, – спокойно произнесла я. – Но я не могу обещать, что тебе его смогут отдать. Ты же ещё совсем мал, чтобы лишать кого-то жизни.

Мои слова повисли в воздухе, и я почувствовала, как в его глазах зажглось пламя. Могла ли это быть… жажда справедливости?

– Принцесса, – сказал он с большим уважением, – я верю, что справедливость восторжествует!

– Конечно! – ответила я, уверенно поднимая голову.

Осталось дело за малым. Нужно сделать всё возможное, чтобы король наказал виновника.

– Отец? – в коридоре раздался мой взволнованный голос.

– Мирабель! Я же сказал Маргарет не приводить тебя сюда! – закричал король, его глаза сверкали гневом.

– Отец! Но как я могу, когда друг страдает?! – я чувствовала, как моё сердце замирает от тревоги.

– Ах, моё ласковое и доброе дитя! – король, похоже, немного успокоился, но в его голосе звучал глухой оттенок боли.