Сказки. Иванушка, Баба-яга и другие

И по коридорам в комнату большую проводит. У дверей писарь стоит, Иванушке в пояс кланяется.

А в кабинете уж пузан какой-то ждёт. Одежда его не хуже царской – шибко нарядная. Министр это набольший.

Кланяется он, насколько, конечно, пузо позволяет, и тоненьким голоском говорит:

– Доброго здоровья, Ваше Величество!

– И вам не хворать, – новоиспечёный царь отвечает.

Садится Иванушка за огромный стол. Стол так стол – что твоя палуба! Со всех сторон Иванушка его оглядывает.

Неужли писать потребуется, гадает. Да нет, вот печать большая царская. Тюкнул ей по бумагам, и вся недолга.

Начал министр беседу:

– Утвердились ли Вы, Ваше царское величество, насчёт того вопроса, чтоб войной на Любаву-царицу пойти?

– Что?! – Иванушка голос повысил. – Да можно ли Любаву победить? В своём ли вы уме? Она колдовством владеет, чудесами ведает, исцелять умеет! Это ж какой дурачина задумал Любаву одолеть?

– Это Вы, Ваше Величество. Давеча шибко сердились, что к вам такого уважения нет, как у людей к царице Любаве. Хотели ей укорот сделать.

Иванушка аж закашлялся от неожиданности. Думает, вот и польза от того, что я в страну эту и в замок этот, уж не знаю как, попал. Войну смогу отвести. Людей сколько сберегу от дурости этой.

– Отныне никаких войн в моём царстве, – пузану говорит. – Повелеваю людям работу свою исправно выполнять. А каждое воскресенье праздник устраивать для рабочего люда. Требую выполнения этого закона неукоснительно и во веки веков! Подать бумаги!

Писарь уж скоренько всё записал – дока по этой части.

Взял Иванушка большую царскую печать, в чернила её промакнул, да так лихо, будто всю жизнь эдакими делами занимался, и бабахнул по вензельной бумаге царской.

– Какие еще на сегодня дела? – у министра спрашивает.

– Жалобу одну нужно рассудить. Просится к вам подданная ваша, дюже обижена она. Требует обидчицу свою в неволю заточить за преступление.

– Ну проси. – Иванушка дозволяет.

Вводят тётку – торговку с базара. С ней девчинка чумазая.

В ноги царю обе падают, торговка немедленно жалобу предъявляет:

– Эта девчонка, чтоб ей ни дна, ни покрышки, булку у меня украла! Пусть в темницу её заточат и не выпускают!

– Я только кусочек откусила, – тихо девчинка отвечает.

– Кто ж теперь купит откушенную булку! Придётся сухари из неё сделать и тогда уж продать!

Иванушка сразу всё понял. Бывало, и у него частенько, что живот от голодухи к спине прилипал. Улыбается он и говорит девушке:

– Зачем же ты испортила товар доброй женщине?

– Очень уж есть захотелось.

Торговка опять за своё:

– Велите бросить девчонку в темницу, Ваше Велико!

– Погоди командовать! – Иванушка грозно отвечает. – Кто тут царь – ты или я?

И министру приказывает:

– Торговке убыток возьместить, а девчинку отмыть и на кухню младшим поварёнком определить. Давать за работу плату, и стол на каждый день обеспечить.

На том и порешили.

А ввечеру бал закатили. Пришли особы ко двору приближенные: графья да князья. Приём с умыслом устроили, нужна де царю невеста. Вот фанфары зазвучали, подвели к царю для представления двух молодиц.

Одна худая да высокая, длинная шея из воротника тянется, Августой зовут.

Другая коротенькая да пышная, Октябриной кличут.

Сначала станцевал Иванушка с Августой, потом с Октябриной. Намаялся, конечно. Плясать-то может только трепака, а тут загогулины надобно всяки выделывать.

К тому ж разговор требуется поддерживать на ходу.

А всё равно, пока танцевал, понял, что ни одна молодица ему не глянется, в невесты не годится.

Так министру и доложил.

– Эх, ребяты! – говорит. – Я б к Любаве посваталси, да не по сеньке шапка!

Пожил Иванушка сколько-то в замке, дела царские справляя, и опять его на волюшку потянуло.

Перед тем, как уйти, нашёл он молодца ушлого, но праведного. Дела ему передал и тёмной ночью, чтоб никто не задерживал, в путешествие снова отправился.

Ковёр-самолёт

Было в одной семье небогатой, но и не бедной, два сына: Антон да Емельян. Пожили сколько-то родители, да и померли. Старшему, Антону, всё оставили, принято так было. А младшему – ничего.

– Поживу у тебя немного? – младший, Емельян, спрашивает.

– Отчего ж, живи, – Антон отвечает. – Сегодня. А завтра уходи. Я женюсь скоро, ты тут лишний будешь. Давно я ждал этого дня, чтоб по своим правилам добром распоряжаться. Так что не нужон ты мне в моём законном дому.

Вздохнул Емельян – уходить надо. Куда – неизвестно.

– Эхма, – говорит, – пропадай моя телега, все четыре колеса!

И подался в соседний лес в разбойники. Захотелось так ему.

Стал проезжающих грабить. Но не всех, а богатеньких.