СемьЯ

– Кто это? – загнанно спросила Мила, прижимая к себе Валюшкино лицо. Девочка вырывалась, крутила головой и хотела посмотреть, что же там, но Мила не давала ей.

Вот бы и Саше кто-нибудь не дал разглядеть белые… Белые кости, что лежали в воде.

Это скелет – человеческий, никаких сомнений быть не может. Маленький округлый череп, острые ребра, согнутая в колене права нога… Саша не испугалась – ну, мало ли кто бросил здесь макет из биологического кабинета. Тут полно мебели, шкафов всяких, кресел… Почему бы и не скелет?

Это ведь фальшивка. Он слишком белый, ненастоящий. Обманка.

Юра присел на корточки, поднес фонарик поближе к костям, будто бы это чем-то могло помочь. Свет, проходящий через холодную воду, дробился и вздрагивал. Юра осторожно потянул косточку на себя.

И та осталась в его пальцах.

Он стукнул костью по своему ботинку, грязь тут же налипла на белизну.

Звук вышел не пластмассовый, тонкий и костяной звук.

– Настоящие… – сказал Юра.

И для Саши мир будто отключился.

* * *

Как же жарко!

Кажется, будто раскаленные лучи прожигали Сашу насквозь. Она лежала на полотенце, густо присыпанном песком, и глубоко дышала ртом – словно уклейка, выброшенная на резиновое лодочное дно. По лицу текли капельки пота.

У ивовых кустов кто-то жарил мясо. Пахло уксусом и румяной корочкой – Саше смерть как хотелось шашлыков, но папе завтра на работу, водочки ему выпить нельзя, а это значит, что и шашлыков всей семье тоже не видать.

– Жарко-о, – заканючил младший брат.

– Не ври, – мотнула головой мама. Она, почитывая любовный роман, лениво обмахивалась газетой с разгаданным кроссвордом. – Только что из воды вылез. Еще трясешься весь.

– Я уже высох!

– Хватит, – вмешался папа.

Саша перевернулась на спину и открыла глаза. Мир рывком бросился к ней – от беспощадного света все вокруг будто выцвело, и Саша прищурилась, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь.

Папа думал – его плечи окаменели, а обгорелое лицо нахмурилось. Мама намазала папины щеки воздушными сливками от загара, и Саше рассмеялась бы, если бы только не морщина между его кустистыми бровями – что-то не так.

– Надо ехать, – сказал папа, отрываясь от телефона. – Достал названивать…

– Давай еще хоть немного отдохнем, – попросила мама. Саша с братом замерли, прислушиваясь к разговору. – Один выходной, и тот псу под хвост.

Вся эта красота: палящее солнце, река с серебристым отливом, аромат шашлыков – вот так возьмет и исчезнет, просто потому, что родителям надо ехать по делам?!

– Собирайтесь, – папа не хотел тратить время на лишние разговоры. Он встал, тряхнул свое полотенце, и на Сашу полетели колючие песчинки. – Прости, солнышко. Я не специально.

Он даже улыбнулся – но улыбнулся одними губами, глаза остались серьезными. Мама отложила томик в мягкой обложке в сторону:

– Надолго?

– На пару часов, думаю.

– Успеем вернуться и еще поплавать?

– Вряд ли.

– Но мы-то можем остаться, – предложила Саша. – А я за ним присмотрю.

Брат, закутанный в махровое полотенце, изо всех сил закивал головой. Он мелкий еще, лопоухий, с синюшными губами – плюхался на мелководье целый час, обещая вот-вот выйти, пока разъяренная мама не зашла в воду и не выволокла его за шкирку. Теперь брат дулся, с завистью поглядывая на барахтающихся мальчишек, и готовился распсиховаться, если папа все-таки прикажет им одеваться и дуть в машину.

– Нет, – рубанула мама и глянула Саше в глаза. – Я все понимаю, но река, и одни…

– Без купания, – Саша подняла ладони вверх. – Я знаю, что это опасно. Он в воду даже не зайдет, обещаю.

– Но… – брат хотел сказать что-то, только Саша его опередила:

– Заткнись, – прошипела едва слышно, округлила глаза. – Или вообще домой поедем.

– Я не буду купаться! – тут же завопил брат. – Даже ноги мочить не буду! Ну пожалуйста… Пожалуйста!

– Не думаю, что это… – мама засомневалась.

А папа, пожав плечами, ответил:

– А что? Сашка взрослая уже. Под твою ответственность только. Чтобы этот шкет на воду даже не смотрел, ясно?

– Конечно! – кажется, брат готов был поклясться в чем угодно.

– Я проверю, – предупредил отец. – И полотенца, и плавки… И вообще. Без компа останешься на месяц… На три! Понял меня?

– Ладно, ладно! – брат вскочил, сияя, как перламутровая ракушка на солнце. – А в волейбол можно?!

– Можно, – кивнула мама, покосившись на отца. – В волейбол можно. И замки из песка строить можно. Но чтобы в реку даже и не думал…

– Понял, принял, зафиксировал! – отрапортовал брат и умчался играть в волейбол.

Саша заулыбалась.

– Только в тенек переползите, а то сгоришь, – попросила мама, натягивая юбку на высохший купальник. – И смотри за ним. Если слушаться не будет, то звони. Я ему такое устрою…

– Под твою, Саш, ответственность, – напоследок напомнил папа. – Это серьезно. Мы тебе доверяем, но будь повнимательней. Это же не шутки, Сань…

– Да поняла я, поняла. Буду следить.

– Нет, ты дослушай, – отец, обычно добродушный и смешливый, сейчас оборвал ее взмахом руки. – Ты уже взрослая девочка. Я могу за вас двоих не переживать?

– Конечно можешь.