Санкции

– Света, ты послушай. В Швеции не увольняют просто так. А этот может говорить и делать вещи, которые никто из начальства не может.

Дальше события развивались стремительно, как в дешевом детективе.

Грету обвинили в том, что она втянула в дело с мазутом профсоюз. А это не совсем так. Во-первых, представитель профсоюза живет на «Нурдметте». В смысле это не один работник, а несколько и посменно. А во-вторых, в шведской практике есть такое правило, как самодонос. То есть, если произошло какое-то чрезвычайное происшествие, то предприятие само докладывает об этом инциденте в профсоюз, а также в arbetsmilj?verket (агентство по надзору за условиями труда) для дальнейшего разбирательства и улучшения условий работы труда на горячем производстве. Вот такая вот забота о рабочих!

Однако русское начальство не оценило данной инициативы и попыталось поначалу приструнить начальницу кадрового отдела. Когда поняли, что дело швах и начальница не собирается отступать, приступили к тяжелой артиллерии. Они просто взяли и сместили Грету с занимаемой должности. А поскольку доказать ее профнепригодность было сложно, а скорее, невозможно, то в дело опять был втянут Улле Свенссон и, конечно же, был подключен профсоюз, который боролся за права Греты ради заключения наиболее выгодного договора на увольнение.

– Послушай, – возмущалась Таня, – не надо было Грете влезать в дело с мазутом и втягивать туда профсоюз.

– Это как? – не поняла я.

– Ну надо было замять инцидент, и все.

– Как его можно было замять, когда человек шестьдесят кряду пришли в раздевалки, а там ни отопления, ни горячей воды. Как их-то надо было заткнуть?

– Хочешь сказать, что это они сообщили в профсоюз и в агентство по надзору за условиями труда?

– Я думаю, что никто никуда ничего не сообщал. Профсоюзный работник живет тут у нас.

– А самодонос? – не унималась Таня.

– Нет, а что ты хочешь? Чтобы Грета подала заявку в Нобелевский комитет на премию «Лучший работодатель года», что ли? Конечно, она написала самодонос в профсоюз, потому что у нее так в служебных обязанностях записано.

– Нобелевский комитет… – засмеялась Таня. – Это ты круто!

– Чего круто-то? Тут вон полная неразбериха во всем. Впору на все катать самодонос.

– Э, ты чего удумала?

– Да ничего я не удумала, – бормотала я.

– То-то.

– Я-то здесь при чем? – бормотала я. – А Грете я по-человечески сочувствую. Она всю жизнь этому предприятию отдала, и тут такая радость, – я произнесла так, что буква «р» звучала, почти как «г».

Таня засмеялась:

– Вот умеешь ты настроение поднять. А! – спохватилась Таня. – У нас проблемы с защитным обмундированием.

– Это еще почему? Я все подавала на утверждение, все, что мне выпадало в выборке из системы.

– Это-то, конечно, здорово. А кто ордера составлять будет? Заведующую складом уволили.

– Чего?

– Понятия не имею «чего», но только уволили ее, и все. И поэтому ордера на защитную одежду составлять некому.

– Ну это уже ни в какие ворота, знаете ли, не лезет, – возмутилась я и откинулась на спинку кресла.

– То-то и оно. И кстати, нашу пожилую уборщицу тоже уволили.

– Чего?

– А ты знаешь, Света, что без «защитки» тот же профсоюз не выпустит работников в цеха, – продолжала Таня, – и тогда все встанет просто потому, что некому будет работать в цехах!

– О-бал-деть… – я с трудом сдерживала возмущение. – Между прочим, это следующий самодонос в профсоюз. Только кто его писать будет?

– Вот именно… Профсоюзник напишет.

– Подожди… Уборщицу уволили нашу, говоришь?

– Ага, – подтвердила Таня, – уволили.

– А уборщица чем помешала?

– Не знаю. Туалетную бумагу выносила, наверное.

– Ой, ну не смешно, Таня. Кто убирать административное здание теперь будет?

– Не знаю.

– В смысле, не знаю! А замену нашли? Или ищут?

– Ничего не знаю. Знаю только, что грядут сложные времена.

– О-бал-деть… И ходить мы будем в туалэт, типа сортир, обозначенный на схеме «мэ» и «жо»! – прокомментировала я голосом Папанова, ну или что-то вроде того.

– Света, хорош каламбурить! – Таня вышла из моего кабинета.

Я закрыла глаза. Не ровен час, нас всех уволят. Зачем? Ой, можно подумать, нужны причины. Дело в другом. Я столько поставила на карту ради этой работы, а стоит ли она того? Надо ли так руки сбивать в кровь, чтобы потом все равно оказаться у разбитого корыта и поехать домой ни с чем?

Или, может, лучше уже сейчас вернуться. Сразу. Не отходя от кассы, так сказать. Да и Дима всем все время недоволен.

Грету Нурберг все-таки уволили.

Профсоюз выбил ей хорошие условия увольнения по договору, и она ушла. Правда не сразу. Какое-то время она еще появлялась на предприятии. Если я правильно понимаю, раздавала ценные указания по поводу ведения дел.

А действительно, кто будет разъяснять производственные процессы оставшемуся народу? Наш гендиректор все равно ничего не знает из того, что знает Грета.

Но это продолжалось недолго.

И скоро в коридорах воцарилась тишина, некому стало топать…

Глава 5. ФКасса, или Хождение по мукам

ФКасса или F?rs?kringskassan (фёрсэкрингскассан) – нет, это не непечатное выражение, хотя похоже, а сокращение, аббревиатура, так сказать, от названия местной социальной организации, которая выплачивает всякие пособия. Такие, как детские пособия, которые полагаются всем, пособия по уходу за ребенком в декрете (декретные), выплаты по уходу за временно больным ребенком (это будет мой случай в дальнейшем, только я этого сначала не поняла), пособия по уходу за тяжелобольным ребенком, то есть инвалидность, больничные, если болен и работать не можешь, пособия для оплаты жилья, пособия… Одним словом, это та организация, которая занимается раздачей денег нуждающимся и малоимущим.

Очень сложно определить какой-то толковый эквивалент в России, но, по-моему, когда-то был собес, который покрывал больничные и всякие там инвалидные и прочее. Как теперь такая организация называется у нас? Ну так, чтобы это было одна организация? Нет такой одной структуры, есть Госуслуги, и наверное, это наиболее приближенный эквивалент, который можно подобрать. Хотя нет, тоже не подходит. На Госуслугах можно подать на замену паспорта, а в ФКасса нельзя. Паспорта выдает полиция, например.