Санкции

– И я у нее была, и она у меня была. И вообще, мы с Тамарой ходим парой…

– Света, хорош балагурить!

– Ага.

– Это же катастрофа!

– Ага.

– Я думаю, ты не понимаешь, насколько все плохо! – Таня схватилась за голову. Видимо, где-то здесь я должна была понять, насколько все плохо, но мне очень не хотелось осознавать масштаб проблемы. Штука в том, что, кто бы ни был виноват в Красноярске, за неутверждение счета виноватыми все равно останемся мы. Те, кто сидят тут на месте.

Таня выскочила, как ошпаренная. Хлопнула дверь Ольги Беловой – нашего контроллера. Точнее, она была одним из наших контроллеров. Второй был пожилой швед, который прирос позвоночником к «Нурдметту». Он пережил с ним последние двадцать лет своей жизни и твердо решил, что в последний путь он отправится с проходной завода.

Этот пожилой контроллер знал все способы предоставления статистической информации о положении дел на предприятии. Он обладал ясным умом и трезвым чувством юмора. Однако последние события на заводе по внедрению новой системы и уничтожению старых привели его в полное замешательство и даже некоторое расстройство: «А как же мой „Эксель“?», возражал он и мысленно, и вслух. Но, понятное дело, никто его не слушал. Тут вообще никто никого никогда и ни при каких обстоятельствах не слушает. Не слушает ровно до тех пор, пока что-нибудь где-нибудь не обвалится. Как сейчас…

Дверь Беловой снова хлопнула, и на пороге появились Таня и Оля.

– Света, ты понимаешь, что ты наделала? – начала Таня.

– В смысле? – опешила я.

– Ты не утвердила платеж… – почти в голос возмущались Таня и Оля.

Теперь подвисла я, как заглючивший компьютер. Эти двое решили повесить всех собак на меня? Да вы что, белены объелись?

– В смысле – я не утвердила платеж?

– В прямом, – невозмутимо сказала Оля.

– То есть ты подала его раз и все? И успокоилась? И лапки сложила, да? – не унималась Таня.

– Еще раз, для тех, кто в деревянном бронепоезде, – повторила я, – я подавала платеж трижды на согласование, и его до сих пор не согласовали. Но! Возможно, согласуют к завтрашнему утру.

– Откуда такая уверенность, – голос Ольги был стальным.

– Мне пообещала какая-то девушка из Красноярска.

– А ты имя ее записала?

– Нет, – опешила я.

– А почему?

– А зачем оно мне?

– А затем, – не унималась Таня, – что завтра опять не согласуют. Значит, не оплатят, значит, тепла и воды не будет. И что ты будешь делать? Звонить в Красноярск и говорить, что какая-то девушка тебе пообещала утвердить… Да тебя пошлют на все четыре стороны…

– Всегда… – продолжала начатую Таней мысль Оля просто звенящим стальным голосом, – всегда надо спрашивать, с кем ты разговариваешь.

Ольга – высокая, худая блондинка, с суперквалификацией – вообще обожала показывать свои знания, опыт, значимость во всех возможных ситуациях. Желательно с внесением в протокол и с подписью директора и начальницы.

– Я всегда спрашиваю, – почему-то оправдывалась я, – а тут забыла.

– Забыла спросить? – в голос орали Таня и Оля.

– Все! – возмутилась я. – Хорош орать, идите, занимайтесь своими делами, а мне надо счета в банку консервную засунуть, чтоб селедка их оплатила.

– Чего? – простонала Таня.

– Ничего… Согласованные счета на сегодня надо подать в банк на оплату до десяти тридцати. Поэтому, будьте так любезны, сгиньте отсюда на фиг. Мне и так уже тошно…

Как же меня тошнит.

Нет, однозначно, я не беременна. Просто я всегда так реагирую. Стресс, нервотрепка, хаос, непредвиденные обстоятельства, особенно там, где все было сделано заблаговременно, вызывают у меня кишечные колики со всеми вытекающими радостями… От тошноты до поноса.

Дверь моего кабинета хлопнула, и я откинулась на спинку кресла.

О-бал-деть! Что бы это все значило? Что бы это ни значило, ничем хорошим оно не кончится. Мало того что система, обещанная идеальная система, совсем не работает, так еще и какие-то непонятные заморочки с согласованием элементарного. Как это понимать? А дальше что?

Я собралась с духом и продолжила составление файла для оплаты счетов на сегодняшнее число. Вроде все, что было утверждено, вошло и даже загрузилось в банк. Осталось только ждать, когда придет отчет о проведенных транзакциях, и можно будет выдохнуть.

Но не тут-то было.

Через несколько часов быстрым шагом в кабинет вошла взмыленная начальница и протянула мне ордер на листке бумаги.

– Срочно. Оплатить этот ордер срочно.

На листке красовался счет-ордер от какого-то неизвестного мне поставщика мазута за подписью директора и моей начальницы. Сумма была большая, а дата поставки – сегодня.

– Как? – опешила я. – Из чего? Да и это не по правилам…

– Из того, что есть на счетах, – невозмутимость начальницы убивала. – И к черту правила!

– Сейчас посмотрим, что там осталось… – я судорожно грузилась в банк. – А если там не хватит? Платежи ушли в одиннадцать. То есть счет может быть почти пуст.

– Как не хватит?

– Ну да, нам же присылают фонды только под оплату текущих счетов.

– Знаю… – отрезает начальница ледяным тоном.

– А здесь сумма приличная…

– Значит, отменим какие-то другие оплаты. Мазут надо оплатить. Это не субподрядчик. Это другая фирма, директор договорился, они привезут мазут в течение дня под честное слово, что оплата пройдет сегодня.

– Понятно. Но я не могу отменить платежи, они уже ушли… В одиннадцать, – пробормотала я.

– Надо оплатить сейчас, когда следующая оплата пройдет?!