Сломанное Время

Конфуз.

Только спустя бесконечно растянувшееся время, я раскусил обман.

Возили тогда по миру чрезвычайно реалистичную экспозицию в натуральную величину, но сейчас не об этом.

Качество страха, его глубинная природа и ощущение неминуемой гибели. Такого страха у меня не было, когда я выскочил перед носом грузовика несущийся под сотню, и чудом, за миг до удара, успел отпрыгнуть в сторону.

А тогда.

Тогда, поймав дыхание, осмотревшись по сторонам и с трудом вернувшись во вторник, конец века двадцатого, на ногах-вермишелинах я поплелся в диджейскую, понимая, что в принципе, ничего мне там уже не нужно.

И не важно.

А важное, только что произошло.

Случилось открытие прошлого опыта.

Полное ощущение и понимание того, что это уже было. Давно, очень давно и закончилось для меня трагически.

Опыт прошлой жизни. И память деталей.

Нелепо звучит, не так ли?

Только себя не обманешь.

Я знаю, что это было. Когда-то.

Со мной.

И жуть происшедшего сохранилась в генетической памяти. Или где-то, в какой-то базе данных, к которой, благодаря случаю, мы временами получаем доступ. И призраки или события из прошлого могут проявиться в нашем дне в любой момент.

Нужен только случай открывающий окно.

И хоть, кроме моей ранимой души, ни один пришелец при встрече прошлого с настоящим не пострадал, событие это несколько нарушило мое представление о начале и конце нашей жизни.

Что заставило меня вспомнить тот давний случай?

Может, год переломный, а может, время перемен глобальных. Ни один провидец, или экстрасенс всезнающий не предсказал череду событий удивительных. А что несет нам год грядущий и не представит никто.

Достану-ка я Вернадского с его ноосферой, косичку чечила и бокал наполню красным, свечу зажгу и сяду у окна.

И вам желаю.

В раю.

Шуршали шинами машины.

В самый знойный день, когда под любой крышей торчит голова изнуренного жарой туриста, и, казалось бы, можно потерять вес, аппетит и веру в зиму – на коже аборигенов вы не заметите ни капли пота.

Местные не потеют.

Их бронзовый загар можно смело поместить в рекламу элитного солярия, а чистым, по детски наивным глазам обзавидуется любой политик: они искренне врут как дышат, и честно врут, что никогда не врут.

Здесь пальмы перестукиваются ветвями как Азбукой Морзе и разговаривают птицы, густой аромат трав расслабляет, шумный прибой снимает напряжение, а от дорог поднимается марево искажающее горизонт и реальность. Здесь Солнце плавит асфальт и проблемы, и жизнь течет неторопливо и в удовольствие. Свежий бриз освежает, а теплый, лазурный океан всегда под боком.

Тонкая полоса дороги плутает по побережью, прячется в глубине джунглей и неожиданно взлетает на горные хребты.

Ляпота, да.

А дороги на островах – так себе дороги.

Навигация представляет собой некоторую комедию с предсказуемым финита ля.

На островах машины несутся по указаниям GPS, а когда он нечаянно ошибается или зависает, взлетают на крутых поворотах, немножко парят борясь с гравитацией, и делают радужный плюх. Их разноцветные крыши еще долгое время глядят на мир сквозь прозрачные воды океана, а в салонах открывается отель для тропических рыб. No charge. Absolutely free.

Зачастую, нетерпеливый житель мегаполиса привычно сигналит едва плетущемуся впереди него старому траку, забыв, что он не в Калифорнии или в Нью- Йорке. Ржавый трачок, вдруг, встает посреди дороги, и из него выходит милый Чунга-Чанга размером два на полтора с большим приветом.

Твой лоб упирается ему в плечо, как маме, много лет назад. Алоха поднимает тебя из машины в небо – как папа, на вытянутых руках: теперь ты можешь сверху осмотреть окрестности и красоты природы, и вспомнить нежное младенчество.

Приятно окунуться в детство.

И целый ряд пронизывающих ощущений раскроют твой внутренний мир, и убедительно намекнут о неправильном отношении к окружающей среде и к чутким людям.

Островитянам особенно.

А после…

После ты будешь сидеть на земле-матушке, смотреть на звезды, и понимать ценность каждого вдоха и секунд без боли.

Потрясающий опыт, дорогого стоит.

Если мерить ширину улиц аборигенами, выходит по две Алохи от края до края. Узковаты дорожки, да. Но и островитяне – не малыши.

Теперь представим: теплым, южным вечером, на затерянном в океане острове, например недалеко от Хило или Кона, вы вылетаете за темный, как в аду поворот, и въезжаете в мирно расположившихся на дороге коренных гавайцев… Отдых у них, разговоры с дядей. Младшая сестренка, опять же, беременна.

Говорят, местные медленно думают, но с их габаритами это не проблема. Они встретят вас с детским восторгом, будут тыкаться в вас разными костями, напомнят судьбу Кука и всячески выкажут свою радость. Общение пройдет в доверительном ключе, неформально: с помощью богатой мимики, красноречивых жестов, через прямые телесные контакты, как положено с дорогими людьми.

Очень дорогими.

Стекла машине, конечно же, тоже побьют, и нос поправят – чего он, собственно, нам тут указывает как ездить?

Амбуланс будет ехать долго, а полиция не появится вовсе.

Совет, за free: если вам нравятся пенсионеры, и вы хотите дожить до старости, не особо здесь доверяйте знакам и притормаживайте перед поворотами.

Именно! Нельзя торопиться на островах.

Вредно для здоровья.