ВЕНЧУР. Риск ради добычи

– А сколько лет первому рецепту?

– По легенде Тамерлан, озабоченный упадком сил своих воинов, обратился за помощью к мудрому мулле. Тот предложил на костре раскалить большой чугунный котел, положить в него курдючный жир и мясо не старых, но и не очень молодых барашков, отборного риса, разбухающего от гордости, что будет съеден смелыми воинами, молодую морковь, краснеющую от радости, и острый лук, жалящий подобно стреле высокочтимого эмира. Все это, сказал мулла, надо варить до тех пор, пока запах приготовленного блюда не достигнет Аллаха. Тамерлан пообещал большое вознаграждение тому, кто приготовит самое вкусное и питательное блюдо по этому рецепту. Умельцы нашлись, плов спас войско Тамерлана и стал основной пищей в Средней Азии.

– Легенду сам выдумал или нашел на кулинарном сайте? – усмехается Антон.

– Тайна сия великая есть! А имя повара, как обычно, затерялось в веках.

– Ну да, патентов тогда еще не было…

– Всё, братан, кончается моя самоволка, – Руслан возвращается к волнующей его теме. – Здесь становится слишком опасно. «Морской котик» от нас уже не отстанет. Хоть он видел только меня, тебе тоже отсюда надо бы валить, если жизнь дорога?.

– Душу мою тянет домой, тело желает хороводить с черноокой, а разум не в силах их рассудить.

– Так ты потом вернешься, а сейчас надо валить, пока не поздно! Дают – бери, бьют – беги.

– Побегу через восемь дней, – соглашается Антон. – Сейчас не хочется брать фальстарт.

25-й день. Счастливый

Полицейский открывает дверь комнаты допросов; заходит Ян Вэй, садится за стол и пытливо буравит Фенга взглядом. Тот сидит с поникшими плечами, потупив взор и нервно стиснув сплетенные пальцы. Через минуту тягостного молчания инспектор подносит руку к кнопке вызова охраны, собираясь уйти.

– Покажи про Джафара, – глухо произносит Фенг.

Инспектор через стол протягивает смартфон:

– Чтоб ты не сомневался, найди сам.

Арестант находит в интернете новость, внимательно читает, возвращает телефон и обреченно вздыхает:

– Моя жизнь для меня уже ценности не имеет. Но жена и сын ничего не знают о моем бизнесе, они ни в чем не виноваты и не заслуживают позора. Я не хочу, чтобы эта история погубила их.

– Обещаю, что о сделке будем знать только ты и я, – проникновенно говорит Ян Вэй.

– Мало верится. Рано или поздно это может просочиться… – глазами Фенг показывает на видеокамеру под потолком.

Инспектор ставит стул в угол, встает на него и накрывает камеру своим носовым платком.

– Что-нибудь еще?

– Гарантии выполнения ваших обещаний будут?

– Если хочешь, чтобы не просочилось… только мое слово. Напоминаю, я договорился с прокурором, поэтому наши с тобой встречи проходят без какой-либо регистрации. А чтобы ни у кого в отношении тебя не возникало подозрений, буду сначала посещать кого-нибудь из твоих коллег, а потом уже заходить в твою одиночку.

Арестант смотрит прямо в глаза инспектору:

– Жена и сын думают, что я техник на электростанции. Скажи им, что для приработка я изредка выполнял разовую работу на стороне. Не всегда знал, для кого. Вот и влип в историю с триадой. Сможешь?

– Легко.

– А сможешь сделать так, чтобы через несколько месяцев после суда меня якобы убили в тюремной разборке? – с надеждой просит Мокрый.

– Одному мне провернуть такую махинацию не получится, но если ты разрешишь подключить к спектаклю еще пару человек, сделаем.

– Знающие люди сказали, что ты держишь слово…

– Приходится поддерживать свой авторитет и среди вашей братии, – улыбается Ян Вэй.

***

В Шанхае стоит погожий осенний день. Пушистые облака открывают небесное светило, и оно заливает окна квартиры ярким светом, который, однако, не согревает душу Антона. Лежа на диване, он дочитывает книгу «Белый Шанхай» о мытарствах белогвардейцев и их близких, бежавших в этот город сто лет назад. Руслан у плиты, с радостью предвкушая скорый вылет на родину, готовит в казане дамламу по-таджикски. За все утро друзья перекинулись лишь несколькими фразами. Лица отшельников продолжают зарастать – они не брились уже около месяца.

Антон получает голосовое сообщение от Булата, идет на кухню и включает его:

«Когда я сказал, что с однодневного предприятия каждому перепало почти по шестьдесят тысяч, полковник собрал всех дольщиков и стал уговаривать скинуться и построить лагерь для экстремалов в каком-то диком месте на высокогорье Памира. Пятерых он уговорил, я обещал подумать. Они планируют приглашать туда иностранных туристов, альпинистов и охотников на баранов. А возить их хотят на арендованном вертолете».

– Слушай, если это там, где Бахром строит охотничий домик, то место реально крутое. Мы с отцом были там один раз. Это может оказаться прибыльным делом! Может, и нам вложить туда свои доли? – загорается энтузиазмом Руслан. – Я как переводчик могу сгодиться. Ты – как менеджер. Деньги должны работать, приносить доход.

Глубоко вздохнув, Антон безучастно произносит:

– Мне пока хватает венчурного бизнеса с Булатом.

– Это когда вкладываешь мало, а получаешь много?

– Да, но с большой вероятностью все потерять, – еще больше сникает Антон. – Мы с Булатом потратили на это дело три года и стали почти банкротами. А время летит так быстро, что не успеваешь привыкнуть к возрасту.

– Да тебе, брат, видимо, пора принимать что-нибудь от депрессии.

– От кризиса среднего возраста даже психотропные средства не помогают.

– Что за кризис? – не понимает Руслан.

– Это когда женщины, которые нравятся, уже не дают, а которые дают, еще не нравятся.

– Говорят, от «не нравится» водка неплохо выручает.

– Придется пробовать, если моя китайка не появится.

– Да пойми ты, наконец, желтокожие не так просты, как может показаться, – заверяет Руслан. – Пару лет назад один китаец рассказал моему знакомому бизнесмену, что свыше миллиарда азиатов предпочитают всегда есть только одноразовыми палочками, и что из-за этого в Китае дефицит древесины. Узкоглазый предложил бизнесмену заняться поставками кругляка из Сибири. Мой ушлый приятель смекнул, что гораздо выгоднее самому делать деревянные палочки и продавать их миллионами. Он попросил китайца найти самый лучший автоматизированный станок последней модели. А когда тот нашел такой, бизнесмен сам купил этот станок и все необходимое оборудование. Потом завез на свой склад вагон кругляка, нанял рабочих и наладил производство, но покупателей на свою продукцию так и не нашел. В итоге переработал всю древесину и до сих пор продает скопившиеся запасы этих долбаных палочек за полцены. Как потом оказалось, тот китаец работал маркетологом завода, который выпускает те станки.

Усмехнувшись, Антон предполагает:

– Видимо, твой знакомый бизнесмен поленился выяснить, что бамбука в Китае сколько угодно и растет он быстрее сосен. Но при чем здесь Кианг?

– Я не удивлюсь, если выяснится, что твоя леди из Шанхая работает на казино Макао. Не люблю связываться с бабами, у которых мозги, как у мужика.

Лежащий на столе телефон Антона издает трель. На экране появляется фото Кианг, в сообщении – адрес.

– Подозрительно легка на помине, – ворчит лингвист. – Ишь, проголодалась волчица. Сейчас напялит красную шапочку и будет угощать мамиными пирожками.