Проект X

Он снова засунул два пальца в рот. Пару секунд подержал, согнулся. В глазах потемнело, по коже пробежали мурашки, живот свело.

Откашлявшись, он открыл глаза и тупо уставился на остатки ужина.

Ну и что это такое? Опять? Сколько можно-то?

Встав, он повернулся к раковине. Вымыл руки, умылся. В зеркале виднелось тощее, лишенное эмоций, напоминающее посмертную маску лицо. Зачем он это делал, сказать не мог самому себе. Первые пару дней это было просто странно, а теперь, когда отвратительная привычка превратилась в систему, он потерял не только смысл, но и счет.

Вес у него был ниже среднего, да и ел он не переедая. Просто последнее время, без ежедневного соблюдения ритуала, он совсем не мог уснуть.

«Вероятно, дело в стрессе», – думал он поначалу, но тут же отогнал это до смешного идиотское предположение. Он не испытывал стресс. Совсем. Ну может разве только совсем чуть-чуть. Но, во всяком случае, приходя в номер после рабочего дня, он мог с уверенностью сказать, что абсолютно ничего не чувствует.

Так было и сейчас. Неуклюжим движением руки он проскользил по стене, задев выключатель, и, погасив свет, вышел в узенький, неосвещенный коридорчик. Ну вот, он действительно спокоен. И вовсе он не волнуется.

Истощенный, он рухнул на узкую кровать. Когда Дима спрашивал его, как он себя чувствует, он всегда говорил, что нормально. И он действительно не врал. Просто последние года три именно состояние и является для него нормальным. Как-то за разговором, очевидно, стараясь сильно не давить и пытаясь сказать это как бы между делом, Дима напомнил ему, что услуги психотерапевтов для сотрудников его уровня бесплатны, и если он чувствует себя не так, то он может просто проехаться до медицинского отдела, да и он сам с ним готов съездить, если так будет лучше.

Ах, Дима, старый, глупый, но такой добрый… Разозлился ли тогда Андрей? Да нет конечно. Он вообще не понимал, как люди способны тратить свои эмоции на подобные мелочи. И уж тем более грех злиться на Диму. Святой человек! Мужик с золотыми руками, мудростью, трудолюбием и бесконечной эмпатией, делающей его невероятно феминным. Даром что постоянно в зал ходит. Андрей широко улыбнулся, смотря на непроглядную вуаль темноты, где-то за которой должен скрываться низенький потолок. Такие улыбки последнее время стали такой же отвратительной и непонятной для него самого привычкой, как регулярное самоочищение. С одной стороны, он улыбался от всей души. С другой, когда он улыбался так, как сейчас, то почему-то чувствовал, как неуютная пустота внутри пугающе нарастает.

Возможно, Дима был прав. Возможно, ему действительно стоит съездить. Хотя бы раз. Что плохого от этого будет? Тем более что все после пары повышений как получают бесплатные приемы, так сразу бегут. Но он-то не все. И более того, с чем он пойдет? Здравствуйте, у меня тут такая проблемам! Я, в общем, блюю после работы, но это точно не потому, что в столовых дрянь подают, нет. А да, и еще я странно себя чувствую. Скажите, пожалуйста, что не так.

Работяги, вон, по несколько месяцев могут солнце не видеть. Постоянно в авралах. Вскрываются потом в своих каморках. А этот бедолага, видишь ли, пришел тут со своими тараканами!

– Такого сразу в дурку за бессмысленное занимание сеанса… – сказал он пустой комнате. Стены, конечно, молча согласились. Более того, это действительно правда!

Вытянув руку, он нащупал пластиковый бокс с многоразовыми берушами на тумбочке. Небрежно открыл. Смял. Засунул поочередно в левое и правое ухо. Накрылся сложенным одеялом и, не думая о том, чтобы его расправить. – Вот тебе еще одна новая причуда! – закрыл глаза. Стал медленно дышать.

Интересно, как там Петров. Прямо даже удивительно! Завтра проект сдавать, а он со своим вечным желанием перебдеть ни то что задержаться не попросил, сказал уйти пораньше. Вероятно все дело в том, что завтра проект конечно сдается, но по сути основная его часть только начинается. Проект «Врата» первый дочерний проект мегапроекта «X». Оба – Петрова. И оба, по меркам возложенных на них надежд, только стартовали. То, что для любого другого проекта в комплексе означало бы финальный осмотр перед принятием или непринятием, для «Врат» означает первичный запуск в полноценную эксплуатацию. И то, что изначально являлось целью проекта, волшебным образом превратилось в средства.

Вообще, Андрей не мог с уверенностью сказать, волнуется ли Петров по поводу завтрашнего. Эмоции других людей в целом были Андрею не то чтобы вещами совсем не понятными, но все же крайне мудреными, да и не то чтобы необходимыми для понимания. А если раздумывать категориями фактов, то проект «Врата» никуда не денется. Ни ему, ни Диме, ни уж тем более Петрову не грозит потеря рабочего места. А потому у Петрова, как впрочем и у него, нет причин для волнения. Более того, это была правда.

Закрыв глаза, он лежал, проплывая через текущие густым сиропом часы. Заснуть не удавалось. Сон постоянно находился совсем близко, почти сидел на плече. Но осознанность и постоянные, механические думы о работе и завтрашнем дне никуда не улетучивались. Наконец, компьютер мысли стал снижать производительность. Расчетливый, вечно спокойный внутренний голос затих. А дальше… не выключайте из сети. Перезагрузка…

II

Непроглядная тьма окутывала его. Казалось, что он выпал из потока мироздания. О реальности происходящего напоминало лишь собственное неровное дыхание и облако спутывавшихся, роящихся мыслей, не дававших уснуть. Еще вчера ночные кошмары не представлялись ему хоть сколько-нибудь заманчивой вещью. Теперь он на них по-настоящему молился. Спать хотелось страшно, но как бы старательно ни пытался он хоть на час погрузиться в дрему, ничего не получалось.

Не думай! Не думай. Не думай…

Заснуть не представляется возможным.

Уже совсем скоро случится…Случится кульминация твоей работы над этим проектом. И тебе действительно стоит поспать, если ты не хочешь быть овощем во время первого полноценного запуска!

Голова начинала страшно болеть. Теперь любые надежды на здоровый сон действительно стоит оставить позади. Казавшаяся свинцовой рука медленно потянулась в направлении прикроватной тумбочки. Грузно свалившись на деревянную поверхность, стала медленно ощупывать ее в поисках телефона.

Вот ты где!

В глаза ударил яркий холодный свет. Мигрень нахлынула новой волной прежде невиданной силы. Вскоре слипающиеся глаза смогли разглядеть время – 00:16.

Ну дела!

Медленно поднявшись с кровати, он едва не врезался в стену. Как бы ни хотелось болевшим глазам оставаться в столь приятной темноте, путь все-таки придется освещать телефоном. Спасибо большое начальству за «максимально рачительную» планировку жилых комнат.

Чтобы добраться до двери ванной, хватило пяти неуклюжих шагов. Телефон можно было выключать. В темноте рука с легкость нашла привычную ручку. Дверь распахнулась. Через пять-десять секунд слепых поисков рука все же очутилась на выключателе.

Клац!

В тесной ванной загорелась одинокая желтая лампочка, ровно настолько сильная, чтобы осветить пространство уборной, не тратя лишнее электричество. Глазам снова стало непереносимо больно – но это уже было неважно. Телефон тут же отправился на стеклянную полку перед зеркалом, а парень, включив максимально холодную воду, припал к крану.

Стекающая по лицу холодная вода будто вернула его к жизни. Мигрень не отступила до конца, но заметно ослабила хватку, давая пространство для мыслей. Парень поднял голову и уставился в зеркало. – Выглядишь отвратительно! – Впалые скулы, опухшие глазницы и огромные мешки под глазами. – А ведь запуск уже сегодня!

Из небольшой колонки послышался электронный голос: «Доброе утро, Андрей Афанасьев! Время 00:23. Если вы наблюдаете у себя расстройства сна, пожалуйста, посетите ближайший медпункт в любое удобное для вас время. Услуга бесплатна! Здоровый работник – продуктивный работник! Успешного дня!»

– Кхе! Тебе тоже! – Андрей вышел из ванной, погасив свет.

Одевшись и перекинув через плечо сумку, Андрей вышел из комнаты. Теперь он находился в длинном коридоре, в бетонных стенах по обе руки находилось огромное множество точно таких же дверей, ведущих в небольшие комнаты, постояльцы которых сейчас наверняка отдыхают перед рабочим днем. Но Андрею, похоже, здоровый сон сегодня не грозил. Самой здравой мыслью казалось дойти до одного из автоматов в холле станции и, взяв какой-нибудь теплый напиток, посидеть на одной из скамеек с закрытыми глазами, в попытках хоть ненадолго забыть о почти годовой рутине и о ее кульминации, которая вот-вот настанет.

Коридор был освещен лишь редкими горящими лампами – ночное освещение бережет энергию и психическое здоровье работников. Но вот клаустрофобный коридор закончился. Андрей вышел в просторное лобби станции жилого модуля, казавшееся большим даже при дневном освещении, погрузившись в сумрак теней, оно и вовсе было бесконечным.

Вдали у одной из колонн Андрей приметил знакомый автомат, манящий его как мотылька мягким циановым светом. Подойдя к машине, он по привычке расстегнул сумку и полез в небольшое отделение на молнии за мелочью. Неловко вытащив пять десятирублевых монет, он с неожиданной для себя самого аккуратностью скормил их автомату. Наименований для уже немного отвлеченного, а потому медленно засыпающего сознания тут было страшное множество. Какао, капучино, эспрессо, латте, чай зеленый, чай байховый. Чай байховый. Палец медленно, с большой долей усилий вдавил кнопку. Машина страшно загремела, ненадолго введя Андрея в состояние тонуса. Ему всегда казалось, что тьма обладает целым рядом странных способностей, среди которых было не только значительное увеличение и будто подмена хорошо знакомых при дневном свете мест, но и необычайное усиление звуков самых разных приборов, от домашнего компьютера до казенного торгового автомата.

С громким стуком из недр машины на подставку упал стаканчик. Автомат заревел, и тот стал медленно наполняться горячим напитком. Наконец в стаканчик опустилась деревянная палочка-ложечка, а на подставку рядом с ним упали две бумажные трубочки с сахаром. Пластиковое забрало окна подачи поднялось. Добавив в чай сахар, Андрей пошел не вдоль ряда колонн, а сквозь него, выйдя на платформу поезда.

Обычно на платформах людно и шумно, но сейчас здесь царила первобытная безмятежность. Сев на одну из скамеек и закрыв глаза, Андрей стал медленно потягивать чай. Так продолжалось неопределенно долгое время, пока парень не поймал себя на кусании ободка стаканчика. Нервозной и, как он сам считал, мерзкой привычке. Опустевший стаканчик отправился в мусорку.

Вместе с теплом пришло и спокойствие. Безумный, бессмысленный поток мыслей в голове успокоился. На мгновение открыв глаза, Андрей заметил, как красная лампочка работающей камеры, напомнившая ему глаз неизвестного науке хищника, немного сдвинулась. Хотя, может ему показалось. Да и если так, то какая разница. Охранники тоже люди. Он погружался в сон.

III

Андрей легкой походкой шел через офисный отдел. По обе стороны мимо проносились стеклянные стены, за которыми множество работяг исполняли свой долг, уткнувшись в экраны компьютеров. Позади оставалось множество помещений, разделенных между собой паутиной коридоров, переплетающихся в перекрестки. Андрей находил это место похожим на лабиринт, но идти по нему было одно удовольствие. Он проработал в комплексе уже два года. Полтора, если не считать пробного периода. Сегодня! Уже сегодня он получит по-настоящему серьезную и ответственную работу. Такую работу, о которой он мечтал, когда поступал в университет. Такую работу, которая позволит ему внести свою лепту в создание чего-то по-настоящему инновационного. Создание настоящего чуда.

Как сказал ему Дима, «Андрюх, я не могу тебе рассказать что-либо о проекте, пока ты не получишь контракт и не подпишешь ряд нужных бумаг, но поверь, это взорвет твой мозг! Ты парень дельный, а нам лишние руки не помешают!» – Дмитрий Георгиевич мужик серьезный… – Андрей увидел нужную дверь в конце коридора, и по его спине пробежал холодок. Ожидание и любопытство распирало его. Мечты, учеба, работа в комплексе, и вот она цель. Шаги ускорились и удлинились, руки слегка задрожали, темп сердцебиения заметно вырос.

Он уже был готов схватиться за ручку и распахнуть дверь, но осекся, услышав приглушенные голоса, доходившее из-за нее. Благо на такой случай у двери стояло сразу две скамейки. Сев на скамейку, он принялся активно сверлить взглядом синие кустовые розы, росшие в кубических горшках с окаемкой под золото. На ободке гравировка: «Розы Космос». Похоже, еще одна диковинка из отдела биотехнологий.

Сидел он так не более двух минут, но это время показалось ему вечностью. Наконец, голоса за дверью стали нарастать. В последних фразах тембр сменился неразборчивыми словами. Дверь открылась.

Он резко вскочил, будто внутри него щелкнул выключатель. Время действовать. Чуть не сшибив смертельно измученного явно не самым приятным разговором бедолагу, Андрей подлетел к двери. Внутри маленького кабинета за компьютерным столом сидела широченная, напоминавшая грозовую тучу женщина, раздраженным взглядом смотревшая в самую душу.

– Заходите! Что стоите?!

Едва находя силы стерпеть «прекрасный» голос, напоминавший скрежет вилки по стеклу, Андрей влетел внутрь, с силой захлопнув дверь.

– Андрей Афанасьев. По поводу дальнейшего распределения.

Маленькие прищуренные глаза пробежались по нему. После чего похожие на сосиски пальцы забарабанили по клавиатуре.

– У вас есть одна вакансия по требованию… – Складки на круглом лице расправились. – Предложена Дмитрием Григорьевичем. Подписана… Подписана доктором Петровым. Проект «Врата». Вы со…

– Я полностью согласен на предложенную работу!