На Краю Бытия. Переплетение миров

– Свет, что случилось? Больно сделал?

– Нет, дорогой, это не ты. Просто ты говорил, что в эту хваленую, навороченную и полностью герметичную палатку точно не проникнет ни одна кусачая тварь! И вот, только что, какое то насекомое ужалило меня в бок.

– Да тебе кажется, милая! – невидимый за брезентом парень попытался успокоить свою избранницу, – видимо сквозь накидку, в твой бок врезался какой-либо острый камень, и не более того.

– Бррр – Свету передернуло от брезгливости. Она совершенно не слушала доводов молодого мужчины – лишь бы это была не двухвостка. Ненавижу двухвосток!

– Двухвостки не кусаются, – назидательно ответил ей парень и зашевелился, надевая штаны.

– Паш, давай умничать не будем, а? А просто посмотрим что это было… Вот ты только не вздумай на меня обидеться. Я тебе ничего не… Ой – новый возглас боли перебил зарождающуюся ссору молодых. Голос девушке быстро поблек и ослаб, – что то мне не хорошо, Паш, мне нужно выйти…

Взвизгнул замок прикрывающий вход в палатку и на освещенную далеким рассветом и отблесками костра прибрежную полосу торопливо выскочила молодая, обнаженная девушка, одной рукой пытаясь прикрыться скомканным платьем, а другой зажимающая рот.

Она стремительно бросилась к спасительному лесу, и, не обращая никакого внимания на подколы и смех сидящих друзей, скрылась за близлежащими кустами.

Следом за ней, смущенный до предела возникшим конфузом, на освещенный берег, поправляя только что надетые джинсы, вышел долговязый, рыжий парень и с пунцовым от стыда лицом торопливо направился вслед за своей подругой.

Подходя к ней, изломанно согнувшейся в тени ближайшего кустарника и натужно, судорожными спазмами напряженного живота выплескивающей из себя рвотную массу, Павел едва успел отметить про себя, что ее очень странно и мелко трясет в непонятном ознобе.

Ему показалось, что тело девушки, на границе света и тьмы, под властью игры теней от густых веток кустарника, словно – бы отрастило длинные щупальца, упирающиеся в землю.

– Свет, с тобой все в порядке? Света? Родная? – участливо вопрошал он, медленно приближаясь все ближе.

Безмолвным ответом тело девушки изогнуло дугой в обратную сторону, до противного, мокрого хруста в позвоночнике. Она глухо, гортанно зарычала, будто большая, разъяренная кошка и, упершись на несколько черных, дополнительных конечностей, торчащих из спины, стремительно кинулась на своего парня.

Завязалась глухая, сдавленная борьба. Обезображенное метаморфозами до неузнаваемости существо сидело на брыкающем ногами парне и жадно, затылком длинноволосой головы, на котором образовалась дополнительная пасть, вгрызалось в его горло.

Парень хрипел и булькал, все слабее и слабее вздрагивая дрожащими ногами, выбивая из-под босых стоп мелкие фонтаны травы и земли, пока не стих навсегда.

Окровавленное тело, почернев в месте укуса, выпустило из солнечного сплетения тонкую струю серебряной пыли, стремительно устремившуюся ввысь, в предрассветное небо, сквозь пространство космоса на далекую планету Черного Бога.

Едва сердце парня перестало биться, как елее видные в темноте очертания его тела стали стремительно меняться.

Спиной к низу он вскочил на все четыре конечности, торопливо отряхнулся, словно дворовая, мокрая собака, и, раскрыв дополнительную пасть, образовавшуюся в районе разорванного живота, продолжительно и мучительно замычал.

Два существа, постояв несколько секунд, мелко дрожа, порыгивая и тихо раскачиваясь, одновременно бесшумно и стремительно кинулись к горящему костру.

Послышался продолжительный, женский визг. Коротко жалобно звякнули разрываемые струны. Топот бегущих ног был немедленно заглушен предсмертным хрипом.

Меньше чем через минуту все было кончено, лишь догорающий костер и разорванная гитара напоминала о том, что здесь недавно гуляла компания молодых людей.

Берег был пуст и тих, лишь шелестел волнами никогда не спящий Байкал.

Куст, за который зацепилась Света, изрыгая рвотные массы, стал стремительно чернеть, скрючиваясь и изгибая ветви, словно под воздействием бушующего, невидимого таежного пожара.

Несколько раз перекрутившись, изогнувшись и грозно зашелестев ветвями, в абсолютном безветрии он качнулся в сторону соседней березы, опутывая ее и вонзаясь в белую, древесную плоть своими заострившимися ветвями.

Тяжко треснув от макушки до самого основания, нежное дерево, стало покрываться пятнами в местах соприкосновения и также скоро, как и куст по соседству, ожило, грозно зашелестев искореженными ветвями…

Не успела молодая официантка открыть двери кафе, расположенного в самом центре Иркутска, недалеко от Автовокзала, как в него тут же завалилась крупная и громкая компания из нескольких крупных мужчин и молодой, привлекательной девушки.

Деловито рассевшись в углу заведения, заняв целый угол, компания вежливо попросила сделать несколько порций фирменной шаурмы с сыром, вместе с несколькими чашками кофе.

На робкое замечание официантки, что нужно будет подождать, так как повар не успел сделать еще достаточно заготовок, они сказали, что располагают достаточным количеством времени и, едва она отошла, о чем-то интенсивно зашептались в занятом ими углу.

Не смотря на усталый и потрепанный вид, они были достаточно веселы и напомнили официантке то ли бандитов из далеких девяностых, то ли закоренелых искателей разнообразных приключений. Отметив про себя, что, не смотря на свой брутальный образ, все утренние посетители были предельно вежливы, грамотно ставили речь и вели себя довольно смирно.

Успокоившись, официантка ушла на кассу, передав заказ, и больше не обращала на них никакого внимания.

– Ань, смотри что нашел, – Сергей, отхлебнув принесенного в качестве аперитива кофе, показал ей на экране только что подаренного ему полковником черно – красного, сенсорного телефона новостную ленту своей страницы в одной из социальных сетей, где он был зарегистрирован уже несколько лет.

Стоит ли говорить, что записи на стене его аккаунта, как и новые фотографии, с рабочего места, добавленные лично им, появились в интернете чуть более месяца назад, подтверждая невероятные слова Создателя об искусственной интеграции Сергея в социальную сферу.

Ранее месячного срока аккаунт все же существовал без его деятельного вмешательства и видимо был заполнен разного рода информацией чисто механически, как страница одного из миллионов фейков.

Но что было более чем странно, записи, опубликованные на ней, до начала его интеграции в социальную систему, были полны разнообразных стихотворений. Большинство из них было подписано кратким и хорошо знакомым псевдонимом «Ворон».

– Ань, смотри, – повторил он и протянул руку с включенным телефоном, показывая ей открытую ленту, – ты когда-нибудь слышала о писателе с таким псевдонимом?

– Нет, – отрицательно замотала головой молодая женщина, которая начинала нравиться Сергею все больше и больше, – Я вообще поэзию не шибко люблю если честно. Разве что немного Есенина. Нужно спросить у полковника, он худо-бедно увлекался стихами лет пять назад, в момент нашей последней встречи перед командировкой. Я же никогда не располагала большим количеством времени, чтобы обращать внимание на проявление искусства в нашем мире. Да и там, в самом сердце Серого Ордена, было бы очень странно пользоваться русскими социальными сетями, не находишь?

– Да, да, извини. Не злись. Все время забываю род твоей деятельности. Уж очень ты похожа на очень красивую, простую, молодую женщину, а не на целого капитана специального отдела МГБ – Сергей задумчиво вчитался в очередное стихотворение, звучащее в данный момент как послание старого друга с Фаэтона, адресованное ему лично:

Сколько дорог, за спиною оставив

Достигну заветной мечты?

Сколько тревог мою душу заставят

Веру, в себя, обрести?

Тысячи слов против чистых поступков

Всего лишь для воздуха тряс.

Один из друзей против тысяч ублюдков

Ценнее, чем полк про запас.

Когда есть угроза для жизни священной,

Когда цель твоя на кону

Из тысячей жизней с потерянной верой

Ты вновь выбираешь свою.

Можешь – иди. Коль упал на колени