Последний отзыв
Очень интересная!
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Круги по воде. Записки провинциала
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Круги по воде. Записки провинциала
Иванн Черняев
Очерки о знаковых событиях и поездках автора – это желание в определённых жизненных обстоятельствах, переделав материалы со своих блогов в своеобразные очерки, пережить эти события ещё раз, заново прочувствовав встречи и знакомства с хорошими творческими людьми. Это попытка проиллюстрировать читателю, что жизнь – это круги по воде от однажды брошенного камня, которые с каждым кругом охватывают всё большую и большую площадь водной поверхности.
Круги по воде
Записки провинциала
Иванн Черняев
© Иванн Черняев, 2020
ISBN 978-5-4498-0938-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
И. ЧЕРНЯЕВ. «КРУГИ ПО ВОДЕ»
«Нон-фикшн» или «не вымысел» – таким термином последнее время принято обозначать жанр документальной прозы. «Круги по воде» – классический образец книги, в которой, практически, нет вымысла. В ней талантливый поэт Иван Нечипорук представляет свой взгляд «изнутри» на события нескольких прошедших лет, причём, не только личные и литературные, но и те, невольными участниками которых стало большинство его земляков из Донбасса, до недавней поры мирного, добродушно-работящего и ценящего честный труд во всех проявлениях – и на шахте, и на заводе, и за письменным писательским столом. Вот, как он сам пишет о своей новой книге:
«Для автора это желание пережить события ещё раз, заново прочувствовав встречи и знакомства с хорошими творческими людьми. Это попытка проиллюстрировать, что жизнь – это круги по воде, которые с каждым кругом охватывают всё большую и большую площадь. И когда они закончатся, и восстановится ровная поверхность водной глади – не дано предугадать»…
Горловка и Донецк, Переделкино и Луганск, Славянск и Макеевка, Харьков и Запорожье, Ялта и Балаклава – такова краткая география событий, а исторический и биографический контекст их – постепенное становление писателя, обретение им собственного поэтического голоса, участие в знаковых событиях литературной жизни, общение с совершенно разными, но одинаково интересными людьми. Людьми, оказавшими влияние и на творческую судьбу автора, и на развитие литературного процесса в регионе и за его пределами.
Общеизвестна плеяда шахтёрских поэтов, среди которых Николай Анциферов, Виктор Шутов, Анатолий Романенко, Николай Погромский, Виктор Мостовой, Николай Тютюнник, Геннадий Щуров, Андрей Медведенко… И, безусловно, Иван Нечипорук, долгое время работавший профессиональным шахтёром, и ставший высококлассным поэтом. Как происходило это превращение и за счёт чего? Конечно, в первую очередь благодаря напряжённому и целеустремлённому труду, образованию и самообразованию, чтению и анализу прочитанного.
А что во вторую? Возможно, не во вторую, а наравне с этим ещё – общению. С пишущими людьми и читающими, с коллегами и друзьями на встречах, собраниях, фестивалях и конкурсах. Это – тоже обязательная часть становления литератора, и как раз о ней рассказывает Иван Нечипорук в своей книге. Рассказывает искренно и честно, подробно и увлекательно, не скрывая фамилии и имена, но не переходя грань, за которой откровенность превращается в пошлость и развязность, а детали описания – в сплетни.
Вероятно, потому, что порядочность – фирменный жизненный стиль Нечипорука, и это подтверждают все его друзья (да и враги тоже, когда не врут). Исподволь, постепенно мы проникаем во внутренний мир писателя по духу и характеру и, в то же время, человека одной из самых опасных и трудных профессий – шахтёра.
И вот уже позади непередаваемо счастливые ощущения после первых публикаций, выхода дебютной книги и знакомства с молодыми авторами и руководителями городских литературных объединений. Это стандартный путь, который проходит большинство пишущих людей, стремящихся к обретению мастерства и максимальной самореализации. Но не каждый, пройдя его, рискует вспоминать путевые вехи и подробно о них рассказывать. Тем ценней это повествование, из которого любопытно узнавать впечатления о событиях, знакомствах, встречах. Как, например, об одном из литературных фестивалей, который хорошо сравним с ярмаркой тщеславия:
«…Я не ожидал, что поэтический фестиваль – это не конкурс, а действо. В моём сознание поэзия и шоу – разные по духовному принципу вещи, но вот первый же фестиваль ломает все мои жизненные устои. Люди, преподнося свою поэзию, чуть ли не выворачиваются наизнанку. Татьяна Ковалевич, например, читая стихи, снимает с себя верхнюю одежду и швыряет её под ноги жюри. Одна из девиц, взяв в руки микрофон, усаживается по-турецки на холодный асфальт, и всё своё выступление читает стихи в такой позе, хотя один из фестиваллеров – Леонид Борозенцев из Винницы не выдерживает, подбегает к ней сзади, приподнимает её и пытается подсунуть ей под пятую точку картонку.
Один из парней чуть ли не коршуном кружит над жюри, с пафосным криком выплёскивая им в лица текст, чуть-чуть не дотягивая до образа Гамлета в исполнении Высоцкого. В общем, без эпатажности – никак. …Все события в моём уставшем мозгу воспринимаются, как некое скоморошество, ярмарка тщеславия и ёрничества, невзаправдашний мир».
Осенью недоброй памяти 2014 года, когда военные действия на Донбассе ещё вовсю кровоточили, и раны были свежи, а связи с Луганском ещё не было совсем, Иван Нечипорук смог достойно представить Межрегиональный писательский союз, членом Правления которого уже был на то время, на заседаниях Съезда писателей в Москве.
Это воистину удивительное собрание, которое регулярно проходит под эгидой Международного Сообщества Писательских Союзов, где дружески общаются представители почти всех бывших союзных республик. Писатели оказались мудрее политиков, они понимают, что делить, кроме таланта (а он у каждого свой), им нечего, зато есть, что умножать – культуру, любовь и уважением к художественному слову, в том числе, к великой русской литературе. Беречь и укреплять общее социо-культурное пространство.
Жаль, что последние годы власть пытается не то, что помочь писателям, но наоборот – отобрать у МСПС и особняк в центре Москвы, и дачный посёлок в Подмосковье. Это огорчает и озадачивает. С середины 90-х годов от Украины в МСПС входили Межрегиональный союз (с центром в Луганске) и Региональный союз писателей Приднепровья (с центром в Днепре).
Удивительна и сама атмосфера доброты и дружбы, в которую окунаются делегаты, переступая порог знаменитого Дома Ростовых, где пока ещё расположен центр МСПС, и аура здания, где стены увешаны портретами великих писателей прошлого, а кабинеты помнят Горького и Фадеева, Светлова и Михалкова, Тихонова и Айтматова… Будучи человеком любопытным (как и надлежит быть писателю), тщательным и дотошным, Нечипорук изучил историю этого легендарного особняка и кратко поделился ею с читателями. И, на мой взгляд, это получилось интересно и познавательно:
«…Наверное, нужно описать этот старинный особняк, получивший в народе имя Дом Ростовых (иногда усадьба Долгоруких или усадьба Соллогуба). Здесь некоторое время жила вдова А. С. Грибоедова Нина Чавчавадзе, часто бывал и Лев Николаевич Толстой, который потом и описал его в романе «Война и мир», как дом, в котором жила Наташа Ростова. После октябрьского переворота здесь первоначально разместилась ВЧК, но через год чекисты переселились на Лубянку, а в доме поселился Луначарский со своей семьёй. Уже в 1920 году здесь располагался Дворец искусств (в котором читали свои стихи и Есенин с имажинистами, и Маяковский с футуристами, и многие другие поэты).
В 1921 году здание передали Высшему литературно-художественному институту им. В. Брюсова (в котором успели поучиться М. Светлов, А. Тарковский, И. Приблудный и др.). Во времена НЭПа дом был отдан в частные руки, и помещения сдавались в аренду под жильё. (Как говорят, в 50-х годах в одной из полуподвальных комнат жил начинающий поэт, выходец из Алтайского края – Роберт Рождественский). В 1934 году, с появлением Союза писателей СССР, усадьба стала штаб-квартирой этой организации, и до сего дня таковой и является, правда СП СССР теперь называется Международным сообществом писательских союзов…»
Не ограничившись изысканиями в истории Дома Ростовых, Иван Нечипорук делится не только впечатлениями о писательском Доме творчества Переделкино, где обычно останавливаются участники заседаний, но и небольшим исследованием истоков названия посёлка:
«…Располагается он на территории поселения Внуковское (к слову, герб которого украшают открытая книга и золотое перо) Новомосковского района. …Максим Горький (когда новообразованному Литфонду был выделен участок для постройки коттеджного городка между усадьбами Самариных), именовал это урочище Переделкиным по имени деревни, которая раскинулась вдоль речушки Переделки, притока Сетуни. И платформу, как мне кажется, переименовали в Переделкино уже после появления городка, хотя некоторые авторы утверждают, что полустанок был переименован уже в 1920-х годах… Сейчас, как ни прискорбно это осознавать, на протяжении последних лет власти, в лице Росимущества, пытаются отобрать у писателей и посёлок и Дом творчества.
Причём, натравили на Литфонд и МСПС чиновников свои же светила русской литературы, отстранённые от руководящих должностей, и те, кто пытался приватизировать имущество Литфонда, но не удалось, и те, кто посчитали себя обиженным, вот и решили поквитаться. Сказать, что они плюнули в свой колодец, это ничего не сказать. Но не будем о грустном…»
Конечно, грустно, что может прерваться традиция, завершиться (без весомых объективных причин) эпоха писательского сообщества, начать окончательно разрушаться общее культурное пространство. Но пока это ещё не очевидно. И есть надежда, что здравый смысл победит корыстные устремления. Для Нечипорука и его коллег из Донбасса следующий визит в Дом Ростовых и Переделкино был связан с приятным событием – презентацией коллективной книги стихотворений «Строки мужества и боли», которая вышла в Москве при поддержке МСПС. Выход её стал настоящим событием культурной жизни и привлёк на презентацию много известных писателей и не только. Вот, как вспоминает начало мероприятия автор:
«…И вот наступает момент открытие. В первую очередь запланировано возложение цветов к памятнику Льву Толстому, который установлен в центре дворика Дома Ростовых. Очень символический, должен заметить, памятник. Эта скульптура является подарком Союзу писателей СССР от СП Украинской республики в честь 300-летия воссоединения Малорусского Левобережья с Московским царством. …Встречу открывает Иван Иванович Переверзин, который передаёт слово Владимиру Середину, а он приглашает первым высказаться экс-премьер-министра Украины Николая Азарова. …Дальше презентация идёт размеренно и целенаправленно. Аудитория всё воспринимает очень бурно и близко к сердцу. В зале у многих на глаза наворачиваются слёзы…»
Очень живо и интересно описаны в книге те несколько дней, которые делегация из Донбасса провела в Москве и Переделкино. Они вместили себя встречи с читателями в Подмосковье, посещение литературных музеев и мемориальных мест, чтение стихов (некоторые из которых, как отмечает автор, вызвали оторопь и досаду). Впрочем, и эпатажные стихи, и слишком близкая дружба с горячительными напитками – всё это часть имиджа для некоторых пиитов, считающих, что восхождение на Парнас должно обязательно сопровождаться головокружением не только от высоты слога, но и от крепости (отнюдь не рассудка, но напитка). Хотя, каждому – своё, и Нечипорук показал пример того, как, не теряя время, провести его в столице полезно. И описал визит к главному редактору журнала «Молодая Гвардия» известному поэту Валерию Хатюшину:
«…Валерий Васильевич встречает радушно, сходу вручая авторский экземпляр журнала с моими стихами. Усаживает нас в кресла, я представляю Наталию Владимировну Морозову-Мавроди, и Хатюшин тут же предлагает продолжить публикации авторов Донбасса. Видит Бог, мы даже слова замолвить не успели, как он сам предложил. Получилось по-булгаковски: „Никогда и ничего не просите, никогда и ничего, особенно у тех, кто сильнее Вас, сами всё предложат и сами всё дадут“. Мы беседуем о пустозвонных авторах, о теме войны в литературе. И хотя редакторское гостеприимство располагает к общению, засиживаться особенно некогда, и нас ждут внизу друзья-товарищи, да и Валерий Васильевич работал с рукописями, когда мы вошли, поэтому проводим в кабинете не более 15 минут, не злоупотребляя его радушием…»
Последним эпизодом в серии воспоминаний, представленных в книге, стало описание писательского съезда в Луганске, тоже подробное и лишённое пафоса и официоза. Но тем более интересное. Это традиционный для книги «взгляд изнутри», благодаря которому «круги по воде» виднее и отчётливее. В этих воспоминаниях не только рассказ о самом съезде, успешное проведение которого в той обстановке было сродни подвигу.
Оно стало знаковым событием, вошедшим в историю и запавшим в души не только участников и гостей, но и многих горожан, которым напомнили: музы не молчат, и центр крупного писательского союза, невзирая ни на что, продолжает оставаться в Луганске. В книге привлекают внимание поэтические пейзажные зарисовки осенних улиц, яркие портреты делегатов съезда, впечатление о посещении замечательного музея Владимира Даля и библиотеки имени Горького. И, как свойственно для Нечипорука, обязательно немного истории:
«…Луганска библиотека имени Горького известна с 1897 года, когда в Луганске была открыта земская библиотека, которая уже в 1919 году становится уездной, а в 1938 году областной. До 1945 года она не имела постоянной крыши над головой, и только тогда обрела постоянные стены на улице Ленина (Петербургской). А спустя 20 лет „Горьковка“ переехала в новое, специально построенное здание на ул. Советской, где и находится по сей день. Несмотря на то, что в 2014 году здание библиотеки очень пострадало во время обстрелов, сейчас оно восстановлено и предстаёт во всей красе. Нет, внутри ещё работы продолжаются, но фасад выглядит отлично, остекление восстановлено, дыры в стенах от снарядов и осколков законопачены, как будто их и не было…»
Как известно, дыры в стенах заделать легче, чем в душах. Для восстановления душевного мира, покоя, равновесия и столь необходимой уверенности в завтрашнем дне необходимо очень многое, чего литература дать не в состоянии. Но она может поделиться честным и доброжелательным взглядом на окружающий мир, доверительным, правдивым рассказом, искренними воспоминаниями о прошлом и ожиданиями будущего, без фальши и лицемерия. А это уже немало. И всё это есть в книге «Круге по воде», в которой отражение жизненных кругов проходит сквозь время, судьбы и события.
Владимир СПЕКТОР
http://news.ap-pa.ru/news/i5467-vladimir-spektor-vzglyad-iznutri-o-knige-i-chernyaeva.html
Из цикла «ПЕРВЫЕ ШАГИ»
В НАЧАЛЕ (1999)
И в забой отправился парень молодой.
Борис Ласкин
Мне кажется, практически любой человек, увлекающийся словотворчеством, по существу, явно или подсознательно должен тянуться к себе подобным.
***
Моё желание влиться в литературное сообщество было неразумно-бездейственным. Начав писать стихи в 1993—1994 годах, я, чувствуя себя почти состоявшимся «поэтом» (что неудивительно в семнадцать-восемнадцать лет), понимал, что для пишущего человека общение с «братьями по разуму» необходимо для саморазвития. И, тем не менее, набраться смелости и пойти в литературное объединение ни моральных сил, ни духу не хватало. Практически никаких действий для того, чтобы прийти и сказать: «Ну, здравствуйте, это я!», мною предприняты не были, моя интеграция в литературное движение растянулась на долгие годы.
Тем не менее, когда в 1996 году в Горловке к 5-летию независимости Украины объявили литературный конкурс, я отправил свои работы. Правда, под глупым псевдонимом «Аль-Хазред» (кто читал произведения Говарда Лавкрафта, может понять корни этого «ника», и догадаться о тематике моих «шедевров»). Этот конкурс мне показал, насколько я жидковат в плане публичности. Когда подводились итоги конкурса во Дворец детско-юношеского творчества я поехал со своей сестрой Аней, и мы заняли места на галёрке, под балконом в тени. Мероприятие шло своим чередом, а меня охватил мандраж и второй раз в жизни – приступ пейрафобии, панической боязни сцены (первый приступ был мною пережит в 80-х, когда я учился ещё в 7 классе). И когда на сцену вышли Пётр Навроцкий и Николай Новиков и начали объявлять победителей литературного конкурса, у меня тряслись колени, я мысленно молился: «Господи, пусть это буду не я!». Но вот победители в поэтических номинациях объявлены, моё имя (псевдоним) не прозвучало, и я вздохнул с облегчением. К тому же авторы, выходившие на сцену за призами и дипломами, стихи не читали (а вот этого я и боялся больше всего). И когда начали объявлять победителей в номинации «проза», я уже пришёл в себя и даже запомнил молодого парня с длинным чёрным хвостом, который занял первое место с рассказом «Пилот». Хотя имя мы не расслышали, а потому с Аней между собой назвали его «неформалом» именно за эти длинные, как у металлиста, волосы. Спустя несколько лет я столкнулся с этим неформалом, который к тому времени уже был ведущим журналистом «Вечерней Горловки», это был Олег Пилипченко. Но тогда-то, после завершения награждения, я понял, что выход на сцену для меня – страшнее выброса метана в шахте.
Спустя год я познакомился со своею будущей женой Леной, и однажды мы с ней и Аней, гуляя по осеннему городу, мимоходом попали на концерт в Культурно-спортивном коммерческом центре «Стирол» (КСКЦ), где в малом зале проходило мероприятие в честь первой годовщины существования клуба авторской песни «Нейтральная полоса». Руководителем клуба был молодой мужчина Олег Князский – не просто автор-исполнитель, а идеолог и подвижник авторской песни. И вот там-то я уже по-настоящему столкнулся с городскими поэтами. Поздравить клуб пришли участники молодёжной студии «Пилигрим». Это были Андрей Икрин, Виктория Полякова и Ирина Груздева. Икрин, опрятно одетый молодой человек, но со слегка заметной вихрастой анархией на голове, читал свои стихи, как взаправдашний поэт, выплёскивая текст в зал резкими фразами с лёгким грассированием. Сперва прочитав цикл серьёзных стихов, Андрей Икрин начал читать неоднозначные тексты. После его стихотворения «Негр с козой», которое автор читал с нарочито-серьёзным видом, мы начали ржать, а потом была «Муха», трагическое в принципе произведение, но нас было уже не остановить, мы втроём давились от смеха. Потом стихи читала Виктория Полякова – тоненькая девушка со светлой причёской а-ля бобрик, тихая и спокойная. Стихи её были совсем другого уровня, очень хорошие и по-настоящему лиричные, но она смотрелась на фоне Икрина бледненько. Теперь-то я понимаю, что зная свой напор и драйв, Андрей Икрин обязан был первым предоставить слово девушкам, и тогда градация по нарастающей прошла бы зрелищней. После Виктории заметнее выступила Ирина Груздева, я помню, её светло-каштановые волосы были заколоты в короткий хвостик, она была вся какая-то светлая и лучистая, читала довольно громко и ясно, особенно запомнился её «Дверной звонок». А когда Ирина сбилась на очередном стихотворении, и так и не смогла продолжить, и в результате она прочитала что-то другое, меня снова охватил приступ пейрафобии, хотя на сцене был не я…
А спустя полгода, когда мы с Леной уже поженились, я уговорил моего приятеля Рому Гвоздкова представить меня горловской журналистке из «Вечерней Горловки», поэту Ирине Шевченко, которая, как позже оказалось, была его тёткой. Это был зимний вечер, когда снег лежал повсюду, и уже зажигались фонари. Мы пришли, когда редакция была уже опустевшей. Ирина Леонидовна встретила нас и благосклонно приняла из моих рук пяток стихотворений, отпечатанных на пишущей машинке. Первый вопрос, который мне задала Шевченко после ознакомления с моими опусами, был такой:
– Какое у вас образование?
– Неоконченное среднее, ой, вернее неполное.
– В том-то и дело, – сказала Ирина Леонидовна, – что неоконченное, это чувствуется по вашим стихам, по оборотам речи. Литератор должен быть образованным. Вы не думали о том, чтобы продолжить образование?
Иванн Черняев
Очерки о знаковых событиях и поездках автора – это желание в определённых жизненных обстоятельствах, переделав материалы со своих блогов в своеобразные очерки, пережить эти события ещё раз, заново прочувствовав встречи и знакомства с хорошими творческими людьми. Это попытка проиллюстрировать читателю, что жизнь – это круги по воде от однажды брошенного камня, которые с каждым кругом охватывают всё большую и большую площадь водной поверхности.
Круги по воде
Записки провинциала
Иванн Черняев
© Иванн Черняев, 2020
ISBN 978-5-4498-0938-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
И. ЧЕРНЯЕВ. «КРУГИ ПО ВОДЕ»
«Нон-фикшн» или «не вымысел» – таким термином последнее время принято обозначать жанр документальной прозы. «Круги по воде» – классический образец книги, в которой, практически, нет вымысла. В ней талантливый поэт Иван Нечипорук представляет свой взгляд «изнутри» на события нескольких прошедших лет, причём, не только личные и литературные, но и те, невольными участниками которых стало большинство его земляков из Донбасса, до недавней поры мирного, добродушно-работящего и ценящего честный труд во всех проявлениях – и на шахте, и на заводе, и за письменным писательским столом. Вот, как он сам пишет о своей новой книге:
«Для автора это желание пережить события ещё раз, заново прочувствовав встречи и знакомства с хорошими творческими людьми. Это попытка проиллюстрировать, что жизнь – это круги по воде, которые с каждым кругом охватывают всё большую и большую площадь. И когда они закончатся, и восстановится ровная поверхность водной глади – не дано предугадать»…
Горловка и Донецк, Переделкино и Луганск, Славянск и Макеевка, Харьков и Запорожье, Ялта и Балаклава – такова краткая география событий, а исторический и биографический контекст их – постепенное становление писателя, обретение им собственного поэтического голоса, участие в знаковых событиях литературной жизни, общение с совершенно разными, но одинаково интересными людьми. Людьми, оказавшими влияние и на творческую судьбу автора, и на развитие литературного процесса в регионе и за его пределами.
Общеизвестна плеяда шахтёрских поэтов, среди которых Николай Анциферов, Виктор Шутов, Анатолий Романенко, Николай Погромский, Виктор Мостовой, Николай Тютюнник, Геннадий Щуров, Андрей Медведенко… И, безусловно, Иван Нечипорук, долгое время работавший профессиональным шахтёром, и ставший высококлассным поэтом. Как происходило это превращение и за счёт чего? Конечно, в первую очередь благодаря напряжённому и целеустремлённому труду, образованию и самообразованию, чтению и анализу прочитанного.
А что во вторую? Возможно, не во вторую, а наравне с этим ещё – общению. С пишущими людьми и читающими, с коллегами и друзьями на встречах, собраниях, фестивалях и конкурсах. Это – тоже обязательная часть становления литератора, и как раз о ней рассказывает Иван Нечипорук в своей книге. Рассказывает искренно и честно, подробно и увлекательно, не скрывая фамилии и имена, но не переходя грань, за которой откровенность превращается в пошлость и развязность, а детали описания – в сплетни.
Вероятно, потому, что порядочность – фирменный жизненный стиль Нечипорука, и это подтверждают все его друзья (да и враги тоже, когда не врут). Исподволь, постепенно мы проникаем во внутренний мир писателя по духу и характеру и, в то же время, человека одной из самых опасных и трудных профессий – шахтёра.
И вот уже позади непередаваемо счастливые ощущения после первых публикаций, выхода дебютной книги и знакомства с молодыми авторами и руководителями городских литературных объединений. Это стандартный путь, который проходит большинство пишущих людей, стремящихся к обретению мастерства и максимальной самореализации. Но не каждый, пройдя его, рискует вспоминать путевые вехи и подробно о них рассказывать. Тем ценней это повествование, из которого любопытно узнавать впечатления о событиях, знакомствах, встречах. Как, например, об одном из литературных фестивалей, который хорошо сравним с ярмаркой тщеславия:
«…Я не ожидал, что поэтический фестиваль – это не конкурс, а действо. В моём сознание поэзия и шоу – разные по духовному принципу вещи, но вот первый же фестиваль ломает все мои жизненные устои. Люди, преподнося свою поэзию, чуть ли не выворачиваются наизнанку. Татьяна Ковалевич, например, читая стихи, снимает с себя верхнюю одежду и швыряет её под ноги жюри. Одна из девиц, взяв в руки микрофон, усаживается по-турецки на холодный асфальт, и всё своё выступление читает стихи в такой позе, хотя один из фестиваллеров – Леонид Борозенцев из Винницы не выдерживает, подбегает к ней сзади, приподнимает её и пытается подсунуть ей под пятую точку картонку.
Один из парней чуть ли не коршуном кружит над жюри, с пафосным криком выплёскивая им в лица текст, чуть-чуть не дотягивая до образа Гамлета в исполнении Высоцкого. В общем, без эпатажности – никак. …Все события в моём уставшем мозгу воспринимаются, как некое скоморошество, ярмарка тщеславия и ёрничества, невзаправдашний мир».
Осенью недоброй памяти 2014 года, когда военные действия на Донбассе ещё вовсю кровоточили, и раны были свежи, а связи с Луганском ещё не было совсем, Иван Нечипорук смог достойно представить Межрегиональный писательский союз, членом Правления которого уже был на то время, на заседаниях Съезда писателей в Москве.
Это воистину удивительное собрание, которое регулярно проходит под эгидой Международного Сообщества Писательских Союзов, где дружески общаются представители почти всех бывших союзных республик. Писатели оказались мудрее политиков, они понимают, что делить, кроме таланта (а он у каждого свой), им нечего, зато есть, что умножать – культуру, любовь и уважением к художественному слову, в том числе, к великой русской литературе. Беречь и укреплять общее социо-культурное пространство.
Жаль, что последние годы власть пытается не то, что помочь писателям, но наоборот – отобрать у МСПС и особняк в центре Москвы, и дачный посёлок в Подмосковье. Это огорчает и озадачивает. С середины 90-х годов от Украины в МСПС входили Межрегиональный союз (с центром в Луганске) и Региональный союз писателей Приднепровья (с центром в Днепре).
Удивительна и сама атмосфера доброты и дружбы, в которую окунаются делегаты, переступая порог знаменитого Дома Ростовых, где пока ещё расположен центр МСПС, и аура здания, где стены увешаны портретами великих писателей прошлого, а кабинеты помнят Горького и Фадеева, Светлова и Михалкова, Тихонова и Айтматова… Будучи человеком любопытным (как и надлежит быть писателю), тщательным и дотошным, Нечипорук изучил историю этого легендарного особняка и кратко поделился ею с читателями. И, на мой взгляд, это получилось интересно и познавательно:
«…Наверное, нужно описать этот старинный особняк, получивший в народе имя Дом Ростовых (иногда усадьба Долгоруких или усадьба Соллогуба). Здесь некоторое время жила вдова А. С. Грибоедова Нина Чавчавадзе, часто бывал и Лев Николаевич Толстой, который потом и описал его в романе «Война и мир», как дом, в котором жила Наташа Ростова. После октябрьского переворота здесь первоначально разместилась ВЧК, но через год чекисты переселились на Лубянку, а в доме поселился Луначарский со своей семьёй. Уже в 1920 году здесь располагался Дворец искусств (в котором читали свои стихи и Есенин с имажинистами, и Маяковский с футуристами, и многие другие поэты).
В 1921 году здание передали Высшему литературно-художественному институту им. В. Брюсова (в котором успели поучиться М. Светлов, А. Тарковский, И. Приблудный и др.). Во времена НЭПа дом был отдан в частные руки, и помещения сдавались в аренду под жильё. (Как говорят, в 50-х годах в одной из полуподвальных комнат жил начинающий поэт, выходец из Алтайского края – Роберт Рождественский). В 1934 году, с появлением Союза писателей СССР, усадьба стала штаб-квартирой этой организации, и до сего дня таковой и является, правда СП СССР теперь называется Международным сообществом писательских союзов…»
Не ограничившись изысканиями в истории Дома Ростовых, Иван Нечипорук делится не только впечатлениями о писательском Доме творчества Переделкино, где обычно останавливаются участники заседаний, но и небольшим исследованием истоков названия посёлка:
«…Располагается он на территории поселения Внуковское (к слову, герб которого украшают открытая книга и золотое перо) Новомосковского района. …Максим Горький (когда новообразованному Литфонду был выделен участок для постройки коттеджного городка между усадьбами Самариных), именовал это урочище Переделкиным по имени деревни, которая раскинулась вдоль речушки Переделки, притока Сетуни. И платформу, как мне кажется, переименовали в Переделкино уже после появления городка, хотя некоторые авторы утверждают, что полустанок был переименован уже в 1920-х годах… Сейчас, как ни прискорбно это осознавать, на протяжении последних лет власти, в лице Росимущества, пытаются отобрать у писателей и посёлок и Дом творчества.
Причём, натравили на Литфонд и МСПС чиновников свои же светила русской литературы, отстранённые от руководящих должностей, и те, кто пытался приватизировать имущество Литфонда, но не удалось, и те, кто посчитали себя обиженным, вот и решили поквитаться. Сказать, что они плюнули в свой колодец, это ничего не сказать. Но не будем о грустном…»
Конечно, грустно, что может прерваться традиция, завершиться (без весомых объективных причин) эпоха писательского сообщества, начать окончательно разрушаться общее культурное пространство. Но пока это ещё не очевидно. И есть надежда, что здравый смысл победит корыстные устремления. Для Нечипорука и его коллег из Донбасса следующий визит в Дом Ростовых и Переделкино был связан с приятным событием – презентацией коллективной книги стихотворений «Строки мужества и боли», которая вышла в Москве при поддержке МСПС. Выход её стал настоящим событием культурной жизни и привлёк на презентацию много известных писателей и не только. Вот, как вспоминает начало мероприятия автор:
«…И вот наступает момент открытие. В первую очередь запланировано возложение цветов к памятнику Льву Толстому, который установлен в центре дворика Дома Ростовых. Очень символический, должен заметить, памятник. Эта скульптура является подарком Союзу писателей СССР от СП Украинской республики в честь 300-летия воссоединения Малорусского Левобережья с Московским царством. …Встречу открывает Иван Иванович Переверзин, который передаёт слово Владимиру Середину, а он приглашает первым высказаться экс-премьер-министра Украины Николая Азарова. …Дальше презентация идёт размеренно и целенаправленно. Аудитория всё воспринимает очень бурно и близко к сердцу. В зале у многих на глаза наворачиваются слёзы…»
Очень живо и интересно описаны в книге те несколько дней, которые делегация из Донбасса провела в Москве и Переделкино. Они вместили себя встречи с читателями в Подмосковье, посещение литературных музеев и мемориальных мест, чтение стихов (некоторые из которых, как отмечает автор, вызвали оторопь и досаду). Впрочем, и эпатажные стихи, и слишком близкая дружба с горячительными напитками – всё это часть имиджа для некоторых пиитов, считающих, что восхождение на Парнас должно обязательно сопровождаться головокружением не только от высоты слога, но и от крепости (отнюдь не рассудка, но напитка). Хотя, каждому – своё, и Нечипорук показал пример того, как, не теряя время, провести его в столице полезно. И описал визит к главному редактору журнала «Молодая Гвардия» известному поэту Валерию Хатюшину:
«…Валерий Васильевич встречает радушно, сходу вручая авторский экземпляр журнала с моими стихами. Усаживает нас в кресла, я представляю Наталию Владимировну Морозову-Мавроди, и Хатюшин тут же предлагает продолжить публикации авторов Донбасса. Видит Бог, мы даже слова замолвить не успели, как он сам предложил. Получилось по-булгаковски: „Никогда и ничего не просите, никогда и ничего, особенно у тех, кто сильнее Вас, сами всё предложат и сами всё дадут“. Мы беседуем о пустозвонных авторах, о теме войны в литературе. И хотя редакторское гостеприимство располагает к общению, засиживаться особенно некогда, и нас ждут внизу друзья-товарищи, да и Валерий Васильевич работал с рукописями, когда мы вошли, поэтому проводим в кабинете не более 15 минут, не злоупотребляя его радушием…»
Последним эпизодом в серии воспоминаний, представленных в книге, стало описание писательского съезда в Луганске, тоже подробное и лишённое пафоса и официоза. Но тем более интересное. Это традиционный для книги «взгляд изнутри», благодаря которому «круги по воде» виднее и отчётливее. В этих воспоминаниях не только рассказ о самом съезде, успешное проведение которого в той обстановке было сродни подвигу.
Оно стало знаковым событием, вошедшим в историю и запавшим в души не только участников и гостей, но и многих горожан, которым напомнили: музы не молчат, и центр крупного писательского союза, невзирая ни на что, продолжает оставаться в Луганске. В книге привлекают внимание поэтические пейзажные зарисовки осенних улиц, яркие портреты делегатов съезда, впечатление о посещении замечательного музея Владимира Даля и библиотеки имени Горького. И, как свойственно для Нечипорука, обязательно немного истории:
«…Луганска библиотека имени Горького известна с 1897 года, когда в Луганске была открыта земская библиотека, которая уже в 1919 году становится уездной, а в 1938 году областной. До 1945 года она не имела постоянной крыши над головой, и только тогда обрела постоянные стены на улице Ленина (Петербургской). А спустя 20 лет „Горьковка“ переехала в новое, специально построенное здание на ул. Советской, где и находится по сей день. Несмотря на то, что в 2014 году здание библиотеки очень пострадало во время обстрелов, сейчас оно восстановлено и предстаёт во всей красе. Нет, внутри ещё работы продолжаются, но фасад выглядит отлично, остекление восстановлено, дыры в стенах от снарядов и осколков законопачены, как будто их и не было…»
Как известно, дыры в стенах заделать легче, чем в душах. Для восстановления душевного мира, покоя, равновесия и столь необходимой уверенности в завтрашнем дне необходимо очень многое, чего литература дать не в состоянии. Но она может поделиться честным и доброжелательным взглядом на окружающий мир, доверительным, правдивым рассказом, искренними воспоминаниями о прошлом и ожиданиями будущего, без фальши и лицемерия. А это уже немало. И всё это есть в книге «Круге по воде», в которой отражение жизненных кругов проходит сквозь время, судьбы и события.
Владимир СПЕКТОР
http://news.ap-pa.ru/news/i5467-vladimir-spektor-vzglyad-iznutri-o-knige-i-chernyaeva.html
Из цикла «ПЕРВЫЕ ШАГИ»
В НАЧАЛЕ (1999)
И в забой отправился парень молодой.
Борис Ласкин
Мне кажется, практически любой человек, увлекающийся словотворчеством, по существу, явно или подсознательно должен тянуться к себе подобным.
***
Моё желание влиться в литературное сообщество было неразумно-бездейственным. Начав писать стихи в 1993—1994 годах, я, чувствуя себя почти состоявшимся «поэтом» (что неудивительно в семнадцать-восемнадцать лет), понимал, что для пишущего человека общение с «братьями по разуму» необходимо для саморазвития. И, тем не менее, набраться смелости и пойти в литературное объединение ни моральных сил, ни духу не хватало. Практически никаких действий для того, чтобы прийти и сказать: «Ну, здравствуйте, это я!», мною предприняты не были, моя интеграция в литературное движение растянулась на долгие годы.
Тем не менее, когда в 1996 году в Горловке к 5-летию независимости Украины объявили литературный конкурс, я отправил свои работы. Правда, под глупым псевдонимом «Аль-Хазред» (кто читал произведения Говарда Лавкрафта, может понять корни этого «ника», и догадаться о тематике моих «шедевров»). Этот конкурс мне показал, насколько я жидковат в плане публичности. Когда подводились итоги конкурса во Дворец детско-юношеского творчества я поехал со своей сестрой Аней, и мы заняли места на галёрке, под балконом в тени. Мероприятие шло своим чередом, а меня охватил мандраж и второй раз в жизни – приступ пейрафобии, панической боязни сцены (первый приступ был мною пережит в 80-х, когда я учился ещё в 7 классе). И когда на сцену вышли Пётр Навроцкий и Николай Новиков и начали объявлять победителей литературного конкурса, у меня тряслись колени, я мысленно молился: «Господи, пусть это буду не я!». Но вот победители в поэтических номинациях объявлены, моё имя (псевдоним) не прозвучало, и я вздохнул с облегчением. К тому же авторы, выходившие на сцену за призами и дипломами, стихи не читали (а вот этого я и боялся больше всего). И когда начали объявлять победителей в номинации «проза», я уже пришёл в себя и даже запомнил молодого парня с длинным чёрным хвостом, который занял первое место с рассказом «Пилот». Хотя имя мы не расслышали, а потому с Аней между собой назвали его «неформалом» именно за эти длинные, как у металлиста, волосы. Спустя несколько лет я столкнулся с этим неформалом, который к тому времени уже был ведущим журналистом «Вечерней Горловки», это был Олег Пилипченко. Но тогда-то, после завершения награждения, я понял, что выход на сцену для меня – страшнее выброса метана в шахте.
Спустя год я познакомился со своею будущей женой Леной, и однажды мы с ней и Аней, гуляя по осеннему городу, мимоходом попали на концерт в Культурно-спортивном коммерческом центре «Стирол» (КСКЦ), где в малом зале проходило мероприятие в честь первой годовщины существования клуба авторской песни «Нейтральная полоса». Руководителем клуба был молодой мужчина Олег Князский – не просто автор-исполнитель, а идеолог и подвижник авторской песни. И вот там-то я уже по-настоящему столкнулся с городскими поэтами. Поздравить клуб пришли участники молодёжной студии «Пилигрим». Это были Андрей Икрин, Виктория Полякова и Ирина Груздева. Икрин, опрятно одетый молодой человек, но со слегка заметной вихрастой анархией на голове, читал свои стихи, как взаправдашний поэт, выплёскивая текст в зал резкими фразами с лёгким грассированием. Сперва прочитав цикл серьёзных стихов, Андрей Икрин начал читать неоднозначные тексты. После его стихотворения «Негр с козой», которое автор читал с нарочито-серьёзным видом, мы начали ржать, а потом была «Муха», трагическое в принципе произведение, но нас было уже не остановить, мы втроём давились от смеха. Потом стихи читала Виктория Полякова – тоненькая девушка со светлой причёской а-ля бобрик, тихая и спокойная. Стихи её были совсем другого уровня, очень хорошие и по-настоящему лиричные, но она смотрелась на фоне Икрина бледненько. Теперь-то я понимаю, что зная свой напор и драйв, Андрей Икрин обязан был первым предоставить слово девушкам, и тогда градация по нарастающей прошла бы зрелищней. После Виктории заметнее выступила Ирина Груздева, я помню, её светло-каштановые волосы были заколоты в короткий хвостик, она была вся какая-то светлая и лучистая, читала довольно громко и ясно, особенно запомнился её «Дверной звонок». А когда Ирина сбилась на очередном стихотворении, и так и не смогла продолжить, и в результате она прочитала что-то другое, меня снова охватил приступ пейрафобии, хотя на сцене был не я…
А спустя полгода, когда мы с Леной уже поженились, я уговорил моего приятеля Рому Гвоздкова представить меня горловской журналистке из «Вечерней Горловки», поэту Ирине Шевченко, которая, как позже оказалось, была его тёткой. Это был зимний вечер, когда снег лежал повсюду, и уже зажигались фонари. Мы пришли, когда редакция была уже опустевшей. Ирина Леонидовна встретила нас и благосклонно приняла из моих рук пяток стихотворений, отпечатанных на пишущей машинке. Первый вопрос, который мне задала Шевченко после ознакомления с моими опусами, был такой:
– Какое у вас образование?
– Неоконченное среднее, ой, вернее неполное.
– В том-то и дело, – сказала Ирина Леонидовна, – что неоконченное, это чувствуется по вашим стихам, по оборотам речи. Литератор должен быть образованным. Вы не думали о том, чтобы продолжить образование?
Последний отзыв
Очень интересная!