Сказания Меннескер. Ледяная стрела

Глаза демона вспыхнули восхищенными огнями, а Берта открыла рот, точно выброшенная на берег рыба, не в силах что-либо сказать. Маг же просто вернулся назад, и Лара была готова поклясться, что на его губах на секунду мелькнула довольная ухмылка.

– Покрасоваться решил? – вскинула бровь лучница.

– Пусть знают, с кем имеют дело, – тихо ответил мужчина. – Возможно, дважды подумают, прежде чем перейти нам дорогу или выкинуть что-нибудь еще.

Она хотела было возразить, что это было излишним, но тут же вспомнила, как сама машинально искала рукой кинжал. А потому лишь кивнула.

К тому времени как солнце преодолело значительную часть своего ежедневного пути по небосводу, они спустились к реке, через которую был перекинут старый деревянный мост. Склон, поросший осокой, остался позади, и теперь путники вплотную подобрались к границе.

Стены ущелья, точно гигантские ворота, некогда отстроенные каким-нибудь великаном, холодным высокомерным взглядом взирали на путников. Речушка, бегущая по его дну, впадала в более крупный поток, который им и предстояло пересечь.

Лара почувствовала, как маг напрягся, когда они подъехали к мосту, поручни которого были украшены резьбой в виде листьев деревьев. Наверняка когда-то давно это была одна из главных дорог севера, связывающих земли демонов и людей, но сейчас от нее остались лишь подгнивающие доски.

Первая повозка въехала на мост. Скрепя и переваливаясь с боку на бок, точно неуклюжий сонный медведь, она медленно поползла над рекой. Под уздцы лошадь вел Барт, который тоже с неохотой встал на хлипкую конструкцию.

Когда повозка была уже практически на другом берегу, одна подпорка опасно затрещала, вынудив мужчину остановиться и повести лошадь еще медленнее. И вот, спустя некоторое время, он сошел на землю и, отведя кобылку в сторону, махнул рукой:

– Выдержит!

Следующая повозка была открытой и не особо нагруженной, ее перевезли без проблем. За ней прошли Берта, удерживающая за руки обоих детей, и Аррен, который нервно вздрагивал, когда дерево под ногами опасно скрипело, то и дело норовя выпустить крылья и взлететь.

Одер недовольно фыркнул, когда его повели следом, однако перебраться на ту сторону фамильяру чернокнижника удалось без происшествий. Лара ступила на мост следом и поежилась, когда ощутила дрожь от ударившейся о подпорку волны. Мэриан обернулся и вопросительно посмотрел на нее.

Женщина все еще прекрасно помнила, с какой силой их смыло волной, когда они оказались загнаны в угол, и, если бы не дочка Алого короля, вряд ли бы смогли выбраться живыми. Рана на спине заныла, и женщине пришлось закусить губу, чтобы не выдать дрожи, пробежавшей по телу.

Она бывший офицер! Она не должна сомневаться в том, что делает.

Мелисса, которая стояла рядом, протянула руку и улыбнулась:

– Пойдем.

Девочка могла бы спокойно перелететь и уже была бы на том берегу. Лара удивленно покосилась на девчонку, смотрящую на нее своими золотыми глазищами с таким выражением, будто это Мелисса была куда старше и опытней и пыталась успокоить ребенка.

Лучница протянула руку и взялась за теплую ладонь. Они пошли вместе, довольно осторожно, но быстро. Ей и самой хотелось как можно скорее преодолеть это расстояние и оказаться на твердой земле.

Маг на том берегу немного выставил руку вперед так, если бы собрался колдовать. Видимо, планировал поймать их, если бы что-то случилось.

Они практически достигли края моста, но тут подпорка опасно скрипнула, послышался треск. Мелисса, уловившая это быстрее, потянула лучницу за собой и бегом бросилась на берег. Лара почувствовала, как опора под ногами проваливается куда-то вниз и, оттолкнувшись посильнее, прыгнула вперед.

Они не упали на землю, точно на пару секунд зависнув в воздухе, подхваченные невидимым воздушным потоком, после чего мягко опустились на дорогу.

– Обе целы? – раздался строгий голос над головой.

– Кажется, да, – протянула лучница, поднимаясь на ноги и вставая рядом с Мелиссой, которая вскочила как ни в чем не бывало.

– Хорошо, – выдохнул мужчина и обернулся: повозки, ехавшие перед ними, уже были на полпути к ущелью. – Держимся вместе и внимательно смотрим по сторонам. Мелисса, ты наблюдаешь сверху.

– Может, объяснишь, откуда такая настороженность? – отдышавшись, спросила женщина. – Мы покинули Ланд Меннескер…

И невольно замерла. Они покинули земли людей. Все осталось позади: страх перед тем, что их схватят, что ее узнают, что они никогда не покинут это место. Но отчего внутри у нее по-прежнему сидит чувство тревоги, точно ничего и не изменилось?

– Для начала: мы чудом не наткнулись на пограничные посты, но это не означает, что поблизости не рыщут хорошо вооруженные отряды, которым наверняка сообщили, что мы движемся на запад, – спокойно ответил маг, забравшись на козлы. – А во-вторых… – он устремил взгляд в сторону разверзнувшегося впереди ущелья. – Здесь нас, вероятно, ждут неприятности иного рода.

– Что ты имеешь в виду? – спросила лучница, когда они тронулись с места. – Ты про те байки о том, что Плато Слез заселили всевозможные древние существа?

– Ну да… – мрачно усмехнулся чернокнижник. – Помнишь, змею, которую поймала Мелисса?

– Если змеи для тебя – мифические твари, у меня для тебя плохие новости, – хмыкнула женщина, но ей ответили лишь пронзительным пугающим взглядом.

– Змеи в этих краях, да еще и осенью – редкость, – его тон вновь сменился на поучительно-наставительный. – Я спросил у Мелиссы, где она ее поймала, и она ответила, что у реки. Я… осмотрел ее «добычу» и заметил шишковидные наросты на теле.

– И к какому же выводу ты пришел? – спросила лучница, почувствовав, как воздух буквально начал трещать от напряжения и преддверия чего-то нехорошего.

– Я, конечно, могу ошибаться, но это, вероятно, был детеныш гидры.

– Змеиной королевы? — она слышала название этого зверя на Первом языке и очень надеялась на то, что маг все же ошибся.

Эти звери ранее встречались повсеместно и во многом мешали рыболовам и речным судам, которые ходили между городами. А потому было лишь вопросом времени, когда люди достаточно наловчатся, чтобы практически истребить этих тварей. И встретиться с таким существом не очень-то хотелось, ведь, насколько Лара могла знать из различных легенд, гидра хоть и не столь опасна как химера, довольно хитрое и проворное животное, с которым непросто совладать без должной сноровки.

– Да. И наше счастье, если мать не расположилась ниже по течению. Ее отпрыски не так страшны: они, видимо, еще слишком малы, – задумчиво протянул маг. – Думаю, что с Мелиссой даже взрослой особи не совладать. Но все же надо быть начеку.

Как бы ей хотелось, чтобы Вайлонд ошибся и спутал гидру с обычной змеей! Вырваться из цепких лап солдат, преодолеть такой путь и попасться дикому зверю – смех, да и только.

Путь был непрост, и вскоре даже хоть какой-то намек на ровную дорогу пропал. Они спешились и повели фамильяра мага дальше. Впереди темной аркой вздымались каменные глыбы, в которых женщина с удивлением признала массивные колонны, которые оплетали выдолбленные из камня лозы. Эти темные гиганты, точно молчаливые замершие стражи, высились по обе стороны ущелья, которое, казалось, никогда не кончится. Наверху можно было разглядеть полуразрушенные сторожевые башни, на шпилях которых играли золотисто-рыжие лучи клонящегося к западу солнца.

У женщины перехватило дыхание, и она с замирающим сердцем подняла голову к вершинам.

Когда-то давно, быть может, это место было поистине прекрасно, и плывущих по реке странников встречало подобное массивное великолепие. Оно было сродни замку Монтис в столице, не иначе, только казалось еще более древним и могучим.

Вайлонд тоже невольно задержал взгляд на этой красоте, но скорее настороженно, чем восхищенно.

Солнце уже практически село, и полоса неба над головой окрасилась пурпурными тонами. Необходимо было найти место для ночлега. Мелисса, спустившаяся вниз, сказала, что дальше впереди есть лестница, ведущая наверх. Видимо, проход к одной из старых крепостей. Однако, когда они узнали, как это далеко для человеческого шага, решили искать что-то поближе и вскоре выехали к усеянной галькой площадке, ведущей к пещере. Та была пуста, и путники надеялись, что необитаема.

Маг начертил руны на камнях и стал читать защитное заклинание на случай, если это место обитаемо, и хозяин убежища туда скоро вернется. Вторая группа беглецов остановилась подальше, но все же достаточно близко к группе чернокнижника, и заняла место под каменным карнизом.

Аррен, который то и дело с любопытством косился на мага, прохаживался невдалеке от их временного укрытия и буквально глазел на манипуляции, проводимые Мэрианом и помогающей ему Мелиссой. Лара внимательно за ним следила, хоть и видела, что пареньком, вероятно, движет исключительно любопытство, чистое и по-детски наивное. И восхищение черным всадником, как же иначе. Оно читалось в голубых глазищах настолько отчетливо, что женщина была уверена: если бы не обстоятельства, демон бы уже бегал за чернокнижником хвостом, умоляя взять его в ученики.

– Все же надо быть начеку, – бросил мужчина, когда завершил заклинание. – Как только куда-то отходите, тут же сообщаете мне.

Бледный лоб рассекла косая морщинка, маг свел брови к переносице и сосредоточенно стал что-то обдумывать. Раздался радостный визг, и показались дети, пробежавшие по галечному берегу. Лара невольно перевела на них взгляд и улыбнулась. Детство – самый беззаботный период, когда для тебя открыт весь мир, и ты еще не знаешь о тех стальных оковах, что позже повесят на тебя с наступлением взрослой жизни.

Ей всегда нравилась наивная беззаботность, которую она видела в соседских детях, с которыми ее иногда просили посидеть. Видела в неудержимом оптимизме и вере в светлое будущее Мелиссы. Ей нравилось это, потому что ее собственное детство было сложно назвать таковым. Отец погиб на войне, когда она была маленькой, и ей пришлось повзрослеть раньше времени. Она постоянно помогала по хозяйству, убирала в доме и зарабатывала, продавая на солнечных улочках Илиграда прекрасные полотна, выполненные умелыми ткацкими руками ее матери.

Любое собственное желание ей приходилось прятать глубоко внутри, ведь средств на его воплощение все равно не нашлось бы. Конечно, соблазн взять один серебряный из общей выручки и купить себе новое красивое, или хотя бы не рваное, платье был велик. Но всякий раз она брала себя в руки и покорно шла домой после продажи полотен.

Временами ей приходилось проводить на рынке чуть ли не весь день, и некоторые люди покупали товар исключительно из жалости к девочке, которая смотрела на них умоляющими зелено-голубыми глазами, которые могли бы выплакать немало слез обиды на эту жизнь, на мать, которая не терпела неповиновения со стороны дочери. Но они оставались сухими: она сдерживала себя так сильно, как только могла.

Она могла только терпеть, стиснув зубы, и ждать, что когда-нибудь что-нибудь в ее жизни изменится к лучшему. Но вся ее жизнь превратилась в сплошную полосу сдерживания и молчания, пока кто-то другой принимал решение за нее…