Маранта

– А вам какое дело?! Если они не смогут драться, то пусть их сожрут монстры, понимаете? Их, а не нас! Короче, отправляйтесь в тюремный блок, выпускайте это мясо, а потом соберите, сколько сможете, людей и ожидайте меня у входа в подвал. Понятно, полковник Мохель?!

– Так точно! – взвизгнул "полковник" и исчез.

"Вот идиот! – подумал Гувор, направляясь к королевским покоям. – Был бы умнее, давно бы "сделал ноги", как большинство стражников. Однако надо сохранить за ним звание полковника, на случай если удастся вывернуться и снова наладить королевство, готовое исчезнуть с лица земли. Такие, как этот Мохель всегда нужны, а отработает своё, так его несложно будет убрать!"

Но вот, наконец, спальня Лоргина. Конечно, перепуганная челядь разбежалась, оставив старика одного, но кому до этого, какое дело? Гувор вошёл и прислушался. В покоях короля было тихо, только отдалённые звуки боя долетали сюда сквозь толстые стены. Спит или помер? Впрочем, это ему без разницы. Главный прокурор пришёл сюда не для того, чтобы узнать о здоровье престарелого монарха. Вот она цель его визита – большой двустворчатый шкаф, в котором висели королевские шмотки, а позади них, за выдвижной панелью, (вот наивность!), имеется небольшая ниша, в которой лежит сумка до отказа набитая драгоценностями. Если всё пойдёт прахом, то эти брюлики и золотые цацки дадут ему возможность безбедно жить в Торговом городе, что лежит на западе от королевства Лоргина. Они же помогут там без труда «примазаться» к какому-нибудь денежному делу, и тогда всё будет нештяк!

Гувор распахнул дверцы шкафа и уверенной рукой нажал на скобу, которую ему давно ещё показал этот старый дурак Лоргин. Раздался щелчок, и тонкая деревянная стенка под воздействием пружины отскочила в сторону. Ха! Не мог за всё это время сейф себе поставить? И как только его величество никто до сих пор не ограбил? Вот она заветная сумка!

Главный прокурор, слегка дрожащими руками, вытащил на свет эту весьма потрёпанную, но такую, приятно тяжёлую, котомку и приготовился открыть её, чтобы взглянуть на содержимое, как вдруг тихий, но явственный кашель заставил его обернуться. Глаза Гувора встретились с глазами короля. Лоргин не лежал в кровати, как думал Главный прокурор, он сидел в кресле и смотрел на своего приближённого странно ясным и даже пронзительным взором, а в руках у короля были…

Ба-бах! Ба-бах!

Звуковая волна ударила по ушам, словно кулаки боксёра – профессионала. Вспышки выстрелов ослепили Гувора, и он не увидел, как от пули, ударившей в сумку, по всей комнате, сверкающим дождём разлетелись бриллианты. От мощного толчка, лишь отчасти смягчённого сумкой, вор-прокурор влетел внутрь шкафа, где на него обрушилось тяжёлое королевское одеяние.

Ба-бах! Ба-бах! Ба-бах! Ба-бах!

Следующая пуля перебила в локте правую руку, другая раздробила колено, остальные пришлись в пах, превратив гениталии несостоявшегося канцлера в кашу и глубоко проникнув ему в кишки. Жуткая боль затопила сознание государственного мерзавца, и оно отключилось, так что звука остальных выстрелов он уже не услышал.

– Сдохни, гадина! – прошептал король и выронил дымящиеся пистолеты.

До его слуха доносились звуки боя и топот множества ног, но старик больше ничего не мог сделать. Силы покинули его, он устало закрыл глаза и унёсся в страну сновидений, где не было окружающей мерзости и его собственной слабости, и всё было хорошо.

Глава 26. Ай, не режьте, дядечко!

– Эшче две шаги и ми стрэляим!

Голос, раздававшийся с верхушки раскидистого дуба, не шутил. Идущий впереди колонны усатый мужчина, в доспехах, но без шлема, с перебинтованной головой, остановился и поднял руку. Его жеста беспрекословно послушались, и вся многоликая человеческая змея замерла без звука и без движения, только было слышно, как на другом конце колонны тихо плачут дети.

– Таки хорошо! – одобрил действия предводителя колонны голос из листвы. – А таперыча сложите ваши оружии у-на земьлю!

– Нет! – коротко ответил забинтованный усач.

– А, тады ладно! Хлопци, готовьтеся палить разом! Таки не сдадитеся? Я тераз кажу ребятам и ви будити убиты!

– Ты здесь один, и если хочешь, чтобы я надрал тебе уши, то продолжай в том же духе! – сказал предводитель колонны усталым голосом. – А лучше, слезай и веди нас к своему атаману.

– Не, ви только побачте на етаго моржа вертикального! Таки я з него зроблю подушечку до булавок! Слухай ты, личность несогласная…

Договорить он не успел: усатый наклонился, подобрал с тропинки камень величиной со средних размеров картофелину и с силой запустил его в море зелёной листвы. Раздался вскрик, затем треск веток и на землю откуда-то сверху обрушился пацан, лет пятнадцати, одетый в живописные лохмотья, вооружённый луком и стрелами. Усатый скроил зверскую рожу и направился к упавшему, не торопясь, вынимая на ходу длинный рыцарский кинжал.

– Ай, не режьте, дядечко! – запричитал пацан, глаза которого округлились от ужаса, а на лбу стремительно набухала лиловая шишка. – Я же таки шутковал! Я же не нарочно! Ой!..

Усатый, продолжая играть театрального злодея, наступил на широкий, обтрёпанный рукав рубахи юного бандита, от чего его рука лишилась возможности добраться до короткого ножа, висящего на поясе. Острый, как игла, кончик мизерикордии приподнял подбородок парня и скользнул к его горлу, от чего тот булькнул и зажмурился.

– Ты сейчас встанешь и поведёшь нас к своему атаману, – ровным голосом сказал усатый, не убирая оружия. – Только без фокусов, а не то…

Он сделал лёгкое движение, и на горле мальчишки показалась крохотная капелька крови. Однако по физиономии парня было видно, что у него отлегло от сердца – на редкость сообразительный, он сразу понял, что убивать его пока не собираются.

– Таки… Таки атамана нету! – пролепетал он, приоткрыв один глаз. – Ушёл атаман в разведку, какую-то!

– Тогда кто за него?

– А, хто-когда! Бувает, старый Обух, бывает Сыч или Зюзя, а бувает шо уси трое!

– А кто из них сейчас на месте?

– Та леший йих знаит? Я в дозор уходил, таки, то был Зюзя, тока он в лес собирался за яким-то лядом…

– Ясно! Вставай и пошли, разберёмся во всём на месте!

Он рывком поставил пацана на ноги, подтолкнул носком сапога охотничий лук, который тот выронил при падении и сделал знак людям, которые с любопытством смотрели на разыгранную перед ними сценку. Колонна зашевелилась, забормотала, заскрипела колёсами ручных повозок и немногочисленных телег, и шаг за шагом двинулась вслед своему предводителю, который шёл, держа тяжёлую руку на плече присмиревшего молодого разбойника.

Глава 27. Привыкнешь!

Они устали, вымотались до предела. Даже несгибаемая Маранта сидела на полу у стены, обессилено привалившись к ней спиной и уронив голову на поджатые к груди колени. Её, красная от крови, скьявона, лежала рядом, но воительница не торопилась чистить свой меч, с которого обычно сдувала пылинки. Золас очень хмурый и настороженный, как волк чующий опасность, стоял рядом и проводил ревизию своего арсенала. Его револьверы были пусты, патронов к оленебою осталось всего четыре. Этого может хватить на пару секунд такой драки, какой им пришлось только что выдержать. Атаман мрачным взглядом оглядел заваленную телами галерею. Подобной бойни ему видеть ещё не приходилось.

На мозаичном полу были разбросаны десятки мёртвых монстров. Здесь были и мелкие обезьяноподобные твари, каких они видели в главном зале, когда только спустились в подземный дворец, и здоровенные мускулистые "быки", наподобие того, который напал на него тогда в лесу. Присутствовали и такие, которые передвигались на четырёх конечностях, снабжённых кривыми когтями. Эти обладали способностью стремительно бегать по любой поверхности, в том числе по стенам и потолку, а потому попасть в них было крайне сложно. Особенно поражали многочисленные человекоподобные твари, больше всего похожие на вставших из могилы покойников.

Когда такая мерзость в первый раз появилась перед Зигом, волосы у парня встали дыбом, и он разрядил свой дробовик монстру в живот, скорее машинально, чем сознательно. Золас видел, как это произошло, и на сей раз совсем не смеялся над юным разбойником. Ведь он сам поручил ему идти во главе отряда, и малыш Зигель воспринял это с таким восторгом, что еле сдерживался!

Когда они вошли в великолепную, но пыльную галерею, увешанную затянутыми паутиной картинами, ничто не предвещало нападения. Тихо было в галерее, тихо в коридоре, отделанном светлым дубом, который они только что оставили.

Вдруг перед младшим из авантюристов возникло это чудовище! Монстр появился, буквально ниоткуда, по крайней мере, Золас, который в это время разговаривал с Марантой, так и не понял, откуда он взялся. Тварь, наверное, могла сразу убить мальчишку одним взмахом длинных кинжальных когтей, но она почему-то этого не сделала, а зашипела, оскалив зубастый рот, и подняла когтистые руки в угрожающем движении. Возможно, она хотела сначала напугать свою жертву. Что ж, это ей удалось, но это же стоило ей жизни. Залп из двух стволов в упор отшвырнул псевдо-зомби на несколько шагов, а сам малыш Зигель опрокинулся навзничь и упал бы, не поймай его Золас на лету.

Едва он успел поставить парня на ноги, как на них наскочило и навалилось несметное количество "друзей" и "родственников" убитого зомбака! Руки Золаса заработали сами, его револьверы, казалось, не грохотали, а гудели и ревели, настолько сливались в один звук частые выстрелы.

Краем глаза атаман видел, как сражается Маранта. На лице девушки было написано спокойствие и сосредоточенность. Молниеносные взмахи меча трудно было рассмотреть, но Золас понял – ни одно движение здесь не делается даром, каждый удар находит свою цель. Вокруг воительницы лежали уже кучи изрубленных тел, и их высота росла с каждой секундой.

А вот с Зигом делалось, что-то страшное – ему ещё только раз удалось перезарядить и вновь разрядить своё оружие, и теперь он использовал дробовик, как дубину. Но это было ещё ничего, беспокоило то, что парень был явно не в себе – его глаза вылезли из орбит, открытый рот был перекошен в немом вопле, а могучие удары, которые он наносил, похоже не имели конкретной цели.

Вот его приклад задел бедро монстра и тот с визгом укатился из галереи прочь, но следующий удар разнёс гипсовый бюст, стоявший на выступе стены, а ещё один чуть не угодил в лоб самого Золаса, неосмотрительно приблизившегося к новоявленному берсерку.

Когда монстры кончились, а это случилось нескоро, Зиг всё ещё продолжал наносить редкие беспорядочные удары, от которых доставалось полуколоннам, картинам и бездыханным трупам на полу. Золас улучил момент и обхватил парня сзади, тот слабо забился, но вскоре обмяк в мощных руках своего атамана. Тогда большой разбойник отвёл маленького к миниатюрной мраморной скамейке, стоящей у стены, усадил там, дал отхлебнуть из своей фляги жгучего напитка и оставил остывать и собираться с мыслями.

Теперь они отдыхали, каждый по-своему.

– Дальше что? – спросила Маранта, не поднимая головы.

– Самому интересно. – буркнул Золас. – Ясно одно – эти места для проживания не пригодны.

– Тогда возвращаемся?

– Нет пока. Если на обратном пути нас ещё разок так встретят, то мы можем не выдержать. Надо, во что бы то ни стало, дойти до убежища. Оно должно быть здесь неподалёку. Там мы сможем отдохнуть, набраться сил и пополнить запас патронов.

– Ясно, тогда в путь?

Маранта встала, словно распрямившаяся пружина, легко и упруго, будто отдыхала несколько часов.