НеСказка

– Не вели казнить, страж темный! Видишь, темя его во сне! Взыщи по-другому!

– Тебе что с того, упокоенный в колесе?

– Речь идет о Судьбе, – напустил хомяк мистики.

Опустил демон юное темя на землю. Осмотрел со всех сторон. Дернул струны усов на три ноты, вердикт:

– Хм, действительно. Но оскорбительно сказанное тобой. Голову бы отсечь да бросить в котел чистилища. Так и сделаю, или… Кланяйся, проси прощения.

Хомяк смотрит на юного, взывает к рассудку. Я же замер. Из-за кулис держу на выбор с собою пари. Быть, или не быть?

– Прости меня, глупого, Дух подземелья. Демон могил, от вредителей избавитель. Спасибо, что днесь явился, отвлекся от дел. Укажи мне путь дальше? – поклонился огарок, хомяк выдохнул.

Крот же титулами усладился да возвратился к размерам обычным.

– Идите прямо, правей держите. Аршин через семь встретите разветвление, там и спросите.

Сколько двое в пути – неизвестно. Крутит спицы хомяк, кот идет понурый. Видать о жизни думает.

И вот, через семь аршин возникает… Мать честная! Майский жук! Тут я сам чуть было не воскликнул от дива. Что брат Хепри делает здесь?

Хомяк в колесе на ребро становился, искры сего приглушил, поклонился.

– Что тебе, служивый? – Жук гласит, на кота не смотрит.

Хомяк молвит:

– Великий брат Солнцеликого, тебя приветствуем! Вот уж чудо чудесное встретить тебя в Неподнебесной.

Урок пестуя с прошлой встречи, кот за проводником повторяет, преклоняется.

Тут к коту Скарабей обращается:

– Потерялся?

Глас его древний осеняет пещеру под черепом спящего разума.

Кот сражен наповал. Эху гласа внемлет да как заревет.

– Ну что, познал утрату? Хочешь вернуться?

Сколько в зеркало ни смотрюсь, а все дивлюсь спокойствию и мудрости брата.

Кивнул заплаканный, хомяк на пару всхлипнул.

– Больше чайку не кликай. Между правым и левым тоннелем курс держи посреди. Возьми золотую пыль, пригодится в тиши. Все, спешите!

Хепри крылья расправил, вверх взмыл да скрылся. Мимо, близко. Око левое мне задел. След затлел на пороге измерения иного. Я подвис:

– Что же в брате моем такого, что каждый раз душа радуется?

Поспешал я настигнуть двоих идущих, вернее, ползущего и крутящего колесо.

Спустя несколько снов, настиг на очередном испытании.

Стоят, замерли, не двигаются. Перед ними извилистая тропа? Нет, кольца! Кольца, точно! Спящего Ужа.

Разместился он в ширину на весь проход. Притворяется, может. Посмотрим.

– Послушай, – хомяк на ухо шепчет коту, – Я с колесом не пройду, ты свободнее изворотливого. Обогни его тихо, неспешно, беги. Спаси себя.

Кот план тот не принял, разбудил махину.

Уж поднял голову, зевая, пасть разинул. С заднего ряда зубов истекает на землю яд.

– Что тебе надо, ретивый?

Ряды колец бесконечных разворачиваются мне до плеч. Не стучит сердце рептилии, а шипит.

– Пропусти кота, Хепри то разрешил, – хомяк осмелился.

– Жук ему разрешил? Ну, и где он? На выходе, как видишь, я один. И ужжжасно голоден.

Сверкнули кинжалы зрачков, Уж смеется безжалостно.

– Что тебе нужно? – осмелевший вконец вопрошает Кот, вспоминая крота.

– Жертва! Вот она-то мне и нужна! – расправляется Уж кольца во всю длину.

Свод Дуата собой подпирает траурная чешуя. Но не вмешиваюсь я.

Переглянулись двое, все поняли. Обоим не выйти живыми. Так пусть же решит Судьба!

Грызун запищал. Колесо крутанул на тридцать четыре раза. От паров ядовитого газа превратились искры в пламя да подожгли змею.

– Ну, прощай, счастливый! Джею юному передавай привет!

Питомец НеВещего разбежался, издал визг последний да забил собою пасть чудища.

Бросился Небелоснежный, но теперь уже Пепельный сквозь огонь да кольца удушающие – во тьму… Тут-то и вспомнил я всё, о чем говорил мне брат Хепри.

Вслед хвосту опаленному убегающему кричу последнее слово.

– Ба!

Солнце. Лето. Жара.

Я лежу на границе и вижу сон.