Когда горит огонь

Джей-Джей застукал меня, когда я наблюдал, как она шарит по кухне. Дав достойное «Оскара» напутствие насчет «успеха у девчонок», он подтолкнул меня туда, чтобы я предложил ей выпить.

Хотя с девушками я не совсем безнадежен, но мои умения весьма далеки от совершенства, что доказала тема первого разговора с привлекательной незнакомкой в моем доме: о кражах. Обычно мне нужно немного времени, чтобы расслабиться и почувствовать себя комфортно, однако для студенческих вечеринок такая тактика не совсем хороша. Алкоголь иногда ускоряет этот процесс, и мне удается даже попросить номер телефона, но я мало пью, поэтому хронически одинок.

Хотя сейчас я немного пьян, Аврора чересчур хорошенькая, поэтому мой мозг кипит в попытке завязать увлекательную беседу. Подходя к ней, я даже не видел ее лица, только длинные ноги и округлости, прикрытые коротенькой юбкой и топиком. Она выглянула из-за дверцы: светлые волосы, пунцовые щеки, изумрудно-зеленые глаза с невинным выражением, словно у ребенка, которого застукали за воровством печенья. А потом она улыбнулась – наверное, в миллионный раз в своей жизни, но я позабыл о том, что неловок с девушками, да и вообще обо всем на свете позабыл.

Я когда-то пообещал себе, что если мне понравится девушка, то я с ней заговорю, и, собственно, так и поступаю, даже если она собирается вежливо отшить. Я изо всех сил стараюсь изобразить уверенность, которую придает мне пиво, и не стушеваться от ее пытливого взгляда, пока она обдумывает мое предложение.

Аврора протягивает руку, и я с трудом удерживаюсь, чтобы не вскинуть брови от удивления.

– Веди.

Мы переплетаем пальцы, я веду ее в кабинет и, как учил Джей-Джей, мысленно твержу: «Притворяйся, пока не получится» и «Ты горячий хоккеист, и единственный, кто знает о твоей неуверенности, – ты сам».

Я не ожидал, что его совет сработает, но когда подхожу к обеденному столу, на котором расставлена дженга, держа за руку Аврору, Джей-Джей ничуть не удивлен. Вид у него даже слегка самодовольный. Пробираясь сквозь толпу, я прижимаю девушку к себе, чтобы в нее не врезался какой-нибудь нетрезвый гость.

– Готова? – спрашиваю я, хотя вполне могу задать этот вопрос себе.

Она поднимает на меня взгляд и мягко пожимает мою руку.

– Насколько может быть опасна эта дженга?

– Мой друг Джо учится на юридическом в Йеле. У него спрашивали, что в Калифорнии относится к тяжким преступлениям…

Джо даже не удивился. Он зачитал список из телефона, после чего Робби и Джей-Джей не разрешили никому смотреть, что они пишут на блоках, хихикая при этом как школьники.

– Что ж, если тебя не освобождали под залог, – значит, ты не был студентом. Уверена, у нас обоих за душой есть грешки и посерьезнее. Идем.

Не отпуская мою руку, она уверенно двигается сквозь толпу. Голова высоко поднята, волосы при каждом шаге танцуют на голых плечах. Сам не знаю, как так вышло, что теперь ведут меня, но с готовностью следую за ней на свободное место между Стейси и Эмилией.

Увидев меня, Стейси с энтузиазмом машет рукой и похлопывает по столу рядом с собой.

– Кекс, я приберегла для тебя местечко.

Похлопывает по столу она так, что блоки дженги и рюмки трясутся. Ей явно уже хватит на сегодня.

– Ладно, Годзилла, – отзывается Лола с другого конца стола. – Господи, давайте не будем рушить башню, пока все не разделись.

Стейси одними губами произносит «упс» и одаривает меня дурашливой пьяной улыбкой, прижимаясь к Нейту. Потом смотрит на наши соединенные руки и поднимает взгляд на Аврору. Челюсть у нее слегка отвисает, и она неуклюже показывает мне большой палец.

И как, скажите на милость, в таких условиях изображать уверенность с девушками?

– Кекс? – переспрашивает Аврора, когда мы втискиваемся между друзьями.

Она отпускает мою руку и копается в сумочке в поисках телефона. Я неловко стою, не зная, куда деваться, но терпеть не могу проверять телефон без надобности, поэтому просто сую руки в карманы брюк. Аврора просматривает уведомления, негромко фыркает и, убрав телефон обратно в сумочку, поднимает взгляд на меня.

– Это очень, очень длинная история, – отвечаю я.

Тот эпизод произошел как будто миллион лет назад, и я не знаю, как описать наши теперешние странные, но вполне здоровые отношения, хотя Стейси и говорит, что у нее голова побаливает от моих неразвитых навыков общения.

«Каллаган, скажи что-нибудь интересное».

Аврора ничего не отвечает и поворачивается поболтать к Эмилии. Я выдыхаю и переключаю внимание на друзей. Парни закидывают Робби вопросами, и я вижу, что он все больше злится.

– Где Генри? – спрашивает Робби, по очереди глядя на каждого товарища по команде. – Это была его долбаная идея.

– Я здесь! – кричит Генри, протискиваясь сквозь толпу. За ним по пятам идет девушка с растрепанными волосами. – Простите, я пришел.

Если бы это был хоккей и Генри опоздал, потому что трахался, он был бы растерзан. Робби относится к играм на вечеринках так же серьезно, как и к хоккею, но сейчас отчаянно старается доказать, что он не такой строгий, как Фолкнер, с которым его весь день сравнивали.

Бекки – последняя пассия Генри – что-то шепчет ему на ухо, целует в щеку и куда-то исчезает. Ухмылка Генри еще больше бесит Робби, и все хоккеисты мысленно начинают обратный отсчет до того, как он выйдет из себя.

Робби перестает сверлить их взглядом и приподнимает руки, словно собирается хлопнуть в ладоши. Все задерживают дыхание, но он опускает одну руку, а другой обнимает бедра Лолы.

– Ладн…

– Я успею сходить в туалет? – спрашивает Крис.

– Нет, черт бы тебя побрал! – огрызается Робби. – Стой и слушай правила игры, пока меня с ума не свели!

Слышатся вздохи, затем все, кроме меня и Генри, лезут в бумажники и выкладывают купюры в протянутую ладонь Криса. Робби ждет, сложив руки на груди. Когда все деньги переходят в нужные руки, он начинает заново:

– Следующий, кто меня разозлит, не будет играть в новом сезоне.

Все молча ждут, закусив губы и стараясь не рассмеяться.

– Вытаскиваете блок дженги, – продолжает Робби. – Если он пустой, ход переходит к следующему игроку, а блок кладете на вершину башни.

– Как в обычной дженге, – усмехается Джей-Джей.

Робби игнорирует реплику. Возможно, потому что больше не может усадить Джей-Джея на скамейку запасных.

– Если на блоке написан вызов, то либо исполняете его, либо штраф на обратной стороне блока, либо выпиваете две стопки. Если вы не хоккеист весом двести фунтов[4 - Почти 91 кг.], то одну стопку, чтобы было по-честному. Кто завалит башню, должен пробежать голышом по Мейпл-авеню. Лола, ты первая.

– Погоди, – перебивает Джо. – Зачем стопки, если есть штрафы на обратной стороне?

Робби пригвождает его взглядом, от которого у меня по спине бежит холодок.

– Потому что правила устанавливаю я. И я говорю, что есть стопки и есть штрафы.

Игра начинается и, как это свойственно «Титанам», воцаряется полный бардак. Мэтти выпало отправить последнее фото со своего телефона в семейный чат. Он не говорит, что на фото, но отходит от стола, чтобы ответить на звонок от бабушки. Генри и Бобби должны поменяться одеждой. Джо вытаскивает блок с надписью: «Отдай свое нижнее белье тому, кто сидит напротив», и Эмилия, подруга Авроры, начинает спорить с Крисом, что напротив Джо сидит не она, а как раз Крис. К тому времени, как игра доходит до нашей стороны стола, Крис красуется в боксерах Джо поверх одежды и выпивает две стопки вместо того, чтобы целоваться с Эмилией. Эмилия вытаскивает чистый блок, Аврора тоже. Трудно не заметить ее разочарование.

Я засмотрелся на ее надутые губки, но тут кто-то из парней шипит:

– Поторопись, кекс.

Осторожно вытаскиваю блок из середины.

«Покажи последнее полученное сообщение человеку рядом с тобой».