Песня любви Хрустального Паука. Часть II. Книги Юга

В противоположность внешнему великолепию дворца, внутри был полный кавардак. Разобранная мебель горой была навалена в углу гостиной, а лавки и столы у окна затянуло жестким покрывалом паутины. Прислоненные кое-как к стене стояли картины современных художников Ланхрааса – неумелые портреты придворных и их любовниц, пустые, формальные пейзажи с дворцами и замками, сценки на религиозные сюжеты, персонажей в которых играли нынешние чиновники и дворяне. По полу могилками древнего кладбища разбросаны были груды печатных и рукописных книг. Сардан заинтересовался и стал разглядывать названия. Научные монографии, популярные романы, кулинарные книги и сборники туалетных анекдотов, альбомы кровавых гравюр с подписями на незнакомых языках и вымазанные чем-то гадким демонические фолианты, загадочные списки с вычеркнутыми именами и романы эротических приключений! Сардан расковырял пальцами ног стопку книг.

– «Воздействие хода небесных тел на океанические штормы и занимательные особенности жестоких кораблекрушений в пресных водах», – прочитал он название вслух.

Ашаяти удивленно взглянула на Шантари.

– Не смотрите на меня с таким восхищением, – сказала демоница, – я ни слова не поняла этой чуши.

– Автор Номто Цзинфей, – прочитал Сардан.

– Святые падишахи! – воскликнула Ашаяти. – Значит, этот тупой ученый и правда умеет писать!

– Буквы точно, – сказала Шантари, – а вот насчет слов я не знаю.

– У вас тут целая библиотека, – произнес Сардан.

– Слуги тащат в дом что ни попадя.

– Так это они всё читают?!

– После меня.

– И чем же вы увлекаетесь?

– Стыдно признаться, романами ужасов. О демонах и привидениях.

– Но в таких книгах демонов рисуют кровожадными чудовищами! – удивился Сардан.

Шантари хищно улыбнулась.

– Да, финалы этих романов всегда весьма печальные, – пожаловалась демоница. – Почему писатели так не любят счастливые концовки? Почему бедные демоны всегда гибнут от рук гадких людишек? Поэтому я никогда не дочитываю эти глупые книги до конца. Ну да не нужно о грустном. Слуги сейчас приготовят вам комнаты, и пока вы будете мыться и вырывать себе бороды, я подберу какую-нибудь одежду. Жаль, что прибранная ванная в таком большом доме всего одна – вы же видите какой тут до сих пор беспорядок, – поэтому мыться придется по очереди.

– Знаете, госпожа, я человек простой, – развел руками Сардан, – и не побрезгую разделить единственную ванну с дамами.

– Какая изысканная смерть! – Шантари улыбнулась и отчего-то покраснела, отвела взгляд.

– Ох, вы ставите вопрос ребром…

– Дамы идут первыми, – отрезала Ашаяти. – Я не хочу мыться в заразном болоте, которое останется после мужиков.

– Ашаяти, – взмолился Сардан, – возьми мой кинжал, ударь меня в сердце, но не мучь такими оскорбительными речами!

– Давай кинжал, где он?

– Потерялся…

– Ищи, я подожду.

– Иди скорее, у тебя вода остывает. Не хочу потом кувыркаться в холодной.

– Мы нагреем новую, – пообещала Шантари.

– Ну что вы, госпожа, нужно быть экономнее! Да и я-то не брезгливый и вовсе не возражаю искупаться в оставшейся после дам воде. Я даже настаиваю на этом!

– Я туда специально написаю, – предупредила Ашаяти.

– Спасибо, – Сардан серьезно кивнул.

Ашаяти скривилась и отодвинулась.

– Да ты – бе!.. – воскликнула она. – Я всё думала, должно же и в тебе быть что-нибудь хорошее! Но ты конченый целиком! Начисто!

– Я родился конченым.

– Не подходи ко мне больше. Я тебя не знаю.

Джэйгэ долго стоял у порога, как будто порывался рвануть обратно, в город, на поиски Сююрин. Он нехотя огляделся и надолго задержался у оставшихся на стенах картин, потом нашел на столике большой зеленоватый веер – такими же обмахивались высокомерные богачи на главной улице Чауянати. Джэйгэ вдруг разозлился схватил веер, сдавил кулаками и разломил пополам, но сразу же оробел, попытался соединить разломанное, аккуратно положил веер обратно и подпихнул его пальцем в тень. А после этого сдвинул брови и отошел подальше в темный угол.

Пока женщины мылись, Сардан мучился с ящиком для инструментов: кое-как подлатал крышку, закрепил разбившиеся углы, перебрал инструменты. Некоторые пришлось выбросить. Порванную струну еще можно заменить, но что поделаешь с расколотой напополам флейтой? Музыкант так увлекся, что пропустил в ванную Джэйгэ. Сердитого ооюта пришлось тащить туда едва ли не силой – он никогда в жизни не мылся в теплой воде и панически боялся свариться заживо. Решительные скелеты обступили его со всех сторон – они всегда выполняли наказы хозяйки. Правда, приличия ради, считали своей обязанностью, прежде чем браться за дело, хорошенько поворочать и посквернословить. Растерявшийся Джэйгэ полез за мечом. Из ванной загрохотало, кто-то вскрикнул, загрохотало опять, заплескалась вода, что-то грохнулось на пол раз, второй – и стихло. Сардан закончил с ящиком и стал ждать своей очереди. Прошел почти час – а он всё ждал, и дверь в ванную оставалась закрытой.

По ступенькам спустилась задумчивая Шантари. Она размышляла о будущем ужине и о несовпадении вкусов людей и демонов.

– Кажется один из ваших гостей никак не может отмыться, – сообщил Сардан.

– Да, боюсь, как бы мои слуги его до дырок не протерли, – сказала Шантари и заговорщически улыбнулась. – Пойду поподглядываю.

– Госпожа, что вы, это же неприлично! Поподглядывайте лучше за мной!

Шантари нерешительно дернулась и мигом покраснела, но быстро справилась с собой и махнула на музыканта рукой.

– От столь волнительного зрелища я обязательно разнервничаюсь и откушу от вас какой-нибудь кусочек, – сказала она.

– Если только не самый большой.

– Не самый большой не сильно интересно.

– Но я, видите ли, не вкусный пирожок.

– О, так ведь люди и свиней едят.

– Как вы меня размешали… Кстати говоря, не найдется ли в Чауянати магазина музыкальных инструментов? Целых у меня почти не осталось, может быть, здесь продают что-нибудь экзотическое. Ведь артельных контор, насколько мне известно, в Ланхраасе нет.

– Я прикажу кому-нибудь из моих милашек отвести вас, здесь есть неподалеку лавка. Хозяин, кстати говоря, билу, мой очень дальний родственник.

– Людоед? – вздрогнул Сардан.

– Как и все торгаши.

Джэйгэ наконец вынесли из ванны и утащили куда-то наверх. Пока Сардану меняли воду, он разочарованно разглядывал в зеркале свою заросшую физиономию и вздыхал.