Лихо

Еще минут десять он сидел рядом с психотерапевтом, утирая глаза и шмыгая носом. Вспомнил Диего, вспомнил Юру Климова, вспомнил бросившую его Ксюшу, вспомнил Лену, которая, кажется, тоже его бросила.

И жалел себя и всех. Слепых между тем прикрыл глаза и тяжело дышал. В носу у него свистело.

– Олег Львович.

Выдрин тронул его за руку. Слепых с трудом приоткрыл один глаз. И тут же закрыл.

«Все, отходит», – промелькнуло в голове.

Вспомнилось, как умер дедушка. Выдрину было семь лет. Дедушка лежал в больнице. Они с мамой навестили его. Она тогда сказала:

– Смотри, кого к тебе привела.

И вышла из палаты. Выдрину было немного неловко. Он любил дедушку и жалел. Но что нужно сказать, не знал.

– Александр, ну, как у тебя дела, мой мальчик? – спросил дедушка.

– Хорошо, – промямлил Выдрин.

Дедушка, улыбнулся, покивал, а потом закатил глаза и захрипел. Выдрин стоял и таращился, приоткрыв рот. Соседи по палате занимались своими делами (спали и читали газеты) и ничего не замечали. Дальнейшее помнилось смутно. Кажется, он так и стоял, пока мама не вернулась. А может, выбежал и позвал ее? Так или иначе, но она зачем-то сказала:

– Нет-нет, ты ошибся, дедушка просто устал и спит.

Соседи услышали и немножко зашевелились.

Похороны начисто выпали из памяти. Дедушку сожгли в крематории. С этим было связано какое-то сильное переживание, но Выдрин забыл, какое именно. И, наверное, к счастью.

Он встал и вышел в прихожую. Обшарив карманы плаща, нашел лишь скомканную бумажку. Это был аптечный чек. «Ципрамил. Виагра. Донормил. Компливит». Выдрин сунул чек назад и вышел из квартиры. На лестнице пахло жареным мясом. За дверью соседней квартиры громко работал телевизор. Выдрин позвонил. В животе у него урчало от запаха еды. Он подумал, что, как только сбагрит Слепых врачам, сходит в магазин, купит огромный кусок вырезки и сам зажарит с разными специями и овощами. От таких мыслей настроение улучшилось. И ему стало немного стыдно.

Но никто из соседей так и не открыл. Лишь в одной квартире залаяла собака. Выдрин вернулся к той, в которой орал телевизор. Хотел постучать, но почему-то не решился. Поднялся этажом выше и позвонил в квартиру Ильи Абрамовича.

– Это вы, Выдрин? – спросил тот через дверь.

– Да, я, – ответил Выдрин.

– Какая-то сволочь заляпала глазок, теперь мутно видно.

Выдрин плюнул на него и протер рукавом.

– Теперь вижу, – сказал Илья Абрамович и открыл. Вид у него был недовольный. В руке он держал надкушенный бутерброд с сыром.

– Можно позвонить от вас? – спросил Выдрин.

– Что за дурацкие вопросы? Конечно, можно!

Он вошел в маленькую прихожую. На тумбочке стоял старомодный дисковый телефон. Выдрин снял трубку, крутанул диск и на секунду почувствовал себя ребенком. В детстве он часто звонил с точно такого же аппарата в «Сказку по телефону». Илья Абрамович ушел на кухню.

– «Скорая помощь», – ответил женский голос.