Многоликий странник

– Они вас описали, – возразила Велла, обиженная тем, что к ее словам не относятся серьезно. – Причем как старика, которым вы прикидываетесь.

– Они уже ушли? – помрачнел Фейли. – Не могли они выследить, куда ты побежала?

– Ушли. Мать сказала, чтобы я предупредила Хейзита. Она боится. И я тоже. Их было четверо, и вели они себя очень нагло. Вам угрожает опасность.

– Об этом я давно подозревал, – хмыкнул Фейли. Проснувшийся филин утвердительно ухнул. – Ну вот, теперь ты сам все видишь, Хейзит, и можешь сделать соответствующие выводы. Вам обоим сейчас лучше поспешить обратно к матери и на некоторое время забыть дорогу сюда.

– А вы?

– Я уж как-нибудь разберусь. Не скажу, что приятно чувствовать себя в роли лисицы, на которую устроили охоту, но и не скажу, что эта новость застала меня врасплох. Выкручусь. Ступайте! – Он встал, давая понять, что разговор окончен. – Встретимся, когда придет время. – И добавил, положив ладонь на плечо юноши: – Надеюсь, ты не забудешь, о чем мы сегодня говорили. Все взаимосвязано.

– Я понимаю, – сказал Хейзит, больше всего расстроенный тем, что им не дали договорить с Харлином. – Обещаю, что сохраню это в тайне.

– Можешь не обещать. Как видишь, от этого зависит твоя собственная безопасность. Держи язык за зубами, как тебя предупредили, и думай, больше думай. Ну, бывай, маго.

Они пожали друг другу руки, и Велла чуть ли не силой потащила брата на улицу. Сзади с лязгом задвинулся засов.

Когда они свернули за угол, чуть не сбив с ног идущую им навстречу женщину, в которой Хейзит безошибочно узнал пекарскую жену Эльху, Велла замедлила шаг и отпустила брата.

– Почему она на тебя так посмотрела?

– Кто? Эльха?

– Ты с ней знаком?

– Впервые в жизни вижу.

– И уже знаешь по имени?

– Харлин нас давным-давно познакомил. Послушай, – взорвался он, – не слишком ли много ты задаешь вопросов?

– Наоборот, недостаточно. – Она надула губки. – Ты еще должен мне рассказать, какую это тайну ты обещал этому странному беглецу так тщательно хранить?

– Тайну о том, что у меня сама болтливая и бестолковая сестра во всей округе.

– Дурак!

Они пошли молча, делая вид, что незнакомы. Хейзита это устраивало как нельзя лучше. Правда, ему было жалко Веллу и обидно, что пришлось так грубо с ней говорить, но он утешал себя тем, что действует ей же во благо. Чем меньше она будет догадываться об истинном положении вещей, тем лучше для нее. В этом Харлин тоже был прав. Сколько же новостей, не успел день даже начаться!

Тут он ошибался. Солнце, которое он принял за поднимающееся из-за горизонта, оказалось закатывающимся, а длинные тени от домов и редких прохожих смотрели на восток.

В таверне «У Старого Замка» было все по-прежнему: Дит у дверей, гости за столами, мать с подносом. Если дела пойдут хорошо, мелькнула мысль, нужно будет обязательно нанять кого-нибудь в помощь ей и Велле. Какую-нибудь девушку посимпатичнее да порасторопнее. И чего только посторонние мужчины находят в его сестре?

– Они вернулись, – шепнула Гверна, когда он проходил мимо нее, направляясь в свою комнату на второй этаж.

– Вернулись? Кто?

– Те, кто расспрашивал о твоем приятеле. Не оглядывайся.

Она незаметно кивнула ему за спину и прошла дальше, а Хейзит на предательски ослабевших ногах добрел до лестницы и только там сделал вид, будто что-то вспомнил, и повернул назад.

Он сразу же понял, о ком предостерегала его мать. Двое виггеров в тяжелых латах, хотя и без шлемов, сидели за ближайшим к входной двери столом и смотрели прямо на него. Оба длинноволосые и бородатые, только у одного, молодого, волосы были черными и блестящими, словно облитые маслом, тогда как второй был пепельно-седым, но оттого нисколько не менее грозным. Сверы, подумал Хейзит. Хотя где это видано, чтобы сверы занимались поиском неугодных замку вабонов? Для этого наверняка существуют лазутчики и еще невесть кто. Хейзит поймал себя на том, что впервые не то что сталкивается, а даже слышит о подобной ситуации. Чтобы врагов искали в самом Вайла’туне – это уж слишком! Тем более в их тихой таверне. Однако, как бы то ни было, седовласый воин не только был здесь вместе со своим подручным, но и манил его, Хейзита, железным пальцем к себе.

Он вспомнил о верительной грамоте, которая лежала в кисете у него на груди, и это придало ему немного храбрости. Конечно, верно говорят: одна рука дает, другая – отбирает, и, тем не менее, она является далеко не лишним доказательством его благонадежности.

– Вы меня? – взяв себя в руки и не повышая голоса, поинтересовался он, останавливаясь в непосредственной близости от стола, так, чтобы их разговора не слышали посторонние уши.

– Садись, – сказал седой, глядя ему прямо в глаза. – Садись и рассказывай нам все, что знаешь.

– А вам кто нужен? – удивился Хейзит, продолжая стоять. – Я вас знать не знаю, а в таком тоне общаться не намерен вовсе. Вероятно, вы меня с кем-то путаете.

– Садись, – еще более грубо повторил молодой виггер и, ухватив Хейзита за запястья холодными стальными пальцами, с силой дернул вниз. – Смотри, как бы тебя мамаша потом ни с кем не перепутала.

Это была угроза, но, судя по лицам обоих собеседников, вполне реальная. Хейзит сел и приготовился слушать. Вероятно, первое слово ожидалось от него, поскольку сверы тоже молчали, постукивая по столу. Хорошо еще, что их не догадались угостить пивом, а то с матери стало бы.

– Ну что, воды в рот набрал? – снова начал седой. – Выкладывай, где твой дружок?

– Смотря кого вы имеете в виду, – отпарировал Хейзит. – Если Локлана, то, насколько мне известно, он все еще в замке. Спросите у Ракли.

Произнесено это было с таким простодушием, что воин не сразу нашел, что ответить. Он переглянулся с напарником, и тот взял роль допрашивающего на себя.

– Имя Фейли тебе что-нибудь говорит?

– Разумеется. Это один из самых метких арбалетчиков, которых мне приходилось видеть на заставе Граки, – пожал плечами Хейзит. – К сожалению, это все, что я могу сказать людям, чьи имена и намерения мне неизвестны. Опасные времена наступают, знаете ли.

Молодой свер вскипел от такой неприкрытой наглости, но седой отодвинул его локтем и тяжело опустил на стол железный кулак.

– Про опасные времена мы тебе сами расскажем, если потребуется. Пока же ты должен отвечать на наши вопросы, а если нет, то мы отведем тебя в замок. Там для таких, как ты, есть каркер.

– А если у вас возникнут сложности с проходом внутрь, – в тон ему ответил Хейзит, запуская руку за пазуху, – то вот эта грамота, подписанная Ракли, откроет перед нами все ворота. – Он помахал свитком перед носом у изумленных слушателей и, не разворачивая, сунул обратно в кисет. – Ну так что, пойдемте?

Как он и ожидал, пыла у сверов поубавилось. Было бы счастье, да несчастье помогло, подумал Хейзит. Если бы не та встреча с патрульными мергами, когда он воспользовался любезностью Исли и заодно отстоял его лошадь, он бы едва ли догадался прибегнуть к тому же способу сейчас.

– Погоди, – нашелся первым седой. – Не торопись. Дай-ка поглядеть, что у тебя там.

Он, небось, еще и читать умеет, подумал Хейзит, неохотно подчиняясь и протягивая собеседнику кожаный сверток. Тот развернул его, бегло проглядел, правда, не как читатель, а скорее как торговец, рассматривающий товар, повертел в пальцах толстую сургучную печать с профилем Ракли и перевел строгий взгляд на беспечно улыбающегося юношу.

– Кто это тебе дал?

– Там все написано, – слукавил Хейзит.

– Кто тебе дал, я повторяю?

Нет, видать, с грамотой у него все-таки туго, решил Хейзит. Тем лучше.

– Главный писарь замка, Скелли. А Локлан ждет меня с донесением только завтра. Так что я не знаю, будет ли он доволен, увидев меня раньше времени. Чем еще могу быть вам полезным?

– Послушай, что я тебе скажу, малый. – Седой подался всем телом вперед, уперевшись круглым панцирем в край стола, и перешел на куда как более доверительный тон. – Ты занимаешься своими делами, мы – своими. Похоже на то, что заказчик у нас один. – Он прикусил язык, почувствовав, что сболтнул лишнего, однако невинная физиономия Хейзита развеяла его сомнения, и он продолжал, только еще тише: – Тем более ты должен содействовать нам, а не пререкаться. Что ты знаешь о Фейли?