Хроники Нарнии: последняя битва. Три повести

– С вашего позволения, сир, – сказал Дриниан, – мы попробуем подойти с подветренной стороны на вёслах и переждать шторм там.

Каспиан согласился, но из-за непогоды скорость была минимальной, так что причалили только к вечеру. В последних лучах солнца корабль вошёл в гавань и встал на якорь, но на берег никто не сошёл до утра. Когда рассвело, стало ясно, что это какой-то гористый остров со скалистой вершиной и, похоже, необитаемый. Когда спустили шлюпку с бочками для воды, Каспиан спросил, заняв своё место на корме:

– Здесь в бухту впадают два ручья. Из какого наберём?

– Разница невелика, сир, – ответил Дриниан. – Но я думаю, ближе тот, что по правому борту, восточный.

– Дождь начинается, – заметила Люси.

– Скорее усиливается, – отозвался Эдмунд, потому что дождь барабанил уже вовсю. – Давайте к другому ручью: там есть деревья, под которыми можно будет укрыться.

– Да, а то вымокнем до нитки, – поддержал его Юстас.

Но Дриниан их не слышал и продолжал править к ручью по правому борту, подобно уставшему автомобилисту, который ведёт машину со скоростью сорок миль в час, в то время как вы пытаетесь ему объяснить, что это не та дорога.

– Они ведь правы, Дриниан, – вмешался тогда и Каспиан. – Почему ты не хочешь повернуть к западному ручью?

– Как пожелает ваше величество, – резковато ответил капитан. Накануне выдался неспокойный из-за непогоды день, к тому же он не любил слушать советы людей, ничего не смысливших в морском деле, но курс всё же переменил и, как потом выяснилось, правильно сделал.

К тому времени как бочки были наполнены, дождь кончился, и Каспиан, Юстас, Люси, Эдмунд и Рипичип решили подняться на вершину холма и осмотреться. Подъём по жёсткой траве и зарослям вереска не был лёгким, и по пути им никто не попался навстречу: ни человек, ни зверь, – чаек только и видели. Поднявшись на вершину, путешественники поняли, что остров невелик, акров двадцать, не больше, а море отсюда казалось ещё более пустынным, чем с палубы или даже марса «Покорителя зари».

– Знаешь, это ведь безумие – плыть всё дальше и дальше, не имея понятия куда, – шепнул Юстас Люси, поглядывая на восток, но совсем не так злобно, как раньше, а скорее по привычке.

Наверху было значительно холоднее, с севера по-прежнему тянуло свежим ветром.

– Давайте спустимся другой дорогой, – предложила Люси. – Пройдём немного и выйдем к тому ручью, куда хотел подплыть Дриниан.

Все согласились и минут через пятнадцать оказались у истока другого ручья. Место оказалось интереснее, чем они ожидали: это было глубокое горное озерцо, окружённое скалами, с узким протоком, по которому вода текла к морю. Тут не было ветра, и они присели отдохнуть на поросший вереском камень. Только все уселись, как Эдмунд тут же вскочил и принялся шарить по вереску.

– Какие-то тут острые камни, на этом острове! Где же это… А, вот… Эй! Да это никакой не камень, а рукоять меча. Нет, даже не рукоять, а меч целиком, только весь проржавевший. Должно быть, лежит тут целые века.

– Судя по виду, нарнийский, – заметил Каспиан, когда все столпились вокруг.

– Я тоже сижу на чём-то твёрдом, – сказала Люси.

Выяснилось, что это остатки кольчуги. Вся компания опустилась на четвереньки и принялась ощупывать заросли вереска. Один за другим нашлись шлем, кинжал и несколько монет: не тархистанские полумесяцы, а нарнийские львы и деревья, какие можно увидеть на ярмарке в Биверсдаме или Беруне.

– Похоже, это всё, что осталось от одного из наших семи лордов, – вздохнул Эдмунд.

– Я тоже так считаю, – согласился Каспиан. – И всё думаю, кто бы это мог быть: на кинжале не разглядеть герба, – а также пытаюсь понять, как он погиб.

– И как мы можем отомстить за него, – добавил Рипичип.

Эдмунд, единственный среди них заядлый любитель детективных историй, задумчиво произнёс:

– Что-то тут не так. Он не мог погибнуть в бою.

– Почему? – удивился Каспиан.

– Нет останков, – ответил Эдмунд. – Враг мог взять оружие и оставить тело, но вы когда-нибудь слышали, чтобы случалось наоборот: тело забирали, а оружие оставляли?

– Возможно, на него напал какой-нибудь зверь, – предположила Люси.

– Умный, однако, зверь! – хмыкнул Эдмунд. – Снять с человека кольчугу надо суметь.

– Может, дракон? – предположил Каспиан.

– Ничего подобного, – возразил Юстас. – Дракон на такое не способен – уж мне-то это известно.

– Давайте лучше уйдём отсюда.

После того как Эдмунд упомянул про останки, Люси больше не хотелось тут сидеть.

– Вы как хотите, – заметил Каспиан, подни маясь, – но мне кажется, не стоит ничего отсюда уносить.

Друзья спустились вниз, обошли место, где ручей вытекал из озерца, и остановились полюбоваться зеркальной гладью в окружении скал. Если бы было жарко, кто-нибудь из них, безусловно, захотел бы искупаться, и каждый – напиться. Юстас уже нагнулся набрать воды в ладони, когда Люси и Рипичип одновременно воскликнули:

– Посмотрите!

На дне озера в окружении серовато-голубых камней, валунов, хорошо видных в совершенно прозрачной воде, лежала человеческая фигура в натуральную величину – по-видимому, золотая. Мужчина лежал лицом вниз, с закинутыми за голову руками. Как раз в этот момент облака разошлись, выглянуло солнце, и золотая фигура засияла во всей красе. Люси подумала, что это самая красивая статуя, какую она когда-либо видела.

– Вот это да! – присвистнул Каспиан. – Стоило прийти сюда, чтобы увидать это! Как думаете, мы сумеем её достать?

– Можно попробовать нырнуть, сир, – сказал Рипичип.

– Не годится, – возразил Эдмунд. – Во всяком случае, если это действительно золото – чистое золото, – то статуя слишком тяжёлая, а глубина здесь приличная: футов двенадцать-пятнадцать. Хотя погодите. Я взял с собой охотничье копьё, так что можно прикинуть глубину озера. Держи меня за руку, Каспиан, а я попробую измерить.

Каспиан крепко ухватил Эдмунда за руку, и тот, подавшись вперёд, стал погружать копьё в воду, но тут Люси заметила:

– Не думаю, что статуя из золота. Это всего лишь отблеск, твоё копьё такое же. Смотри!

И тут Эдмунд внезапно выпустил копьё.

– Что случилось? – раздались встревоженные голоса.

– Не смог удержать… Оно почему-то стало чудовищно тяжёлым.

– Теперь оно на дне, – сказал Каспиан. – А Люси права: оно совсем такое же, как статуя.

А Эдмунд почему-то, нагнувшись, разглядывал свои ботинки, но вдруг выпрямился и громко крикнул:

– Отойдите! Прочь от воды! Все. Немедленно!

В испуге все отпрянули и непонимающе уставились на него.

– Посмотрите на носки моих ботинок, – сказал Эдмунд.

– Желтоватые… – начал Юстас, но его перебил Эдмунд: