Без надежды

Брекин наклоняется ко мне и спрашивает шепотом:

– Что это было, черт возьми?

– Расскажу за обедом.

– Это вся мудрость, которой ты хотел сегодня с нами поделиться? – спрашивает Холдера мистер Маллиган.

Холдер кивает и, не сводя с меня глаз, возвращается на место. Сев, он оборачивается и смотрит на меня. Мистер Маллиган начинает урок, и все сосредоточиваются на нем. Все, но не Холдер. Я опускаю взгляд на учебник и открываю его на нужной главе, рассчитывая, что он тоже так сделает. Однако подняв глаза, вижу, что он по-прежнему пялится на меня.

– Что? – спрашиваю я одними губами, недоуменно разводя руками.

Прищурившись, он какое-то время молчит.

– Ничего, – наконец произносит он, отворачивается и открывает учебник.

С любопытством взглянув на меня, Брекин шлепает карандашом по костяшкам моих пальцев и снова утыкается в учебник. Если он ждет объяснения происходящему, то будет разочарован – мне нечего ему сказать. Я вообще не понимаю, что это было.

Во время урока я несколько раз украдкой смотрю на Холдера, однако он больше не оборачивается. Когда звенит звонок, Брекин подскакивает и барабанит пальцами по моему столу.

– Я. Ты. Обед, – поднимая брови, произносит он и выходит из класса.

Я смотрю на Холдера. Он сверлит взглядом дверь, за которой скрылся Брекин.

Схватив свои вещи, направляюсь к выходу, не давая Холдеру шанса завязать разговор. Я искренне рада, что он вернулся в школу, но меня тревожит то, как он на меня смотрит, – будто мы лучшие друзья. Не хочу, чтобы Брекин или кто-нибудь другой, думал, что я одобряю выходки Холдера. Я бы предпочла вообще с ним не связываться, вот только, боюсь, он окажется против.

Я иду к своему шкафчику, меняю учебники и беру английский. Интересно, а Шейна/Шейла меня сегодня узнает? Наверное, нет, мы ведь виделись аж сутки назад. Вряд ли у нее мозгов хватит, чтобы вспомнить такую старую информацию.

– Эй, привет.

Я малодушно зажмуриваюсь, не желая оборачиваться и видеть Холдера во всей его ослепительной красе.

– Пришел все-таки. – Положив книги в шкафчик, я поворачиваюсь к нему. Он с улыбкой прислоняется к соседнему шкафчику.

– Умытая ты хорошо смотришься, – говорит он, смерив меня взглядом снизу доверху. – Но и потная версия тоже ничего так.

Он тоже чистым выглядит хорошо, но я не скажу ему об этом.

– Ты следишь за мной или действительно вернулся к учебе?

– И то и другое. – Холдер с ехидной улыбкой барабанит пальцами по шкафчику.

Нет, пора завязывать с шуточками про слежку. Они хороши, когда не думаешь, что он на это и впрямь способен.

Я обвожу взглядом пустеющий коридор.

– Ладно, мне пора на урок. С возвращением.

Прищурившись, он смотрит на меня, словно чувствуя мое смущение.

– Ты сегодня какая-то не такая.

Я закатываю глаза. Откуда ему знать, какая я? Он меня даже не знает. Заглядываю в шкафчик, стараясь не думать о том, почему я сегодня «не такая». И о том, почему его прошлое меня уже не пугает. И откуда в нем столько злости, что он набросился на бедного парня в прошлом году. И зачем он решил бегать со мной. И зачем расспрашивал обо мне… Вместо того чтобы задать эти вопросы вслух, я лишь пожимаю плечами и говорю:

– Просто не ожидала увидеть тебя здесь.

Он качает головой:

– Нет, есть еще какая-то причина. Что не так?

Я вздыхаю и прислоняюсь спиной к своему шкафчику.

– Хочешь, чтобы я ответила честно?

– Только этого и жду от тебя.

Поджав губы, я киваю.

– Прекрасно, – говорю я, поворачиваясь к нему лицом. – Пойми правильно, ты флиртуешь и общаешься так, будто у тебя есть намерения в отношении меня, на которые я не готова ответить взаимностью. И ты… – Я умолкаю, подыскивая нужное слово.

– И я? – спрашивает он, пристально глядя на меня.

– Ты… настойчивый. Слишком настойчивый. И настроение у тебя постоянно скачет. Еще ты меня слегка пугаешь. Но есть и другая причина, – говорю я, не уточняя, – просто не хочу, чтобы у тебя сложилось неверное мнение.

– Какая еще причина? – говорит он с таким видом, словно точно знает, о чем речь, но хочет, чтобы я сказала это вслух.

Я со вздохом опираюсь спиной о шкафчик и смотрю в пол.

– Ты знаешь, – отвечаю, не желая больше обсуждать его прошлое.

Холдер встает напротив, опирается рукой о шкафчик рядом с моей головой и наклоняется. Его лицо всего в шести дюймах от моего.

– Нет, не знаю, потому что ты избегаешь об этом говорить, будто боишься чего-то. Просто скажи.

Ощущаю себя в ловушке, и в груди нарастает тревога, как после нашей первой встречи.

– Я слышала о том, что ты сделал, – отрывисто говорю я. – Знаю о парне, которого ты побил. О том, что тебя отправили в колонию. За два дня нашего знакомства ты успел трижды напугать меня до чертиков. Раз уж мы стараемся быть честными друг с другом, я знаю также, что если ты расспрашивал обо мне, то узнал и о моей репутации, из-за которой, скорее всего, и пытаешься за мной ухаживать. Жаль тебя разочаровывать, но я не собираюсь с тобой трахаться. Даже не думай, будто между нами произойдет что-то еще, помимо того, что уже есть. Мы вместе бегаем. И все.

Его челюсть каменеет, но выражение лица не меняется. Опустив руку, Холдер отступает, и я облегченно вздыхаю. Не понимаю, почему каждый раз, когда он оказывается рядом, у меня перехватывает дыхание. И уж тем более не понимаю, почему мне это нравится.

Прижав к груди книги, я начинаю протискиваться мимо него, и вдруг чья-то рука обвивает мою талию и оттаскивает в сторону. Обернувшись, я вижу Грейсона, который меряет Холдера взглядом.

– Не знал, что ты вернулся, – холодно произносит Грейсон, крепче прижимая меня к себе.

Холдер не обращает на него внимания. Какое-то время он смотрит на меня, затем переводит взгляд на руку Грейсона на моей талии. Коротко кивнув, он улыбается, точно придя к какому-то выводу, затем снова смотрит на меня.

– Вернулся, – резко произносит он, не глядя на Грейсона.

Что происходит, черт возьми? Откуда здесь взялся Грейсон и почему он обнимает меня за талию так, словно решил застолбить территорию?