Виновен наполовину

«Да что ты машешь-то? Почему тот, кому ты машешь, до сих пор так и не подошёл. Ладно, маши, маши. Где я мог его видеть? Что-то в нём очень мне знакомо, не пойму только что. Так, Михаил Борисович, тебе пора отдохнуть», – приказал он сам себе и вновь окинул взглядом зал в поисках уже знакомого официанта. Поднял руку и слегка прикрикнул:

– Меня кто-нибудь рассчитает сегодня?

– Одну минутку подождите, пожалуйста, к вам сейчас подойдут.

«Минутку там, минутку здесь…» – подумал он и опять обернулся к входу. Незнакомый силуэт продолжал стоять и махать. Михаил Борисович посмотрел позади себя, ожидая там увидеть тихо сидящую парочку, но там никого.

– Какого черта? Да кому же он машет? А если мне?..

«Ничего подозрительного не замечали?» – опять звучал голос майора в его голове.

Михаил Борисович вскочил с дивана и мгновенно оказался на улице. Выскочив наружу, он осмотрелся по сторонам, но внезапно появившаяся фигура так же внезапно исчезла. Михаил Борисович ринулся вслед за прохожими. Но они вдруг все резко остановились, он остановился вместе с ними.

«Почему мы стоим? – Думал он. – А, зелёный, – заметил, глядя на светофор и вытирая пот со лба. Он всматривался в каждого, кто стоял на перекрёстке, но так и не смог отыскать в толпе ту самую знакомую, как ему казалось, фигуру. Наконец, прозвучало «загорелся зелёный сигнал светофора. Можно переходить» и толпа ринулась переходить дорогу прямо на Михаила Борисовича. Он проводил взглядом каждого и направился к своей машине. Сел за руль, включил на всю систему климат контроля, сложил обе руки на руль и опустил на них голову.

– Где? Где же я мог его видеть? – Никак не мог успокоиться он. – Кто это и что ему надо? Боже, Боже, нет, зачем мне всё это? – Он почти сорвался на крик, как вдруг в окно автомобиля постучали. Михаил Борисович ухватился рукой за сердце и глянул в окно. Там стоял официант. В одной руке он держал барсетку, а в другой онлайн кассу.

– Прошу прощения, не хотел вас напугать. Вы так быстро выбежали и оставили свои вещи.

– Это не я быстро ушёл, а вы медленно работаете, – выхватывая барсетку из рук, поправил он молодого официанта.

– Наличный или безналичный расчёт? С вами всё в порядке?

– Да что вы сегодня все заладили со своим хорошо, не хорошо! – И протянул из окна карточку для оплаты. Быстро приложил её к онлайн кассе и, как только увидел, что чек начал вылезать, закрыл полностью окно и заблокировал двери.

– Приеду и наберу Биродзэ, – сказал он и тронулся с места.

Глава 2

Голову словно стянуло обручем. Михаил Борисович выпил старую, надёжную пилюлю и нажал кнопку электрического чайника.

– Сегодня придётся отказаться от кофе, только чай… Надо было ещё вчера набрать Биродзэ.

Щурясь от дневного света, он вернулся в гостиную, увалился в старое кресло, достал из кармана шайбу с бальзамом «Звёздочка» и щедро намазал им пульсирующие виски. Приятный холодок отвлекал и успокаивал.

Нащупав за спиной пульт от телевизора, Михаил Борисович нажал красную кнопку и откинулся на спинку кресла, закрыв глаза. На экране успокаивающе балерины стучали пуантами по сцене.

Каштанка подошла к хозяину, встала передними лапами на его колени и слышно засопела носом.

– Ох, Каштанка, знаю, знаю, скоро пойдём. Кстати, напомни мне сегодня позвонить доктору.

На кухне стало значительно тише.

– Закипел.

Михаил Борисович не спеша поднялся и прошаркал на кухню. В огромную кружку он щедро насыпал травяной чай, подарок от Биродзэ, и залил его кипятком.

Опустошив посудину, он заметил, как головная боль начала отступать. Михаил Борисович сразу же взял телефон, перевёл его в активный режим оповещений и принялся просматривать электронную почту, сортируя входящие письма.

«О! А вот и от Нины письмо. Боже, о чём мы с ней вчера договорились?.. Ну, она-то, надеюсь, помнит», – успел подумать Михаил Борисович, открывая письмо.

«В продолжение вчерашнего разговора, хочу напомнить о встрече в эту субботу. Но до субботы пришлите, пожалуйста, остальную часть вашего романа. Мы вчера с вами всё обсудили».

– Каштанка, иди-ка погуляй пока во дворе. Давай, давай, не смотри на меня так. Я помню, что обещал тебе, из ума ещё, вроде как, не выжил, – с этими словами Михаил Борисович пригладил аккуратную бороду и распахнул входную дверь. Собака, с каждым шагом оглядываясь на хозяина, нехотя вышла на крыльцо.

Во дворе, ловко перекидывая шланг с одного куста на другой, хозяйничал садовник. Он, как всегда, что-то бурчал себе поднос.

– Иваныч! Ну! Что опять не так? По какому поводу возмущения?

– Цветы когда научитесь срезать так, как я научил? Изверги. Все кусты, как…

– Так я так и срезаю, – терпеливо ответил Михаил Борисович.

– Ну, я ж не на пустом месте всё это… – не унимался садовник.

Михаил Борисович знал, что спорить нет смысла. А также он знал, что этому вечно недовольному старику всегда можно доверить свою любимицу.

– Иваныч, пусть она побегает. Двери на ключ закрывать не буду. Запустите её, как попросится, – указывая на Каштанку, попросил Михаил Борисович. – Я прилягу ненадолго, голова тяжёлая какая-то. Чудится всякое…

– Запущу, запущу. Только мусор, вон тот, – не глядя на Михаил Борисовича, садовник махнул рукой в сторону кирпичного сарая, – сами вынесете. Я не нанимался, я садовник, моё дело малое. – Михаил Борисович не нашёлся, что ответить на очередную грубость и, шагнув в дом, выкрикнул: «Вынесу», – и прикрыл за собой дверь.

В спальне, задёрнув шторы, Михаил Борисович лёг на кровать и не заметил, как задремал.

Проснувшись от собственного храпа, он тут же глянул на часы и выкрикнул:

– Каштанка! – От испуга в голове вновь запульсировало. В ту же секунду он услышал неспешное цоканье по паркету и моментально успокоился.

– Ну что, пойдём гулять? – Обратился он к собаке и одёрнул шторы. Осеннее солнце ворвалось в комнату, слегка ослепив Михаила Борисовича яркими лучами. Каштанка резво выбежала из спальни, дожидаясь хозяина у лестницы. Едва Михаил Борисович приблизился к ней, как Каштанка юркнула у него между ног, мигом спустилась вниз и стояла в ожидании у входной двери, виляя хвостом.

Во дворе пахло свежестью, словно после дождя, и мятой. Михаил Борисович взял стоящий возле сарая пакет с мусором, открыл калитку, выпустил на волю Каштанку, намотал мусорный мешок на руку и потащил его к контейнеру.

– Неужели камни накидал, вредный старикан? Тяжёлый…

Дотащив пакет до мусорного контейнера и едва замахнувшись, чтобы закинуть его как можно подальше, тот разрывается прямо в воздухе и всё содержимое вываливается к ногам Михаила Борисовича.

Он невольно выругался, огляделся и принялся подпинывать ногой рассыпанную кучу ближе к баку. Мусор из большой кучи разваливался на мелкие и от ветра слегка разлетался в стороны. Михаил Борисович махнул рукой и решил было оставить всё как есть, и даже уже развернулся в другую сторону, где его терпеливо ждала Каштанка, как вдруг заметил на сером асфальте скомканный белоснежный бумажный самолётик. Он отвёл взгляд в сторону мусорного бака и там, в рассыпанной куче, заметил ещё несколько скомканных листов.

Осмотревшись, он присел на корточки и один за другим стал вытаскивать комочки белоснежной бумаги.

Ладони вспотели, а в затылке запульсировало так, что Михаил Борисович дёрнулся и закинул руку себе на хребет, словно хотел скинуть кого-то, сидящего у него на шее и стучащего его по голове.

Не успев развернуть один, он брался за новый скомканный лист, потом бросал и его и искал в мусоре следующий.

Предплечьем он утёр капающий пот и опустился на колени.

– Матерь Божья… – Прошептал он. Перед ним в ряд лежало пять бумажных самолётиков.

Михаил Борисович достал из карман телефон и набрал номер.