Дебютантка

Теперь я знаю его имя. Рион Николет. Он грубо нарушил закон при сотнях свидетелей. Подверг меня смертельной опасности. Его боится сам король, высшая власть Треостолы.

Этот лъэрд будет моим соперником на королевских испытаниях.

Страх холодной змейкой пополз по шее, нырнул под шелк платья и устроился между лопатками. Но моя решимость не ослабла. Я знала, что соперники будут сильными, но если неизвестно, в чем состоят испытания, то как можно сравнивать участников?

Я знаю, на что способна, а на что нет, и реально оцениваю свои возможности. Если зайду в тупик, то выйду из игры.

А сравнивать себя с другими значит проиграть до начала состязания.

После завершения церемонии Лидия познакомила меня с подругами.

– Встречаемся у меня дома через полчаса, – объявила она, восторженно сверкая глазами. – Все обсудим! Все! Мы думали, что ты погибнешь, а ты… Это было нечто! Ты так глянула на лъэрда, что любой другой на его месте сбежал бы, поджав хвост. Поужинаем вместе и поболтаем… приходи!

Было бы легче, если бы Лидия была плохим человеком, тогда бы я просто отвернулась и ушла. Обижать ее не хотелось, но, увы, я не делюсь секретами и никому не доверяю.

Сославшись на срочные дела, я направилась к выходу. Толпа двигалась в противоположную сторону, чтобы лично поздороваться с великим Августом. При виде меня они останавливались и таращились на мою – к их удивлению, неповрежденную – грудь. Жители светлой Амадены пока что не решили, как относиться к дебютантке из пограничья.

Вырвавшись на свежий воздух, я долго не могла отдышаться. Это не очень хорошее начало, вернее, очень нехорошее, но я не стану падать духом.

У меня есть цель, и я останусь ей верна.

***

Поселилась я в обители служителей светлой силы. Каменное строение, расположенное на холме, было видно издалека. Уже стемнело, и путь в обитель освещали магические светлячки городского сада. Летящие к теплу человеческого тела, они кружили около меня и стелились над землей, освещая путь. Прекрасная, светлая магия. Счастливый, безопасный город.

Светящимся облаком я двигалась вперед, и мысли мои были светлыми и полными надежды, поэтому на удар в спину среагировала не сразу. Застыла, как новичок в бою. Увы, боль в спине подсказала, что удар не померещился. За счастливые мысли надо платить, и вот она, расплата.

Обернувшись, взмахнула рукой, и светлячки послушно полетели в заданном направлении, освещая аллею. К сожалению, уже пустую.

Под ногами лежал камень размером с кулак с привязанной к нему запиской. Развязывая бечевку, я гадала, какой вариант «добро пожаловать» увижу на бумаге.

«У тебя три дня, чтобы убраться из Амадены и никогда не возвращаться».

Почерк красивый, ровный, будто писали по линейке… женский?

Три дня. Какая щедрость! А ведь могли выгнать прямо сегодня.

Светлячки вернулись и теперь бесновались, кружа на месте. Я взмахнула рукой, но они не улетели, а наоборот, прибились ко мне, дрожа на шелке платья.

– Они боятся ко мне приблизиться, – раздался низкий мужской голос. Незнакомый голос, но почему-то я сразу догадалась, кому он принадлежит.

– Лъэрд Николет!

– Добрый вечер, серра Абриель!

Он желает доброго вечера женщине, в которую выстрелил?

Я видела только очертания тела, прислонившегося к дереву. А лъэрд видел всю меня, окруженную светлячками. Мое лицо не отражало ничего, кроме спокойного равнодушия, но внутри я дрожала.

Рион Николет не просто нашел меня, он меня ждал. Долго.

Внутри заворочалась предательская слабость, захотелось исчезнуть отсюда, спрятаться в мире, где я не одинока, где меня защитят. Но такого мира не существует, поэтому, изогнув бровь, я усмехнулась.

– Вы пугаете светлячков, чтобы продемонстрировать свою силу?

– Я никого не пугаю. Им не нравится моя мгла.

– Что вы здесь делаете? Бросаете камни в проходящих женщин?

– У меня нет привычки бить в спину.

– Да, я заметила, вы предпочитаете целиться в сердце. Доброго вечера, лъэрд!

Я поспешила по аллее. Светлячки облепили меня со всех сторон, ища защиту от мглы.

– Вы даже не спросите, видел ли я человека, который на вас напал? – позвал он вслед.

– Нет.

Я ускорила шаг.

Имея свидетеля нападения, я смогла бы разрешить проблему быстро и сразу. Но я не стану должницей лъэрда. Ни за что. Даже те, кто гордится своим бескорыстием, впоследствии приходят взимать долги. А уж Рион Николет не из тех, кому свойственно бескорыстие. Если бы он хотел помочь, то поймал бы напавшего на меня негодяя с поличным. А он стоял в стороне и позволил обидчику сбежать.

И то, как он повел себя во время церемонии, неприемлемо. Мое будущее зависит от милости короля, и я не позволю лъэрду ввязывать меня в их распри.

Я спешила, но старалась, чтобы мой шаг выглядел прогулочным. Отпускала светлячков к деревьям, притворялась, что разглядываю цветы и траву. Спина горела от пристального взгляда мужчины, который следовал за мной. Я дошла до конца аллеи, но лъэрд не отстал, и тогда я остановилась. Придется выяснить отношения. Бросать лъэрду вызов глупо, но и расстилаться перед ним не стану. Он не увидит моего страха и не услышит мольбы о помощи. Во мне течет кровь пограничья, и она не позволит мне стать на колени.

– В запределье так мало женщин, что вы преследуете первую встречную?

Он усмехнулся, но ответ прозвучал враждебно.

– Во время церемонии я сделал вам подарок, но вы им не воспользовались. Я послал вам достаточно силы, чтобы вы устроили представление перед знатью Амадены. Они падки до магии, все хотят магов себе в семью. Устроили бы салют и сразу нашли себе мужа. Что вас остановило?

– Буду благодарна, если в дальнейшем вы воздержитесь от таких подарков.

– А какие подарки вы предпочитаете? Платья и побрякушки? Золотые ложки? Ради них вы приехали пресмыкаться перед Августом и ему подобными, чтобы жить в золотой клетке Амадены и отрицать все, что происходит за ее пределами?!

С каждым словом лъэрд подходил ближе, его голос звучал громче и злее. Я напряглась, насторожилась, но не отступила. Он подошел так близко, что я ощущала тепло его голоса на губах. Видела глубоко, до дна его яростного взгляда.

– Даже если в вас есть королевская кровь, все равно вы дочь пограничья. Живущие в пограничье знают мглу, и они не унижаются перед Амаденой! – Он отчитывал меня, как провинившуюся девчонку.

Хотелось ему ответить. О, как хотелось! Например, сказать, что он совершенно ничего не знает о пограничье. Большинство наших девушек с детства мечтают попасть в столицу. Играют в королевский сезон, наряжаясь в потертое тряпье. И дело не в побрякушках и золотых ложках, а в простых, но очень важных мечтах – например, растить детей в безопасности, вдали от мглы и разбоя. Ощущать себя женщиной и гордиться этим. Знать, что в твоем доме есть еда.

Что он, лъэрд запределья, знает о пограничье?!

Во мне накопилось столько слов, возмущенных и злых, что они толкались, норовя сорваться с языка. Но потом я подумала: а что я, дочь пограничья, знаю о запределье? О том, как лъэрды выживают, как справляются со мглой, как отвоевали у нее земли…

И тогда я заставила себя промолчать, сжала зубы.