Среди огнистых камней

Я подскочила от такого заявления, и мы помчались в его диагностический кабинет, я уже знала, где это. На ходу, Рауль начал мне объяснять, что сейчас смертельно раненый человек находится под действием обезболивающего.

Войдя в кабинет, Рауль провел меня в небольшую комнату, находящуюся за перегородкой из серого камня. В прошлый раз я не была в этой каморке. Она состояла из каменной красновато-коричневой ванны размером с небольшой бассейн, обложенный кремовой плиткой и, подсоединенной к ней вертикальной, большой емкости овальной формы. Рядом с ванной стоял такого же цвета каменный длинный стол, в виде медицинской кушетки, и на нем лежал огромный обнаженный мужчина, с длинными, светлыми, прямыми волосами и в набедренной повязке. До меня не сразу дошло, что это настоящий человек, настолько нереальным показались мне его параметры. Присмотревшись, я ахнула, у него отсутствовала половина руки и на противоположном от меня боку, зияла рваная рана. Противоестественным для моего ожидания, как будущей медсестры было то, что отсутствовала хоть капля крови. Немного светлой жидкости, похожей на сукровицу выделялось из раны на руке. Обратив свое недовольное лицо к Раулю, с обвинением в голосе я сказала:

– И ты мог ждать, когда я поужинаю?

– Всему свое время,– ответил он спокойно. – Пока ты отдыхала, я сразу же дал ему снотворное и обработал раны. Действие снотворного должно подготовить его к следующей процедуре. Сейчас он готов к ней, и я не зря тебя поторопил.

С этими словами Рауль подошел к столу, и сделал нечто невероятное – он поднял на руки этого гигантского человека, как ребенка, без малейшего усилия и напряжения, хоть в одном мускуле, как будто это ничего ему не стоило. Он бережно поднес его к ванне и опустил в какую-то желтоватую маслянистую жидкость. Человек начал погружаться в эту смесь полностью, с головой, продолжая дышать под водой. Я запаниковала.

– Он же утонет!

– Нет. Смотри за ним внимательно, что будет происходить с его ранами.

Сначала я ничего не обнаружила. Человек продолжал лежать под водой, его грудь равномерно вздымалась, поглощая жидкость, словно это был воздух. Я не заметила, чтобы он задыхался от этого. Осмотрев раны, я увидела вокруг травмированных краев побелевшую плоть, похожую на белый хлеб и по цвету, и по консистенции.

– Кто он,– спросила я Рауля,– и что произошло с ним?

– Это Горей, правитель одной из областей в другой части острова. На него напал хищный зверь. Горей любит охоту и крупных животных, ему нравится померяться с ними силой. Сегодня был не его день; беспечность некоторых местных жителей очень досаждает мне,– Рауль недовольно тряхнул головой. – Они наивно полагают, что я всегда приду на помощь и исцелю любой их недуг. Не спорю, я в состоянии это сделать, но, где же мера? Я могу не успеть, меня может не оказаться рядом в этот момент. А если бы зверь откусил ему голову? Я бессилен против этого, я не Бог.

– Кто такому громиле может откусить голову? Глядя на него, можно предположить, что нет такого зверя, с которым он не справился бы. У тебя есть слоны или носороги? – Рауль отрицательно мотнул головой и недовольно скривился. – Может это несчастный случай?

Он не ответил. Его черные глаза задумчиво блуждали по телу несчастного.

Я разглядывала огромные рельефные мышцы смуглого мужчины и представляла, что такими ручищами можно было бы свалить слона. А его рост, наверное, даже больше двух метров. Мое воображение рисовало его мужественное и суровое лицо древним викингом, диким и неустрашимым. Рауль кивком головы указал мне на ранения Горея. Там что-то происходило: на оторванной руке видимо нарастала белая хлебная плоть, рана в боку заполнилась такой же «хлебной» крошкой.

– Что это? – я уже устала удивляться всему происходящему, задавая вопросы.

Конечно, я желала знать все, что видела, но мой мозг внезапно стал сопротивляться объему новой информации. Сильная усталость навалилась на меня.

Рауль тут же почувствовал изменение моего физического состояния.

– Я тебя утомил, тебе пора отдохнуть.

– Сначала ответь мне,– упрямилась я.

– Жидкость содержит генетическую информацию о его строении, структуре тканей, и регенерирует повреждения, если коротко. Это займет некоторое время, так что ты, смело, можешь отправиться отдыхать. Завтра ты увидишь его здоровым и полным своих неконтролируемых сил.

– У меня столько вопросов, но нет сил, задать их,– пожаловалась я.

Рауль улыбнулся, лаская меня нежным взглядом. Я чувствовала себя маленькой девочкой, окутанной со всех сторон его заботой. Хотелось довериться ему и не скрывать ничего, как делают это трехлетние малыши.

– Я провожу тебя в твою комнату.

Он легонько обнял меня за плечи и вывел из своего кабинета. Меня не смутили его объятия, без них я потеряла бы равновесие, так сильно я устала. Просто удивительно, как мы сдружились всего лишь за сутки, казалось, что я всю жизнь его знала.

– Рауль, а ты спишь?

– Вряд ли,– хитро улыбнулся он. – Человеческие потребности меня не касаются.

– Везет же,– вздохнула я.

– Еще бы! Лелия! – крикнул Рауль, перед тем как войти в мою комнату.

Он подвел меня к кровати и сказал:

– Спокойного тебе сна. Набирайся сил для своих новых вопросов и, что важнее, для новых ответов,– с этими словами, он почти невесомо дотронулся до моего лба губами. – Лелия,– обратился он к вошедшей девушке,– помоги, пожалуйста, Марии раздеться и лечь.

– Да, господин.

Как только Рауль вышел, я сразу же стала погружаться в сон, валясь на кровать. Да что со мной такое? Раньше я могла контролировать свой сон, не так уж я и устала за весь день. То ли местный климат, то ли нервное напряжение способствовали возникновению быстрой и сильной усталости. Я провалилась в сон, и еле чувствовала, как легкие руки Лелии снимали с меня одежду. «Бедная»,– успела промелькнуть мысль.

ОСТРОВ

Ориентируясь по моим земным меркам, я проснулась около семи утра. В замке Рауля на глаза мне ни разу не попались часы, так что полагалась я на свое чутье и природные биологические часы, а еще на расположение солнца. Хотя в моей комнате окна отсутствовали, стены, сделанные из полупрозрачного камня, пропускали солнечный свет. Мне до сих пор было неизвестно, что это за камни, я просто не успевала задавать все те вопросы, которые с регулярной методичностью возникали в моей голове. Рядом с кроватью стоял столик, накрытый для раннего завтрака, оттуда потянулся к моим ноздрям аромат свежего кофе. Как кто-то мог знать, когда я проснусь, неслышно сервировать столик, или это было сделано неумышленно, на всякий случай?

Я чувствовала себя отдохнувшей, бодрой и в приподнятом настроении. Оно заметно улучшилось по сравнению со вчерашним днем. В радужном предвкушении я приняла душ, затем распахнула шкаф и стала рассматривать наряды, прикидывая, что бы надеть сегодня. Вчерашнего одеяния я не нашла. На выбор моей одежды, как ни странно, повлияло настроение, сегодня мне снова захотелось надеть платье. И опять я выбрала платье по цвету: серо-голубое, под цвет воды в озере – легкое, струящееся. Мои мокрые волосы были податливы, и я поймала себя за желанием сделать что-нибудь с ними, какую-нибудь прическу, но кроме резинки для волос ничего больше не было. Поэтому я оставила их вольно распущенными. Пусть радуются свободе. Оглядев себя в зеркале, я осталась довольна, отметив, что в платье действительно смотрюсь неплохо. Я перекусила в одиночестве и решила самостоятельно осмотреть замок, надеясь, что Рауль не будет сердит за это.

Я не забыла о вчерашнем раненом человеке и отправилась в медицинский кабинет, чтобы взглянуть на это чудо еще раз. Осторожно приоткрыв дверь, я нерешительно проскользнула внутрь и, медленно прошла в каморку. Ни на столе, ни в бассейне никого не оказалось, он был пуст. Компьютер тоже не работал. Я потихоньку улизнула из кабинета, несколько напуганная собственной вылазкой. А вдруг этот Горей, большой и суровый сидел бы в кабинете? Встревоженная внезапной мыслью, я вышла на улицу, чтобы узнать, какая там погода.

Солнце и тепло царили этим весенним утром. У меня дома весной, по утрам намного прохладней. На синем небе ни единого облачка, а большое солнце казалось неярким. Отметить эту особенность мог бы каждый, попади он сюда. Солнце никогда не ослепляло, на него можно было смотреть, оно излучало мягкое тепло и свет, создавая особый неповторимый фон и настроение. Прозрачный и чистый воздух подстегивал дышать полной грудью. Медленно переставляя ноги, я брела по вчерашнему маршруту в лес, планируя выйти к скалам, на морскую площадку.

Устремив взгляд в необъятную высь, мне подумалось, что кедры-то вековые, их стволы не поместились бы в обхвате моих рук. Пение птиц будоражило утренний лес, и мне нестерпимо захотелось увидеть хоть одну маленькую птичку среди высоких ветвей. Рауль утверждал, что здесь множество животных, но кроме пса и лошади, мне пока никто не встретился. Желая сравнить местных птичек с моими, я задрала голову, тщательно всматриваясь в зелень, и упустила из виду, что не смотрю под ноги. Двигаясь вокруг огромного шероховатого ствола, в вершинах которого чересчур шумели и били крыльями птицы, я внезапно столкнулась с моим великаном. Несильно в него врезавшись, я, тем не менее, почувствовала всю мощь и жар его тела. Я пискнула и, по-моему, вчера ошиблась в расчетах, он был около трех метров роста. Но мой мысленный сарказм потонул от страха и неожиданности, мои ноги подкосились, и я стала оседать, опершись о ствол спиной. Горей взирал на меня сверху вниз, и его глаза, как мне показалось, свирепо пылали черным огнем. Как и вчера, его обнаженное тело прикрывала всего лишь набедренная повязка, а кожа выглядела очень смуглой. Я перестала дышать, не представляя себе его дальнейших действий. Мое сердце чуть не выпрыгивало из груди от страха.

Внезапно, словно его ноги тоже подкосились, он упал на одно колено и склонил свою голову почти до земли, длинные светлые волосы закрыли его лицо. Он пробормотал непонятные мне слова низким утробным голосом. Я не знала, что мне делать и чего он от меня хочет. Может, пробраться потихоньку мимо него, пока он на меня не смотрит, и убежать назад, или позвать Рауля?

В моей голове раздался смешок; Рауля звать не надо, он уже стоял рядом с нами, поднимая меня с травы. С трудом отлепившись от шершавого ствола, я не отрывала взгляда от его губ, расползавшихся в бестактной ухмылке, наверно, он потешался над моими страхами. Рядом радостно приплясывал его пес, обнюхивая склоненную спину Горея. Рауль бросил мне «привет», и заговорил с Гореем на своем языке. Горей выпрямился, но вся его поза изображала почтение. Мой страх отступил сразу же, как только я оказалась в руках Рауля. Рауль, самодовольно улыбаясь, сказал:

– Обрати внимание – жив и здоров,– он кивнул на Горея.

Рука Горея была на месте, на боку не осталось даже шрама.

– Сколько же времени понадобилось на заживление? – полюбопытствовала я, выдыхая свой страх перед великаном.

– Половину твоего сна. Его рука все усложнила, наращивание костей занимает больше времени.

– А сколько времени заняла моя рука? – сразу же спросила я.

Рауль нахмурился, переведя взгляд поверх моей головы.

– Всю мою ночь.

Мое изумление помешало мне задать очередной вопрос, и Рауль опередил меня:

– У тебя были осложнения, мне хотелось их убрать.

Желая прервать разговор на эту тему, он обратился к Горею и тот согласно кивнул. Рауль внимательно меня оглядел и задумчиво произнес:

– Мне пора отправлять Горея домой, его ждут жена и ребенок. Это в другой части острова, и если желаешь, можешь отправиться со мной.