Капсельваль

– Ах, Сара, не выдумывай! Ты у меня все еще свежа и прекрасна, – улыбнулась девушка.

Эдуарда помогла женщине подняться, кинув последний взгляд на герцога, мило ворковавшего с Шарлоттой. А тем временем в зале вновь заиграла музыка, приглашая гостей к танцу. Цыганка видела разочарование, мелькнувшее на лице девушки, но сделала вид, что ничего не заметила.

– Это все музыка, слишком громкая для меня.

– Да, музыка действительно сотрясает стены, а сейчас еще и полы.

Говоря это, Эдуарда с грустью подумала о том, что наверняка герцог пригласит красавицу баронессу на танец. Возможно, и к лучшему, что она не будет за этим наблюдать, – заключила она и, превозмогая свое любопытство, уступившее место разочарованию, вышла из потайной комнаты с огромным желанием убежать прочь от своих зарождающихся чувств, которые, как оказалось, могли причинять боль.

Проводив Сару до кровати и заботливо уложив, она расположилась в кресле возле окна, охраняя покой цыганки.

– Может, приляжешь со мной? Здесь вполне хватит места для двоих, – предложила женщина.

– Мне намного удобнее здесь, не переживай. Даже если усну, буду спать крепко и удобно, – заверила ее Эдуарда- Как ты себя чувствуешь?

– Уже лучше.

Немного подумав, Эдуарда вновь обратилась к женщине

– Сара

– Да, дорогая?

– Как странно, что герцог сегодня рассказал о кречете.

– Почему же?

– Твои сказки, которые я помню с детства, тоже о кречете. А еще мои сны. Он в них всегда присутствует. Может, он действительно существует?

– Конечно, существует. В мире полно кречетов.

– Я не о простых. Я о том, который обладает магией.

Девушка не видела, как вздрогнула ее собеседница. В комнате было темно.

– Это все легенды, вымыслы. Не думаешь же ты, что тебе во сне почему-то является магический кречет – нервно рассмеялась Сара.

– Нет, конечно нет. Просто думаю, что есть что-то, что нам не ведомо. Ведь ты тоже использовала магию. Она существует.

– О, дорогая! Безусловно, есть что-то удивительное и странное в этом огромном мире, но оно исходит от людей, а не от животных….А теперь спи. Завтра рано вставать.

Эдуарда прикрыла глаза, стараясь уснуть, но бархатный голос Филиппа продолжал звучать в ушах, не давая возможности сосредоточиться на чем-то другом. И как не пыталась она бороться с воспоминаниями, его образ прочно овладел ее мыслями и сердцем. Ворочаясь с боку на бок, она так и не смогла уснуть, в отличие от Сары, мирно посапывающей в кровати.

Немного подумав, Эдуарда решила прогуляться в саду. Наспех накинув на себя накидку, она спустилась во двор, поежившись от пронзительного ветра. На улице стемнело и похолодало. Девушка плотнее укуталась накидкой и направилась вдоль аллеи, предаваясь безрадостным думам и молясь остаться незамеченной. Отголоски музыки все еще доносились до ее слуха, а откуда-то из глубины сада она услышала мужской голос и женское щебетание. Опасаясь столкнуться с гостями вечера, девушка изменила курс своей прогулки и быстрым шагом направилась вглубь сада. Сосредоточенно о чем-то думая, она не заметила, как из кустов показалась фигура герцога:

– Видимо, безрассудство у вас в крови! Сначала одна в лесу, теперь в ночи.

Оказавшись лицом к лицу с Эдуардой, герцог насмешливо оглядел ее с головы до ног.

Девушка вздрогнула от неожиданности и во все глаза уставилась на герцога.

– Может, я и безрассудна, зато вы все так же высокомерны! Ничего не изменилось – иронично ответила Эдуарда, немного придя в себя.

– Ха-ха-ха! Вы бесподобны! Жалею, что был лишен возможности пообщаться с вами на ужине. Почему же Вас не было среди гостей?

– У меня разболелась голова – солгала Эдуарда.

– Неужели интерес к герцогу и его приближенным не пересилил головную боль?

– Моя головная боль важнее, чем его светлость и иже с ним!

Неожиданно мужчина от души рассмеялся, да так заразительно, что Эдуарда, не удержавшись, последовала его примеру. Когда взрыв веселье немного стих, герцог вновь взглянул на Эдуарду.

– Вас надобно бы проучить!

– Чего же вы медлите, – дерзко вскинув подбородок, приняла вызов Эдуарда.

Филипп улыбнулся.

– Не стоит меня дразнить, это чревато последствиями. Я ведь могу быть жесток к строптивым созданиям, пусть даже и прекрасным.

Эдуарде показалось, что она ослышалась. Герцог сделал ей комплимент. Немного покраснев, девушка смущенно опустила глаза:

– Право, вы умеете застать врасплох. Неужели я ослышалась? Кажись, вы назвали меня красавицей, – продолжала иронизировать Эдуарда, сама поражаясь своей смелости.

– Всего лишь прекрасным созданием.

Филипп явно наслаждался словестной перепалкой с девушкой.

– Не могу ответить взаимностью. Вас сложно назвать прекрасным созданием, – хохотнула Эдуарда.

– Называйте меня, как Вам угодно. Эдуарда.

Девушка замерла. Он знал, кто она.

– Как скажите, Ваше сиятельство.

– Ах вы проказница! Зная, кто перед вами, вы все равно продолжали дерзить.

Филипп вновь от души рассмеялся.

– Лучше бы не знала, – вздохнула девушка. Я представляла вас отвратительным старым скрягой с огромной бородавкой на носу и желтыми прогнившими зубами.

– За такие слова Вас можно приговорить к виселице.

В голосе Филиппа слышалось восхищение, но никак не угроза.

– Если бы были с бородавкой и старым, может, и приговорили бы.