Первые мгновения тьмы

– Мора, ты думаешь, как некромант, для которого смерть – это только начало всего самого интересного. Но может быть сейчас проще быть обычным человеком, для которого воспоминания – единственный способ чувствовать близость с тем, кто ушел?

Мормо был прав. Смерть Лоры мне нужно было переживать, как самой обычной девушке со слезами, походами к психологу, может быть татуировкой на память, но у моей благословительницы, кажется, на все это были совсем другие планы.

Не успела я успокоиться в подбадривающих объятиях Мормо, как посреди комнаты появилась молочно-белая фигура в балахоне. В руках у нее была клетка, похожая на птичью, в которой металось что-то неопределенное, прозрачное. Наша с Мормо благословительница изящным движением открыла клетку, достала этот маленький туманный комочек и пренебрежительно швырнула его в нашу с братом сторону.

Призрак стал увеличиваться, обретать форму. По худощавым плечам и узковатым бедрам я сразу же узнала Лору. Я подвинулась ближе, не веря тому, что сейчас увижу свою подругу. Но едва призрак Лоры полностью воплотился, меня оглушил пронзительный крик ужаса, отчаяния и страха. Я слышала его не ушами, а напрямую в своей голове. Он вызывал у меня прямо-таки физическую боль. Я схватила голову руками, зажмурила глаза, еле сдерживаясь, чтобы самой не закричать от боли.

Не знаю как, но сквозь этот воистину нечеловеческий крик я услышала голос брата. Мормо властно и уверенно прочитал заклинание и все стихло.

– Вот гадина, – сквозь зубы прошипел брат. – Она специально привела тебе душу Лоры, чтобы помучить. Знает же, что души только что умерших не готовы общаться с живыми.

– Что случилось? Что ты сделал? – в моей голове все еще неприятно звенело.

– Я изгнал дух Лоры. Не переживай, не навсегда. Такие души просто так не упокоишь. Ты еще сможешь с ней поговорить, когда будешь готова сама. Да и она тоже немного успокоится

– Зачем она так?

– Лора не специально, она еще просто не осознала, что с ней произошло.

– Я не про Лору, с ней все понятно. Я про нее.

Мормо поник. Это был сложный вопрос. Наша благословительница всегда была, ну или по крайней мере казалась, силой хоть и специфической, но скорее доброй. А вот сейчас она проучает меня с той же жестокостью и хладнокровием, что и отец. Что если детство закончилось и соответственно характер наших отношений с той, что нас благословила, должен измениться?

– Я не знаю, Мора, и не уверен, что хочу знать.

Как ни странно, вплоть до похорон Лоры, наша благословительница ко мне больше не приходила. То ли она дала мне передышку, то ли просто наблюдала, ожидая, какой шаг я сделаю следующим. Важно, что в те дни она позволила мне быть просто девушкой, оплакивающей свою подругу. Я ей и была.

Вопреки ожиданиям отца и брата, я не предпринимала никаких попыток связаться с духом Лоры. Я просто скорбила. Это оказалось важным, быть в тот момент обычным человеком, а не некромантом. Тем, как продвигалось расследование я тоже не интересовалась. Зачем? Если бы выяснили что-то важное, то я бы наверняка об этом узнала. А в скудной информации от полиции умиротворения не найти.

Похороны Лоры изменили все. Причем, увы, не в лучшую сторону. Многие пришли попрощаться с ней. Еще больше людей пришло ради того, чтобы поддержать Аарона и Марту. Все было очень спокойно и трогательно. Все словно сдерживали себя. Словно одна слезинка, одно всхлипывание и лавина эмоций накроет всех.

Под самый конец церемонии, я внезапно ощутила, как ледяной ветер прошел сквозь меня. Я огляделась и заметила молочно-белого оленя, который проскочил над гробом Лоры, ринулся куда-то в сторону и остановился под деревом рядом с каким-то мужчиной. Я не сразу разглядела, что это детектив Хорта. Он со стороны наблюдал за похоронами. Олень начал мирно и нарочито невзначай пощипывать травку рядом с детективом. Интересно, зачем моя благословительница обратила мое внимание на него?

Впрочем, детектива Хорта заметила не одна я.

– Он здесь! Аарон, он посмел прийти на похороны нашей дочери, – заверещала Марта и быстрым шагом направилась к детективу.

Мы с отцом Лоры встревоженно переглянулись и поспешили за ней. Назревало явно что-то опасное.

– Зачем вы здесь? – грубо, нервно и очень громко закричала Марта, подходя к Хорте.

– Я хотел принести вам свои соболезнования и поддержать.

Пусть до этого я не так часто пересекалась с Карлосом Хортой, но он успел произвести на меня впечатление смелого, уверенного и достаточно сурового человека. Однако сейчас, под напором Марты он просто стушевался.

Моя благословительница все еще оставалась в образе мирно пасущегося оленя. Этот контраст между спокойным животным, смущенным Хортой и разгневанной Мартой меня нервировал.

– Вы ни на шаг не приблизились к тому, чтобы найти убийцу моей дочери. А смеете тратить свое время на пустые соболезнования – крик начал переходить в истерику. Из ее глаз брызнули слезы. – Вы ничего не делаете, чтобы узнать, кто забрал у меня мою девочку. Просто тянете время, чтобы потом положить дело на полку.

– Все не так просто.

– Так сделайте хоть что-нибудь, чтобы это стало просто! Моя Лора, моя малышка! – Марта просто разревелась и, закрыв рот руками, отошла в сторону.

Аарон сурово посмотрел на детектива.

– Вам лучше уйти, – холодно сказал он. – Вам здесь не рады.

Хорта просто кивнул и двинулся в сторону парковки. Молочно-белый олень недолго следовал за ним, а потом исчез.

Мы с Аароном проводили его взглядом.

– С расследованием все правда так плохо, как сказала Марта? – поинтересовалась я. От волнения мое сердце билось быстро, как у кролика. Однако мне почему-то именно в тот момент нужно было знать то, чего я избегала последние дни.

– Да. Они установили причину смерти, однако не нашли места, где ее убили. Они плохо понимают, что произошло. И, конечно же, нет подозреваемых.

– Как… Как она умерла? – спросила я после недолгой паузы.

Аарон секунду медлил, сомневаясь, стоит ли мне это говорить, но все же сказал.

– Нам не сказали ничего конкретного. Мол в интересах следствия они не могут сообщать деталей. Единственное что cказали, она умерла практически моментально. Наверное, неправильно об этом даже думать, но я рад, что Лора не страдала. Надеюсь, она вообще не поняла, что с ней случилось.

Потом Аарон пошёл к Марте, а я осталась стоять, наблюдая за тем, как детектив Хорта садится в машину. Уже открыв дверь, он на секунду замер. Наши с ним взгляды пересеклись. Я почувствовала растерянность детектива. Десятки вопросов, на которые ему нужно ответить. Сотни подходящих ответов, но ни одного истинного. Детективу Хорте, знал он того или нет, нужна была чья-то помощь. И в тот момент, между тем как наши с ним взгляды разошлись и Карлос Хорта наконец-то сел в машину и уехал, я решила, что больше не могу оставаться в стороне.

Едва эта мысль сформировалась в моей голове, как я ощутила приятное тепло рядом с собой. Передо мной возникла прекрасная девушка-ангел с мраморно-белой кожей. На ее лице возникла одобряющая легкая улыбка. Она протянула ко мне свою аккуратную руку с длинными тонкими пальцами и провела внешней стороной ладони по моему подбородку. Прикосновение было приятным, словно кожи коснулся нежный цветок. Девушка-ангел взмахнула крыльями и испарилась в воздухе.

Что ж, моя благословительница нашла весьма оригинальный способ высказать мне свое одобрение.

Я не стала посвящать Мормо в свои планы. Наверняка, он бы стал меня отговаривать. Мол, ты только начала приходить в себя, зачем снова вскрывать едва зажившие раны. Я не хочу снова видеть твоих слез и твоих страданий. И вообще, папа не обрадуется. Я не хотела слушать доводы Мормо, потому что в глубине души понимала, что в них есть правда. Но я как никогда была уверена, что поступаю правильно. А правильные поступки не всегда самые простые и безболезненные.

Наш дом окружает лес. Такой классический дикий лес со старыми деревьями, покрытыми мхом камнями и мягкой от гниющих листьев земли. Наша частная собственность. Для древней семьи магов беспроблемный выход к дикой природе даже не прихоть, а необходимость. Где же еще проводить различные ритуалы вдали от любопытных глаз?

Как и все дети нашей семьи, мы с Мормо облюбовали свое место в этом лесу и сложили там себе из камушков пентаграмму. Возможно, не так изысканно, как мел и воск, зато геометрически точная и не нужно тратить времени на черчение, когда захочется попрактиковаться в магии смерти. Наше тайное место, где мы полностью могли быть теми, кем мы стали при рождении. Никаких упреков, никаких призывов к осторожности, никаких "Вы пугаете Тедди!". Только мы, наша благословительница и те гости с того света, которых мы сами решили позвать. Наше место полной свободы.

Сегодня я пришла к нему одна. Мне было немного совестно перед Мормо, но Лора – моя подруга. Мне с ней и говорить. Я проверила, что все камни на местах, разложила между ними веточки розмарина, символа памяти. На концах пентаграммы расставила свечи. Я села в самый центр фигуры и надела на запястье фенечку из цветных ниток, которую Лора сплела мне, когда нам было лет по десять. Почему-то именно это безделушка первой пришла мне в голову, когда я задумалась о веще, через которую я буду зазывать свою подругу обратно в мир живых.

Я урожденный некромант, поэтому многие вещи из магии смерти мне даются без лишних ритуалов. Даже эта пентаграмма мне не была особо нужна, чтобы вызвать Лору. Но отец, мама и, чуть позже, Руби часто говорили, что важно соблюдать ритуалы. Они позволяют магии течь, как надо, а значит проще держать ее под контролем. Хороший маг знает, когда можно пренебречь ритуалом, а в каких случаях он действительно необходим. Чутье подсказывало мне, что сейчас все следует провести по науке.

Я закрыла глаза, сделала глубокий вдох и зашептала заклинание.

Я поняла, что оно начало действовать, когда услышала тихий шепот душ умерших. Сначала он был неразборчивым, еле слышным бормотанием, но постепенно звук усиливался. Я начала различать голоса. "Я, тебе нужна я". "Призови меня, услышь меня", "Поговори со мной, просто поговори. Здесь так одиноко". Я пропускала через себя тех, кто мне был не нужен, и их мольбы. Я звала только одну душу, душу Лоры, а все остальное лишь шум.

Наконец я почувствовала, как браслет на моем запястье дернулся, значит мне удалось отыскать Лору. Я сфокусировалась на ней, направила на нее всю свои магию и голоса чужих душ начали умолкать. А потом все стихло. Я вытащила душу Лоры обратно в наш мир. Я не без волнения решилась открыть глаза.

Мы с Мормо часто спорили о том, почему умершие при вызове принимают тот или иной облик. Наша бабуля являлась не иначе, как совсем молоденькой девушкой в летнем платье, наивной и беззаботной, хотя мы с братом помнили ее, как мегеру, озлобленную на весь мир из-за своей длительной, изнурительной болезни. Дедушка, напротив, даже после смерти приходил, как умудренный жизнью старик. Дядя по маминой линии, погибший пьяный за рулем, являлся нам исключительно в окровавленном виде, что породило у Мормо теорию о том, что если жизнь прерывается трагически, то фиксируется вид человека в последние мгновения жизни. Впрочем, просуществовала теория не долго и была разрушена нашим дальним родственником, который разбился в горах. Посмертно он явился мало того, что в очень даже целом виде, так еще и в плавках и с цветочной гирляндой на шее.

Лора, сидевшая передо мной, еще раз подтвердила, что теория Мормо была неверна. Как минимум, она не была обнажена. Однако то, во что моя подруга была одета породила у меня новую гипотезу: после смерти нам является собирательный образ человека.

Лора была в коротких шортах, какие она носила буквально этим летом. В футболке с ироничной надписью – она такие обожала, когда нам было двенадцать. Волосы ее были заплетены в две длинные косички, хотя с такой прической Лора распрощалась еще лет в десять, заявив, что она уже слишком большая для этого. На ногах у нее были блестяще-розовые сандалии, а на запястьях виднелись браслеты с большими пластиковыми бусинами ядовитых цветов. И то, и другое мы носили, когда были еще совсем малышками. Несмотря на атрибутику из разных этапов жизни, Лора, что сидела передо мной была той Лорой, что я помнила. У меня аж кольнуло в груди, настолько радостно и грустно мне было ее видеть.